Сайт Match.com[8], как я заметила, поощряет своих пользователей держать под рукой как можно больше вариантов. Стоит послать письмо потенциальному партнеру, экран подтверждения «письмо отправлено» автоматически вспыхивает сообщением: «Взгляните на других пользователей с похожими профилями» (в смысле, похожими на профиль человека, которому ты только что написала), а потом показывает тебе еще несколько человек, которые теоретически могут тебя заинтересовать. Еще до того, как первый адресат получит письмо, тебе предлагается на выбор несколько других возможностей.
Когда так происходит, объяснил Ариели, мы начинаем менять людей, как перчатки, – чего не стали бы делать, будь у нас меньше вариантов выбора. В одном исследовании он и его коллеги получили данные одного сайта онлайн-знакомств и изучили пользователей, которых назвали «жонглерами» – тех, кто ухитряется одновременно поддерживать 15 линий общения или больше.
– «Жонглеры» обменивались совершенно никакими по качеству имейлами, – говорил Ариели. – Да и то сказать, если тебе надо написать 20 штук писем, могут ли они быть хороши? Так что, вероятно, «жонглеры» из-за этих торопливых некачественных отписок казались менее интересными людьми своим адресатам.
В то же время, говорит он, поскольку в онлайн-знакомствах такие низкие ставки, очень трудно бывает отпустить человека. Если все, что нужно, чтобы держать его «на крючке» интереса, это имейл, то почему бы не переписываться и с ним и еще с десятком других? В реальном мире мы можем слыть привередами, поскольку отвергаем людей, еще не успев их толком узнать; но в мире онлайн-знакомств мы забрасываем слишком широкую сеть, будучи не в состоянии отказаться ни от одной «рыбки».
– У «жонглеров», – говорил Ариели, – нет возможности уделить внимание тому единственному человеку, который был бы для них наилучшим вариантом. Но поскольку они не знают, что это за человек, они продолжают жонглировать – и остаются ни с чем.
Именно это и выяснилось, когда Ариели проследил результативность «жонглеров». Он пообщался с теми, кто обменивался номерами телефонов или назначал свидания, и обнаружил, что «нежонглеры» не только писали более длинные и продуманные письма – они еще и ходили на свидания «в реале». А «жонглеры» тем временем сидели дома у компьютеров и… жонглировали.
Так, ладно, и что же происходит, когда люди встречаются? Ариели не исследовал конкретно этот вопрос, но в общем и целом обнаружил, что такого рода встречи не вполне оправдывали возлагавшиеся на них преувеличенные надежды.
– Но это их ничему не учит, – вздыхает Ариели. – Они не дают себе время притормозить и подумать: «В следующий раз я буду реалистичнее в своих ожиданиях». Наоборот, каждый раз они ожидают все большего!
Так происходит, потому что, несмотря на уровень детализации онлайн-профиля, очень трудно определить, каков на самом деле человек, если исходишь из того, что в сущности является своего рода каталогом. Или, как говорит Ариели, «это все равно что читать перечень ингредиентов на упаковке с продуктом и воображать, каков он будет на вкус».
И это еще в том случае, если список ингредиентов соответствует действительности! Отчасти сложность с онлайн-профилями состоит в том, что мы не всегда проницательно подходим к себе самим или не обладаем способностью внятно описать себя в анкете. Помню, несколько лет назад смотрела на свои личные данные на eHarmony.com[9] и чувствовала, что они ни в коей мере не отражают мою истинную сущность. Из-за того ли, что я отвечала на их вопросы с недостаточным пониманием, или из-за того, что их опрос не мог в должной мере уловить нюансы моего темперамента? Кто знает! Я столкнулась с вполне постмодернистской дилеммой: я не хотела встречаться с таким мужчиной, который захотел бы встречаться с такой женщиной, какой меня сделал этот тест! Я стала этаким Граучо Марксом[10] онлайн-знакомств.
Чтобы избежать этих проблем, Ариели и его коллеги создали иной тип сайта онлайн-знакомств. Вместо профиля каждый человек представлен на нем, скажем, красным квадратом или зеленым треугольником, и, заходя на сайт, ты двигаешься в виртуальном пространстве. Если оказываешься в непосредственной близости с кем-то, можешь начинать разговор. Вы можете вместе пройтись по картинной галерее и поговорить о выставке. Вы узнаете личности друг друга. В сущности вы идете на виртуальное свидание в этом виртуальном мире – не зная друг о друге ничего.
После общения на сайте все эти люди должны были пойти на реальную вечеринку экспресс-знакомств. На этой вечеринке некоторые из присутствующих предварительно посещали сайт Ариели, а некоторые – нет. Когда она закончилась, каждому участнику задали вопрос: с кем бы он хотел пойти на второе свидание? И каковы же были результаты?
