– Нет. Увы, сегодня мне не до отбора. Так вот за что вы жаждали меня поблагодарить! – вдруг осенило его.
– За что же еще! – вновь сверкнула глазами девушка и медленно опустилась в кресло. – Явно не за прочие ваши поступки.
В кабинете ненадолго воцарилось молчание.
– Да, этак мы ни до чего не договоримся! – сокрушенно вздохнул граф и, обойдя Ефимию, устроился за столом.
Взгляд его упал на одинокий белый прямоугольник – донесение Ефимии. Ленар задумчиво поднял его, развернул. Девушка затаила дыхание, напряглась и невольно подалась вперед, прожигая глазами пальцы графа. Разумеется, он заметил и все понял. Губы Ленара тронула легкая усмешка. Он разгладил лист и в упор посмотрел на Ефимию:
– Мне это читать?
– Нет.
Раздосадованная девушка отвернулась. Ее план провалился. Ожидаемо. Глупо было надеяться, что накопившаяся за день усталость и напор ночной гостьи сломят первого министра. В итоге Ефимия сделала только хуже. На месте Ленара она позвала бы слугу и с позором водворила ее обратно в крыло претенденток, а наутро вышвырнула из дворца. Для снятия с конкурса и предлога бы искать не пришлось: девушка сама наведалась к мужчине ночью. Как, с какими целями, уже неважно. Однако у Ленара были иные планы на ее счет, иначе почему колокольчик до сих пор молчал?
– Блеф и интриги не для новичков, миледи. – Да, безусловно, он мог ее наказать, только не понимал прелести победы над слабым. – Чем вы хотели заниматься, какие планы строили до того, как начали меня ненавидеть? Или уже в детстве сшили куклу, назвали ее моим именем и щедро пичкали иголками?
Ефимия виском ощущала его тяжелый взгляд, но не могла заставить себя обернуться. Внезапно стало стыдно, до слез.
– Нет, – только и смогла выдавить она.
Как ему все объяснить, да и стоит ли? Ленару не понять противоречивых чувств, раздиравших ее душу. Она не ненавидела его. О, тут было все гораздо сложнее! Ефимия мечтала поквитаться за родных и одновременно страшилась минуты, когда сердце графа перестанет биться. Вовсе не из-за неизбежной расплаты – из-за того, что больше никогда его не увидит. Она презирала себя, но и сегодня, рискуя репутацией, пришла не только ради глупого блефа – чтобы в последний раз посмотреть на него и выкинуть из головы. Убедиться, что он мерзкое, корыстное существо. Одним словом, первый министр. И вот Ефимия пришла… Стало только хуже.
Ефимия уронила голову на руки. От резкого движения наспех заколотые волосы рассыпались по плечам. Плечи дрогнули и поникли. Однако девушка не плакала. Стиснув ткань домашнего платья, она гадала, как исправить и без того патовую ситуацию.
– Ну, и кто вас науськал? Мать?
Ленар в упор смотрел на гостью, не зная, как с ней поступить. Падавшая на бровь, щекотавшая губы прядь мозолила взгляд. До зуда в пальцах хотелось встать и поправить ее. И граф не стал отказывать себе в маленьком удовольствии. Памятуя прошлый опыт, он действовал максимально медленно и осторожно, однако Ефимия все равно отшатнулась. Спасибо, не ударила.
– Милорд?
В глазах ее застыл страх. И что-то еще.
Ленар нахмурился, замер над ней. Девушка испугалась не его самого – его прикосновения. Возможно, дело не только в ненависти. Мысль пришла и ушла, смятенная насущными делами.
– Определитесь с ролью, миледи, и думайте об отборе, – посоветовал граф.
Он порядком устал от Ефимии Брок, мечтал принять ванну и наконец выспаться. Последнего не случалось с ним… Ленар задумался, подсчитывал. Две недели. Пора разорвать порочный круг. Ясность ума идет под руку со сном.
– Ладно, положим, вы меня убили: закололи или отравили. Что дальше?
Граф уперся поясницей о стол. «При благородной даме он бы не посмел», – промелькнуло колкое замечание в голове Ефимии.
– Дальше? – недоуменно переспросила она. – Боюсь, я не понимаю вас, милорд.
– Что и требовалось доказать, – развел руками Ленар. – Никакого плана, одни эмоции.
Ефимия в который раз отвела взгляд.
О, если бы он знал, сколько эмоций! Сегодня она точно не заснет. Хватило бы императора, а теперь еще Ленар Горзен станет вторгаться в ее мысли. У него усталый вид и покраснели глаза. В приемной тишина, свет потушен, а граф по-прежнему на посту. Нельзя столько работать!
Ефимия охнула. Она только что пожалела врага!
– Вы как на иголках.
Ленар прошел в опасной близости от нее и открыл неприметный шкафчик. Девушка ожидала чего угодно, но не того, что он нальет ей выпить.
– Нет.
Ефимия решительно отстранила протянутый – фужер.
В серых глазах блеснули искорки.
– Боитесь, что отравлю? – усмехнулся Ленар. – Полно, есть куча более простых способов избавиться от вас. Или вы страшитесь другого, мистрис?
Это «мистрис» стало холодным душем, привело Ефимию в чувство. Смущение и неловкость исчезли, девушка вспомнила, зачем она здесь.
Ефимия поднялась и указала на письменный – прибор:
– Архив, милорд. Больше мне ничего не нужно. Вы же невиновны.
