о-то впечатляющее.
Когсуэлл повернулся к нему.
- Вы доктор Нэгл?
- Да.
После чего Марта привели к присяге. Затем Когсуэлл продолжил:
- Вы были вызваны на слушания Комитета после того, как вы и ваш партнер были обвинены в порочащих вас действиях. Утверждается, что вы отказались от военного и коммерческого использования некоторых сделанных вами открытий, и что эти открытия имеют первостепенное значение для благосостояния и обороны страны.
Утверждается, что вы очень серьезно критиковали Патентную систему Соединенных Штатов, утверждая, что она предоставляет недостаточную защиту вашим работам. Далее утверждается, что вы угрожали скрывать информацию о своих важных открытиях до тех пор, пока пересмотр Патентных законов не даст вам желаемую защиту.
Вы хотели бы разъяснить свою позицию, доктор Нэгл, чтобы прояснить свои аргументы для Комитета, или предпочитаете сначала подвергнуться перекрестному допросу, пункт за пунктом?
- Я хотел бы спросить, - сказал Март, - готов ли Комитет рекомендовать Конгрессу внести изменения в Патентную систему, если будет доказано, что это отвечает справедливым интересам общества, которую Патентные законы призваны защищать.
- Мы не собираемся предпринимать никаких действий, - сказал Когсуэлл. - Но если будет доказано, что подобные шаги необходимо будет сделать, Комитет готов вынести соответствующие рекомендации.
- Тогда я хотел бы изложить свою точку зрения, - сказал Март.
- Продолжайте, доктор Нэгл.
- В годы возникновения индустрии и промышленного производства, - сказал Март, - основой успеха часто было то, что привыкли называть коммерческой тайной. Мужчина или семья в течение многих лет открывали для себя наилучшие методы производства какого-либо предмета для последующей продажи. Этот процесс ревностно охранялся от глаз любого возможного конкурента. Только сохраняя тайну этих процессов, изобретатели и первооткрыватели могли получить справедливое вознаграждение за свой труд.
Долгие годы, до самого последнего времени, эта система сохранения коммерческой тайны выполнялась неукоснительно. Очевидно, что у нее есть недостатки. Она препятствует распространению знаний. Она препятствует прогрессу, поскольку затрудняет соединять умения одного человека с открытиями других. Для того, чтобы обойти эти недостатки и была создана Патентная система. Теоретически это делается именно для того, чтобы собрать огромный запас коммерческих секретов в одном месте хранения общих знаний, которые в результате этого могут использоваться всеми заинтересованными людьми. В обмен на передачу своих открытий в общий фонд, человек теоретически вознаграждается Патентной системой, получая ограниченную монополию в использовании своего открытия.
Помимо выплаты вознаграждения, Патентная система должна также обеспечивать стимул для совершения новых открытий и изобретений. На самом деле нынешние законы не достигают почти ни одной из этих очень идеалистических целей. Система не смогла идти в ногу с мировым техническим и научным прогрессом, поэтому она не в состоянии выполнить то, для чего она была разработана. Она не защищает практически никого из тех, кто больше всего в этом нуждается.
Например, я обладаю тем, что мы можем назвать коммерческой тайной, имеющей огромную ценность, как для меня, так и для Общества. Я хотел бы поделиться ею, но при нынешней Патентной системе я не могу сделать этого и рассчитывать на вознаграждение, которое считаю адекватным и справедливым.
Один из сенаторов, нахмурившись, прервал его.
- Вы хотите сказать, что не можете получить патенты на свои открытия по нынешним законам?
- Совершенно верно, - сказал Март. - Я не могу защитить свои открытия, поэтому, чтобы использовать их на практике, должен хранить их как коммерческую тайну.
- Но патенты вам выданы, - сказал сенатор. - Он поднял пачку бумаг. - У меня есть копии выданных вам патентов на устройства, по поводу которых, похоже, возникли споры.
Март покачал головой.
- Нет, сэр. Нет никаких споров по поводу устройств, защищенных этими патентами. Никто не пытается лишить меня привилегии изготовить миллион игрушечных ракет, приводимых в движение антигравитацией, и им все равно, разбогатею ли я, став владельцем казино. Но это совсем не то, к чему я стремлюсь. Меня вынудили к подобной деятельности недостатки Патентного законодательства.
Сенатор судорожно вздохнул, пытаясь сдержать раздражение.
- Как может закон Соединенных Штатов принуждать вас к такой деятельности против вашей воли?
- Минуточку, пожалуйста, - сказал сенатор Когсуэлл. - Возможно, нам следует позволить доктору Нэглу закончить свои показания, не прерывая его. После чего можно будет задать любые вопросы.
- Если бы я был свободен, - сказал Март, - то немедленно передал свой материал в промышленные и правительственные лаборатории страны. В течение нескольких месяцев сотни инженеров в этих организациях смогут разработать десятки полезных устройств, основанных на моих открытиях. Но инженерам будут выданы патенты на устройства от имени корпораций, на которые они работают. Корпорации будут получать прибыль. Я же не получу ни цента за свою часть работы!
