Суд и все события после случались со мной слишком стремительно, у меня даже не было толком времени, чтобы подумать о своей жизни. Шада заметила мою растерянность и предложила отвести меня к специальному врачу, который помогает разобраться с эмоциями. Я сначала согласилась, но потом перед каждой встречей в последний момент все отменяла. Потому что понимала, что мне нужно с кем-то обсудить произошедшее, но считала, что никто не в состоянии меня понять. Думала, что мой опыт и страдания уникальны, будто в мире нет миллиона таких же девочек, как я.
Но, к сожалению, мой случай не единственный. Несколько недель назад Шада познакомила меня с Арвой и Рим, девочками, которых моя история вдохновила обратиться в суд. Их судьбы глубоко потрясли меня. Арву выдали замуж в девять лет за человека, который на двадцать пять лет старше. Она увидела репортаж обо мне по телевизору и решила бежать – ее укрывали в больнице одной из деревень неподалеку от Саны. Отец Рим выдал ее замуж за дальнего родственника, чтобы отомстить жене после развода. Прежде чем пойти в суд, она пыталась покончить с собой несколько раз.
Слушая такие истории, я все глубже убеждаюсь в том, что брак придумали для того, чтобы женщины страдали. С меня точно хватит, больше никогда не выйду замуж.
Еще я часто думаю о судьбе Моны – ей тоже живется несладко. Еще недавно моя сестра Джамиля вышла из тюрьмы. Несмотря на то, что случилось между ней и мужем Моны, я очень ей обрадовалась. Джамиля рассказала, что в тюрьме она видела женщин, осужденных за убийство собственных мужей! Мы о таком старались не разговаривать, чтобы не портить момент. Наша семья впервые за очень долгое время наконец собралась под одной крышей!
Мона все-таки подписала документы, о которых просил муж, – смерти сестры она не хотела. Но не смогла простить ее и жить как раньше – они очень часто ругаются и припоминают друг другу все обиды. Но я считаю, что виновнее всех – муж Моны.
Надо будет как-то поговорить с Фаресом и заставить его пообещать, что он будет заботливым и нежным мужем.
Я наблюдаю за тем, как в ослепительно голубом небе медленно снижается самолет – совсем скоро он сядет в аэропорту около моего дома. Интересно, откуда он прилетел? Наверное, из Европы… Однажды и я сяду в такой самолет и улечу далеко-далеко. Недавно я разговаривала с соседом – он вернулся из Саудовской Аравии, – который рассказал, что внутри самолет похож на просторную комнату, где можно почитать и поесть вкусных блюд. И не руками, а с помощью столовых приборов!
– Девочки, кто хочет рассказать первую суру Корана? – звонко спрашивает учительница.
Моя рука взмывает вверх. Я ни на секунду не задумалась над этим – захотела и сделала. И неважно, кто и что подумает обо мне.
– Нуджуд, прошу.
Я глубоко вдыхаю и медленно встаю из-за парты, попутно роясь в памяти, пытаясь отыскать там строки из Корана, которые я учила в прошлом году.
Во имя Аллаха Всемилостивого и Всепрощающего, Хвала Аллаху, Господу Миров.
Всемилостивому и Всепрощающему, Царю в день Суда,
Лишь Тебе мы поклоняемся, Лишь Тебя мы просим о помощи.
Веди нас дорогой правых, дорогой тех, Кому Ты даруешь благо,
Но не путем тех, кто вызвал Твой гнев, Не путем заблудших.
– Нуджуд, ты умница! – учительница с одобрением смотрит на меня и начинает хлопать в ладоши, призывая других девочек порадоваться за меня.
Я улыбаюсь и оглядываюсь по сторонам. Одна из пятидесяти учениц второго класса, я ношу такую же зеленую форму, как и все остальные. После школы я соберу тетради в портфель и, как и все другие девочки моего возраста, пойду домой учить уроки и рисовать в альбоме.
Я – самая обычная маленькая девочка. Девочка, с которой больше никогда не случится ничего плохого.
Эпилог
Нуджуд крепко держит за руку Шаду и лучезарно улыбается журналистам – 10 ноября 2008 года эта самая юная разведенная девочка получили звание «Женщина года» на церемонии журнала Glamour. До нее этот титул получали актриса Николь Кидман, госсекретарь США Кондолиза Райс и сенатор Хиллари Клинтон. Всего за каких-то пару месяцев она из анонимной жертвы, одной из многих, стала международной героиней и вдохновением для тысяч таких же маленьких девочек.
Я впервые встретилась с Нуджуд через два месяца после суда. Помню, как меня поразила уверенность в ее голосе, когда она объясняла мне по телефону дорогу к неприметному дому ее родителей, затерянному в лабиринте улочек Дареса, пригорода Саны. В этой десятилетней девочке ничего не осталось от ребенка.