Она хотела задеть, вложила в последнюю фразу достаточную долю скепсиса и добилась своего. Со стуком поставив бокал на край стола, Ленар вытащил чистый лист бумаги. Он написал половину фразы и резко остановился, поднял взгляд на Ефимию. Она снова бросила ему вызов и снова выиграла. Как такое возможно?
– Не вам ставить условия.
Черновик записки полетел в корзину для мусора.
Губы Ефимии дрогнули в усмешке.
– Даже не сомневалась. Милорд – трус.
Этого Ленар уже не смог стерпеть. В мгновение ока выбравшись из-за стола, он стиснул плечи Ефимии, прижал ее к стене, едва оставив свободное пространство для дыхания. Пальцы впились в кожу, лицо разгневанного графа оказалось в считаных сантиметрах от лица дерзкой кандидатки. Однако она не испугалась, разве только сначала, от неожиданности.
– Милорд – трус, – словно издеваясь, повторила Ефимия и, дернув плечом, потребовала: – Немедленно отпустите меня!
Ленар широко улыбнулся:
– И не подумаю.
Наоборот, он еще сильнее вжал ее в стену.
Казалось, сердце Ефимии билось в нем самом, такое горячее, быстрое. Внешне девушка сохраняла былое спокойствие, но жилка на ее шее подрагивала, билась часто-часто. Его бедра касались ее бедер, его грудь – ее груди. Если бы граф только знал, в какое смятение привел противницу! Прежде ни один мужчина не был столь близко, и Ефимию накрыло море противоречивых ощущений. Стыд, страх, возмущение, желание – все смешалось в одном котле, порождая гремучую смесь.
Девичьи колени дрожали. Позвоночник окаменел. Она смотрела Ленару в глаза, хотя безумно хотела опустить глаза ниже. Скольких он целовал? Каковы его губы на вкус? Был бы он груб или смягчился?
События минувшего вылетели из головы, Ефимия жила одним моментом, здесь и сейчас.
Вот он наклонился, оказался еще ближе…
Девушка затаила дыхание и облизала губы.
Думать только об императоре. Она понравилась Вардену, он сделал запись в ее карточке. Не помогло, и Ефимия закрыла глаза, чтобы хотя бы так обрести спокойствие.
Из-под пальцев Ленара по телу разбегались волны дрожи. Кровь отлила от лица Ефимии, сосредоточилась где-то внизу живота.
Почему, почему он такой? Зло обязано быть уродливым, обязано!
– Хм!
Дыхание графа подняло волоски на ее теле. Она так остро ощущала его и совсем утратила возможность мыслить. Ефимия сдавленно ахнула, когда, удерживая на месте одной рукой, другой Ленар откинул волосы с ее лица.
– Хм! – глубокомысленно повторил он уже без прежнего раздражения.
Взгляд первого министра тоже изменился: оттаял, подернулся дымкой. Уловив перемену его настроения, Ефимия отважилась приоткрыть один глаз и предприняла еще одну попытку сбежать.
– Отпустите меня, милорд!
Ленар только улыбнулся. Он играл с ней как кот с мышкой. И держал уже не так крепко, но не позволял шелохнуться.
– Какая ж вы все-таки лгунья! – наконец произнес граф.
Его палец коснулся ее нижней губы. Сердце Ефимии мгновенно подпрыгнуло к горлу и в следующий миг сорвалось с обрыва: он поцеловал ее. Без тени сомнения, легко, будто проделывал это с ней сотни раз.
У Ефимии словно выбили пол из-под ног. Вроде она сопротивлялась, а Ленар не брал с боем, но губы в итоге разомкнулись, неловко, робко.
Горячо, сладко и горько.
Только бы не отпускал, только бы целовал вечно!
– Вы получите пропуск, – оторвавшись от ее губ, пообещал граф. – Только больше никогда так не делайте.
– Как? – надтреснутым голосом переспросила Ефимия.
Мир по-прежнему напоминал расстроенный калейдоскоп. Рваное дыхание толчками поднимало грудь.
– Не играйте со своей репутацией. Я не намерен наказывать вас за наперстянку, не собираюсь разглашать вашу настоящую фамилию, поэтому это вот все, – взгляд Ленара многозначительно остановился на ее губах, – без надобности.
Девушка вспыхнула и толкнула Ленара в грудь. Тот покорно отступил.
– Вы решили, будто я явилась вас соблазнить? – прошипела Ефимия.
Сейчас она снова походила на дикую кошку, ту самую, которая в ночь бала клялась ему в вечной ненависти.
Да, он так подумал, но уже понял, что ошибся.
– Вы!..
У Ефимии не хватало слов, чтобы выразить свое возмущение. Она наклонилась, чтобы подобрать шпильки, и быстрым шагом направилась к выходу. Однако Ленар перехватил ее ладонь на ручке двери.
– Простите, миледи.
Он тут же убрал пальцы, но Ефимия осталась, готовая выслушать.
– Я повел себя сомнительным образом. Ваш визит… Если позволите, я провожу вас: все-таки ночь.
Девушка молчала. Ленар слышал ее шумное дыхание, видел румянец щек и недоумевал, как мог так опростоволоситься. Ефимия Брок не опустилась бы до соблазнения. Она особенная. И это портило весь расклад. Граф банально не знал, как с ней поступить, чего от нее ожидать.
– Спасибо, я дойду сама.
Только не смотреть, только не смотреть на него!
Со стороны Ефимия казалась нелепой, всячески избегала Ленара, но какого еще поведения он ожидал? Благодарности за поцелуй? Надо было дать ему пощечину, добавить новых царапин на лице, но время упущено.