почему-то застыли на нуле. Ну почему, почему ей заказано быть любимой?
…В кафе Дженна намеренно села за другой столик, но Роберт Локк отыскал ее. Однако поговорить с глазу на глаз, как ему, очевидно, хотелось, не довелось: в проеме двери показалась Кейти.
— Наконец-то я дождалась перерыва! — Она поцеловала Дженну, огляделась и добавила: — А здесь уютно.
— Это ваша сестра? — с ходу догадался Роберт. Его уже не удивляло, что к Дженне в университет ежедневно приезжают родственники.
— Познакомьтесь, это моя сестра Кейти. А это — Роберт Локк.
— Очень приятно, но мне надо поговорить наедине с Дженной, мистер Локк. Вы не могли бы пересесть за другой стол сегодня?
Конечно, это было нахальством: столики давным-давно все заняли, и ему не оставалось ничего другого, как пойти за стойку бара и заказать кофе и сэндвичи. Но поведение сестры, как и брата вчера, было аналогичным: горящие глаза, желание уединиться для важной беседы. Интересно, а остальные ее родственники такие же?
— Не хотела ждать, потому что знаю, как ты нервничаешь, подруга, — начала Кейти, — да, я поговорила… с Маркусом.
— Ты убьешь меня! Что ты наделала!
— Не волнуйся, все получилось так, как надо.
Дженна недоверчиво посмотрела на нее.
— У меня бессонница, сердце болит, а ты меняешь наши планы и говоришь, что дело в шляпе. Не тяни, рассказывай.
Девушка ощутила головокружение и легкую тошноту от волнения.
— Значит, дело было так: я собралась поговорить с мамой, когда никого не будет дома. Но приехал Маркус, и они снова заговорили о свадьбе, о гостях, а я возьми и скажи, что зря стараются: Дин жениться не хочет, он влюблен в Дженну и добивается ее любви.
У Дженны все поплыло перед глазами: это был конец.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Дженна, Джен, очнись!
От влаги, попавшей на лицо, девушка пришла в себя. Кейти стояла со стаканом минеральной воды в руках, руки заметно дрожали. Вокруг них столпились посетители заведения.
— Как ты меня напугала!
Кейти и подбежавшие официанты помогли ей перебраться на диван, стоящий в холле. Уже вызвали неотложную помощь.
— Сейчас приедет врач, а потом поговорим.
— Не надо, мне уже лучше.
— Но выглядишь ты просто ужасно, Джен. Медицинская помощь необходима. Я буду с тобой.
Буквально спустя несколько минут подъехала машина, из которой, торопясь, вышли врач и медицинская сестра со спецчемоданчиком. Они поспешили к Дженне.
— Что же вы, дорогуша, так не любите себя, — считая пульс, спросил немолодой доктор, внимательно глядя в глаза девушке, — нельзя так терзать свою нервную систему и изнашивать сердце с этих лет. Предлагаю обследоваться в клинике, чтобы выявить возможную патологию, но, похоже, дело в переутомлении и обилии негатива в вашей молодой жизни. Я прав?
— Да, доктор, — прошептала Дженна, — я приду на обследование, но не сегодня.
— Можно и не сегодня, но откладывать в долгий ящик тоже не советую. Пока же примите валерьяночки и отправляйтесь на свежий воздух. Сегодня лучше отдохнуть дома. — Он подал в маленькой мензурке темно-коричневую пахучую жидкость. — Мораторий на кофе, чай и сигареты в течение недели.
— Я не курю.
— Отлично, тогда у вас значительно больше шансов адекватно справляться с подобными ситуациями. Но лучше, чтобы их не было. Жду вас в клинике.
Врач и его помощница уехали, бармен принес воды со льдом и маленькую подушку под голову, уговаривая Дженну отдохнуть прямо здесь: дверь в холл закрыли, отворив для посетителей другой вход в кафе. Приглушили интенсивность солнечного света, падающего в окна, плотными жалюзи. Кейти села рядом и тяжело вздохнула.
— До чего довел тебя Дин, просто с ума можно сойти. Но успокойся, скоро все уладится. Мама и Маркус не позволят тебя обидеть.
— Ну, рассказывай.
— Когда я как бы невзначай сказала, что у Дина с головой не все в порядке, потому что он преследует тебя, вместо того чтобы готовиться к свадьбе, Маркус как подскочит… ты только не нервничай… он выругался, как матрос на причале! Я его еще таким никогда не видела: злой-презлой, глаза горят, руки трясутся. Мама тоже расстроилась и пила капли.
Дженна заохала и приложила руку к груди.
— Больно? Что подать? Еще воды? — Кейти бестолково суетилась.
— Ничего не надо, мне просто это трудно слушать без эмоций.
— А давай на другой раз отложим, давай?
— Ну уж нет, выкладывай все сейчас, пока я жива. Не хочу умереть не информированной.
— Если ты шутишь, то все в порядке, — с облегчением вздохнула Кейти. — Слушай дальше: Маркус нарезает по комнате круги, мама плачет…
— Мама Милли плакала? — У Дженны сжалось сердце, и она снова инстинктивно прижала руку к груди. Подруга покосилась на нее, но продолжала:
— Потом, когда все немного успокоились, то попросили меня рассказать, что и как. Не бойся, я рассказала только суть и то, что ты разрешила. — Кейти взяла подругу за руку и стала ее поглаживать. — Маркус решил поговорить с Дином сам.
