Дмитрий Афанасьевич окончательно принял Советскую власть, активно включился в работу Морского ведомства и не только ДВР, но и РСФСР. Его доклад, некогда представленный Временному правительству, доводы, советы и рекомендации легли в основу Декрета Совета Народных Комиссаров от 11 января 1922 года «О возобновлении деятельности Доброфлота» и «Положения о Доброфлоте», утверждённого 14 июля 1922 года.
Вскоре при Наркомате внешней торговли РСФСР, возглавляемом бывшим тюменцем, а теперь полпредом в Англии Л. Б. Красиным, было создано под председательством Г. И. Харькова Московское правление Доброфлота (Ильинка, Ипатьевский переулок, 3). Должность директора-распорядителя в нём была предложена капитану Д. А. Лухманову. Более того, нарком распорядился доставить всю семью моряка в Москву (через Англию) за счёт средств ведомства.
После освобождения Народно-Революционной Армией Хабаровска и перехода власти в Приморье в июне 1922 года в руки правительства Воеводы земской рати генерал-лейтенанта М. К. Дитерихса в Шанхай 15 июля прибыл из Москвы Особоуполномоченный по делам Доброфлота И. Е. Леонидов. Дмитрий Афанасьевич оказал коллеге всю возможную помощь и содействие в формировании нового состава Дальневосточного управления, вплоть до капитанов судов. При этом обязанности секретаря Шанхайского агентства какое-то время исполнял его 18-летний сын Николай. Передав дела и связи исполняющему должность управляющего В. А. Гвоздарёву, Д. А. Лухманов в середине августа отбыл с женой и двумя детьми пароходом в Англию и далее в Москву. Прощаясь с сыном Борисом, он уже предчувствовал, что обнимает его в последний раз…
Театральный дневник Ляли Массен
3 мая 1920 года.
…Большевики в городе уже более двух недель. Масса митингов, союзов, собраний. Я увлеклась Союзом сочинской молодёжи. Хожу на обязательные работы: резка веников из иглицы, чистка Верещагинского парка. Много нового и красного.
Наши отношения с Андрюшей не изменились. Он умнее и рассудительнее меня, но огня и энергии больше во мне. Я чувствую, что способна на страстное увлечение. Правда, при моей физиономии оно будет безответным. Но такая уж я родилась. Сегодня на репетиции в клубе мы поссорились.
Понедельник, 11 мая.
Недавно в парке около большой пушки я стала встречать одну или с сёстрами молоденькую девушку моих лет, которая своей внешностью произвела на меня сильное впечатление. Большие печально-суровые голубые глаза, светлые волосы и небольшой рот. Зовут её Леночкой.
Однажды она села на соседнюю скамейку и показалась мне такой прелестной, женственной и так похожей на героиню романа, который я тогда читала. Я стала встречать её на вечерах, в церкви. Она становилась мне всё милей и дороже, хотя никогда не улыбалась и казалась даже суровой. Будучи юношей, я стала бы за ней ухаживать и влюбилась бы, но, на несчастье, я только её сверстница.
Штаб «зелёных» распустил свои отряды, вернулся из леса и расположился в «Гранд-Отеле».
16 мая.
Вчера исполнилось ровно 4 месяца, как умер Лёня Поветкин. Бедный мальчик. Может это и к лучшему, так как с его характером он был бы несчастлив в жизни.
Пришла из церкви. Видела там Леночку. Какая она хорошенькая и привлекательная. Смотрит на меня и переговаривается с сёстрами. Ужасно хочется с ней познакомиться, но как?
На будущей неделе будет представлена «Жизнь гимназиста», ни я, ни Андрей в ней не участвуем. Спектакль исключительно для красноармейцев. У меня же вышло недоразумение с партнёром — исполнителем главной роли. Андрей, наблюдая за моей игрой на репетициях, нашёл, что я слишком с ним развязная. Мы долго спорили на этот счёт, и я действительно согласилась, что вела себя на сцене гораздо свободней, чем в жизни, мечтая окунуться в мир искусства. И вышло не совсем то, что требовалось. Пьеса верно сойдёт хорошо, но не будет в ней того вкуса, как со мной.
В городе волнения. Арестован чекистами из Ростова весь штаб «зелёных». В селениях по всему округу забирают крестьян, заложников. Сто человек отправлены в тюрьмы Екатеринодара и Майкопа.
19 мая.
Я поступила на службу в концертный хор под управлением И. А. Шмелёва и буду получать не менее 20 000 рублей. К зиме поеду в Тифлис завершать своё образование. Мама сама мне это предложила, а М. Кутковская с удовольствием берёт меня с собой. Поступлю в женскую гимназию с правами и через два года получу аттестат зрелости. Но думаю, его у меня не будет, так как мы уедем за границу.
С одной стороны — независимость от большевиков, с другой — так жаль своё насиженное гнёздышко, Сочи, море и мои милые дорогие горы. В следующее воскресенье думаем идти на Агуру. Я в восторге, лишь бы мама разрешила.
23 мая.
Только что, по совету Андрея, закончила читать «Проступок аббата Мурэ» Э. Золя. Странное впечатление от книги — какая-то грусть, какая-то тоска. Прав или не прав был Серж по отношению к Альбине? Но, во всяком случае, он был святой, а не сумасшедший, как утверждает Андрей.
