– Они не согласны ни в чем, кроме того, что накануне своего самого счастливого, как можно предположить, дня двое широко известных представителей молодого поколения найдены мертвыми. В то же время, насколько я знаю, не доказано, что кто бы то ни было приближался к ним, располагая достаточным временем для убийства. Коронер уверен, что они просто умерли от удушья. Несомненно, что у окружного прокурора лопнуло терпение. Ваши коллеги навалили им столько гипотез, что они уже не способны толком оценить голые факты. Вы предлагаете одно решение и…
Настойчиво прозвенел дверной звонок, и, не дожидаясь ответа, в кабинет развинченной походкой ворвался высокий, худощавый человек, который сразу же положил на стол свой деловой портфель.
– Добрый вечер, профессор Кеннеди, – резко начал он. – Я окружной прокурор Уитни из Уэстчестера. Вижу вы читаете о деле. Это хорошо.
– Это плохо, – ответил Крейг. – Разрешите представить вам моего друга мистера Джеймсона из газеты «Стар». Садитесь. Джеймсон знает, как я отношусь к газетным сообщениям по этому делу. Когда вы зашли, я как раз собирался сказать, что намерен отбросить все, что там напечатано, получить от вас все известные факты из первых рук и вместе с вами заново их оценить. Давайте перейдем прямо к делу. Сначала скажите, кто и как обнаружил мисс Уэйнрайт и мистера Темплтона.
Окружной прокурор расстегнул портфель и достал пачку документов.
– Я прочту вам данные под присягой показания служанки, которая их нашла, – нервно перебирая бумаги, сказал он. – Видите ли, в тот день Джон Темплтон рано ушел из офиса в Нью-Йорке, сообщив отцу, что собирается посетить мисс Уэйнрайт. Он сел на поезд в три-двадцать, благополучно прибыл в Уиллистон, прямиком отправился к Уэйнрайт и, несмотря на множество хлопот по поводу завтрашней свадьбы, остаток дня провел у нее. А дальше начинаются загадки. К ним никто не приходил. Во всяком случае, так утверждает служанка, которая обычно откликается на звонки. Правда, она была занята с другими членами семьи, и потом, полагаю, что входная дверь была не заперта. У нас в Уиллистоне двери обычно запирают только на ночь.
Он нашел нужный документ и помолчал, прежде чем изложить нам известные факты.
– Миссис Уэйнрайт и мисс Мэриан Уэйнрайт, сестра покойной, занимались домашними делами. Миссис Уэйнрайт решила о чем-то посоветоваться с мисс Лорой. Она позвала служанку и спросила, дома ли мистер Темплтон и мисс Уэйнрайт. Служанка ответила, что узнает, и вот ее показания. К-х-м! Я пропускаю формальности. «Я постучала в дверь библиотеки два раза, но мне никто не ответил, и я решила, что они ушли на прогулку или, может быть, поехали куда-то за город, как это часто делали. Я приоткрыла дверь и заглянула внутрь. В комнате стояла тишина, странная, подозрительная тишина. Я открыла дверь пошире и посмотрела на диван в углу. Там я увидела мисс Лору и мистера Темплтона в очень странных позах. Казалось, что они спят. Его голова откинулась назад, на спинку дивана, а лицо выражало ужас. Он выглядел бледным как мел. Ее голова лежала щекой у него на плече, а лицо тоже было бледным и выражало ужас. Их правые руки крепко сцепились между собой».
«Я позвала их. Они не ответили. Тогда меня ошеломила ужасная правда. Они были мертвы. У меня помутилось в голове, но я быстро взяла себя в руки и с криком о помощи бросилась в комнату миссис Уэйнрайт, где сообщила, что они мертвы. Миссис Уэйнрайт упала в обморок. Мисс Мэриан вызвала доктора по телефону, и мы вместе привели ее мать в чувство. Мисс Мэриан вела себя очень хладнокровно, и я даже не знаю, что бы мы, слуги, делали без ее указаний. В доме царил ужас, а мистера Уэйнрайта дома не было».
«Когда я открыла дверь библиотеки, то не почувствовала никакого запаха. Никаких бутылочек, флакончиков, тюбиков или чего-то другого, где мог бы находиться яд, я не находила и не убирала. Насколько мне известно, не делал этого и никто другой».
– И что было дальше? – с интересом уточнил Крейг.
– Приехал семейный доктор, который тут же послал за коронером, а потом и за мной. Видите ли, он сразу же подумал об убийстве.
– Но коронер, как я понимаю, считает иначе? – предположил Кеннеди.
– Коронер заключил, что это случайная смерть. Он утверждает, что все обстоятельства определенно свидетельствуют об удушении. В то же время, как они могли задохнуться? Они в любое время имели возможность выбежать из комнаты. Дверь ведь не была заперта. Вот я и говорю, что, несмотря на тот факт, что при обследовании у них ни во ртах, ни в желудках, ни в крови яд не обнаружен, я все равно считаю, что Джон Темплтон и Лора Уэйнрайт были убиты.
Кеннеди задумчиво посмотрел на часы.
– Вы рассказали достаточно для того, чтобы мне захотелось самому повидаться с коронером, – произнес он. – Если мы вместе с вами отправимся следующим поездом в Уиллистон, вы, мистер Уитни, сумеете организовать нам с ним получасовую беседу по этому делу?
