Эти народы были инкорпорированы в Россию по необходимости. И по необходимости был инкорпорирован Кавказ. И по необходимости была инкорпорирована вся Туркестанская степь.
Владимир БОРТКО: — И получите результат.
Александр ПРОХАНОВ: — Значит, надо было работать уже с результатом. А не прийти к этому было невозможно, потому что это была огромная, размытая в веках тенденция. Кто её мог прекратить? Сталин не прекращал эту тенденцию. Сталин восстановил пространство русской империи в границах, которые завещаны царями.
Владимир БОРТКО: — В естественных границах проживания русского народа нужно.
Александр ПРОХАНОВ: — Ничего себе — естественные границы! По Ирану! Весь Кавказ, вся Средняя Азия — всё было взято назад. Вся Западная Украина.
Я считаю, что империя — это не просто пространство и культуры, но это ещё и технологии имперские. Если вождь владеет имперскими технологиями, империя сохраняется и развивается. Если эти технологии забыты или элиты выбивают эти технологии из рук, империя распадается.
Владимир БОРТКО: — Я вас спраглу а что такое, товарищ Проханов, тэхнологии?
Александр ПРОХАНОВ: — Технологии — это умение манипулировать человеческими психологиями, элитами, перемещениями этих элит с периферии в центр, создание в тех или иных зонах очагов промышленности или культуры.
Владимир БОРТКО: — Это умение руководить, и ничего более!
Александр ПРОХАНОВ: — Умение руководить — это ЖЭКом, библиотекой, предприятием. Нет, это — не руководить. Это — умение создавать технологии, когда тебе уже и руководить не нужно. Ты должен создать такую систему управления, которая бы чувствовала проблему на Камчатке и без твоего вмешательства решала.
Владимир БОРТКО: — Почему мне нравится наш нынешний глава государства? Я — коммунист, в оппозиции. Но мне нравится, что он делает. Я даже не Крым имею в виду. А когда был распад России в девяностых годах. Я это видел, думал: всё, конец. И вдруг, появляется — невысокий, неприметный, и получите результат.
Александр ПРОХАНОВ: — Вы как марксист не верите в чудо.
Владимир БОРТКО: — Вот с чудесами у меня нелады.
Александр ПРОХАНОВ: — Вы считаете, что Путин обусловлен экономическими процессами? Или элитными процессами? Чем обусловлен?
Владимир БОРТКО: — Попытаюсь сказать. До Путина была попытка посадить на это место очень многих. А тут, что называется, срослось. А что такое случайность? Совпадение закономерностей. Со всех сторон одинаково сошлись на этом. Думали: ну, что он сделает? Мы будем руководить. Как сказал Березовский: мне скучно теперь. Сейчас на трон посадим этого царя, и дальше я даже не знаю, что делать.
Посадил. Отъехать пришлось.
Александр ПРОХАНОВ: — Повторяю вопрос: чем был обусловлен Путин? Что, собрались государственные мужи, любящие русскую историю, страну, желающие восстановить империю…
Владимир БОРТКО: — Это внутреннее желание всего народа иметь какого-то.
Александр ПРОХАНОВ: — Хорошо! Это и есть чудо. Народ не может желать, желать — и вдруг — кого-то родить.
Кстати, появление Сталина — тоже чудо. Сталин появился среди всего этого кагала не предусмотрено. Он не должен был появляться.
Владимир БОРТКО: — Сейчас я не готов ответить на этот вопрос, как марксист, я не могу серьёзно говорить о чуде.
Александр ПРОХАНОВ: — У марксистов нет категории чуда. У марксизма есть целесообразность, экономические, элитные и другие предрасположенности, а появление Путина в русской истории не объясняется экономическими мотивациями. И не объясняется заговором элит. Даже больше скажу, как марксисту, чтобы вы быстрее переходили в другую веру. Не Путин делает русское государство, а русское государство делает Путина. Развитие русского государства сейчас происходит опережающими шагами, а Путин втягивается в это. И вообще всех нас — с нашим новым сознанием и лексикой — делает эта таинственная могучая сила, которая неизбежно выводит русское государство из пропасти и неизбежно закрепляет русский народ на земле.
И если вы марксист, вы верите, что это — неизбежность.
Владимир БОРТКО: — Я верю в неизбежность социализма в мировом масштабе. По одной простой причине: если не будет победы социализма в мировом масштабе, то не будет, кому и кого побеждать — не будет человечества.
Александр ПРОХАНОВ: — Согласен с вами. Если вы в это верите, значит, трансформация нашего олигархического общества в квази пока что социалистическое — это данность, неизбежный процесс.
Владимир БОРТКО: — Абсолютно! Это ни в коем случае не расходится с учением моего бородатого друга Карла и его друга Фридриха. Хотя я не во всём с ними схожусь, но здесь совершенно точно. Ибо или так, или, ребята, ничего не будет вообще.
Александр ПРОХАНОВ: — Поэтому неизбежность мирового социализма и неизбежность восстановления русского государства и русского сознания — это тоже очевидность. Русский народ — это социалистический народ изначально.
