Раньше я возмущался (только у себя в уме) насчет того, что я бы хотел, чтобы она сделала, особенно в сексе, а затем обижался на нее, срывался на нее, находил повод для ссоры и делал нас обоих несчастными. Я не говорил ей об этих вещах, потому что боялся расстроить ее тем, что наш брак не соответствует моим ожиданиям.
Теперь я знаю, что я не нуждаюсь в том, чего я хочу. Я могу обсудить это в разговоре, а не требовать. И это позволяет мне слушать ее и по-настоящему слышать и понимать ее, а не считать ее доводы причиной моих проблем. А если она реагирует и расстраивается нашей беседой, я не чувствую нужды убежать или пытаться поднять ей настроение.
Раньше я думал, что секс – это способ получить признание и понравиться какой-либо девушке благодаря тому, что я мог для нее сделать. Теперь секс – это скорее беседа, скорее способ познать другие аспекты моих отношений, выходящие за рамки «кто и что может сделать для кого» (хотя это тоже иногда является частью игры)».
«В результате исследования самым невероятным образом изменились мои отношения с самим собой. Я обожаю свою собственную компанию. Я много смеюсь и иногда просто плачу от того, насколько это прекрасно. Иногда, застряв в стрессовом убеждении, я затем просто заливаюсь смехом. Я люблю то ощущение смирения, которое наступает, когда я осознаю, насколько важным считал себя тогда, когда совсем таким не был. Я раньше путал свои дела с делами Бога. Это облегчение – перестать быть советником Бога. Кажется, что теперь жизнь просто течет сквозь меня. Я замечаю то, что делаю, а затем я замечаю что-то следующее. Я не планирую многого, но все успеваю».
«Я привыкла давать всем своим подругам советы о том, как они должны жить, и я злилась, потому что я тратила столько времени и энергии на это, но никто меня не слушал и не приходил мне на помощь, когда проблемы возникали у меня. Теперь я думаю, что это уморительно, потому как вижу, что сама не приходила себе на помощь. Дружба с одними прекратилась, когда я усомнилась в собственном мышлении и перестала их контролировать. Дружба с другими стала намного глубже, чем раньше».
«Раньше я ненавидела негатив своего мужа. Теперь я ему рада, потому что он указывает, где у меня внутри таится негатив к чему-либо. Я понимаю, что если бы не верила своим мыслям о негативе своего мужа, то я бы не расстраивалась. Теперь, когда он меня критикует, я не замыкаюсь в себе. Я действительно слушаю, что ему есть сказать, и могу найти, в чем это правдиво. Я начинаю узнавать довольно поразительного мужчину – после девяти лет жизни вместе».
«Мой пример исследования довольно прост, но он помог мне снять блок в отношениях с другими людьми, который существовал более тридцати лет. Я работающий муж и обеспечиваю жену и дальних родственников. Каждый день моя жена подвозит меня до парома и забирает вечером, когда я возвращаюсь из города. Иногда она задерживается, а несколько раз, особенно когда она работала на танцевальную компанию, очень сильно опаздывала или вообще забывала про меня, так как была поглощена тем, что делала.
Я ненавидел, когда это случалось. Я чувствовал, будто она меня не любит, не ценит того, с каким дерьмом мне каждый день приходится иметь дело, чтобы обеспечивать семью, пока она работает, делая то, что любит. Ей за это особо не платят, поэтому теперь я содержу еще и танцевальную компанию. Я звонил ей, чтобы выяснить, где она, она поняв, что забыла про меня, извинялась, а я срывался на нее, потому что чувствовал, что ее низкоуровневая с частичной занятостью, практически неоплачиваемая работа была для нее важнее, чем я.
Потом я открыл для себя Работу.
Однажды я спросил себя: «Правда ли, что если она опаздывает, то, значит, она не любит меня?» Я не мог сказать, что это правда. Я спросил себя: «Могу ли знать абсолютно точно, что она меня не любит, потому что забывает вовремя меня забрать?» Я не могу этого знать. Я спросил себя: «Кем бы я был без мысли, что она не любит меня?» Я был бы гораздо более счастливым человеком. Еще бы!
Я осознал – и осознаю ежедневно, – что она меня действительно любит. Осознал, что именно мои мысли о том, что про меня забыли, в то время как всех остальных с парома подбирали родные или они уходили сами, злили и расстраивали меня. Без этих мыслей у меня не было проблемы. Я объяснил это жене, а она лишь посмеялась надо мной, но сказала, что если это сработало, то она счастлива. И это действительно сработало – в конце дня я больше не чувствовал, что хочу на нее материться.
В то время я не стал дальше продолжать исследование по этой теме.
Несколько месяцев спустя к нам приехал погостить мой брат. Как-то раз мы говорили обо всем, и я рассказал ему о том, как раньше расстраивался из-за опозданий жены, и о том, к каким выводам пришел. Он спросил, помню ли я, что случалось с нами, когда мы были еще детьми, но я не мог вспомнить. Оказалось, что отец и мать, оба, иногда забывали забрать нас из школы и то же самое происходило и позднее, когда мы устроились на первую работу на этапе становления взрослыми. Я заблокировал это у себя в сознании, но, когда он напомнил мне об этом, неожиданно нахлынули воспоминания. Я помню, что чувствовал себя ужасно, будучи самым последним ребенком, которого забирали, или идя домой пешком. Обычно отговорки были: «Я был занят на работе» (у моих родителей был свой бизнес). А иногда не было ни отговорок, ни извинений.
