бщались, даже не служили под командованием отца. Алан только-только заступил на службу в гвардейский полк, традиционно базировавшийся в столице, Ролан готовился к вступительным экзаменам в университет, планировал изучать право.
Глупые мальчишки! И не менее глупая Ефимия, которая двенадцать лет ненавидела не того человека. Если кто и повинен в трагедии их семьи, то только виконт Ор.
– С вами все в порядке, миледи?
Встревоженный кучер натянул вожжи и приоткрыл смотровое окошечко.
– Да, в полном.
Ефимия выпрямилась, села нормально и, смахнув выступившие на глазах слезы, улыбнулась.
– Не могли бы вы сделать круг по столице? – попросила она. – Я хочу взглянуть на Старый дворец и прочие достопримечательности. Или это запрещено?
– Конечно, можно, миледи, только скоро стемнеет…
– Тогда посмотрим то, что по дороге.
Окошечко захлопнулось, девушка вновь осталась наедине с собой. Ее вовсе не волновали достопримечательности Йента, Ефимия просто пока не была готова предстать перед подругами и другими участницами отбора. Она должна успокоиться, снова надеть маску.
За окном мелькали тонущие в сумеречном свете здания, спешили куда-то люди. Они казались Ефимии тенями далекого прошлого.
Голова раскалывалась от вопросов. Как теперь жить, во что верить? Одно девушка понимала точно: ей придется извиниться перед Ленаром. А еще она просто обязана отыскать пропавший дневник отца. Почему его не оказалось в архиве, кто его изъял, как пронес мимо бдительной охраны? Ефимия на собственном опыте убедилась: сделать это практически невозможно. А если бы и удалось, непременно подняли бы тревогу, вора быстро бы схватили. Однако факт оставался фактом: дневник фигурировал в материалах дела, но отсутствовал в описи. Более того, у Ефимии сложилось впечатление, будто саму опись заменили: печать явно взломали, а потом аккуратно подправили. Возможно, это сделали по приказу императора. Если так, дневник давно сгорел в топке камина.
Как Ефимия ни старалась оттянуть возвращение в Новый дворец, оно все же состоялось. Будто сомнамбула девушка сошла на освещенный факелами двор, поднялась по лестнице. Она не желала ни с кем говорить, никого видеть. Хотелось скорее запереться у себя, принять ванну, но Ефимия подозревала, что в спальне караулят подруги. Нужно выбрать другое место для уединения. И тут она вспомнила о втором этаже Зала одалисок. Осталось понять, как туда попасть.
Традиционное место сбора императорских невест встретило девушку полумраком и тишиной, только мерно журчал небольшой фонтанчик. Свет проникал лишь через окна, пришлось взять канделябр и затеплить свечу от факела на лестнице. Крепко сжимая в пальцах медную ножку, Ефимия двинулась вдоль стен, надеясь отыскать потайной лаз, но быстро убедилась, что вход надлежало искать снаружи. Жаль! Даже если она его разыщет, без ключей внутрь все равно не попасть. Девушка сомневалась, что их выдают по первому требованию. Раз так, оставалось проверенное средство привести мысли в порядок: ночная прогулка по парку.
Радуясь тому, что прихватила в дорогу накидку – она защитит от прохлады, – Ефимия потушила свечу и выскользнула за дверь. Однако не успела она миновать и половину лестничного пролета, как кто-то ухватил ее за руку, понуждая остановиться. Обернувшись, девушка увидела Идриса Блеккуока. Даже скудного света факелов хватало, чтобы понять: он в бешенстве. И объект его недовольства – Ефимия.
– Наконец-то я поймал вас, миледи!
Девушка дернула плечом, надеясь, что Идрис ее отпустит, но маршал, наоборот, усилил хватку, завладел второй рукой.
– Вы только просите, однако не стремитесь что-либо давать взамен. Складывается впечатление, будто вы водите меня за нос.
Не иначе, небеса решили ее добить! Какая-то пара минут, и Ефимия успешно избежала бы встречи с Идрисом. Однако она случилась, и предстояло как-то выкручиваться.
– У кого складывается? У вас?
Ефимия стойко выдержала грозный взгляд собеседника. Вот так, спокойно. Маршал не должен почувствовать ее нервозность, видеть, что ей хочется сбежать и никогда с ним больше не встречаться.
– Не заговаривайте мне зубы! – прошипел Идрис. – Или вы решили прогуляться во дворец за мой счет?
– Вашей матушки – именно она оплатила наряды. Однако ваши претензии беспочвенны. Взгляните в мою карточку и убедитесь. Его величество один раз уже звал меня на свидание, а сегодня утром сделал победительницей очередного конкурса.
– Этого мало! – покачал головой маршал, но убрал одну руку. Теперь он удерживал Ефимию только за запястье.
– Достаточно, – отрезала девушка. – Или вы полагаете, будто в перерыве между благодарностями и поеданием пирожных я должна была требовать?..
Она не договорила и выразительно глянула на Идриса.
– Не беспокойтесь, милорд, я выполню условия сделки. Большие дела делаются маленькими шажками.
Ефимия с досадой покосилась на двери на половину претенденток. Когда нужно, на часах никого, ни слуг, ни солдат! При них маршал не посмел бы вести себя столь дерзко. И ведь никому не пожалуешься…
– Учтите, – пригрозил Идрис, – я не потерплю обмана!
