На следующий день в Альнстере солнце снова не показалось, продолжал идти дождь, но уже не такой сильный. Этого оказалось достаточно, чтобы вернулись туристы. Каро почти весь день была занята встречами с консультантом и другими людьми. Она вернулась как раз тогда, когда я закрывала магазин, и приготовила для нас обеих ужин.
Днем мне написал Роан и пригласил составить ему компанию в пабе вечером, я пообещала ему прийти. Именно это обещание помешало мне лечь спать пораньше. Странно, но я была ужасно измотана, хотя день выдался не очень напряженным, можно было лишь предположить, что все дело в унылой погоде.
Мне хотелось поговорить с Роаном. После выходных мы мало общались, и я соскучилась по нему.
Это казалось нелепым – скучать по человеку, которого видела три дня назад, но так оно и было.
Отправив ответ на последнее письмо Грир, я переодела свитер, но оставила узкие джинсы. Каро была не в настроении общаться и предпочла остаться дома и почитать, так что около восьми часов я одна направилась в «Якорь». К счастью, дождь уже перестал идти. Мокрая брусчатка блестела от дождя в свете старомодных уличных фонарей, и я не удержалась и сфотографировала площадь, расположенную в центре главной улицы.
Для заката было еще рановато, но из-за лившего весь день дождя небо стало багряным. Свет, тени, каменные здания и литые фонари на моей фотографии для соцсети смотрелись очень атмосферно.
В пабе было достаточно много народа, когда я пришла. Я сразу же отыскала взглядом столик у камина, и, разумеется, за ним сидели Роан с Бобби и разговаривали. Я знала, что Шедоу сидит у его ног.
Роан смеялся над тем, что сказал Бобби, его белые зубы сверкали, контрастируя с темной бородой и загорелой кожей. Одна его рука лежала на столе, а второй он держал пинту светлого пива. Я знала каждый шрам, каждую мозоль на этих руках, потому что его руки, как и его губы, привлекали к себе слишком много моего внимания.
Когда я подумала о будущем, то почувствовала, что, как и вчера, когда я сидела с Каро и Виолой, у меня перехватило дыхание.
У моего отчима Фила был друг, который владел конюшнями. Вскоре после того, как они с мамой начали встречаться, Фил отвез меня туда, и тогда я в первый и в последний раз села на лошадь.
Потому что свалилась.
Падение было такой силы, что мне показалось, будто из легких вышел весь воздух. Помню, как я не понимала, что хуже: боль от падения или паника из-за невозможности дышать.
Мысль о том, чтобы уехать от Роана Робсона, была сродни падению с лошади.
Даже хуже.
Намного, намного хуже.
– Ты в порядке, Эви, девочка?
Я моргнула и увидела перед собой Милли. Я смотрела на нее, пытаясь сфокусировать взгляд.
– Что?
Она похлопала меня по плечу и успокаивающе улыбнулась:
– Это случается даже с лучшими из нас.
– Что? – я тряхнула головой, пытаясь понять, сказала ли она что-то еще, прежде чем поинтересоваться моим самочувствием.
– Иди, – она кивнула в сторону Роана и Бобби. – Я принесу сидр.
– Хорошо, – нахмурилась я, немного сбитая с толку нашим разговором. Пока я пробиралась между столиками, Роан поднял глаза, и наши взгляды встретились.
По мере приближения к нему меня сильнее обычного накрыло волнением, смешанным с удовлетворением, это сбивало с толку.
Иногда мне казалось, что мы похожи на два магнита. Мой юг тянулся к его северу.
– Привет, – улыбнулась я, подойдя к столику.
Роан погладил меня по пояснице и тепло улыбнулся:
– Эви.
Так мог бы вести себя бойфренд. А не просто друг.
Но мне было все равно.
Мне нравилось ощущать прикосновение его сильных рук.
Мне нравилось это больше, чем должно было нравиться просто другу.
– Эви, – Бобби, улыбнувшись, встал, – я как раз ухожу.
– Я что-то не так сказала?
– Нет-нет, – поспешил он успокоить меня, – мне нужно домой. Увидимся завтра, – он кивнул Роану, а потом подмигнул мне: – Спокойной ночи, малышка.
После его внезапного ухода я села на освободившееся место. Нахмурившись, наклонилась погладить сонного Шедоу и спросила:
– Он правда ушел не из-за меня?
Роан покачал головой, улыбнувшись уголками губ:
– Просто он повел себя как хороший муж. И хороший друг.
– Хороший друг?
Он улыбнулся лукавой соблазнительной улыбкой.
– Бобби знает, что мне нравится проводить время наедине с тобой.
Ох, ему не стоило говорить подобные вещи. Внизу живота разлилась волна тепла, и я неловко поерзала.
– Понятно, – пискнула я.
Мой друг рассмеялся низким, мужественным, понимающим смехом, заставив меня покраснеть от этого сексуального подтекста.
К счастью, в этот момент пришла Милли с моим сидром и спросила меня про магазин.
Когда она вернулась к бару, я сменила тему разговора.
– Каро подумывает об открытии пекарни?
Роан кивнул:
– Да. Нужно многое сделать, чтобы открыть бизнес, но с деньгами, которые оставили ей родители, с ней все будет в порядке, даже если пекарня обанкротится. Однако мне кажется, что лучше начать с меньшего – принимать заказы на мероприятия вроде дней рождения и так далее – и посмотреть, как все пойдет. Если удастся завоевать хорошую репутацию, тогда я не вижу причин, почему бы не открыть пекарню.
