Эльтем никогда и ни за что не переиграешь ни на своём, ни на ее поле. Можно только подчиняться, выполнять ее волю, пытаться угодить.
Я сыграл вновь, сделал высокую ставку. Диинаэ и не представляет теперь до конца, что означает ее знак, ее роза на моей коже. Я отдал ей в полную власть свою судьбу, тело, состояние, все, чего сам смог добиться, все, что вложил в меня в юности клан. Таков закон нашего с Диинаэ мира. И раз уж я намерен туда вернуться, то должен поступать со своей женой честно. Иначе, когда она поймет, что я ее хоть в чем-нибудь обманул... Я молить о смерти стану скорей, чем попаду в ее руки.
Это сейчас эльтем Галицкая не вполне понимает, какой силой наделена, какой властью она обладает. Зато потом поймет и тогда... Нет, лучше не думать. Главное, не допустить ошибки. Быть добрым, заботливым, мягким, уступчивым, подчиняться и помогать. Бросить себя ей под ноги. Таков путь любого тем, заключившего брак по своей доброй воле. Да и не о чем мне жалеть, на Земле я достиг всех целей, добился богатства, не погиб, выжил, выбрался, сделал себя. Теперь хочу вновь увидеть свою мать, доказать ей, на что я способен, вымолить прощение. Если повезет, то получить главную награду — сухую похвалу из ее мягких губ. Напрасно я не ценил ее ласку и поцелуи в макушку, когда был ребенком. Сейчас бы многое отдал лишь бы узнать это вновь.
По сути, я сейчас по своему положению мало чем отличаюсь от Альера. Разве что продать Диинаэ меня не сможет пока не сделает рабом, зато убить с легкостью сможет. И власти в гареме у мужа все-таки больше. Ее рабы подчиняются мне. Власть дает метка мужа. Но толку от этого мало, увы.
Единственное, на что я могу уповать — на справедливость эльтем. То врожденное чувство, которое является стержнем дроу. Да только нет никакой уверенности в том, что эльтем не накажет меня. И воспротивиться ей я не решусь.
Тем Денис с лёгкостью отказался от меня, осмелился нарушить наш с ним уговор. Злой, невоспитанный, избалованный, наглый, невероятно талантливый, умный, коварный! Гаденыш! Я и сам был таким в его годы. За что и поплатился теперь. Руки так и чешутся надрать юноше уши, а еще лучше ухватить за шею и держать, склонив голову, покуда не подчиниться мне. Осмелюсь? Разумеется, нет. Да и толку от этого никакого не будет.
В тем Денисе я слишком четко вижу себя самого. Свою юношескую глупость и железную волю. Наш поединок в любом случае закончится для меня проигрышем, а для тем Дениса несомненной победой. Даже если я его одолею, а я уверен в себе и легко могу это сделать. Если он повалит меня в поединке, то почувствует себя победителем, осознает еще больше свою безнаказанность и силу. Если же я прижму его голову к матам спортивного ринга, то тем Денис осознает себя обиженным малышом и бросится за утешением к матери. Нет, нужно действовать тоньше, и я придумаю как. Чувства — роскошь для дроу. Как бы я ни хотел встряхнуть тема, я никогда этого себе не позволю.
Вновь провел рукой по своей шее. Ну не чудо ли, что она свободна? Нет ни рабского ошейника, ни цепочки, моя воля всё ещё принадлежит мне. В какой-то степени. Страшно было бы очутиться рабом, потерять все и ничего не добиться. Даже мир бы свой я тогда не увидел. И матери своей не решился бы попасться на глаза. Повезло. Тем Денис не стоит такого риска. Но и безучастным к его судьбе нельзя оставаться в моем положении. Юный гаденыш! Один в один такой же, как я в его возрасте!
Я уперся головой в массивный створ двери, выдолбленный, должно быть, из старого дуба. Перед тем, как шагнуть за порог нужно привести свои мысли в порядок.
Альер мне не соперник. Точнее он — та необходимость, с которой стоит смириться. Любимый гаремник жены. Ревную ли я к нему эльтем? Безусловно. Красивой, мудрой, безукоризненной женщиной хочется обладать. Сплести с ней гнездышко, как это бывает у людей, наслаждаться любовной близостью, домом, семьей, дарить ей подарки, угадывать пожелания, заботиться. Повезет — нянчить своих детей, наблюдать за тем, как растет пасынок. Я давно созрел, дошел до внутренней необходимости обрести семью. Чтоб камин, шторы с рюшами на окнах, обеды и званые ужины, искушенные ласки, которые по вкусу обоим.
Но! Жена моя совсем не человек, она дроу. Я сам сделал этот выбор, никто меня не принудил к нему. И должен смириться с тем, что эльтем — иная, чем людские женщины. Страстная, жестокая, милосердная, если повезет. Пусть ее страсть умаляет гарем. Повезет — у меня родится свой ребенок от жены. Нет, значит нет. С этим тоже придётся смириться. Стану нянчить чужих. Например, дочь Альера. Это будет непросто — видеть победу другого, держать в руках свое поражение. Но я не был бы дроу, если б не мог обуздать свои чувства.
Тем более, я пока не представляю, чем может обернуться страсть этой конкретной эльтем. Да она и сама этого не знает до конца. Первый раз своей истинный облик, свою суть и магию она приняла недавно. Пусть лучше Альер станет тем, кто первым познает страсть Диинаэ. И все равно, это разумное решение меня задевает. Невольника хочется придушить, избавится от него, и желательно навсегда. Только эльтем не даст этого сделать. Если я и решусь извести раба, то нужно будет сделать это с умом. Не отравить, скорее услать туда, откуда он не вернется. Быть может, тем Денис мне в этом поможет?
