— Точно. — Он вновь улыбнулся. — Но для тебя безопаснее именно такой вариант.
— Я так не считаю. — Сложив руки на груди, я все еще сжимала его бумажник. Смотрела за тем, как джип менял свое расположение, скрываясь из виду.
Он действительно припарковался. Когда машина остановилась и дверь открылась, Дима просто вывалился из нее. Я бросилась к нему.
— Ты сможешь идти? — Подхватила его голову, стремясь всмотреться в глаза. Их как будто заволокло туманом. Расслабленное лицо. Ему точно было не очень хорошо и мы довольно долго ехали в машине.
Я взвалила его руку себе на плечо.
— Да. Справлюсь. — Кратко сообщил он, отказавшись от моей помощи.
Поднялся сам. Опираясь на корпус машины. Встав ровно, Дима застегнул куртку и кивком дал понять, что готов идти.
— А у тебя есть аптечка в машине? — Спросила у него уже обыскивая салон авто. Активно просматривала все места, где ящик с медикаментами и бинтами мог бы находиться. — Дим?
Дима облокотившись на капот, смотрел перед собой сильно хмурясь, будто собираясь с мыслями. Похоже ему требовалось не малых сил держать себя на ногах.
— Должна быть. — Ответил он тусклым голосом. — Посмотри в багажнике.
Я как раз туда залезла. Наконец нашла небольшой чемоданчик красного цвета, помеченный стандартным медицинским крестом. На всякий случай открыла аптечку и просмотрела содержимое. Бегать посреди ночи по небольшому населенному пункту в поисках необходимого — добавление проблем. В плотно набитом ящике оказалось вроде все что нужно, кроме разве что ниток для зашивания ран, зато была инструкция для "чайников". Теоретически может помочь.
— А рану ножевую вообще надо зашивать или нет? — Обратилась я сама к себе.
Раздался звук проминающегося металла и я обернулась на Диму. Он пошатнулся. Вот незадача, если я буду тратить время на обдумывания элементарных вещей — он тут помрет. Хуже будет, если мои попытки его вылечить приведут к такому же результату. Уже от таких мыслей я прилично занервничала до тремора в руках.
Схватив аптечку, повела за собой Диму. Он немного покачиваясь, спросил меня "Умею ли я шить?". Мне сильно стало не по себе. Я прекрасно поняла, к чему он клонит. Сама об этом думала. В том и проблема, что шить то не умела и будучи слабонервной натурой, вряд ли смогла бы зашить живого человека. Заметив мои метания своим опустевшим взором, он отмахнулся. Правда при входе в отель произнес:
— Спроси на стойке регистрации швейный набор. Скажи, что тебе одежду зашить надо.
Косо поглядывая на него, тяжело вздохнула. Он держал руку на боку и со стороны могло показаться, что он просто касается кармана. В реальности Дима не давал краям раны расходится дальше.
— Может попробуем скорую вызвать? Ну мало ли. Ты мог просто порезаться, зацепиться за что то. — Предлагая такие варианты, я очень надеялась, что он согласиться привлечь специалистов. Речь шла о его здоровье и жизни.
Дима просто отрицательно мотнул головой.
При заселении разговаривала в основном я. Молодой мужчина спросил про документы, которых у меня не было. Стараясь не выдавать свое реальное эмоциональное состояние, я осветив парня сдержанной улыбкой, медленно повернулась к Диме. При прошлой регистрации в предыдущем мотеле он как то уладил вопрос.
Мысленно ахнула. Дима показывал паспорт, но возможно он был поддельный. Не об этом ли он говорил, когда упоминал "подарок" для меня от знакомого — фальшивые документы?
Сейчас Дима залез во внутренний карман куртки. Двигался он не спеша, неторопливо опустив подбородок и один раз заметно качнулся. Достав паспорт, протянул его парню на ресепшене, а тот скептически поднял бровь. Видимо сотрудник отеля размазанное состояние Димы принял за опьянение.
— Все в порядке? — Поинтересовался этот парень у меня, не отводя напряженного взора с Димы.
— Ага. — Бросила в ответ, а сама готовилась поддержать Диму, если он вдруг завалится на пол. — У вас есть швейный набор, кофту порвала?
Создалось впечатление, что сотруднику мы как пара постояльцев — не понравились. Он нехотя подал швейный набор и подозрительно оценил аптечку в моих руках. Пришлось наврать, что всегда берем. Мало ли, голова заболит или при бритьем ногу порежу случайно. Этот парень даже по деньгам с нас взял аванс с запасом. В общем подпортил настроение еще больше.
Наконец мы оказались в комнате. Едва переступив порог, Дима сполз по стене на пол.
Я молниеносно бросилась к нему, расстегнув куртку. Приподняв край майки — мне подурнело. Я и вид крови — несовместимы.
Рана выглядела скверно. Тронув его лоб ладонью, почувствовала жар. Слишком горячая кожа и ужасная рана, а я совсем не понимаю, что мне делать.
Я помогла ему дойти до кровати и распахнула аптечку. Лихорадочно изучала дурацкую и совершенно непонятную инструкцию о том, как пользоваться жгутом. Зачем мне эти знания сейчас?
Копалась в воспоминаниях с уроков ОБЖ. Когда ничего не знаешь — ужасным и шокирующим кажется все. Так было и со мной.
