Пейдж говорит, что составление списков может казаться хорошим способом прояснить свое мышление; но на самом деле трудно составить такой список, который, с одной стороны, не был бы упрощенческим, а с другой – не вырывал качества из контекста. Даже когда ты составляешь список того, что ты хочешь, его пункты не равны между собой (к примеру, что важнее: возраст или честность?), а в отношении некоторых качеств дело даже не в том, есть они у человека или их нет. Часто у него есть какая-то степень данного качества – скажем, чувства юмора или финансовой стабильности, – которая может не соответствовать тому уровню, который ты имела в виду, внося это качество в свой список.
Еще списки могут дезориентировать, потому что в них речь идет о качествах абстрактных, которыми человек обладает сам по себе, но они не принимают в расчет качества, которые он будет проявлять в процессе отношений. Он может быть подходящего возраста, иметь «надлежащее» чувство юмора и «правильную» работу, но каков он будет, когда будет с тобой? Как ты будешь ощущать себя с ним? Хорошо ли вы будете ладить? Ничто из этого невозможно количественно выразить на бумаге.
Напротив, именно из работы своего мужа-гончара Пейдж взяла аналогию, которую считает существенной для отношений.
– В Америке, – говорит она, – гончар покрывает горшок глазурью, ставит в электропечь и точно знает, как он должен будет выглядеть, выйдя из печи. А вот японец ставит горшок в печь, которая топится дровами и где возможны перепады температуры, а когда достает свое изделие, оно не всегда выглядит так, как ему «полагается» выглядеть. И тогда японец говорит: «О, гляди-ка, вот что пламя сделало с горшком – и это великолепно!» Он считает, что в совершенстве нет красоты.
– Поэтому, вместо того чтобы знать, каким полагается быть человеку, сидящему напротив тебя, задай себе вопрос японца-горшечника: «Что же это передо мной такое – и прекрасно ли оно?», а не думай: «Он не такой, как надо; ему следовало выглядеть так-то». Ты должна задавать себе вопрос «нравится ли мне это?» вместо вопроса «насколько это совпадает с тем, чего я, как мне кажется, хочу?». Люди могут преподносить сюрпризы.
Я рассказала ей о длиннющем списке, который составила несколько месяцев назад, когда подруга надоумила меня это сделать. Пейдж в ответ предложила мне вместо списка того, чего я хочу от мужчины, составить список тех качеств, которыми обладали мои прежние бойфренды, а потом подумать о том, настолько мало или много мой список значил для этих отношений в их конце. Когда она расспрашивает людей, счастливых в браке, о том, насколько их мужья совпадают с их списками, те часто признаются, что их супруги не соответствуют многим критериям – зато отвечают наиболее важным.
– Это касается переоценки полезности твоих критериев, – объяснила она. – Многие, встретив своего мужчину, понимают, что список их только дезориентировал, а то и вовсе ни на что не годился.
Расставание с моим списком
Я еще раз рассмотрела свой список покупок для «Магазина Мужей». Я думала, сколько раз мне следовало выбросить этот список, вместо того чтобы выбрасывать парня, который ему не соответствовал. Кстати: я пошла на второе свидание с Шелдоном № 2! Когда он заехал за мной и стоял у моего порога, улыбаясь своей замечательной улыбкой, он выглядел еще симпатичнее, чем на первой прогулке. Вскоре долгий ужин в отличном кафе перешел в танцы в баре, которые перешли в прогулку по пляжу – и, не успели мы опомниться, а шести часов как не бывало. Мне с ним было приятнее, чем на многих свиданиях с мужчинами, которые действительно соответствовали критериям из моего списка.
Так что я решилась. Я собиралась расстаться со своим списком. Но как?
Я, конечно, могла просто забыть про него, но чувствовала, что сделать это надо более осязаемым способом. Мне нужно было физически отделаться от всех своих дурацких требований, чтобы по-настоящему раскрыться навстречу другим возможностям.
Я подумывала о том, чтобы изрезать его на полоски в шредере, но это не показалось мне достаточно кульминационным актом для такого случая. Символический жест виделся здесь более уместным. Может, отослать его куда-нибудь – скажем, в женский университетский клуб в качестве поучительной истории? Может, закопать его где-нибудь, как капсулу времени в память о неверном подходе к личной жизни, которую я могла бы выкопать через 20 лет после сегодняшнего дня?
Или предложить своим подругам-одиночкам, если они захотят ко мне присоединиться, принести свои списки на пляж и предать их совместному сожжению на большом костре? Но это показалось мне слишком банальным – кроме того, я ощущала, что расстаться со своим списком я должна самостоятельно. Как ни безумно это звучит, я хотела найти способ, символизирующий то личностное изменение, которое я сейчас воплощала в своем способе поисков партнера. Помимо того, что все это мероприятие было довольно «смутительным», оно казалось еще и слишком личным, чтобы с кем-то им делиться.