Она предложила встретить меня на заправочной станции неподалеку и ждала меня вместе с младшей сестрой. «Я буду ждать около торговца со сладостями» – все-таки никакие испытания не могут отнять у ребенка любовь к конфетам. В ее внешности ничто не выдавало тяжелую судьбу – красивые миндалевидные глаза, лицо куколки и улыбка ангела. Обычная девочка, которая выпрашивает у родителей конфеты и бегает к соседям посмотреть телевизор.
«Развод Нуджуд подарил женщинам Йемена голос», – делится со мной директор Департамента по делам женщин в Сане Хусния аль-Кадри, обсуждая результаты последнего социологического опроса. Оказалось, что больше половины женщин Йемена выходят замуж до восемнадцати лет[36].
На Аравийском полуострове ранние браки – неотъемлемая часть устоявшихся традиций, но это не значит, что юные невесты рады такой судьбе. Поступок Нуджуд подарил им смелость заявить о своих правах и свидетельствовать о жестокости мужей и собственных семей. Вслед за Нуджуд в суд обратились еще две девочки – девятилетняя Арва и двенадцатилетняя Рим. В Саудовской Аравии развода потребовала восьмилетняя девочка (ее мужу было пятьдесят!), и суд удовлетворил ее просьбу. Это первый подобный случай в истории страны.
Прецедент, который создала Нуджуд, помог ассоциациям по защите прав женщин в Йемене добиться увеличения минимального возраста для законного заключения брака.
Уверена, что сама Нуджуд еще не понимает, какую волну преобразований она запустила. Новость о ее разводе, которую подхватили СМИ по всему миру, позволила привлечь внимание общественности к обычаю ранних браков, принятых в мусульманском мире – в Афганистане, Египте, Иране, Пакистане и других странах.
Но не нужно думать, что эта проблема касается только Востока. Мы, жители западного мира, привыкли сочувствовать тяжелой доле мусульманок, хотя мужское насилие распространено точно так же и у нас. Вспомните своих бабушек и прабабушек – разве они не рассказывали вам, какими юными были, когда их отдали замуж? Разве мало мы знаем историй о домашнем физическом и психологическом насилии в семье? Не забывайте о главе секты мормонов Уоррене Джеффсе, который любил наблюдать за брачными церемониями девочек, которые едва достигли четырнадцать лет. И это закончилось только в 2008 году, когда секту наконец разогнали.
В Йемене есть много причин выдать дочь замуж пораньше. По словам Хуснии аль-Кадри, самую большую роль здесь играют бедность, отсутствие образования и традиции. Сами родители часто добавляют, что пойти на это их заставили страх за честь семьи и боязнь изнасилования. Брак как способ урегулировать спор между племенами – еще одна распространенная причина.
Основная проблема в том, что большинство йеменцев не видят в ранних браках ничего предосудительного – для них это норма.
«Недавно произошел такой случай: девятилетняя девочка скончалась через несколько дней после свадьбы. Вместо того, чтобы устроить скандал, родители извинились и в качестве компенсации предложили мужчине взамен свою младшую дочь, которой едва исполнилось семь», – рассказывает главный редактор газеты «Йемен Таймс» Надия аль-Саккаф. Многие жители воспринимают поступок Нуджуд не как повод для гордости и возможность изменить привычный уклад жизни, а как вызов традициям и акт дерзкого неповиновения. Самые радикальные из них настаивают на наказании за преступление против чести.
Несмотря на международное признание, жизнь Нуджуд не стала похожей на сказку. Она по-прежнему живет с родителями и старшими братьями, которые страшно недовольны шумихой вокруг этой истории. Соседи жалуются на вездесущих журналистов, не все из которых действуют из благих намерений. Бывшего мужа Нуджуд оправдали, и никто не знает, где он теперь и не губит ли он еще одну маленькую девочку в деревне.
Благотворительные ассоциации изо всех сил стараются привлечь внимание сельских жителей к проблеме ранних браков и последствиям, с которыми сталкиваются девочки – психологическим травмам, угрозе здоровью и жизни из-за ранних родов, неоконченному образованию из-за необходимости бросить школу. В основном этим занимается ассоциация Oxfam[37], члены которой сталкиваются с сильнейшим сопротивлением со стороны шейхов: их обвиняют в неуважении ислама и насаждении западного образа жизни на Востоке.
В квартале Нуджуд нет отопления и освещения, и зимой в квартире ужасно холодно. Платья и игрушки спрятаны за неприступными стеклами витрин. Отец Нуджуд не нашел работу, частенько ей и ее братьям, и сестрам приходится выходить на улицу, чтобы добывать хлеб для семьи.
Зато Нуджуд удалось вернуться в школу – авторские права на эту книгу помогут ей в будущем получить высшее образование и стать адвокатом. Всегда, когда я приезжаю в Сану, она просит меня купить ей цветные карандаши. Устроившись на полу, она рисует один и тот же разноцветный дом с широкими окнами. Как-то раз я спросила ее, что же это за здание – жилой дом, школа или пансионат?
– Это дом счастья. В нем живут счастливые маленькие девочки.