Расставив на столе антисептик и бинты, ломанулась в ванную — мочить теплой водой полотенце для обработки. Когда вернулась, обнаружила Диму сидящего на постели с открытой бутылкой из мини бара. Он пытался вставить в ушко иглы нитку.
— Давай я. — Опустившись рядом с ним на корточки, забрала у него нить с иглой. Отдал он их мне нехотя.
Он вообще не хотел показывать, что элементарно не мог справиться, потому что у него поплыло все перед глазами.
Отложив заправленной ниткой иголку на стол, взяла полотенце, приложив его к ране. Оно мгновенно побагровело, пропитавшись кровью.
Я очень нервничала и не могла унять дрожь в руках. Но я все таки это сделала, решилась подлатать его. Как же сложно и страшно было преодолевать себя и как не просто осознавать, что сейчас причиняешь боль другому человеку. Ко всей гамме испытываемых мною чувств добавилось еще и моральное неприятие всего происходящего. В такие моменты можно позавидовать хладнокровию медиков. Потому что когда я ощущала липкую кровь на своих пальцах, из которых постоянно выскакивала иголка, я сама выхватывала у Димы бутылку с виски, делая несколько крупных глотков.
Выпивка немного притупила отвращение, но не спасла от постоянно дергающихся нервов в моменты, когда лицо Димы каменело. Он почти не выдавал своих эмоций. Но каждый раз когда поднимал бутылку, прикладывая горло к губам, мне все было понятно.
— Все…Похоже. — Выдохнула я. Теперь можно было позволить своим рукам трястись.
Вылив остатки флакона антисептика на заштопанную рану, я как могла наложила бинты и убежала в ванную.
Долго стояла под потоками воды. Меня трясло как в лихорадке. Мысли бешено метались в пустоте и я все никак не могла расслабиться.
Я рассчитывала, что вода смоет все, даже то что не видно было глазам. В первую очередь — ту липкую грязь страхов и воспоминания сегодняшней ночи. Заправку, этих людей, все. Готова была провести под душем ближайшие сутки.
В разуме пульсировала мысль о Диме, к которому стоит вернуться и проверить — как он. Эта мысль, подобно кукловоду — заставила меня перекрыть воду и укутаться в полотенце.
Вернувшись в комнату, остановилась у кровати. Всматривалась в бледное лицо и опущенные ресницы. Беспокойство бушевало. Протянув руку к его лицу, я не могла заставить себя его коснуться.
Восковая кожа и неподвижные черты внушали мне плохие мысли. Я пыталась поймать дрожание ресниц и искала признаки жизни. Это спокойное лицо не выражало ничего.
Найдя внутренние силы, коснулась кончиками пальцев его губ, почти холодных И в этот момент его рука сжала мое запястье. Машинально вскрикнув, едва не осела на пол.
Его губы дрогнули в едва уловимой улыбке, глаза приоткрылись.
33. Признания
Он изучал меня из под наполовину опущенных ресниц. Потянул меня за запястье на себя, вынуждая сесть на кровать.
— Как ты? — Поджав губы, решила поинтересоваться.
— Все хорошо. — Дима положил свою ладонь мне на щеку, давая почувствовать тепло его кожи. Нездоровое тепло.
— Похоже у тебя все еще жар. — Спонтанно потянула кончики пальцев к его лбу, но он их перехватил. — Наверное показалось. Вообще в аптечке есть аспиринчик.
Своими слабыми попытками отшутиться, я стремилась скрыть нахлынувшее смущение от пристального взгляда, направленного на меня.
— Спасибо. — Неожиданно произнес Дима, проведя большим пальцем по моей щеке. Легкое но в тот же момент немного грубое касание. Странная ласка, но в ней точно чувствовалась искренняя благодарность.
— Это было бы честно. Ты же пару раз сам меня спасал. — Мне вдруг стало горько от понимания, что его забота и помощь содержали одну важную перчинку. Отвернувшись к стене, убрала его руку от своего лица. Невольно произнесла свои неуместные, скорее всего, мысли. — Наверное, в твои планы спасение меня не входило, но я все равно тебе благодарна.
Он промолчал. Печальная правда, подсолившая такой чудесный момент нашего совместного спасения. Невольно я задумалась, а могла бы я вообще его полюбить, учитывая все обстоятельства? Что нас могло бы объединять в будущем? Возможно ли это будущее? Одно точно знала — я переживала за него там, на заправке. И тогда, как и сейчас мне не хотелось его бросать. Вдруг он думал о том же спасая меня.
Последние дни в своей мрачности для меня побили все рекорды, но Дима выкрал для меня в этом безумном периоде пару чудесных дней в прекрасном домике в лесу. Это были идеальные дни нормальности, после всего произошедшего. Мне было искренне хорошо. Хорошо с ним.
Вздохнув, я не решалась повернуться в его сторону, пусть и чувствовала как меня жег его взгляд. Он ждал и давал мне время все обдумать. Может быть найти ответы на свои личные вопросы.
— Ты правда хотел меня убить? — Мои гнетущие мысли играли со мной дурную шутку, слишком развязывая язык на глупые вопросы.
— Да.
Его и без того низкий голос сейчас наполнился для меня еще большей тяжестью и хрипотой. Я понимала, что скорее всего он именно так и ответит, но в глубине души надеялась — вдруг скажет "Нет конечно. Ошибочка вышла". Почему надежды всегда такие пустые?