3 июня.
Вечер. Около шести часов. Сижу на балконе моей комнаты и пишу. Помню, как дрожали Колины руки, когда он однажды взял мои пальцы и положил горячую голову на мои открытые ладони. Было совсем темно. И счастье, возможно, было так близко. На меня же нашёл столбняк. Я не могла шелохнуться и не нашлась, что сказать. И он ушёл. Как я его любила тогда…
8 июня.
Страшно душный день. Верно, будет дождь. Из города уходят войска большевиков на Польский и Крымские фронты, но концерты и митинги ещё в полном разгаре. Служу, но на жалованье надежд мало. Два раза в неделю концерты, но я не ропщу, так как развиваю и голос, и слух.
9 июня.
Сегодня ни репетиции, ни концерта. В 4 часа идём с Т. на Опытную станцию узнать о здоровье Фани Сысоевой, её переехала линейка. Там много лошадей. Быть может, будем их купать.
Пятница, 12 июня.
Сегодня в ночь буду дежурить у Женички Гаевской, она сломала ногу и лежит в лечебнице Гордона.
Вторник, 16 июня.
В воскресенье был концерт Рубинштейна. Мы с Колей забрались в самый дальний ряд. Хохотали и аплодировали. Когда я слушала Мордвинова, Коля взял мою руку. Перебирая и гладя пальцы, он неожиданно поцеловал их. Не отнимая руки, я почувствовала в неумелом поцелуе столько любви и нежности, столько затаённой стеснительности. Вряд ли я встречу в жизни человека, который бы так понимал меня. Конечно, мы бы уехали в Гималаи или на Таити, как и мечтали, и жили бы на лоне природы, вдали от цивилизации, как брат и сестра…
Четверг, 25 июня.
В субботу, кажется, удастся пойти на Кудепсту. Сегодня И. А. отпустил меня из хора, сказав, что для Словинской я могу «заболеть». Очень ему благодарна — страшно хочется на водопады. Идёт наша пятёрка. Перспектива лазания по пещерам, ночёвка у Овчара, перевалы — всё это мне мило и дорого. Но надо ещё достать в Чека пропуска, а это целая канитель. Моя мечта пройти на Красную Поляну через Ачишхо.
В городе появились крестьянские листовки:
Мы, уполномоченные сельских сходов Сочинского округа Черноморской губернии, собравшись сего 17 июня 1920 года, имели суждение об арестах Советскими властями избранных нами на крестьянско-рабочем съезде 25 февраля с. г. членов Комитета Освобождения и других крестьян. Узнав о том, что наши избранники и товарищи посажены в тюрьму, мы послали к властям ходоков с просьбой отпустить их на поруки крестьянского общества. Однако в сочинском Особом отделе нашим ходокам в этом отказали.
Прибывшая к нам Рабоче-Крестьянская Советская власть обратилась против крестьян. Никаких советов нам не позволяют выбирать, а те, что были у нас при Комитете Освобождения, разогнаны. Из приказов новой власти мы усмотрели, что нас ставят в такое же положение, в каком мы находились при Деникине. Вместо обещанного хлеба хотят отобрать последнее добро, которое ещё уцелело. Крестьянское Ополчение называют бандой, обезоруживают и заставляют уходить в горы.
Всё вышеуказанное мы называем насилием большевиков и постановили обо всех их притеснениях довести до всеобщего сведения, чтобы все, кто им доверяют, знали, что власть большевиков для нас совершенно не подходит, и мы желаем избавиться от неё так же, как и от кадетов.
Начало романа с Сурским
До чего я изменилась за последние полторы недели. Повзрослела, чуть ли не на 10 лет. Какой смешной кажусь себе в далёких воспоминаниях. Раскрылась бездна между прежней и теперешней Лялей.
Приехали новые артисты. На третий день общения с ними я почувствовала, что Сурский именно тот, кого я ждала между своими маленькими увлечениями с самого 4-го класса. И начались мои новые пытки. Чувствую себя перед Андреем виноватой.
Какой он красивый. Чёрные волосы и большие тёмно-серые глаза, столько силы и мужественности. Я готова для него на всё. Позови — пойду с ним на край света, не спрашивая и не разбирая. Днями думаю только о нём, а ночью в беспорядочно-кошмарных сновидениях является его обольстительно-прекрасный образ. День живу теми несколькими секундами, которыми могу его видеть на террасе клуба или при получении талонов на обед. Домой ухожу совершенно опустошённая, потерявшая нервную энергию.
Когда вижу его идущим на репетицию или с неё, на концерте (спектакле), то нервничаю до безумия в полном смысле. Для того чтобы не кричать от внутренней боли, скребу и царапаю руки в кровь. А придя домой, плачу как сумасшедшая.
Глупо! Хочу обратить на себя внимание того, кто даже не знаком со мной. Я не знаю и его имени. Господи! Помоги мне.
29 июля.
Его зову Аркадием. Повторяю имя и пытаюсь сопоставить с ним его лицо, фигуру. Не выходит. Ах, какой он чудный. Идеал, который я создала для себя так давно, вдруг ожил в Сочи. Моя душа полна любви. Я схожу с ума. Он заметил меня. Я, кажется, наделаю глупостей — пошлю ему розы или