– Итак, – выждав, пока за фрейлиной закроется дверь, проговорила Алисия, – начнем с главного. Вы мне не нравитесь, милая. Можете обладать сколь угодно смазливым личиком, императрицей вам не стать.
Ефимия выбрала тактику молчания. Сжимая в пальцах тонкую ручку чашки костяного фарфора, она терпеливо ждала продолжения.
– Мой сын упрям, оставил вас на отборе исключительно, чтобы насолить мне, поэтому я надеюсь на ваше благоразумие. Уйдите сами.
Отмалчиваться дальше не вышло бы, и девушка выбрала обтекаемый ответ:
– На все воля его величества.
– Вы не поняли? – Алисия нахмурилась. – Я, кажется, ясно выразилась: вы должны уйти.
– Если я такова, какой меня считает ее величество, то скоро покину дворец.
– Дерзкая выскочка! – Потеряв контроль над собой, императрица едва не расплескала кофе. – Ты смеешь вставать между мной и сыном! Ты – дочь предателя, сестра предателей!
Ефимия сверкнула глазами. Поправ нормы этикета, рискуя навлечь на себя еще больший гнев, она дерзко бросила в лицо Алисии:
– Мой отец невиновен, и я могу это доказать.
– Отвратительные манеры! – поморщилась дама в бриллиантах. Увы, императрица так и не соблаговолила ее представить. – Но, самое печальное, император верит в ее россказни. Это ведь вы оговорили моего мужа?
Взгляд незнакомки словно окатил Ефимию ледяной водой. В голове девушки щелкнуло. Если она все правильно поняла, перед ней сидела герцогиня Евгения Парская.
– И как, милочка, вы довольны? – ядовито осведомилась родственница императора. – Получили свою минуту славы? Вашему семейству не привыкать приносить людям горе.
– Славы? – с трудом сдерживая эмоции, переспросила Ефимия. – Вряд ли кто-нибудь из живущих согласился бы оказаться на моем месте.
– В том-то все и дело, что вы не на своем месте, – отрезала императрица. – Вас сослали в графство Орой.
Девушка шумно выдохнула, но нашла в себе силы ответить спокойно:
– Я не претендую на статус жены его величества, если вы это хотели услышать. Однако я не имею права идти против воли императора, в чем бы она ни заключалась.
– То есть вы не откажетесь от обвинений и не покинете столицу? – резюмировала Алисия и потянулась за колокольчиком. – Ну что ж, я предоставила вам выбор… Не беспокойтесь, дорогая, – потеплевшим тоном обратилась она к герцогине, – мы избавимся от этого недоразумения, равно как от той девицы, которая якобы действовала от имени вашего мужа.
– И как же? – прогремел за спинами женщин грозный голос Вардена. – Мне любопытно послушать.
Все три женщины, не сговариваясь, обернулись, поднялись с места.
Крайне рассерженный император стоял в проеме потайной двери, скрытой за фальшивой книжной полкой. Не желая, чтобы при семейных разборках присутствовали посторонние, Алисия попыталась выставить Ефимию, но Варден категорично заявил:
– Она останется. Евгения, вы тоже, – добавил он, заметив, что родственница направилась к выходу. – Полагаю, вас заинтересует пара фактов из биографии вашего мужа.
Женщины покорно опустились на свои места. Императрица в сердцах терзала веер. Она понятия не имела о существовании тайного хода, иначе давно бы велела его замуровать.
– Вы опять за старое, матушка? – Варден подошел к кофейному столику и забрал у Ефимии чашку, к которой она так и не притронулась. – Мы, кажется, все уже обсудили, я выразился предельно четко. Но раз вы хотите уединиться в одном из замков, не стану вам мешать. Ваши вещи соберут сегодня же.
– Но, Варден!
Алисия не на шутку встревожилась, однако надеялась, что сын не осуществит угрозу.
– Император здесь я. Вы моя мать, но не более, такая же подданная, как другие. Если вы полагали, будто выберете мне жену, станете вмешиваться в государственные дела, то жестоко просчитались. Пока я отошлю вас до осени. Образумитесь – вернетесь.
Какой удар! Лицо императрицы искривила судорога. Варден впервые открыто выказал свою силу, прежде он прислушивался к матери, уважал ее. Неужели влюбился в Ефимию, или Ленар Горзен таки добился своего? Он вечно вставал между ними, мешал Алисии стать негласным, теневым правителем при сыне. И если бы только это! Варден слепо верил другу, прислушивался к нему, даже когда остальные министры придерживались противоположной точки зрения. Взять хотя бы тот же Гестфол. Именно Ленар надоумил императора помириться с врагами, вместо того чтобы копить силы для мщения. Императрица бы только порадовалась, если первым министром сына стал муж Евгении. Власть – семейное дело, нечего делиться ей с бывшими пажами.
– Сын, ты не можешь!
Варден взглядом дал понять: может, еще как.
– Я просил вас оставить леди Брок в покое, заниматься своими левретками и играть в шары с виконтом Мальбео, а вы снова влезли в политику.
– Я извинюсь перед ней. – Скрипя зубами, императрица наступила на горло собственной гордости.
Что угодно, только остаться в Новом дворце! Алисия слишком хорошо понимала, если ее вышлют, сюда она больше не вернется. Она растеряет власть, превратится в одинокую старуху, коротающую дни в компании сиделки и пары придворных дам, мечтающих о ее скорой кончине.
– Я подумаю, мадам. – Император подарил ей надежду и повернулся к герцогине Парской. – Теперь вы, Евгения. Даже не знаю, с какой новости начать. Обе вам не понравятся.
