– Готово.
Два человека смотрели друг на друга. Их фигуры медленно обретали форму.
– Это Аннабель, – сказала Слоан. – Но… как?
Нора придвинулась ближе к фотографии и подождала еще несколько секунд, пока изображение не закрепилось.
– Это… – Она сделала паузу, позволяя отпечатку стать более ясным, чтобы убедиться, что она была права. – Тилли, – наконец произнесла Нора. – Это Тилли стоит с Аннабель на кухне.
Еще через несколько секунд проступили цвета, и сформировалось окончательное изображение. Слоан увидела Аннабель и молодую Тилли Марголис, они стояли перед кухонной стойкой.
Слоан посмотрела на Нору.
– Все фотографии, которые мы проявили к этому моменту, были сделаны Аннабель.
– Да… – пробормотала Нора, ничего не понимая.
Слоан указала на фотографию.
– Но тут на фотографии сама Аннабель. Кто, черт возьми, сделал это фото?
Прошлое
Сидар-Крик, Невада
4 июля 1995 г., День…
После ухода Эллиса Аннабель выбежала в прихожую, схватила один из чемоданов и потащила его к машине, понимая, что время поджимает. Она помчалась обратно в дом, схватила еще два чемодана и выкатила их тоже. Один из них зацепился за булыжник и опрокинулся. Она оставила его лежать и поспешила к машине, забросив другой чемодан на заднее сиденье. Еще один заход, и холл опустел, там остались только спортивная сумка и ее дамская сумочка. Направляясь обратно в дом, Аннабель услышала шум подъезжающей машины. Обернувшись, она увидела белый Cadillac Тилли.
Аннабель опустила подбородок на грудь. Им стоило уехать из города накануне: теперь отъезд превратится в скандал и в драму. Она не потрудилась дождаться Тилли или закрыть входную дверь. Пройдя в кухню, она принялась мыть одну из бутылочек Шарлотты. Девочка начала беспокоиться, ей хотелось есть.
– Что происходит? – спросила Тилли, входя на кухню. – Машина Престона набита битком, как будто вы уезжаете навсегда.
– Тилли, я сейчас немного занята с Шарлоттой. Ты можешь прийти завтра?
Аннабель продолжала мыть бутылочку.
– Где Престон?
– На концерте, скоро вернется.
– Я помогу тебе с ребенком, пока мы его ждем.
Аннабель закрыла глаза. Ей хотелось забраться в машину с Престоном и Шарлоттой и уехать как можно дальше от Сидар-Крик. Она почти не спала, и у нее не было сил общаться со свекровью.
Тилли подошла к раковине и потянулась за бутылочкой, которую мыла Аннабель. Аннабель отдернула руку.
– Тилли, прошу, не надо. Я не спала всю ночь из-за Шарлотты, и у меня просто нет сил на ссоры.
– А кто ссорится?
Аннабель ополоснула бутылочку, затем подошла к шкафчику и достала смесь для Шарлотты.
– Куда ты собираешь, Аннабель? С полной машиной чемоданов, да еще так поздно?
Этот высокомерный тон довел Аннабель до крайности. Она повернулась лицом к своей свекрови, все еще стоя у раковины.
– Мы уезжаем, Тилли.
Тилли издала покровительственный смешок.
– Кто уезжает?
– Престон и я. Мы покидаем этот дом, этот город и все то дерьмо, которое к нему привязано.
– О, это глупости. Если ты хочешь уехать – прекрасно. Просто прекрасно. Но мой сын? Ты думаешь, что можешь забрать моего сына? Кем ты себя возомнила?
– Его женой! Я его жена, Тилли. Ты вообще себя слышишь? Ты говоришь о своем тридцатилетнем сыне так же, как я говорю о своей маленькой дочери. Престон – взрослый мужчина, а взрослые мужчины самостоятельно принимают решения. Они не делают того, что им говорит сделать мамочка.
– И ты думаешь, Престон хочет уехать из Сидар-Крик?
Теперь настала очередь Аннабель рассмеяться.
– Ты думаешь, что контролируешь все, что тут происходит, но ты так мало знаешь. Скоро ваш идеальный маленький мирок со всеми вашими деньгами, имбирными домиками, в которых вы заставляете жить своих детей, и вашим загородным клубом рухнет. И самое печальное, что ты даже не знаешь, что это вот-вот произойдет.
Шарлотта завозилась. Услышав перепалку, она начала ерзать и хныкать в своей колыбели.
Глава 64
Бенд, Орегон
Пятница, 2 августа 2024 г.
– Понятия не имею. – Нора размышляла над тем, кто мог сделать фото Аннабель и Тилли.
– Сколько еще негативов осталось? – уточнила Слоан.
Нора подошла к увеличителю.
– Четыре.
– Давай посмотрим, что на них.
Воздух был буквально наэлектризован. Стоя в красном свете фотолаборатории, обе женщины чувствовали, что находятся на пороге разгадки тайны тридцатилетней давности, хотя пока они еще не понимали, какую именно тайну им предстоит раскрыть.
Нора работала на полную. Она больше не была учительницей, берущей Слоан под свое крыло. Она была мастером, руководила процессом так, как делала это раньше тысячи раз, указывая и отдавая приказы, которым Слоан следовала без колебаний. Нора нанесла негатив на фотобумагу с интервалом в двенадцать секунд, чтобы убедиться, что изображение будет четким. Затем она пропустила чистую фотобумагу через проявочные ванны. Однако на этот раз, пока они ждали, когда изображение окажется в последнем лотке, Нора занялась следующим негативом. К тому времени, как она погрузила фотографию в проявочный раствор, первое изображение было готово и его можно было доставать из закрепителя.
