Стифф оттолкнул ее грубо:
- Понимало бы что! Лезешь в душу. Выкорчевываешь единственное, что там еще осталось. Выдираешь с корнем нутряное, главное. Валяй.
Линда с жалостью:
- Это надо пережить, Стифф. Что ж сделаешь... За ради чистоты любви, получается так.
Стифф посторонился, освободил выход. Сначала он хотел распахнуть перед ней дверь, этак торжественно, гневно, но удержался от жеста.
- У тебя получится, - Линда проходит мимо него. - Ты точно сможешь. Да! Разблокируй пожалуйста мой процессор.
Не успела выйти на улицу, как ее обступили полицейские и спасатели со всей своей аппаратурой. Сказала первое, что пришло в голову. Ночь была бессонная, поэтому решила вздремнуть на скамейке, здесь, недалеко, в парке, погода же позволяет. Процессор отключила, чтобы поспать спокойно, хотя бы минут пятнадцать. Она же не знала, что проспит так долго. Кстати, сколько она спала? Боже! И как только она могла забыть подключить свой искусственный интеллект по пробуждении? Вот что бывает, когда у тебя со своим, естественным интеллектом туговато.
С ней провели все положенные в подобных случаях медицинские тесты и, убедившись, что все в полном порядке, с добродушной торжественностью отвезли ее к родителям.
Мама ругала ее за безалаберность, поражаясь в то же время собственной мнительности - ничего же не произошло, и все ее дурные предчувствия совершенно беспочвенны, могла бы и сразу понять. У папы камень с души, тяжелый и склизкий. Устоял перед соблазном "похищения" дочери, чтобы сорвать этот ее полет на Дронт. Как такое только могло в голову придти?! И ведь начал было уже, начал готовить "спецоперацию". Мистер Хельгер, кажется, впервые понял, что чистая совесть не само собой разумеющееся состояние.
Надо попрощаться с бабушкой. Линда знала, конечно, что та получила от родителей подробнейшие инструкции, как убедить Линду остаться на Земле. Но знала также, что бабушка никогда не принимала ни инструкции, ни самих родителей всерьез. Кстати, бабушка, это так, для краткости. На самом деле она Линде пра-пра-пра- и еще сколько-то раз бабушка. Ей без малого пятьсот шестьдесят лет.
Магда Бертсон, бабушка Линды была легендой хомокреаторства. Во всяком случае, для тех, кто считал ее хомокреатором. Это мнение разделяют далеко не все. Иными словами, споры идут по сей день. По ходу жизни Магда меняла тела. Выращивала из своих стволовых клеток новую саму себя, а постаревший мозг раз и навсегда заменила биомоникулярным компьютером, в который были закачаны ее чувства, мысли, воспоминания, все ее неповторимо личностное, все, что ее делает ее самой - Магдой Бертсон. Когда она заменила себе тело впервые, дерзнула воспользоваться спорной только-только появившейся технологией - не воспользовалась даже, а довела до ума, до того самого, биокомпьютерного, как острила она сама. Рисковала, конечно же, страшно. Ее новаторство напугало очень многих. Не на Магде ли и закончится человек? Где гарантия, что это именно Магда, а не высокоорганизованное биочучело Магды? И по силам ли биокомпьютеру сохранить, воспроизвести, а если называть вещи своими именами, быть Магдой?! "Что вы, что вы, - я не так уж и сложна, и неисчерпаема - биокомпьютер запросто справится. Может, даже сделает меня несколько глубже как личность. Точно! Будем сие считать моим личностным ростом". После первой же такой замены тела родственники подали на Магду в суд. "Замена" съела целое состояние, а Магда и не скрывала, что не собирается останавливаться. "Стану я ждать, когда человечество соизволит, наконец, найти способ стать бессмертным! Я уже"!
Родственники оказались перед перспективой остаться без денег по вине слишком уж жизнелюбивой бабушки. Она, меняя тела, будет проживать одну жизнь за другой, действительно, до бесконечности а они, следовательно, просто-напросто, не доживут до трогательного момента вступления в права наследства. А средств на такие "замены", при всем ее богатстве, хватает только на нее - детей и внуков она с собой в новую жизнь, получается, взять не может. "Мама, ты чудовище"! "Извините, дети, очень хочется жить". "Мама, ты нас не любишь"! "Бабушка, ты нас не любишь"! Магда задумалась: "Люблю. Конечно, люблю. Но всему есть пределы". "Чудовище"! Магде стало неловко, попыталась было в своем стиле: "Кажется, после второй "замены" у меня несколько обострилась совесть, - задумалась. В глубокой задумчивости: "Если это действительно так, и, если это не случайность, а тенденция, так сказать, "вектор", то через две-три замены я, дети, отдам вам все деньги, и вы тоже начнете жить вечно". У дочери началась истерика, сыновья Магды сказали, что ноги их не будет в ее доме. И тут ее осенило: "А технологии-то дешевеют! Когда я делала первую замену, это было по карману только миллиардеру, вторая замена уже доступна простому миллионеру. Так что спокойно продлевайте себе жизнь посредством генной инженерии, ведите здоровый образ жизни, избегайте излишеств и доживете до той поры, когда "замена" станет доступной и среднему классу. Тем более, что на это в будущем, наверное, станет можно брать кредит". Окончательно успокоившись: "В общем, доживете до вечности... так ли, иначе". Пресса заклеймила Магду, чего стоили такие заголовки как: "Магда Бертсон идет в бессмертие по трупам самой себя", или "Эта женщина пахнет серой", или "В вечность идут лишь одни чудовища". Магда и ухом не повела: "Почему женщина может менять костюмы и платья хоть каждый день, а я всего-то раз в восемьдесят лет меняю тело, и все чувствуют себя несчастными - и ученые, и правоведы, и святые отцы". Из-за этого стиля Магды Бертсон общество с нею, в конце концов, так ли иначе примирилось. Стиль оценили даже ее идейные враги. Правда, нельзя сказать, что людям того времени совсем уж не хватало развлечений, но Магда здесь оказалась незаменима.