– Да, конечно. Но тогда нам надо отправляться немедленно. Я закончил свое другое дело в Нью-Йорке. Инспектор О’Коннор… Ах, да, вы его знаете… Так вот, он обещал обеспечить присутствие всех, кого я считаю важными свидетелями в этом деле. Поехали, джентльмены: на другие вопросы я отвечу вам в поезде.
Когда мы устроились в вагоне для курящих, Уитни заметил тихим голосом:
– Говорят, существует только одно преступление, которое труднее расследовать, чем то, что совершено при запутанных обстоятельствах. Это преступление, совершенное при простых и очевидных обстоятельствах.
– А вы уверены, что обстоятельства просты и очевидны? – спросил Крейг.
– Профессор, – ответил прокурор, – в этом деле я не уверен ни в чем. Иначе мне не потребовалась бы ваша помощь. Я бы хотел, чтобы заслуга его раскрытия принадлежала мне, но вижу, что мне это не по плечу. Представьте себе: у нас до сих пор нет никакого следа, по крайней мере, такого, который хотя бы что-то обещал. А ведь мы работаем день и ночь уже целую неделю. Сплошной мрак. Факты так просты, что мы просто не знаем, что искать. Перед нами как будто чистый лист бумаги.
Кеннеди промолчал, и окружной прокурор продолжил:
– Я не виню мистера Нотта, коронера, за то, что он посчитал это случайностью. Но, на мой взгляд, опытный преступник специально организовал такие обстоятельства, которые своей простотой ставят нас в тупик. Вы помните, что входная дверь была не заперта. Этот человек мог зайти в дом незамеченным, что совсем нетрудно сделать, потому что Уэйнрайты живут на отшибе. Возможно, убийца принес отравленный напиток и заставил своих жертв его выпить. А потом так же быстро и тем же путем ушел, унеся с собой все улики. Это, как я считаю, единственно возможное решение.
– Нет, это не единственное решение. Это лишь одно из возможных решений, – быстро прервал его Кеннеди.
– Вы считаете, что это сделал кто-то из домашних? – тут же уточнил я.
– Я считаю, – взвешивая каждое слово, ответил Крейг, – что дать им яд мог только человек, которого они оба хорошо знали.
Наступило молчание, которое прервал я.
– Как я слышал в редакции «Стар», многие жители Уиллистона поговаривают, что Мэриан сильно завидовала своей сестре Лоре, которая сумела завладеть таким завидным женихом. И это подозрительно.
Уитни достал из своего объемистого портфеля еще один документ. Это были показания, данные под присягой и подписанные миссис Уэйнрайт. Там говорилось:
«Перед лицом Господа Бога утверждаю, что моя дочь Мэриан не виновна. Если вы хотите узнать больше, изучите прошлую жизнь мистера Темплтона до того, как они обручились с Лорой. Лора никогда в жизни не совершила бы самоубийство, даже если бы мистер Темплтон отказался на ней жениться. Она была слишком веселой и жизнерадостной. И мистер Уэйнрайт, и я сама всегда относились к нашим дочерям Лоре и Мэриан совершенно одинаково. Разумеется, они иногда ссорились, как бывает у всех сестер, но, насколько мне известно, у них никогда не было серьезных разногласий. Я знаю это, потому что у меня с нашими девочками всегда были близкие отношения. Нет, Лору убил кто-то посторонний».
Похоже, Кеннеди не счел это заявление очень важным.
– Давайте разберемся, – задумчиво начал он. – Во-первых, перед нами молодая женщина, чрезвычайно обаятельная и привлекательная как внешне, так и по характеру. У нее скоро свадьба, и, если верить сообщениям, ее счастью ничто не угрожает. Во-вторых, перед нами молодой мужчина, по общему мнению, с горячим, энергичным, оптимистическим характером. По-видимому, у него есть все, ради чего стоит жить. Пока все хорошо. Как я понимаю, все, кто расследовал это дело, старались исключить версии двойного самоубийства и убийства и самоубийства. Если все имеющиеся у нас факты верны, то это правильно. Мы это уточним позднее, при разговоре с коронером. А теперь, мистер Уитни, может, вы познакомите нас с тем, что узнали о прошлом двух несчастных влюбленных.
– Итак, Уэйнрайты – старожилы Уэстчестера. Они не очень богаты, но относятся к настоящей аристократии графства. У них только двое детей: Лора и Мэриан. Темплтоны относятся к тому же кругу. Все их дети ходили в частную школу в Уайт-Плейнс, где познакомились со Сквайлером Вандердайком. Эта четверка составляла своего рода аристократию школы. Я говорю об этом, потому что позднее Вандердайк стал первым мужем Лоры. Так что брак с Темплтоном стал для нее второй попыткой.
– Как давно они развелись? – сосредоточенно спросил Крейг.
– Около трех лет назад. Чуть погодя я расскажу об этом. Сестры поступили в колледж вместе, Темплтон стал изучать юриспруденцию, а Вандердайк поступил на факультет гражданского строительства. Дружба четверки на этом закончилась, но Лора и Вандердайк сохранили близкие отношения. Получив специальность, Вандердайк, благодаря своему дяде, занимавшему должность вице-президента Центральной железной дороги, поступил туда в строительный отдел, и они с Лорой поженились. Насколько мне удалось установить, в колледже Вандердайк слыл компанейским человеком, и примерно через два года после свадьбы его жена узнала то, что было известно всем в Уиллистоне: Вандердайк поддерживал особые отношения с женщиной по имени мисс Лапорт, живущей в Нью-Йорке.