– Вероятность того, что люди захотят пойти на второе свидание, возрастала в два раза, если они знакомились через наш сайт, – сказал Ариели. – Какого ты роста и какой у тебя цвет волос, не имеет значения, хотя люди и говорят, что имеет, – объясняет он. – Думаю, проблема со знакомствами состоит в том, что мы сами не знаем, что для нас важно.
M&M’s-тест
Я начала подозревать, что тоже не имею понятия, что для меня важно, особенно когда историю моей личной жизни проанализировал Эли Финкель, недавно женившийся социопсихолог из Северо-Западного технического университета. Я сказала ему, что всегда искала определенный тип мужчин, но долгого счастья они мне не принесли. Может ли такое быть, что я не понимала, какие качества мне действительно нужны в партнере?
– Если вы – такая же, как большинство людей, то да, – сказал он.
Финкель рассказал мне об эксперименте, который он проводил со своим коллегой Полом Иствиком, чтобы выяснить, действительно ли те характеристики, которые, по словам людей, им требовались в партнерах, были теми, которые они в конце концов определяли как важные.
Прежде всего они попросили одиночек рассказать, насколько требовательны они в поиске определенных характеристик – от физических особенностей до размеров дохода и степени душевной теплоты. Участники эксперимента ранжировали эти качества по шкале от 1 до 9 по степени важности. Затем этих людей пропускали через экспресс-знакомства. После встреч следовало оценить каждого из присутствовавших по тем характеристикам, которые были заявлены как искомые. Затем надо было оценить свой романтический интерес к каждому. А если позже они отправлялись на свидание с кем-то из присутствовавших, следовало рассказать, насколько понравилось свидание.
Оказалось, что заявленные предпочтения не слишком хорошо предопределяли, с кем человек захочет пойти на свидание или хорошо проведет время.
По словам Финкеля, «нет корреляции между тем, что, как люди пишут в опроснике, они хотят, и тем, кого они на самом деле выбирали, когда встречались с живым человеком».
Почему же? Как мы можем настолько не понимать, чего хотим?
Финкель объяснил это, взяв в качестве иллюстрации мой любимый с детства шоколад M&M’s:
– Если спросить человека, почему ему нравится M&M’s, он может сказать, что из-за карамельной оболочки. Но если дать ему другую конфету с такой же оболочкой, то она не понравится ему в такой степени, как M&M’s. Значит, дело не в оболочке. Должно быть, ему нравится что-то совсем другое.
Иначе говоря, мы знаем, что нам нравится (M&M’s), но не можем объяснить почему.
И что же у этого примера общего со знакомствами?
– Да все! – считает Финкель. – Люди могут точно сказать, что им нравится, но не почему им это нравится. Так что если женщина говорит: «Меня тянет к этому мужчине», – это точные сведения. Ее действительно к нему тянет. Но если она говорит, что это потому, что он зарабатывает много денег, то это может быть неточное объяснение. На самом деле, возможно, дело в том, что он щедрый.
Это ошибка, которую совершают многие: наши категорические требования и решающие факторы отвечают на вопрос «что», а должны отвечать на вопрос «почему».
Иствик, коллега Финкеля, объяснил мне это так. Ты можешь думать: «Я хотела бы познакомиться с юристом со стабильным доходом». Но на самом деле ты была бы так же счастлива с композитором, у которого нет отбоя от заказов на музыку. Как так? Иствик говорит, что это потому, что на самом деле тебе нужен был человек культурный и интеллектуал. Ты думала, что тебе нужен юрист, потому что у него стабильная карьера, но в действительности тебя привлекал определенный тип мышления.
Иствик полагает, что проблема «что» и «почему» осложняется другой: слишком специфическими стандартами. Он выдвинул эту мысль, когда я упомянула подругу, искусствоведа, которая хочет познакомиться с мужчиной, который «понимает» мир искусства.
Иствик рассмеялся.
– Ему вовсе не обязательно в той же степени увлекаться искусством, что и она. Похоже, на самом деле ей нужен человек интеллигентный и внимательный. Так что если он будет интересоваться политикой и смотреть C-SPAN[11], то это как раз тот компромисс, с которым она, вероятно, будет счастлива.
Неудивительно, что знакомства через интернет кажутся таким трудным делом. Если уж мы не можем точно определить, что нам нужно, то, вероятно, ищем мы тоже не то, что нужно.
Следовательно, нет ничего удивительного в том, что, по данным Исследовательского центра Пью от 2005 года об исследовании, посвященном обычаям онлайн-знакомств американцев, приблизительно половина одиночек, которые пробовали заниматься онлайн-знакомствами, действительно ходили на свидания, но лишь треть из них сформировала долгосрочные отношения. Так что даже если малая доля этой трети от половины заключила браки, наши шансы выглядят не блестяще. Но это не невозможно. Я лично знаю несколько пар, образовавшихся в результате онлайн-знакомств.
Вопрос был в том, как мне увеличить свои шансы. Я рассчитывала на то, что Эван Марк Кац, мастер коучинга личной жизни, поможет мне это выяснить.