Девушка уже это поняла и гадала, как выпутаться из щекотливой ситуации. Прежде ее планы совпадали с планами Блеккуоков, но архив изменил все. Отныне она не желала зла Ленару, наоборот, преисполнилась чувством вины перед ним.
– Руку, милорд! – Ефимия сделала вид, будто не расслышала его слов.
– Э, нет, не так быстро! – покачал головой Идрис. – Я не дам вам ускользнуть до того, как получу гарантии.
– Кажется, девушка ясно выразилась, что не желает иметь с вами дела! – прогремел над их головами голос Ленара. – Советую немедленно оставить ее в покое.
Оба, и маршал и Ефимия – синхронно задрали головы, чтобы в просвете балюстрады этажом выше увидеть первого министра. Он успел не только вернуться в загородную резиденцию, но и переодеться в парадный мундир. Серебряное шитье последнего таинственно поблескивало в мигающем свете факелов.
– Отпустите ее! – повторил Ленар.
Голос его не допускал возражений, и маршал покорно отступил. Теперь между ним и Ефимией пара ступеней. Девушка бросила быстрый взгляд за спину. Она могла бы сбежать, вряд ли кто-то из мужчин стал бы ее преследовать, но предпочла остаться.
За считаные мгновения первый министр поравнялся с обидчиком леди Брок. Идрис отвесил ему фальшивый почтительный поклон, но удостоился лишь сурового взгляда из-под насупленных бровей.
– Надеюсь, проблема решена? – сухо осведомился Ленар.
Ефимия запоздало сообразила, почему он в мундире: провожал гестфольцев. Но зачем было сопровождать ее в город, не лучше ли было бы остаться и спокойно подготовиться к торжественным проводам?
– Безусловно, – кивнул Идрис.
Брошенный вскользь взгляд недвусмысленно намекал, что для Ефимии точка еще не поставлена, они договорят после.
– У вас какое-то дело к участнице отбора его величества? – не унимался первый министр.
Он видел, Ефимии некомфортно в обществе маршала, и желал оградить ее от неприятного разговора.
– Я всего лишь передавал привет от матушки. – От мнимой вежливости у Идриса сводило скулы. – Она беспокоится за леди Феррир. Вы ведь в курсе, они из одного графства, и их матери…
– В курсе! – оборвал поток лжи Ленар. – Я желаю с вами побеседовать. Скажем, завтра в одиннадцать утра. Доложите, как обстоят дела в графстве, выполняются ли все указания его величества. Доброй ночи, милорд! Я вас больше не задерживаю.
Маршалу ничего не оставалось, как откланяться. Ефимия полагала, первый министр уйдет вслед за ним, но Ленар задержался. От его пристального взгляда на щеках проступили алые пятна.
– Прогуляемся? – предложил Ленар и подал ей руку.
Ефимия обреченно согласилась. На его месте у нее тоже возникло бы множество вопросов.
– Я предлагаю пройтись до пруда. Это далеко, но вид того стоит. К тому же со мной вам нечего бояться.
Девушка кивнула, уловив подтекст его слов. Долгая прогулка означала долгий разговор подальше от чужих ушей. Благородно со стороны Ленара – он мог бы допросить ее прямо здесь, потребовать рассказать, что связывает Ефимию с Идрисом Блеккуоком. Уж явно не его матушка!
– Я… я должна вас поблагодарить, – пробормотала девушка, когда они вышли на свежий воздух.
Вокруг сгущалась мгла, разгоняемая светом фа-келов.
– После! – шепнул Ленар и повел ее ко входу в парк.
Стоявшие на часах солдаты подобрались и отдали честь второму человеку в империи.
Несмотря на относительно поздний час, парк не обезлюдел. До Ефимии доносились звуки голосов, женский смех. На главной аллее несколько юных фрейлин играли в мяч. Они не столько хотели выиграть, сколько произвести впечатление на кавалеров.
– Тшш!
Приложив палец к губам, Ленар увлек спутницу на одну из боковых дорожек. На краткий миг его рука легла ей на плечи. Словно испугавшись невиданной дерзости, граф тут же убрал ее, вновь отдав кожу девушки во власть ночной прохлады. Ефимия не возражала бы, верни он ладонь обратно, но она промолчала. Поздно, момент упущен, теперь ей осталось только смотреть на его спину.
Голоса играющих постепенно стихали, потом и вовсе пропали. Только хрустел песок под ногами и выводили свои трели цикады.
– Я ужасно виновата перед вами. – Лучше сказать сейчас, когда он идет впереди и не смотрит на нее. – Мне сложно подобрать слова… Словом, я прочитала дело отца.
Ленар ничего не ответил, только чуть сбился с шага. Ободренная его молчаливым прощением, прокашлявшись – от волнения пересохло в горле, – Ефимия продолжила:
– Я была ребенком, ничего не смыслила в политике. Вдобавок детям свойственно боготворить родителей…
– Вряд ли даже ваша мать знала правду. Я бы предпочел, чтобы она и сейчас думала, будто я не принимал участия в ее судьбе.
Они наконец вышли на открытое пространство, и девушка сдавленно ахнула от открывшейся перед ней водной глади. Пруд казался точным отражением неба, с собственной луной и звездами. Выполненный в форме дождевой капли, он манил легкой рябью, приглашал отвязать одну из лодок от причала и совершить прогулку к небольшому островку, где печально склонили головки ирисы.