Так что в прохладный, облачный зимний день[33] я села в машину, положила свой список – теперь парящий внутри надутого гелием воздушного шарика с длинной белой бечевкой – рядом с собой на пассажирское сиденье и направилась к океану.
Было раннее утро, и вода обжигала холодом. Я чувствовала себя слегка смешной, но, пока я стояла в прибое, босая, готовая выпустить свой список в небо, случилось нечто совершенно неожиданное. Очень симпатичный мужчина бежал по берегу в моем направлении.
– Эй! – завопил он.
Я оглянулась, думая, что он обращается к кому-то другому, но на берегу, кроме меня, никого не было.
– Эй! – снова завопил он.
Он явно обращался ко мне. Я поверить не могла в свою удачу. Выпустила шарик и стала смотреть, как мужчина подбегает ближе. Он остановился рядом со мной, тяжело дыша после бега.
– Привет! – проговорила я.
– Что это вы делаете? – спросил он.
На нем были шорты и потертая ветровка юридического факультета Калифорнийского университета Лос-Анджелеса. На левой руке не было кольца. Я смотрела на его темные вьющиеся волосы и мускулистые ноги. И думала: может ли быть такое, чтобы я встретила этого мужчину в тот самый момент, когда отпускала свой список, засунутый в шарик с гелием, стоя на пляже? Годится ли это для невероятной истории о свадьбе?
– Э-э-э… я просто… посылала сообщение в море, – проговорила я. Я не знала, как объяснить свой поступок, не произведя при этом впечатления полной идиотки.
Мы провожали взглядами улетавший вдаль шарик, а он становился все меньше и меньше и наконец превратился в крохотную точку. А потом совершенно исчез.
Он всмотрелся в мое лицо. Его шоколадно-карие глаза были подобны магнитам. Мое сердце начало крутить сальто-мортале.
– Что же, – сказал он, – не надо было этого делать. Это вредно для окружающей среды. Я пытался вас остановить.
И с этими словами он продолжил свою пробежку.
На долю секунды я ощутила разочарование. И, кроме того, кто уполномочил его распоряжаться чужими воздушными шариками? Но потом порадовалась тому, что встретила этого человека. Две минуты, проведенные с ним вместе, показали мне – еще раз, – насколько сильно я жаждала воплощения фантазии, которая редко обращается в реальность. Наша встреча была своеобразным хайку[34] на тему отношений: я спроецировала на него свои привычные романтические представления – и, конечно, они обернулись не тем, что планировалось. Меняться будет трудно, поняла я, но в конечном счете оно того стоило.
Я немного погуляла по берегу, потом села в машину и на обратном пути протянула смотрителю парковки свой билетик. Солнце наконец показалось, залив яркими лучами мое ветровое стекло, и я сощурилась, ища однодолларовые купюры.
– Скоро весна, – заметил смотритель.
– Точно, – отозвалась я. – Новое начало.Часть пятая. Подводя итоги
Несчастливыми браки делает не отсутствие любви, а недостаток дружбы.
Фридрих Ницше
22. «Достаточно хороший» брак
Теперь, по-настоящему сосредоточившись на поисках «достаточно хорошего» мужчины, я наткнулась на явление, которое называется «достаточно хорошим браком». Эту фразу пустил в обиход Пол Амато, социолог из Государственного университета Пенсильвании. Амато изучает именно такие браки – хорошие, но не идеальные. И то, что он обнаружил, напомнило мне о том, как я прежде вела свою личную жизнь.
В 1980 году он и его коллеги запустили исследование 2000 состоявших в браке людей. Каждые два года исследователи навещали эти пары, чтобы узнать, как обстоят дела в их семейной жизни. Они проделывали это в течение 20 лет. Многие из этих пар развелись. И Амато хотел понять: что же предсказывает возможный развод?
– То, что мы обнаружили, поначалу нас удивило, – рассказывал он, – потому что мы думали, что пары, которые разводятся, перед этим проходят через долгий и ужасный период ссор. Мы считали, что они отчуждаются друг от друга и становятся такими несчастными, что решают, что их брак спасти уже нельзя.
Порой такое представление соответствовало действительности, но многие пары не вписывались в этот шаблон. Напротив, казалось, до самого развода они вполне ладили. Они не были экстатически счастливы, но не были и несчастны. Они часто выходили с супругами «на люди» и, когда их спрашивали о семейных проблемах или разногласиях, говорили, что в их жизни такого очень немного. По шкале от 1 до 10 они оценивали свой брак на 7 баллов – а не на 2 или 3.
– Ничего серьезного не происходило, – говорил Амато. – Их семейная жизнь была не идеальна, но вполне хороша. И вдруг через два года они оказывались в разводе. Эти пары были достаточно счастливы, но им хотелось чего-то большего.
На вопрос о причинах развода они отвечали нечто вроде: «Мы постепенно отдалялись друг от друга – все уже не так, как когда мы только поженились», или «Я не ощущал в наших отношениях своего личностного роста», или «Я считала, что мой супруг – хороший человек, но не совсем моя “половинка”». Они были разочарованы, но не злились друг на друга.