Магда выращивала новую саму себя из своих стволовых, но это были клетки восьмидесятилетней женщины. Она обрекла себя на вечную старость. (Одна из причин, почему у нее было очень мало последователей.) "Что же, - вздыхает Магда, - все-таки лучше, чем ничего".
Она боролась с "вечной старостью", кривлялась, "показывала ей язык". Так в одну "замену" она конструирует себя юной девственницей, в другую - роскошной женщиной-вамп - дает бой вечной старости на своем поле. Но генетически все эти Магды все равно остаются восьмидесятилетними старухами. Юная девственница должна предвкушать любовь, жаждать любви, но, на самом-то деле, все мертво. Женщина-вамп должна пить кровь из своих мужчин, ей нужны приключения и жертвы, но сил восьмидесятилетней Магды хватает лишь на склоки со своими потомками.
Те, кто пошел по следам Магды, именно на этом и сломались, одна-две "замены" и "сошли с дистанции". Магда же выдержала. Продолжала. Зачем? Из принципа? Назло тем, кто считал все эти ее "переодевания" мерзостью? Иногда ей казалось, что все эти ее девственницы и вампы - все ж таки победа. Да! в меру ее не слишком высокого вкуса, но победа. "Сила духа в сочетании с дурным вкусом дает потрясающий результат", - язвит, но радуется этой своей победе Магда. А иногда ей виделась в этом только собственная бездарность; она не одолела безысходность, лишь сделала ее непристойной, похабной. И что, добавим еще косметики поверх мертвечины? Или же плюнем на все и засчитаем все это за пародию на саму себя?
Суть иска детей к Магде Бертсон сводилась к тому, что носительница сознания их матери не есть их мать. А тела, меняемые ответчицей, не имеют отношения к Магде Бертсон - они лишь результат своеволия и извращенной фантазии носительницы сознания, Магда Бертсон умерла в результате первой своей "замены".
Магда к началу судебного заседания сделала внеочередную "замену", дабы явиться в суд в виде респектабельной леди, носительницей того, что можно назвать роскошной, патрицианской старостью. Адвокаты специально крючкотворствовали, оттягивали начало процесса, чтобы Магда успела. В самом деле, не "вампом" же ей в суд приходить, не нимфеткой.
Суд затянулся несколько, точнее настолько, что истцами уже были не дети, а внуки Магды. Интересы обеих сторон представляли не те адвокаты, что начинали процесс, а их потомки.
Претензии к телу были отметены быстро: генетические экспертизы показали - все тела, это Магда. С сознанием и самосознанием получилось сложнее, как и следовало ожидать. Ряд экспертов сказали "да", но был другой, еще более длинный ряд, и они сомневались, может ли биомолекулярный компьютер гарантировать стопроцентное тождество личности, а с учетом череды "замен" накопились, могли накопиться погрешности. А если погрешности, это уже не Магда, а Магда-штрих. В таком случае, сохраняется ли ее право- и дееспособность в полном объеме? В качестве экспертов были привлечены как исследователи, изучающие проблематику хомокреаторства, так и сами хомокреаторы. Если Магда докажет, что она хомокреатор, ее позиция станут практически неуязвимой. В том, что креатор остается собой, сколько бы он ни пережил трансформаций, к этому времени никто уже в мире не сомневался. Адвокат говорит, что надо доказать-постараться, что она, хотя бы, предтеча хомокреаторов. (Она начала раньше!) Но хомокреаторы не хотели признавать Магду своей. У них-де высокие цели, они раздвигают рамки человеческой свободы, совершенствуют не только функции, но и саму суть человека. Они, мол, творят и это творчество, о котором не мог мечтать ни один из величайших творцов за всю историю человечества. Они колонизируют космос, в конце концов, а здесь что? старушка вцепилась в жизнь, не хочет отдавать, и деньги, кстати, не отдает.
Магда, не дав и рта раскрыть своему адвокату: "Это что же у нас получается, если б я обзавелась жабрами, отрастила бы крылья, разжилась каким-нибудь хитиновым панцирем, или же просто, так сказать, по-домашнему, добавила себе пару-тройку влагалищ, никто бы не сомневался, что я это я"?! Судья сухо сказал, что юридически дело обстоит именно так. И тут Магда начала, ей уже неважен исход дела, ее захватил азарт: "Я преклоняюсь, конечно, перед хомокреаторами, перед их дерзостью, а они еще к тому же действительно обживают космос, за ними будущее, кажется, это вроде как единственный шанс человеческой цивилизации жить долго, пережить Солнце, стать всесильным, и так далее и так далее, но благодаря креаторам, у нас опять в моде идеологизированные мозги, а мы не заметили. Только не говорите мне, что на этот раз идеология правильная! Если что нас и погубит, то только наша правота. Креаторы молятся на многообразие и неисчерпаемость. Но сами они предлагают штампы, набор штампов неисчерпаемости, пусть выбор штампов действительно очень большой, большой как никогда. Они восхваляют "просто жизнь" и не заметили сами, как сделали "просто жизнь" смыслом этой самой жизни, и смысл этот, сколько бы он ни трубил о собственной терпимости, ревнив и очень обидчив. Они говорят об абсолютной свободе и не заме