- Фантастика, - перебил его сенатор. - Я не могу поверить, что это и в самом деле так. Конечно, никто не будет пытаться заставить вас отдать свою работу даром. Но я не понимаю, почему вы говорите о недостаточной защите по нашим Патентным законам. Что именно вы хотите запатентовать? Почему с этими вашими так называемыми коммерческими секретами нельзя поступать как с обычными изобретениями?
Март улыбнулся и пожал плечами.
- Вы не можете требовать от меня объяснений моих профессиональных секретов. В этой аудитории есть те, кто способен самовольно воспользоваться ими, если я сейчас подробно расскажу о них. Короче говоря, работа, которую я проделал, классифицируется патентными органами как законы природы. Они не могут быть защищены.
Когсуэлл нахмурился.
- Я не слишком хорошо знаком с терминологией, - сказал он. - Я полагаю, что примером может служить закон тяготения.
- Да, - сказал Март. - Закон тяготения был бы классифицирован людьми из Патентного бюро как закон природы.
- И вы предполагаете, что если бы сэр Исаак Ньютон был жив и опубликовал свое открытие закона тяготения, то ему был бы выдан патент на его применение?
- Вот именно, - сказал Март. - Именно это я и предлагаю.
В зале раздался приглушенный гул и шарканье ног по полу. За столом Комитета послышался смех.
И председатель Когсуэлл не сдержал улыбки.
- Во-первых, я не понимаю, - сказал он, - какую бы пользу принес такой патент доброму сэру Айзеку. Я уверен, что закон тяготения продолжал бы действовать независимо от патента. Вы полагаете, что патент на закон тяготения оказал бы какое-то влияние на нашу жизнь? Может быть, сэр Айзек стал бы взимать с каждого из нас пошлину за привилегию располагаться на поверхности Земли, как того требует этот закон? Или взимал плату за каждое упавшее яблоко?
Сенаторы дружно хмыкнули, повернувшись друг к другу, чтобы оценить остроумие Когсуэлла. Но Марта больше интересовала реакция ученых и инженеров, собравшихся в зале. Он был доволен тем, как они раздраженно хмурятся.
- Я не предлагаю ничего подобного, - сказал Март Когсуэллу.
- Тогда, пожалуйста, объясните Комитету, какую реальную ценность представлял бы для сэра Исаака Ньютона патент на закон всемирного тяготения! И какую пользу получите вы, если вам выдадут патенты на то, что, надо полагать, является столь же очевидными законами природы.
- В вашем последнем утверждении кроется заблуждение, из-за которого нам так трудно понять друг друга, - сказал Март. - Действие гравитации очевидно. А вот закон тяготения совсем не очевиден. Законы, которые я открыл, понятны еще меньше. На самом деле они настолько неочевидны, что я готов утверждать, что, если я не соглашусь раскрыть их после получения надлежащей патентной защиты, они не будут открыты по крайней мере еще сто лет.
- Вы слишком высоко оцениваете свои способности по сравнению со способностями ваших коллег! - сухо сказал Когсуэлл.
- Речь не о моих способностях, а о методах, с помощью которых я смог сделать эти открытия. Чтобы прояснить мою позицию, давайте возьмем более понятный пример. Одним из самых известных технологических устройств в современной науке и промышленности является обычный фотоэлемент. Фотоэлемент стал возможен благодаря открытиям доктора Альберта Эйнштейна. Доктор Эйнштейн не изобрел фотоэлемент; он открыл основные принципы, с помощью которых другие смогли изготовить соответствующее устройство. Вы видите разницу? Доктор Эйнштейн не получил и не мог получить никаких патентов на свои фундаментальные открытия. За эту свою работу он не получил какого-либо заметного вознаграждения. Но корпорации, которые с тех пор разрабатывали и производили фотоэлементы, получали баснословные гонорары за патенты на фотоэлементы. Понимаете, человек, который сделал фотоэлементы возможными, не получил никаких гонораров. Этот же ученый, благодаря своему важному принципу: E = Mс2, заложил основу атомной бомбы. Можете быть уверены, Комиссия по атомной энергии не выплачивает ему гонорары за каждую произведенную бомбу - как и любому другому человеку, чьи фундаментальные открытия сделали возможным производство этого оружия. С другой стороны, вы увидите, что...
Внезапно в глубине зала послышался громкий шум. На мгновение показалось, что это взлетел взволнованный жук. Потом стало понятно, что это всего лишь доктор Дикстра вскочил со своего места и помчался по проходу к столу сенаторов.
- Это нелепо! - воскликнул он. - Совершенно нелепо! Уверяю вас, джентльмены, что доктор Эйнштейн не допустит, чтобы его имя было осквернено упоминанием в связи с этой... этой корыстной попыткой...
Председатель Когсуэлл громко постучал молотком.
- Пожалуйста! Вас вызовут и позволят дать показания, когда придет время. В данный момент мы слушаем доктора Нэгла. Пожалуйста, займите свое место и воздержитесь в дальнейшем от подобных поступков.