Пока Нора готовила следующий негатив, Слоан прикрепила фотографию к сушилке, а затем с помощью щипцов переместила второе изображение в стоп-ванну. Ее движения были поспешными, но под руководством Норы каждый этап процесса был тем не менее выполнен правильно. Наконец, на сушилке их ждали четыре фотографии, но каждая из них была на разной стадии проявления.
Первое изображение, все еще покрытое закрепляющим раствором, ожило. Хотя оно было размытым, на нем можно было разглядеть Тилли, схватившую Аннабель за волосы.
– Они… – Слоан сняла фотографию с сушилки. – Дерутся.
Нора сняла вторую фотографию с сушилки, и женщины уставились на нее. Время буквально остановилось, пока они ждали, как проявится изображение. Еще несколько секунд, и вот они увидели, как Аннабель прижала Тилли к кухонной стойке.
Нора взяла третий снимок. Они со Слоан тяжело дышали, неожиданно попав через этот портал в прошлое в эпицентр семейной драмы тридцатилетней давности. Нора подула на чистый снимок, чтобы ускорить процесс проявления. Когда изображение стало видимым, она ахнула.
– Боже мой!
Слоан посмотрела на фотографию в руке Норы. На ней она увидела Тилли Марголис, в руках у которой был длинный нож для мяса.
Прошлое
Сидар-Крик, Невада
Вторник, 4 июля 1995 г., День…
– Что случилось, Тилли? – спросила Аннабель, приблизившись к лицу свекрови. Этот разговор был всего лишь вопросом времени. – Впервые в жизни тебе нечего сказать?
– О, мне есть что сказать. И ты меня выслушаешь. Ты можешь охмурить моего сына, но меня ты не проведешь. Я знаю, в какую игру ты играешь. Ты «белый мусор[9]», ты хочешь денег, и ты расставила свои сети. Я отдаю тебе должное. Я не считаю Престона дураком, но будь я проклята, если он не превращается в шута каждый раз, когда дело касается тебя. Вот тебе мое предложение. Мы с Ридом заплатим тебе, чтобы ты убралась. О тебе будут хорошо заботиться, как и о твоем ребенке.
– О моем ребенке? – со смехом спросила Аннабель. – Ты имеешь в виду нашего ребенка, ребенка твоего сына, верно? Свою внучку?
– Я не питаю иллюзий относительно того, что из себя представляет этот ребенок. Для тебя она была способом заманить Престона в рабскую жизнь. И я признаю, ты победила. Рид и я признаем твою победу и готовы дать тебе то, чего ты добивалась. Мы не поскупимся.
Аннабель снова рассмеялась.
– Вы с Ридом предлагаете мне что-то вроде выходного пособия за то, что я уйду, не так ли?
– Именно. Мы можем аннулировать ваш брак и будем выплачивать тебе ежемесячное пособие, пока ребенку не исполнится восемнадцать. Это более чем выгодное предложение.
– Ради всего святого, Тилли! Неужели ты все еще прокручиваешь эту безумную идею в своем извращенном мозгу? Мне не нужны твои деньги.
– Ну да, ты хочешь деньги Престона. Но ты не понимаешь, что у Престона нет денег. Тех, что тебе нужны. Мы с Ридом уже говорили ему, что если он не оставит эту чепуху, то он будет отлучен от семьи.
– Отлучен? Неужели в Сидар-Крик наступило Средневековье?
– Смешная шутка, – сказала Тилли. – Престон будет изгнан из семьи, если продолжит жить с тобой.
Аннабель покачала головой.
– Если учитывать, что ты держишь их на таком коротком поводке, совсем неудивительно, что твой собственный сын ворует твои же деньги.
Аннабель отметила, что этот комментарий пролетел мимо Тилли. Она ничего не знала.
– Имей в виду, это означает, что Престон больше не получит никаких семейных денег. Его уволят из компании. Ему не разрешат больше работать нигде в округе Харрисон.
– Ты обещаешь? – спросила Аннабель. – Пожалуйста, Тилли, пообещай мне, что все, что ты только что сказала, правда. Обещай мне, что ты позволишь Престону покинуть это богом забытое место и никогда не оглядываться назад. Он скоро будет здесь. Пожалуйста, скажи ему то, что ты только что сказала мне! – Аннабель подошла на шаг ближе к своей свекрови. – Ты думаешь, что подобные пустые угрозы напугают его, но на самом деле они его освободят. Уехать отсюда – не моя идея. Это идея Престона. Ему не терпится убраться подальше от тебя.
– Ах ты, маленькая потаскушка! – завопила Тилли, напугав Аннабель и Шарлотту.
Теперь Шарлотта заплакала по-настоящему, дрыгая ногами и вертясь в колыбели. Пока малышка извивалась, ее дергающаяся ножка ударила по кнопке фотоаппарата Аннабель, который лежал рядом с ней. Ступня Шарлотты задела кнопку, сделав кадр в тот момент, когда Тилли в ярости схватила Аннабель за волосы и крутанула ее. Две женщины боролись, но Аннабель не удавалось вырваться из крепкой хватки свекрови.