еки, парусники, Престон, их строящийся дом. И, конечно, ты. – Слоан улыбнулась и почувствовала, как комок подкатывает к ее горлу при мысли о том, как родная мать фотографирует ее в младенчестве. – Ты, очевидно, слишком молода, чтобы помнить, но еще в девяностые начался переход фотографии с пленочной на цифровую. Но первые цифровые камеры были дорогими, и процесс шел медленно. В девяносто пятом я все еще снимала почти все на тридцатипятимиллиметровую пленку. Слыхала о такой?
– О пленке? Не совсем. Я предпочитаю камеру iPhone.
Нора улыбнулась.
– В те далекие времена в рулоне пленки было двадцать четыре кадра, иногда больше, в зависимости от марки и модели фотоаппарата и пленки. Тогда еще не было смартфонов. Мир не ходил с камерой в кармане, готовый заснять каждое событие текущего дня. В те времена все пользовались настоящей камерой, делали кучу снимков и надеялись, что запечатлели что-то стоящее.
– Надеялись?
Нора улыбнулась.
– Боже, как же ты молода. Да, надеялись. Никогда точно не знаешь, получилось ли хорошее изображение, пока не проявишь пленку. Аннабель как раз больше всего любила этот процесс. Работу в фотолаборатории.
– Фотолаборатории? Это где проявляют фотографии?
– Да. Когда негативы на рулоне пленки превращаются в глянцевые снимки. Пленку нельзя подвергать воздействию дневного света, иначе изображения, которые на ней хранятся, будут испорчены. Поэтому нужно пойти в «темную комнату», – Нора изобразила в воздухе кавычки, – чтобы проявить их. Все фотографии, которые ты сейчас держишь в руках, и те, что лежат в этих коробках, были проявлены в фотолаборатории. Моя фотолаборатория, на самом деле, прямо здесь, в студии. – Нора махнула рукой куда-то за спину. – Я до сих пор время от времени пользуюсь ею, в основном из чувства ностальгии. Мне нравится сам процесс. Но Аннабель обожала его и не могла насытиться.
– В смысле?
Нора улыбнулась, и пока она объясняла нюансы фотографии, у Слоан сложилось впечатление, что та скучает по старой подруге.
– Сегодня ты делаешь снимок на телефон и получаешь мгновенную обратную связь. Можно сразу определить, хороший снимок или плохой. То же самое происходит и с современными цифровыми камерами. У них есть экран дисплея, который покажет фотографу – изображение четкое или размытое, переэкспонированное или подходит в самый раз, ну и сотня других параметров, которые позволяют пользователю сохранить или удалить изображение. Но раньше приходилось нажимать и надеяться на лучшее. Ты смотрела в видоискатель камеры, ловила кадр, нажимала на кнопку и молилась, чтобы все получилось идеально. Однако никто не мог знать наверняка, пока пленка не проявится. Большинство людей обычно оставляли свою пленку для проявления в фотостудиях или аптеках. Через несколько дней они получали фотографии в точно таком же конверте, как ты держишь в руках, и могли наконец посмотреть, какими они вышли.
– Звучит архаично.
– По сравнению с сегодняшними технологиями – более чем. Но это также было увлекательно. Для клиента было захватывающе получить снимок и обнаружить, каким он там получился. Для меня и для Аннабель, когда она заинтересовалась всем этим, это превратилось в навязчивую идею. В фотолаборатории изображения, снятые на пленку, проецировались на фотобумагу и становились видимыми только тогда, когда бумага погружалась в ванночку с химическими веществами. Затем изображение медленно оживало, постепенно становясь похожим на рождение живого, дышащего существа. А когда на фотографии было что-то особенное или необычное, процесс становился будто наэлектризованным. Как я уже сказала, Аннабель питала страсть к фотолабораториям. – Нора улыбнулась и покачала головой. – Мне продолжить? Тебе, наверное, уже очень скучно.
– Вовсе нет, – запротестовала Слоан. – Я заинтригована, хочу получше узнать, чем была так увлечена моя родная мать.
Нора подняла брови.
– Я могу показать, если тебе интересно.
– Как проявлять пленку?
Нора кивнула:
– Да. В фотолаборатории.
– С удовольствием.
– Подожди-ка, – Нора поспешила к стойке и схватила фотоаппарат. Возвращаясь, она попросила: – Встань. – Когда Слоан встала, Нора посмотрела в видоискатель камеры и направила ее на девушку. – Улыбнись. – Та широко улыбнулась в объектив и услышала, как щелкнул затвор, когда Нора нажала на кнопку. – Пойдем! Покажу тебе, как все это делалось раньше.
Глава 29
Роли, Северная Каролина
Воскресенье, 28 июля 2024 г.
Райдер Хиллиер выехала из аэропорта Роли на арендованной машине. Проведя расследование, она подключила свои источники и достала адрес квартиры Слоан Хастингс. Двадцатиминутная поездка привела ее на обсаженную деревьями улицу и парковку трехэтажного комплекса. Ей потребовалась минута, чтобы собраться, прикрепив микрофон к воротнику и настроив видеодисплей на смартфоне, прежде чем она вышла из машины и поднялась по лестнице в квартиру Слоан Хастингс.
