Нас спасли густые деревья, что разделяли нас и чудовище, монстр ломился напролом, сшибая сосны и березки как бульдозер. Ещё недавно я тихо проклинал неухоженный и густо заросший лес, через который было трудно продвигаться, а сейчас я на него молился как на бога.
— Бежим дед! — я схватил старика, который выпускал пулю за пулей в инопланетянина за шиворот и даже не пытаясь стрелять поволок его за собой в самую чащу. Чем больше на пути монстра будет препятствий, тем медленнее он будет, а нам придётся потерпеть царапины от шипов колючих кустарников и удары хлещущих по лицу веток. По сравнению со стоящей на кону жизнью всё остальное несущественные мелочи!
Мы бежали, перепрыгивая через валежник и проламываясь через кусты, а тварь не отставала. Лес становился гуще, и деревья старше и больше. Теперь монстру приходилось выбирать дорогу, так как вековые сосны уже не поддавались её напору. Скоро чудовище поняло, что валить деревья контрпродуктивно, и тут же попробовало другой способ передвижения. Возле очередного препятствия тварь на мгновение замерла, а потом лихо взобралась почти на самую макушку стоящего перед ней толстого дерева, его верхушка опасно согнулась, затрещала но выдержала, монстр не стал задерживаться и мгновенно прыгнуло на следующее дерево, и не останавливаюсь дальше! Только сбитые ветки посыпались вниз! Нихрена же себе! Та небольшая фора, что у нас была, исчезала практически на глазах!
— Уходи Игорь, я дальше не побегу! Не могу! — этот короткий спринтерский забег с препятствиями забрал у старика все силы. Дед Фёдор задыхался, глотая ртом воздух. Для своих лет он и так не плохо держался, но всё же его силам наступил предел — я её постараюсь задержать. Беги сынок!
Я тоже устал и запыхался, ведь именно мне приходилось проламывать дорогу в кустарнике. Мой камуфляж уже превратился в лохмотья от многочисленных дыр. Я в отчаянии остановился и повернулся к Никитичу.
— Хрен я тебя брошу старый пердун! — злость и ярость от бессилия придали мне силы и напрочь выбили из головы правила вежливости и почтения к старшим. За то короткое время, что мы провели со стариком вместе, он стал мне одним из самых близких людей на земле. Он с одним патроном вернулся к бункеру, чтобы отомстить за меня бандитам! Я рванул старика на себя и легко перекинул его через плечо — на такси поедешь!
Старик что-то кричал, но я его не слушал. Теперь обе наши жизни зависят только от меня! Тварь практически над головой и времени нет! Говорят, что в стрессовой ситуации человек тупеет, от адреналина не может рационально мыслить и совершает глупые поступки, которые на трезвую голову не пришли бы ему даже в голову. У меня же почему-то всё было наоборот. Сейчас мой мозг перестроился для решения только одной проблемы — выживания! И решение пришло мгновенно. Если вековые деревья, способные выдержать вес твари позволяют ей двигаться только быстрее, то нужно вернутся в подлесок, где монстру снова придётся переть напролом! Ведь у нас с Никитичем получалось там разрывать дистанцию, пусть едва заметно, но мы были быстрее! А в таких условиях всё будет зависеть только от моей выносливости.
Резко изменив траекторию движения, я рванул в сторону. За моей спиной с громким треском тварь приземлилась буквально на тоже самое место, где мы с Никитичем стояли несколько секунд назад. Не оглядываясь, я несся вперед со всей возможной скоростью, подлесок был уже очень близко. Вот только небольшой заболоченный участок надо проскочить, на котором стоял сухостой. Я бежал и надеялся, что не завязну в грязи потеряв скорость.
Я слышал монстра, он был очень близко, тварь снова взобралась на деревья и прыгала с кроны на крону. Ещё немного! Я пробежал мимо огромного старого дуба, который давно высох, но ещё поражал своими размерами воображение. Раскидистый дуб представлял собой разветвленное дерево с множеством мощных ветвей, которые стремятся к верху и, как бы разбросаны в разные стороны. Когда-то он имел густую крону, и очевидно был очень красив, но ничто не вечно под луной, местность заболотилась и дерево погибло. Сейчас эти ветви выглядели как мрачный скелет мёртвого великана. Этому дубу мы и обязаны своей жизнью.
Монстр с легкостью перепрыгнул на погибшего исполина, вот только ветви дуба хоть и оставались ещё крепкими, но гибкость уже утратили. Позади послышался громкий треск, а потом мой мозг пронзила знакомая боль. Тварь кричала! Уже вламываясь в подлесок я рискнул обернуться и тут же застыл на месте. Такое зрелище редко увидишь!
Чудовище застряло! Очевидно, не выдержав вес монстра, одна из ветвей переломилась, и монстр рухнул вниз, как следует заклинив своё тело между двух мощных отростков, которые поднимались из толстого ствола дуба. Сейчас тварь пыталась выбраться, всеми своими лапами и клешнями упираясь и молотя деревянного мертвеца. Только щепки в сторону летят! Совершенно ясно, что рано или поздно дуб сдаст свои позиции, только вот сопротивляется он изо всех сил и на свободу тварь вырвется не скоро!
Несколько секунд я боролся с соблазном подойти поближе и поискать уязвимые места на покрытом бронёй теле «хамелеона», однако разум и здравый смысл взяли верх над любопытством, и я продолжил свой бег. Выпавший шанс на спасение нельзя было терять.
