– Я понимаю, Мишель, – мягко сказал Дорнье. – Почему бы вам не поехать с нами? Что вас держит в Париже?
Дидро переложил трубку к другому уху – так было лучше слышно.
– Мишель. – Голос Марго, тихий и убеждающий. – Я не оставлю тебя одного. И с Полем я никогда не… – Голос на мгновение прервался, и за это мгновение Дидро успел принять решение.
– Хорошо, Марго, – сказал он. – Я с вами. Только…
– Все, что ты хочешь, Мишель, все, что ты хочешь.
– Я бы хотел, чтобы мы заехали в Лонжмезон. К пещере.
– Думаешь, твое сердце… Там все-таки высота два километра.
– И чистый горный воздух. Я хочу вспомнить все.
– Мы это обсудим, хорошо? Пол! Поставь торт на заднее сиденье, осторожно. Мишель, мы будем через четверть часа и больше никогда…
Голос Марго прервался.
– И больше никогда не расстанемся, – закончил Дидро.
Он положил умолкнувший телефон на подлокотник, вытянул ноги и закрыл глаза. Странная штука – память. Иногда вспоминаешь никогда с тобой не происходившее. Иногда кажется: был уже в этом месте, хотя твердо знаешь, что не был. Тем летом он стоял у входа в пещеру и чувствовал (сейчас он точно вспомнил!): мир больше никогда не будет прежним.
Этот мир. Лучший из миров.
Рассказы
Сергей БУЛЫГА
ТРИСТА ЛЕТ ПУТИ
Я очень хорошо помню тот вечер, хотя ничего особенного тогда как будто бы не произошло. Весь день до этого я провел в седле, на жаре, сильно устал и был очень рад, когда впереди, немного в стороне от дороги, показался небольшой постоялый двор. Когда я подъехал к нему, то увидел, что ворота там уже закрыты на ночь. Я спешился и постучал в калитку привратницкой. Кто ты, спросили у меня с той стороны. Мирный путешественник, ответил я, купец – и положил руку на сердце. Калитка открылась, и я вошел во двор. Привратник, осмотрев меня, сказал, что я прибыл очень вовремя, еще немного, и господа сели бы ужинать, а так я еще успею присоединиться к ним. Если, конечно, я имею на это право. Вместо ответа я поднял руку и показал перстень-печатку. Привратник с почтением поклонился мне, взял под уздцы моего ослика, пожелал мне приятного отдыха и жестом указал на вход на господскую половину.
Там, на крыльце, я еще раз показал перстень, и тамошний прислужник провел меня в трапезную. Господа уже сидели там на трапезном ковре. Судя по их одеяниям, это были такие же купцы, как и я, одни несколько удачливей меня, другие нет. Всего их там сидело шестеро. Я поприветствовал их, они мне ответили, и я сел на свободное место. Ковер еще не был накрыт, на нем стояла только ваза с фруктами, и тамошний прислужник подал мне с него горсть гурни. Я отказался. Господа заулыбались. Затем все они, и я вместе с ними, повернули свои головы к самому старшему из нас, и он, огладив бороду, сказал:
– Ну что ж, мои любезные братья, больше, я думаю, никто к нашей трапезе не присоединится, так что пора начинать.
С этими словами он поднял руки, закрыл ими лицо и начал читать молитву. Так же поступили и мы, все остальные. Пока мы молились, я убедился в том, что мы, все семеро, принадлежим каждый к своей конфессии, так как все мы молились по-особому.
Когда молитвы были прочтены, самый старший из нас хлопнул в ладоши, и прислужники начали подавать нам ужин. Ужин был скромный, но сытный. А вина нам не подали вовсе, вместо него была вода, очень холодная и чистая. Я пил ее с удовольствием.
Когда все мы немного насытились, общее внимание вновь обратилось на самого старшего из нас, и он на этот раз сказал, что теперь нам пришло время познакомиться.
– Пусть каждый, – предложил он, – скажет о себе то, что считает нужным сказать, и это нам будет очень любезно.
После чего он повернулся к своему соседу слева, то есть сидящему по ходу солнца, и предложил начинать.
Этот сидевший слева от него купец, на вид ничем не примечательный, поочередно поклонился всем нам и сказал, что он человек скромный, похвалиться ему особенно нечем, а если кому-то хочется узнать о нем подробнее, то они могут пройти на задний двор и там его слуги покажут, чем гружены его верблюды, а именно шелками, благовониями и сушеным арлиссом.
Сидевший за ним второй купец, краснобородый, сказал, что он торгует пряностями.
Третьим, за ним, был я, и я сказал, что я торгую письмами, то есть за оговоренную плату доставляю их по назначению, и потому со мной нет ни лошади, ни слуг, ни верблюдов, так как мой товар умещается в одной переметной суме.
Четвертый, сидевший слева от меня, купец сказал, что он промышляет живым товаром и что он может предложить его прямо сейчас, и на выбор, стоит только желающим пройти с ним на его половину.
Пятый из нас, человек необычного вида, я это сразу отметил, сказал, что он едет на край земного диска. И улыбнулся. Мы все в ответ тоже заулыбались, прекрасно понимая, что он шутит и таким образом не хочет оглашать истинной цели своего путешествия.