Как только я вспомнил об этом, мои другие открытия ударили меня с обновленной силой о том, что моя жена меня любит и вовсе не ведет себя безразлично, когда забывает меня забрать. Мысли, которые меня злили, были лишь мыслями – никак не связанными с моей женой.
Это стало началом моего использования исследования на ежедневной основе. Оно делает меня более разумным и более склонным смириться с тем, что происходит, не принимая это на свой счет. Это не великое духовное пробуждение, и я не святой, невозмутимый ежедневной жизнью. Но теперь у меня есть замечательный инструмент, который я могу использовать в любой стрессовой ситуации. Я по-прежнему расстраиваюсь, но у меня теперь никогда не возникает потребности оставаться расстроенным».
«Я хотела, чтобы Том всегда был моим лучшим другом и никогда не ушел от меня к другой женщине. Я хотела много секса, внимания, подарков, обещаний вечной любви и признания того, что я – его родственная душа. Ради него я отрастила волосы, потому что он считал, что длинные волосы возбуждают. Я скинула четырнадцать килограммов, потому что стройной я ему нравилась больше. Я даже начала изучать Священное Писание, так как он очень увлекался этой темой. Я делала все, что могла, чтобы ему угодить. Я никогда не говорила «нет», потому что верила, что любовь никогда не говорит «нет». (Сейчас мне сложно даже в это поверить! Но так я думала.)
Я говорила ему, что счастлива, когда не была.
Какое-то время мне нравилось находиться на пьедестале Тома. Мне нравилось, что он считал меня мудрой, хорошей и красивой. Он каждый день со мной советовался, и это заставляло меня чувствовать себя могущественной. Когда его одобрение начинало иссякать, я делала все, что, я думала, требуется, чтобы завоевать его обратно. Это был бесконечный, изматывающий цикл.
Примерно в это время подруга рассказала мне о Работе, и мы проделали ее вместе. У меня заняло какое-то время найти мысль, которая тащила меня вниз, даже несмотря на то – а может быть, как раз потому, – что вся моя жизнь крутилась вокруг нее. Затем я нашла: «Мне нужно одобрение Тома». И я задала вопросы.
Теперь я вижу, что, хотя я по-прежнему люблю Тома, я больше не нуждаюсь в нем. И мне определенно не нужно его одобрение. У меня есть свое. Впервые я просто говорю, чего хочу, а чего не хочу, в моменте. Это обычно означает, что я не слушаю, как он вслух читает Библию (хотя я читаю ее сама, когда мне захочется). А еще я подстриглась очень коротко. Забавно, но Тому так нравится больше: он говорит, что я очень сексуальна, и я дразню его за то, что он считал, длинные волосы идут мне больше. Нам вообще стало гораздо веселее теперь».
«Пару недель назад объявился мой бывший парень. Обычно для меня это ужасно. На мой взгляд, он – красивый мужчина, просто потрясающий, и поэтому, когда он приезжает, это сбивает меня с толку, потому что я бы хотела, чтобы он все еще был моим. В этот раз из-за всех тех исследований, которые я провела, я была способна просто присутствовать там с ним, ничего не ожидая. Я заметила мысль: «Я бы хотела, чтобы он по-прежнему был моим бойфрендом». И тут же я увидела, что он все еще был моим бойфрендом: в конце концов – он был здесь. И кем он был?
Он все говорил и говорил о себе, о том, как его бывшая жена вечно все делает не так. Я заметила, что его не интересовало то, что я хотела сказать, он был заинтересован только в том, чтобы рассказать мне, какая она стерва. Это звучало очень похоже на ту историю, которую он рассказывал мне несколько лет назад. Он выглядел таким красивым, и у меня появилась мысль, что мне тоже неинтересно то, что он рассказывает. Так, я легла на пол и просто слушала звук его голоса, как музыку. Я не подбадривала его и не соглашалась с его печальной историей, как делала это в прошлом.
Он лег рядом со мной и начал гладить меня. Я сказала, что не хочу заниматься с ним любовью, хотя это казалось очень интересным. Он назвал меня динамщицей. Я улыбнулась и сказала, что, возможно, он прав. Уходя, он обнял меня, и мы поцеловались. Он сказал, что позвонит мне. В прошлом я бы ждала его звонка, надеясь, что это он, каждый раз, как звонил телефон. В этот раз этого не происходило. Я не знаю, как поступлю, если он позвонит. Это вне зоны моего интереса, потому что этого сейчас не происходит. У меня к нему лишь нежные чувства, потому что мне ясно, что я не знаю, чего он должен или не должен делать. Я действительно не имею ни малейшего представления о том, что должно или не должно происходить. Я чувствую благодарность за то, что у меня есть, а этого так много».