Альер непременно ему подчинится, исполнит любую просьбу сына эльтем. В зоопарк их заманить, что ли? Юноша может «случайно», с моей небольшой помощью, выронить телефон в вольер дикого зверя. Ну а там дело станет за малым. Только для начала пусть Альер навестит жену мою в ее покоях, может, и делать ничего не придется. А придётся искать нового гаремного раба вместо погибшего от страсти. Лишь бы только самому не очутиться на его месте.
Сейчас меня куда больше волнует Сергей. Я не могу понять, зачем он нужен эльтем. Неужели в ней вспыхнуло старое чувство? Не думаю. Может быть, она хочет расположить к себе Сергея из-за тем Дениса? Опять все упирается в этого юношу. Услать бы его в дорогой колледж. Получит вдали от дома и образование, и должное воспитание, а главное, умерит свой пыл. Так же, как и я в свое время. Никаких денег не жаль на это, никаких средств! Швейцария? Франция? Москва? Везде есть превосходные учебные заведения.
Только тем меня возненавидит за такое решение. Буду действовать умнее. Его бабушка наверняка хочет проявить заботу о внуке, а я помогу в этом замечательной женщине. Пускай Антонина выбирает колледж или школу-пансионат для Дениса. По своему вкусу. Быть может, тогда и Сергей исчезнет из нашей жизни. С этой нахальной тварью я точно не готов делить свою женщину. Он мне не ровня. Проще терпеть Альера с его достоинством, гордостью, дерзостью и воспитанием.
Я наконец-то коснулся двери, вошел в дом, поставил пакеты на пол. И только после этого увидел ее раба. Прекрасный светлый эльф, его волосы цвета мёда растеклись по полу, руки сведены за спиною вместе, колени расставлены широко, как положено. Вот только спину он держит не ровно, и подбородок недостаточно уперт в грудь. В доме эльтем все должно быть безупречно, и задача мужа обеспечивать это.
А еще раб мелко дрожит, опасается даже взглянуть на меня. Интересно, как давно он принял эту неудобную позу? Наверное, как только заслышал мои шаги за дверью. И буфет зачем-то открыт, а в углу сиротливо скребет метелкой артефакт. Сплошной беспорядок. Моя мать за такое бы! Так, об этом лучше не вспоминать. Для начала стоит привести в порядок сознание этого эльфа.
Я сделал несколько шагов к невольнику, того затрясло только сильнее. Через клеймо осторожно навязал ему свою волю, необходимость мне подчиниться.
— Нет, — едва слышен шепот. Он противится изо всех своих сил моей воле, сопротивляется тем самым магии самой Диинаэ, которая объединила нас в клан. Дурак, зачем он хочет сделать себе хуже?
Я опустил ладонь на голову невольника, чуть провёл пальцами по волосам. Я и позабыл уже, какое странное ощущение дают волосы чистокровных светлых — они будто жидкое золото перетекают сквозь пальцы.
— Я муж эльтем Диинаэ, тем Эстон. Как твое имя, гаремник? — в голос пришлось влить мягкое сочувствие, может, хоть это успокоит раба?
— Лорель, тем.
— Красивое имя. Опусти голову чуточку ниже.
Подушечкой пальца я чуть надавил на подбородок, и на сей раз эльф не воспротивился, подчинился. Красивый, податливый, быть может, он займет место рядом с эльтем, если Альер не переживёт свою первую ночь с нею. От этой мысли на душе стало вдруг противно и мерзко. Не думал я, что вновь стану частью мира дроу. Не думал, но мечтал вернуться домой хоть ненадолго.
— Хорошо, я доволен тобой. Поднимись.
Парень встал, а и вправду красивый, только перепуганный и невероятно тощий.
— Эльтем велела накрыть на стол к ужиную. Готовые яства в пакетах. Их нужно немного разогреть.
— Как прикажете, тем.
— Ко мне можешь обращаться по имени, пока жена этого не слышит.
— Ваша воля.
Парень легко подхватил пакеты и поводок их в сторону кухни. Я подошел к буфету, чтоб выбрать посуду. Уже потянулся за фарфоровым сервизом, но Лорель вернулся.
— Эльтем не дозволяет прикасаться к этой посуде. На верхней полке есть сервиз из рога черного единорога. Позвольте, я достану его.
— Да, конечно. А где находятся скатерти, ты знаешь?
— В ящике, но они пыльные.
— Почему же ты их ещё не отстирал, если заметил грязь? Или в доме нет артефакта?
— Он есть, тем, — взгляд невольника метнулся на меня, показалось, что парень готов разрыдаться. Его опять всего затрясло. Я уже не пытался тронуть его волю через клеймо. Просто стоял и ждал.
— Ну?
— Эльтем Диинаэ велела мне отдыхать целый день, — парень всхлипнул, — И есть в свое удовольствие. Я не могу понять, почему?
— Может быть, она хотела о тебе позаботиться? Ты так не думал? — как можно спокойнее спросил я и перехватил широкое блюдо из рук невольника. Его белоснежно-розовая кожа, моя иссине-черная. Темный эльф, светлый эльф, да и роста мы приблизительно одного, чуть выше Альера. Будем красиво смотреться рядом с эльтем.