В этом был смысл, и я сказала ему об этом. Мы около часа разговаривали о Каро, о ферме, о слухах насчет цен на книги, которые предположительно пустил Уэст. Мы говорили обо всем, кроме наших запретных тем – моей мамы, моего грядущего отъезда из Альнстера и нашего влечения друг к другу, которое возрастало все сильнее – и его становилось все труднее игнорировать.
Я посмеялась над историей Роана о том, как Бобби на своем мальчишнике в Ньюкасле перепутал настоящую женщину-полицейского со стриптизершей.
– Такого не бывает в реальной жизни, – хихикая, качала я головой.
– Уверяю тебя, очень даже бывает. Он провел ночь в отделении.
– Ты снова рассказываешь историю о мальчишнике Бобби, Роан Робсон? – позади нас появилась Хейзел, качая головой с притворным неодобрением. – Ты знаешь, он ненавидит, когда ты рассказываешь ее.
– Только когда ты рядом.
– Подожди-подожди, – Милли присоединилась к Хейзел. Мы в недоумении посмотрели на них обеих. – Хорошо, теперь можно, – она ткнула Хейзел локтем.
Жена Бобби вытащила из-за спины свернутый кусок белой ткани и протянула его Роану.
– Предлагаем тебе мир. После того вечера, когда мы приставали к тебе насчет твоей личной жизни.
– Эви была права, – улыбнулась Милли с извиняющимся видом. – Теперь мы от тебя отстанем.
Мы с Роаном смущенно переглянулись, и он взял свернутую ткань:
– М-м-м, спасибо.
К сожалению, я сделала глоток сидра как раз в тот момент, когда Роан развернул хлопчатобумажную ткань, оказавшуюся футболкой.
Спереди на ней крупным жирным шрифтом было напечатано: «ЖЕНСКОЕ ПОРНО».
Из меня вырвался смех, а вместе с ним и сидр.
Он забрызгал всю футболку спереди, а я начала в истерике задыхаться.
Милли и Хейзел разразились хохотом, Роан покачал головой, но его плечи сотрясались от смеха. Он вытер футболкой сидр, попавший ему на щеки.
Из-за сильного смеха я даже не смогла извиниться. Встав со стула, я обеими руками обняла Милли и Хейзел. Мои героини.
– Ты должен надеть ее, – повернулась я к Роану, нащупывая в заднем кармане телефон. – Мне нужно сделать фотографию для потомков.
И хотя его губы смеялись, он сощурил глаза:
– Ты ведь шутишь, да?
Я схватила футболку и приложила к нему.
– Получится прекрасное фото для соцсети, – подразнила я его.
Роан пару секунд смотрел на меня:
– Ты же не думаешь, что я стану это делать?
Конечно я так не думала. Какой мужчина станет?
Роан отодвинул стул, натянул футболку поверх той, что была на нем, откинулся назад, опустив руки. Он приподнял одну бровь, как бы говоря: «Ну?»
Боже, я обожала его.
– Серьезно? – улыбнулась я, прижимая телефон к груди.
– Почему нет? – он жестом показал на Милли и Хейзел. – Они проделали работу, я больше никогда ее не надену, так что можешь сделать фото прямо сейчас.
Чуть ли не напевая от радости, я включила камеру и протянула телефон Милли:
– Я тоже хочу быть на этой фотографии.
Вытирая слезы от смеха, она взяла мой телефон. Я присела на корточки рядом с Роаном, положив одну руку ему на плечо для равновесия, и улыбнулась на камеру.
И лишь потом, когда Роан снял эту дурацкую футболку и мы попрощались у дверей магазина, я решила взглянуть на эту фотографию, чтобы опубликовать ее в соцсети. Я сидела в кровати, все еще дивясь событиям вечера, когда открыла нашу фотографию.
Улыбка сошла с моего лица.
Не потому, что я была недовольна.
А потому, что я была потрясена.
Пока я широко улыбалась на камеру, Роан даже не смотрел в сторону Милли.
Его голова была повернута ко мне, а его лицо выражало искреннее обожание, от которого захватывало дух.
Я была не в силах оторвать взгляд от этой фотографии. Никто и никогда не смотрел на меня так.
Никто.
От переполнявших меня эмоций сдавило грудь.
Я не могла опубликовать эту фотографию в соцсети.
Она была слишком личной.
Она была предназначена только для моих глаз.
– Черт, – прошептала я.
Каким-то образом я поняла, что эта фотография все изменила.
Глава шестнадцатая
Протягивая Милли деньги за завтрак, я попросила ее передать благодарность Дексу за восхитительный омлет.
– Обязательно, малышка, – она задумчиво смотрела на меня, протягивая мне чек. – Слышала, ты проведешь день на ферме у Роана?
Меня уже не удивляло, что окружающие были в курсе моих дел. Это было неотъемлемой частью жизни в крошечной деревне.
– Да, он меня заберет.
Около двух недель я избегала проводить с Роаном время наедине, пытаясь разобраться со своими чувствами. Пока он в конце концов не пригласил меня к себе на ферму. Это произошло два воскресенья спустя после нашумевшего «ЖЕНСКОГО ПОРНО», и, несмотря на мои попытки уговорить Каро присоединиться к нам, ехать на ферму собирались только мы с Роаном.