Владимир БОРТКО: — Давайте скажем правду про наш народ. К примеру, где русские сейчас работают в основном? Увы, в охране! Несколько миллионов охранников. А почему не починить разваливающуюся избу? Почему служить в охране, а не заниматься другим чем-то полезным?
Александр ПРОХАНОВ: — Это правда не о русском народе, а правда о мгновении, в котором сейчас он находится. Ведь русский народ прежде, чем не починил избу, он её построил. Слава Богу, русские сейчас приходят опять на заводы.
Владимир БОРТКО: — Я, русский человек, говорю: да, сейчас Россия, русский человек находятся не в лучшем своём состоянии. И народ немножечко выродился.
Александр ПРОХАНОВ: — Это мгновение. Мгно-ве-ни-е!
Владимир БОРТКО: — Давайте сделаем так, чтобы он восстановился. А для этого надо, чтобы он осознал себя народом! У меня есть своя страна, свои границы, своё имя, свой флаг, свой гимн. Это обязательно нужно. У нас же сейчас ничего нет. У татар есть гимн, флаг, герб! У якутов есть! Написано: якутский народ, татарский народ, чеченский народ. А у русских — есть?
Я — православный человек, бабушка меня вывезла в деревню и там крестила. Я жил в Киеве возле Владимирского собора, бабушка — она закончила два класса ликбеза, её научила советская власть читать — водила меня в церковь.
Александр ПРОХАНОВ: — Будущее за православным коммунизмом.
Владимир БОРТКО: — Мой вождь, товарищ Зюганов, хотя его и ругают со всех сторон, в церкви со свечкой стоит.
Александр ПРОХАНОВ: — Правильно, пусть стоит, и это будет его заслуга перед будущим поколением коммунистов: то, что сберёг партию раз, и сблизил с церковью.
Владимир БОРТКО: — Я имею честь состоять в партии, и делаю это с большим удовольствием.
Александр ПРОХАНОВ: — То, что я не коммунист, это вопрос не политический, а, видимо, экзистенциальный.
Владимир БОРТКО: — Да какой вы не коммунист?! Как можно быть русским человеком некоммунистом?
Александр ПРОХАНОВ: — Верно. Я выработал формулу: душа — христианка, а народ — сталинист. Спасибо за беседу. Она прошла в вихре идей и эмоций.
«Надеюсь, Крым присоединится к России»[30]
— Сегодня в Крыму пройдет референдум. Я жду его итоги с нетерпением. Очень надеюсь, что Крым будет с Россией.
— Владимир Владимирович, вы сняли фильм «Мастер и Маргарита». Как все знают, по сюжету Воланд прилетает в советскую Москву и ужасается тому, что видит. А если бы сейчас Воланд попал бы в нынешнюю Украину, что подумал бы?
— Знаете, очень трудно говорить за Воланда! Воланд — крупная величина, Царь тьмы! Ну, что подумал бы Воланд — черт его знает, понятия не имею!
— Но ведь на Украине творится просто какая-то чертовщина?
— Здрасьте, ну отчего же вдруг чертовщина?! Происходят предельно понятные вещи.
То, что происходит на Украине — есть геополитическая борьба между нами и США, которые еще плюс «Евросоюз» используют. Но при этом в самой Украине все сложно и само по себе, а именно — это раскол на Восток и Запад. И социальный раскол на русскоговорящие города и говорящие на плохом русском языке деревни. И все это вместе создает такую «чудную картину».
Вот что для меня Крым в культурном понимании? Ни в коем случае не Шевченко и не Леся Украинка, которых я безумно уважаю! Для меня это Волошин, Чехов, Толстой.
Я, честно говоря, всегда ментально считал Крым родной землей. Я думал, что Севастополь — это город русской славы… Зачем Хрущев отдал Крым Украине? Ну, ладно, отдали, так сказать, и отдали. Но ведь народ не очень доволен этим обстоятельствам. И мы должны услышать мнение народа. Я видел в Крыму толпы народа, который кричал: «Россия, Россия!».
Но вводить войска, на мой взгляд, это лишнее. Если только сами украинцы об этом не попросят.
Вообще по-человечески я страшно переживаю за судьбу Украины. Да и кто не переживает! Это же как горе у тебя дома. А то, что творится там сейчас — это действительно горе. У меня там родственников не осталось — умерли все, но сколько знакомых, друзей! Мой друг позвонил и сказал: «Жить на Украине теперь невозможно!». Другой сказал: «Жить невозможно, но с этим Януковичем жить не хочу». Но, послушайте, тем не менее, на выборах за него проголосовала большая часть Украины! Хотите поменять? Голосуйте! А не устраивайте баррикады и всякую глупость!
Многие с Украины мне звонят и говорят, что у них беда. Кто-то звонит и это не понимает, говорят, что они хотят в Европу. Но кто ж их возьмет в Евросоюз?! Европейский Союз не возьмет Украину, потому что и так 46 миллионов голодных ртов, и тут же рядом такие же, которые еще говорят о национализме?! Как украинцам втолковать, что Евросоюзу они нафиг не нужны, совершенно и абсолютно?! Как их научить мыслить здраво?!