Я без сил рухнул на землю только возле входа в бункер. В глазах красная пелена, лёгкие горят огнём, а ноги попросту отказали. Всю дорогу я бежал, не делая себе поблажек, а ведь на мне больше ста килограмм веса! Один только дед Фёдор минимум семьдесят кило весит!
— Кажись у меня кишки в один узелок связались! Лучше бы меня монстр сожрал! — рядом на земле стонал Никитич — прямо на автомат, что на рюкзаке, ты меня ирод ребрами и животом закинул! По жопе ветками хлещет, под дых ствольной коробкой автомата, а по башке твой грёбанный укорот стучит! И в добавок пердак твой возле носа! Гавнюк ты Игорёха!
— Пожалуйста. Кушайте, не обляпайтесь — с трудом выговорил я пересохшим ртом, ругаться с дедом не было сил — надо в бункер спускаться. Пересидим ещё денёк… Или два, или год! Только ты меня теперь дед тащи, я встать не могу.
— Спасибо лейтенант — наконец-то поблагодарил меня за спасение дед и тут же сделал ещё один «комплемент» — ну ты конечно и лось Игорёк! Меня с сидором пёр, свой рюкзак, четыре автомата, БК, бронежилет! За центнер весу будет! И при этом бежал как марафонец! А ведь всего пару дней назад хромал как калечный.
— Жить хотелось, а один мерзкий старикашка помирать собрался. Чего ещё делать было? — ответил я и попробовал подняться. Ногу свело судорогой и я рухнул обратно на землю скрипя зубами от боли.
— Давай помогу — дед кряхтя поднялся на ноги и подал мне руку — потопали, а то неровен час освободится зверушка и по нашим следам к бункеру выйдет. За тобой просека осталась, как будто за стадом кабанов.
Новую попытку выбраться из леса мы предприняли через день. После того как мы спустились в бункер, я пришёл в себя довольно быстро. Как всегда, помогла обильная пища. А вот дед отлёживался. Видимо и правда я ему во время бега знатно потроха отбил. И всё же рассиживаться было нельзя. Мой зверский аппетит оставит нас без провизии уже через пару дней.
В этот раз мы выходили из бункера через запасной выход. Я долго осматривал местность стоя в проёме люка и не решаясь сделать первые шаги. Я тоже опасался, что наш преследователь мог выйти по нашим следам к убежищу. А обнаружить его, если он притаился в засаде или медленно крадётся к добыче, чертовски сложно. Эта тварь умеет прятаться. Но вроде бы всё было чисто и мы всё же рискнули.
— В обход пойдём, по лесу — дед как местный житель знал местность очень хорошо — если правее взять, то этот лесок с другим соединяется. Вдоль реки лесной массив до самого города тянется. Крюк конечно большой получиться, но это лучше, чем по полям переть. По крайней мере укрыться всегда сможем.
Я не спорил. Идея как можно быстрее добраться до города уже не казалось мне хорошей. И насчёт использования автомобиля для своих целей у меня появились большие сомнения. Вот если бы исправный танк найти, и топлива к нему…
Первый день пути прошёл спокойно. Дед вёл меня по таким дебрям, что будь я один, то неминуемо бы заблудился. Вскоре мы вышли к реке, что вела с платины водохранилища к городку, и дальше двигались вдоль её извилистого русла, не подходя к ней близко и стараясь не выходить на открытую местность.
— Как ночевать будем лейтенант? — вопрос ночёвки остро встал перед нами, когда начало смеркаться. Рядом не было никаких укрытий — может твари ночью не охотятся?
— Им свет, по-моему, вообще не нужен, у них на корабле была такая тьма, что хоть глаз выколи — начал рассуждать я в слух — так что им видимо без разницы, когда охотиться. На дереве ночевать тоже не вариант, ты сам видел, как «хамелеон» по деревьям скачет. Думаю, нужно найти низину, и там лагерь устроить. Что бы с реки и из леса нас не разглядеть было. Ночью будет холодно, спальных мешков у нас нет, а костёр разводить нельзя, сам же про летающих тварей говорил. Нужно заранее лапника или камыша заготовить. Закопаемся и так попробуем поспать.
У деда возражений не было. Да и чего ему? В отличии от меня дед был экипирован по полной программе. Всё же на рыбалке был, когда всё случилось. Ватные штаны, ватник, шапка ушанка… В такой одежде вполне комфортно можно переночевать в весеннем лесу, а вот у меня из тёплой одежды только бронежилет.
Непривычно тихо в лесу, ветра нет и не слышно птиц. Совсем не похоже, что тут остался хотя бы кто-то живой из лесной живности. Я лежу на подстилке из хвои и смотрю в безоблачное ночное небо. Не могу заснуть. Мы вечером не ужинали и мне становится хуже, я замерзаю. Я теперь не переношу голод. Сейчас я закидываю половинки сушённого гороха себе в рот и глотаю их по одной, в надежде на то, что мой организм справиться с этим издевательством над ним. А заодно и на звезды смотрю. Это красиво и на них можно смотреть вечно. Когда был жив отец, мы часто выезжали с ним на рыбалку и тоже смотрели на звёздное небо. Батя показывал мне созвездия, а я думал о том, что возможно где-то среди этих звёзд есть точно такая же звезда как наше солнце, а возможно и жизнь. Я всегда любил фантастику. И вот фантастика стала моей реальностью, жизнь там есть! Возле какой-то из этих красивых звёзд и родился улей! Космическая саранча, пожирающая всё на своём пути. Пока улей ещё осваивается на нашей планете, он