Он глотнул кофе и поставил чашку на стол. После обошел столик и занял место кузины. Алисия на правах матери тоже опустилась на диван. Остальным полагалось стоять в присутствии императора.
– Мирабель Арно, от которой призывала избавиться ваша тетушка, вовсе не лгунья и не искательница приключений, а дочь Энрике.
Герцогиня издала приглушенный вздох и, побледнев, с трудом удержалась на ногах. Варден заботливо усадил ее, предложил воды и беспощадно продолжил:
– Он прижил ее от леди Юлии Арно. За энную сумму супруг женщины согласился дать девочке свою фамилию и воспитал как свою дочь. Ваш брак бездетен, кузина, поэтому именно Мирабель унаследует деньги и титулы семьи Имериз.
– Нет, это неправда! – закричала Евгения и, давясь слезами, закрыла лицо руками.
Ефимия испугалась, что у нее случится припадок.
– Девушку, называвшую себя Мирабель Арно, доставили во дворец. Можете взглянуть и убедиться. Сходство с Энрике поразительное. И ей вовсе не шестнадцать, а семнадцать лет.
– Он… – Герцогиня всхлипнула, плечи ее поникли. По телу прокатилась волна дрожи. – Он развлекался, пока я оплакивала нашего первенца!
– Не просто развлекался, кузина, а сожительствовал с ней в Имериз-холле. Слуги подтвердили, Юлия Арно провела там год на правах хозяйки. Затем об их связи начали шептаться, да и вы пожелали на время удалиться от двора в родовое гнездо, и леди уехала. Все эти годы Энрике не терял с ней связи, через третьих лиц передавал письма и деньги.
Ефимии стало жалко побелевшую как полотно Евгению. Несмотря на бриллианты, напускную надменность, она была глубоко несчастна. Оставалось только гадать, почему никто из ее детей не выжил (раз Евгения упомянула первенца, были и другие) и сколько еще бастардов наплодил герцог Парский.
– Но это еще не все. Энрике собирался с вами развестись и жениться на Юлии Арно. Ну и приложить все усилия, чтобы его дочь выиграла отбор.
Варден не собирался щадить чужих чувств. Наоборот, он хотел, чтобы строившие козни родственники сполна ощутили то, что заставили пережить Ленара. Да что там – самого императора.
– Нет! – Утерев слезы, герцогиня вспомнила, кто она, высоко подняла подбородок. – Ложь! У Энрике были любовницы, множество любовниц, но ни на одной из них он бы не женился. И та девочка… Пускай она его дочь, но незаконнорожденная, каких десятки.
– Однако факты говорят иное. Вам предоставят копию завещания супруга, а вскоре вы познакомитесь и с Юлией Арно. Она уже на пути в столицу. Леди успела развестись с мужем и заказать баснословно дорогое свадебное платье. Примечательно, что оплатил его ваш супруг. Вдобавок леди Юлия вновь беременна, уже на пятом месяце. Услуги врача, который ее пользует, тоже оплачивает Энрике. Поразительная щедрость по отношению к чужой женщине и чужому ребенку, не находите?
Мирабель – дочь герцога Парского! Ефимия до сих пор не могла в это поверить, хотя еще в сарае обратила внимание на сходство между ними. Однако леди Брок явно здесь третья лишняя. Она нервно оглянулась на двери, гадая, можно ли незаметно уйти или придется терпеливо дожидаться, когда монарх вспомнит о ней. Пока он увлечен разоблачением заговора, в результате которого Мирабель бы стала императрицей, а ее отец – первым министром.
Как же преступники все тонко просчитали, обвели вокруг пальца не только Ефимию, но и ее величество! Последняя, услышав о своей истинной роли, растеряла все сочувствие к чете Парских и потребовала прямо сейчас арестовать Энрике и его супругу.
В самый разгар эмоциональной беседы, император наконец отпустил Ефимию. Обрадованная, она присела в реверансе, с некоторых пор усвоив: чем дальше ты от чужих тайн, тем лучше.
Глава 31
Ефимия с трудом сдержала язвительный смешок. Ну конечно, подслушивали!
Позабыв о вышивании и своих чрезвычайно важных разговорах, фрейлины сгрудились у замочной скважины и едва успели отскочить, когда дверь распахнулась, явив леди Брок. Взгляд ее скользнул по сконфуженным лицам – придворным дамам не удалось сразу надеть маску светскости – и остановился на Катарине. Та выглядела рассерженной и раздосадованной. Ефимии не стоило большого труда угадать причину.
– Полагаю, вы ходатайствовали за меня перед ее величеством? – приторно вежливо поинтересовалась она.
Ефимия могла бы прямо сейчас уйти, сбежать из опасного места, но, раз уж маркиза Плее оказалась рядом, грех не засвидетельствовать ей свое почтение.
– Не понимаю, о чем вы! – Катарина высоко вздернула подбородок.
– О тех добрых словах, которые вы замолвили о дочери генерала Эвана Брока.
Она произнесла имя отца с вызовом, будто подталкивая фрейлин броситься в атаку. После истории с Мирабель кровь бурлила. Если сначала Ефимия пребывала в заторможенном состоянии, то теперь ее кипучая натура требовала действия. Нужно выплеснуть куда-то всю злость, всю обиду за предательство. Стайка напыщенных куриц из свиты императрицы идеально подойдет. Пусть Ефимии не под силу поквитаться с их госпожой, зато она отыграется на ее пособницах.