— А что предлагала мама Милли?
— Она согласилась с Маркусом, он ведь у нас непререкаемый авторитет в доме.
— А что с подготовкой к свадьбе?
— Идет полным ходом. Маркус сказал, что он все уладит. И Маркус, и мама прекрасно понимают, что ты вообще не виновата. Это Дин — дуралей. Где были его глаза раньше?
— Мне кажется, что Дин не любит меня, — это ревность к Маркусу. Ты же видела, что было в ресторане: старший брат флиртует с подружкой детства. Обидно!
— По-моему, ты права, но как доказать это моему братцу? Он сейчас от ревности вообще ничего не может видеть реально. Надеюсь, Маркус вправит ему мозги. В детстве он нами классно управлял, помнишь?
— Да, помню, он был отличным воспитателем.
Обе предались воспоминаниям, перебивая друг друга и смеясь над детскими проказами и оригинальными приемами воспитания старшего брата, и не заметили, как дверь приоткрылась. На пороге стоял Маркус.
— Здравствуйте, подружки.
Кейти и Дженна вздрогнули, замолчали и с изумлением посмотрели на Маркуса.
— Как ты узнал, что мы здесь?
— Дженна, как ты себя чувствуешь? — Он подошел к дивану и взял девушку за руку. — Позволь мне отвезти тебя домой.
— Правильно, а я буду у Дженны сиделкой, — предложила Кейти.
— Сиделкой, по крайней мере сегодня, я назначаю себя. А ты, сестренка, нужна дома.
— Что-то случилось?
— Келли пора покупать свадебное платье, требуется машина, знание магазинов и добрый совет. Справишься?
Лицо Кейти выражало сомнение, но она не решалась спорить с братом и кивнула головой в знак согласия.
— А мама… — осторожно попыталась выяснить она, — она поможет нам?
— Думаю, нет. У нее столько дел дома, что тратить время на поездки вряд ли целесообразно. И не зови ее в компанию, — предупредил Маркус таким голосом, что Кейти опустила в глаза и покорно спросила:
— Мне уже ехать?
— Да, Келли ждет тебя.
— А Дин… — начала было Кейти, но увидев, как сдвинулись брови старшего брата, сочла за лучшее попрощаться.
Обняв Дженну и крепко поцеловав, подруга исчезла за дверью.
Маркус наклонился над Дженной.
— Ну, здравствуй, держись за меня.
Дженна обхватила его за шею, он взял ее на руки и понес к машине. В салоне автомобиля на заднем сиденье лежала пуховая подстилка и две подушки. Маркус заставил девушку, несмотря на протесты, сразу лечь.
— Не спорь, пожалуйста, я хочу, чтобы на свадьбе Дина и Келли ты была красивее невесты. Это твоя сверхзадача, с которой справиться, на самом деле, легко. — Он сел за руль. — Доставлю с ветерком, но — осторожно.
До квартиры он донес ее тоже на руках и заставил лечь в постель.
Недавнее состояние безысходности сменилось в душе Дженны чувством умиротворения с проблесками блаженства. Наблюдая, как Маркус хлопочет, выжимая соки из фруктов, появившихся неизвестно откуда, готовит салат из морепродуктов, а себе заваривает крепкий красный чай, она ощущала покой и невыразимую радость. Слезы выступили на глаза от избытка чувств и от всего пережитого за последние часы.
— Ты что, плачешь? А ну-ка вытрем сейчас же слезки!
Он достал чистейший носовой платок и аккуратно промокнул прозрачные капли, катившиеся из глаз, а затем заставил высморкаться. Это так напомнило его приемчики из далекого детства, что Дженна, а вместе с ней и Маркус, рассмеялись.
— Вот ты и смеешься, наконец. Значит, выздоровление не за горами. Давай-ка я покормлю тебя с ложечки вкусным салатом. — Он отправил ей в рот первую ложку. — Становится традицией кормить тебя, как птичку, с руки.
Дженна смотрела на Маркуса: красивый, умный, рассудительный, преуспевающий бизнесмен, он сейчас кормит салатом собственного приготовления, вытирает слезы, носит на руках девушку-сироту, когда-то взятую в богатую семью из сострадания. Нет у нее ни собственного дома, ни наследства, ни близких родственников. Кроссаны-старшие сделали все, чтобы она не чувствовала одиночества в детстве и отрочестве, а сейчас готовы отдать любого из сыновей. Как же ей повезло!
Слезы — на этот раз слезы благодарности — снова подступили к глазам, и она всхлипнула.
— Тебе нужно более серьезное лечение, чем я думал, — произнес Маркус, — сейчас попробуем. — И он крепко поцеловал девушку.
Кончики их языков встретились, поласкали друг друга, губы прикоснулись к губам и зажгли огонь, пронзивший Дженну и Маркуса. Он лег рядом и прижал к себе девушку. Они целовались, но никак не могли насытиться.
Наконец Маркус немного отстранился.
— Знаешь, как я представлял наше сближение?
Он расстегнул пуговки на блузке и высвободил из плена кружевного лифчика две упругие груди. Погладил их нежно, покачал в руках и начал целовать по очереди, прихватывая розовые сосочки губами. По телу девушки разлилось тепло. Незаметно Маркус расстегнул молнию и снял юбку. На Дженне остались только стринги, которые тоже через несколько мгновений покинули тело.