Шестой купец сказал, что он торгует клинками и кольчугами. Клинки его, тут же прибавил он, пробивают любую кольчугу. А кольчуги ничем не пробить.
– Но как это может быть одновременно? – спросил самый старший из нас.
– Одновременно двумя этими товарами, – ответил шестой купец, – я никогда не торгую. Я поочередно торгую или кольчугами, или кинжалами, вот и весь мой секрет.
Мы опять заулыбались. После чего самый старший из нас, так как пришел его черед, сказал, что он уже ничем не торгует, ибо за свои долгие годы перепробовал все виды торговли, а сейчас просто путешествует по местам своих былых странствий и вспоминает молодость.
– И где только мне ни пришлось побывать! – сказал он с улыбкой. – Но, правда, – тут же прибавил он, – я никогда даже близко не приближался к краю земного диска.
С этими словами он повернулся к пятому из нас купцу, то есть тому самому, который в шутку говорил, что хочет попасть туда же. Все мы с улыбкой ожидали, что пятый купец поддержит шутку самого старшего из нас…
Однако случилось иначе. Пятый купец сказал:
– Простите меня великодушно, но, говоря о крае земного диска, я не шутил, а говорил совершенно серьезно. Я и сейчас готов еще раз подтвердить, что целью моего нынешнего путешествия есть достижение края земли.
Мы все смотрели на него и молчали, не зная, что ему на это ответить. Даже самый старший из нас, казалось, растерялся. Зато пятый купец улыбнулся и сказал:
– Простите, но я не понимаю вас, братья. Вас что-то насторожило в моих словах? Или вы посчитали меня за неумеренного шутника?
– Нет, почему, – сказал самый старший из нас. – Мы очень внимательно и одновременно с тем со всей серьезностью слушаем тебя. Просто, мы должны признаться, твои слова кажутся нам несколько неожиданными.
– Вас смущает моя цель? – прямо спросил пятый купец.
– Вовсе нет, – отвечал самый старший. – Просто никто и никогда еще не только не достигал края земного диска, но даже и близко не приближался к нему.
– То есть ты хочешь сказать, что края земли не существует? – спросил пятый купец.
– А что хочешь сказать ты? – в свою очередь спросил самый старший.
А так как он был в таком возрасте, что уже имел право отвечать вопросом на вопрос, то пятый купец на некоторое время задумался, а после ответил так:
– Я пока что не могу ответить на это однозначно. Если никто не видел края света, то это еще не означает, что его нет. Вот если бы кто-либо достиг его, тогда можно было бы с полной уверенностью утверждать, что край света есть. А так мы пока что можем только говорить, что в этом нет определенности.
Самый старший осмотрел нас всех и улыбнулся. И мы все улыбнулись вместе с ним. Все, кроме пятого купца, конечно. Он, помолчав, сказал:
– Я много чего читал об этом. Затем много кого спрашивал. И много где сам побывал. Много думал. И вот что я скажу: края земли нет. Потому что она бесконечна. Сколько ни двигайся в какую хочешь сторону, нигде края земли не достигнешь. Земной диск бесконечен и где бы мы на нем ни находились, мы всегда находимся в самой его середине!
Произнося эти слова, пятый купец имел такое выражение лица и такой блеск в глазах, будто он произносил краеугольную вечную мудрость! Мне стало смешно, и я чуть было вслух не рассмеялся. Но удержался и тут же подумал: а чем я могу ему возразить? Получалось, что ничем, как это ни смешно. И, судя по растерянным лицам всех остальных наших сотрапезников, я понял, что они думают примерно то же самое. Один только самый старший из нас выглядел довольно невозмутимым, и таким же невозмутимым голосом он, обратившись к пятому купцу, сказал:
– Позволь мне усомниться в истинности твоих слов, уважаемый. Ведь если земля бесконечна, то куда тогда каждый вечер скрывается солнце? Или ты предполагаешь, что для этой цели в земном диске имеется специальное, определенных размеров отверстие? И так же есть еще одно, но уже с противоположной стороны, откуда солнце каждое утро восходит?
Сказав это, самый старший усмехнулся, а мы заусмехались вслед за ним. Один только пятый купец оставался серьезным. Так же серьезно он сказал:
– Нет, никаких отверстий в земном диске нет. Да они и не нужны, так как, на самом деле, солнце не опускается вниз и не заходит за горизонт, как это нам кажется, а, продолжая двигаться на прежней высоте, удаляется от нас настолько, что мы уже не можем его рассмотреть, тем более, что наступает темнота. Солнце улетает в бесконечность и больше никогда к нам не возвращается.
– А что же мы тогда видим на небе? – воскликнул четвертый из нас.
– Мы видим еще одно солнце, – все с той же серьезностью и невозмутимостью ответил пятый купец. – Это еще одно солнце тоже пролетает над нами и улетает в бесконечность. Так каждый день над нами пролетают все новые и новые солнца, и так будет продолжаться всегда. Нам ведь только кажется, что мы каждый день видим одно и то же солнце. В действительности же, при ближайшем рассмотрении, они все разные. Да и летят они с разной скоростью, на разной высоте и через неравномерные промежутки времени. Ведь это так?