После трех попыток достучаться Райдер приложила ладонь ко лбу и заглянула в окно рядом с дверью. Жалюзи были открыты, и она могла увидеть всю маленькую квартирку. Свет выключен, внутри никого нет. Она направилась обратно к машине, чтобы подождать там. Шли часы, а малышки Шарлотты не было видно, и Райдер поняла, что ей нужно переходить к плану Б.
Глава 30
Сидар-Крик, Невада
Воскресенье, 28 июля 2024 г.
Красная лампочка в углу придавала темной комнате малиновый оттенок.
– Рассеянный свет испортит фотобумагу и повредит изображения, снятые на пленку, – объясняла Нора, пока Слоан стояла рядом. – Красный свет безопасен, поэтому мы и работаем с ним. – Перед женщинами находился длинный рабочий стол, заваленный оборудованием для фотосъемки и проявления изображений. – Это увеличитель. – Нора установила аппарат перед собой. – Пленка из камеры подается вот сюда, на носитель негатива. – Слоан наблюдала, как Нора вставляет рулон пленки в аппарат. – Затем увеличитель проецирует снятое на пленку изображение на лист фотобумаги, который мы кладем вот сюда. – Нора прикрепила лист глянцевой фотобумаги к мольберту под увеличителем, затем воспользовалась оптическим прицелом, чтобы проверить четкость проецируемого изображения. – После того как изображение проводит несколько секунд в растворе, который незаметно отпечатывает его на фотобумаге, мы подвергаем бумагу воздействию ряда химических веществ. – Процесс проявления занял почти минуту, Нора сняла с мольберта все еще чистый лист фотобумаги и с помощью пинцета погрузила его в поддон с жидкостью. – Первый лоток предназначен для проявителя. Мы оставляем фото в нем примерно на шестьдесят секунд. – Слоан придвинулась ближе и заглянула через плечо Норы. – Затем, – женщина взяла другой набор пинцетов, – мы переносим его в стоп-ванну. Здесь оно лежит всего несколько секунд, прежде чем мы перенесем его в последний лоток.
– Я все еще ничего не вижу, – произнесла Слоан, уставившись на фотобумагу, которая находилась в растворе.
– Это займет пару минут. Продолжай смотреть.
В конце концов после трех минут нахождения в растворе на бумаге начало проявляться изображение: сначала слабое, а потом все более контрастное. Слоан наблюдала, как ее лицо, улыбающееся в камеру, оживает, медленно превращаясь в яркую фотографию.
Нора воспользовалась пинцетом, чтобы достать фотографию, и прикрепила ее к бельевой веревке для сушки. Когда с фотографии стекла вода, лицо Слоан стало полностью в фокусе.
– Вот оно. Милая фотография красивой молодой женщины. Это занимает много времени, и это большая работа по сравнению с сегодняшним миром мгновенного результата.
– Ага… – протянула Слоан. – Но я понимаю, почему тебе это так нравится. Я знала, что находится на пленке, и все равно в полном в восторге от того, как все происходит.
Нора улыбнулась. Ее лицо сияло в красном свете фотолаборатории.
– Твоей маме тоже это нравилось.
Вернувшись в студию, Слоан и Нора разобрались с первой коробкой. Все утро они изучали фотографии, сделанные Аннабель в то лето, когда она исчезла. Нора провела вербальную экскурсию по каждой части города, запечатленной на снимках, и объяснила технику, которую Аннабель так умело использовала. Аннабель, по словам Норы, становилась настоящим фотографом. Через пару часов просмотра они решили оставить две другие коробки для следующего раза.
– Сегодня у меня действительно было особенное утро, – призналась Слоан. – Спасибо, что показала мне фотографии. В какой-то мере я чувствую, что они помогли мне сблизиться с моей родной матерью.
Нора улыбнулась:
– Остались еще две коробки. Мы можем просмотреть их на этой неделе.
– Не могу дождаться.
– Следующие пару дней я занята фотосессиями, но потом абсолютно свободна.
– Тилли и Рид хотели снова встретиться со мной на этой неделе. Я позвоню тебе в среду или четверг?
– Идеально.
Минуту спустя Слоан сидела в арендованной машине. Прежде чем отъехать от студии, она достала телефон и нашла Нору Марголис в своих контактах. Она нажала кнопку редактирования и изменила ее имя на «Тетя Нора».
Глава 31
Роли, Северная Каролина
Понедельник, 29 июля 2024 г.
Репутация Райдер Хиллиер как трукрайм-репортера и ведущей подкастов экстренных новостей была частично основана на ее способности сообщать своим поклонникам новые подробности о некоторых самых громких делах в стране. Но Райдер Хиллиер не просто сообщала новости. Она находила ответы. И вскоре после того, как она широко осветила историю о малышке Шарлотте Марголис, ведущие СМИ подхватили ее инициативу, и Райдер столкнулась с такими шишками, как Данте Кэмпбелл и Эйвери Мейсон, а также с кучей сетевых репортеров, у которых были неограниченные бюджеты и огромные команды для ведения расследования. Райдер провела ночь в своей машине на парковке жилого комплекса Слоан. В квартире всю ночь было темно. Если Райдер хотела найти Слоан Хастингс, ей нужно было проявить творческий подход.