Я посмотрела в сторону дверного проема как раз в тот момент, когда Роан заходил в квартиру. Шедоу семенил ко мне. Потрясенная, я могла лишь наблюдать за тем, как он приближает свою морду к моему лицу.
– Эй, мальчик, – хрипло прошептала я.
– Шедоу, – Роан жестом велел псу отойти, а сам сел на корточки передо мной. В его глазах читался страх. – Эви.
– Скажи мне, что это неправда, – взмолилась я, отчаянно нуждаясь в разумном объяснении теперь, когда он был передо мной и напоминал мне о том, как сильно, черт побери, я его любила.
В каждой черте его лица сквозило чувство вины, и внезапно мне стало ясно, почему говорят «разбитое сердце».
Мне казалось, что мое разлетелось на тысячи осколков, и из-за них мне было трудно дышать.
Нет.
Слезы обжигали мне глаза, скатываясь по щекам, Роан выругался под нос и потянулся ко мне. Я отпрянула.
– Нет, – выдавила я, вытирая слезы. – Объясни.
Он выпрямился, но только для того, чтобы сесть рядом со мной.
К моему ужасу, мне пришлось подавить желание броситься в его объятия. Объятия Роана были первым и единственным местом, где мне хотелось быть… ну… всегда. Закусив губу, чтобы сдержать слезы, я поставила кружку на пол и обхватила себя руками за талию, чтобы сдержать рыдания.
– Тогда… Несколько месяцев назад… Ты сказала всему пабу, что не будешь встречаться с мужчиной моложе себя и при деньгах.
Я вздрогнула, вспомнив ту пьяную ночь. По крайней мере, часть той ночи.
– Мне не хотелось лгать тебе, Эви… – умоляющим тоном продолжал он. – Просто… я просто хотел, чтобы ты дала мне шанс, не думая о моем возрасте или о моих деньгах. Я не врал… просто опустил детали.
Боже мой.
Это было правдой.
Это действительно было правдой.
На меня накатила тошнота.
– И вся деревня в курсе? Все лгали мне… делая из меня посмешище?
– Нет, – он схватил меня за руку.
– Не прикасайся ко мне! – я рывком выдернула свою руку и поднялась с дивана. – Не прикасайся ко мне!
– Черт, Эви, – голос Роана дрожал. – Пожалуйста… Все было не так. Я столько раз пытался сказать тебе это за последний месяц, но…
– За последний месяц! – я повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо. Меня переполняли злость, обида и разочарование, я не знала, могу ли я это контролировать. Чувства грозили разорвать меня на части. – Ты должен был мне сказать об этом с самого начала!
– Я знаю, – он стоял, беззащитно подняв руки. – Знаю. Просто… я с самого начала влюбился в тебя и боялся, что иначе ты не дашь мне шанса.
Я не хотела слушать его оправдания.
– Сколько тебе лет?
Роан медленно выдохнул:
– Вот-вот исполнится двадцать семь.
– Тебе двадцать шесть?
Боже, он был почти на семь лет младше меня.
– Да.
Семь лет. Как же я раньше этого не поняла? Когда мне будет сорок, ему будет столько же лет, сколько мне сейчас.
– Боже мой.
– Но возраст не имеет значения. Не должен иметь.
– Зато ложь имеет, – я бросила на него мрачный взгляд. – Сэр Роан Робсон.
На мгновение он уязвленно закрыл глаза. А когда открыл, в них читалось раскаяние.
– Еще нет. Мой отец – баронет… – он сделал шаг ко мне навстречу и остановился, когда я сердито на него посмотрела. – Двенадцатый баронет. Но это не то, чем кажется. Не знаю, много ли ты знаешь о британской аристократии, но баронетство – это не то. Мы не относимся к сословию пэров. Это нечто среднее между баронством и рыцарством. Это…
– Это титул? Это исторический ранг? Все в Нортумберленде знают, кто ты? Ты из богатых?
– Эви…
– Ну так что?
Он медленно кивнул.
– Да. Но моя мама не из богатых, Эви. Она выросла здесь, в Альнстере, она дочь рыбака. Мне не хотелось ходить в Хэрроу, и мама убедила отца не отсылать меня, а когда я начинал говорить как мама, а не как отец, он никогда меня не поправлял. Родители хотели, чтобы я был тем, кто я есть, они не хотели делать из меня кого-то другого из-за наследства. И я люблю ферму. Упорно тружусь не потому, что обязан, а потому, что хочу, и они не ждут от меня ничего. То, каким ты меня увидела, – это все правда. Это моя жизнь. Я не изменился, не изменилось ничего из того, что тебе обо мне известно.
Смущенная, я вспомнила о доме на ферме.
– Твой дом…
Он вздрогнул.
– Эви… Ферма когда-то принадлежала управляющему поместьем. Сейчас им является Бобби, но ему дом не нужен. Поэтому я взял его себе. Дом моих родителей значительно больше. Он находится на земле, где у нас сельскохозяйственные угодья. Наша ферма больше, чем я показал. Мы – довольно крупная коммерческая ферма с большим количеством сотрудников.
Меня осенило. Вот почему он не повез меня в ту часть поместья.
– Есть что-то еще, что мне следует знать? – с горечью спросила я.
– Техническое обслуживание домов для отдыха… компания крупнее, чем я сказал. Мы обслуживаем весь Нортумберленд. Тысячи владельцев домов платят нам за содержание своей недвижимости, доходы от этого составляют значительную часть нашей прибыли. Более того, мы также владеем недвижимостью, которую сдаем в аренду.
Все рабочие разговоры, которые он вел по телефону, те, ради которых он уходил вниз, вдруг предстали передо мной в ином свете. Мне казалось, что он просто проявляет тактичность. Но нет. Он просто не хотел, чтобы я догадалась о том, что его бизнес крупнее, чем он говорил.
И потом, был еще тот мужчина в садах Алника, от которого Роан нас увел. Не потому, что тот был болтлив, нет. А скорее потому, что тот не был замешанным в обмане деревенским жителем, и Роан боялся, что он упомянет что-то о том, как на самом деле все обстоит.
Не говоря уже обо всех тех случаях, когда разрешения и визы приходили раньше срока. Может быть, у Роана есть связи в политике?
И вот сегодня – Эрин.
Какой улов, нет, конечно, ты тоже ничего, но он такой красавчик, и ты никогда не будешь ни в чем нуждаться.
Я посмотрела вниз, на ослепительно сверкающее обручальное кольцо с бриллиантом.
– Так ты богат, – заключила я.
Роан пересек комнату, направившись ко мне, я напряглась.
– Эви, – он потянулся ко мне, но остановился под моим предостерегающим взглядом. – Эви, я – все тот же мужчина.
Неожиданно из меня вырвались судорожные рыдания, но я уклонилась от него, когда Роан попытался утешить меня. Как только мне удалось заговорить, я посмотрела на него затуманенным взглядом.
– Ты не понимаешь? Дело не в том, о чем ты соврал, Роан… а в том, что ты в принципе соврал. Ты солгал – не опустил детали, а солгал. Ты мне не доверял! Ты думал, что меня будет волновать твой возраст или тот факт, что у тебя есть деньги, из-за какого-то безрассудного пьяного комментария, который я сделала насчет моих предыдущих отношений? Решил, что из-за Чейза и пары неудачных свиданий с парнями младше меня я буду против тебя, даже когда узнаю тебя получше? Ты вообще меня знаешь? Потому что все это время мне казалось, что я знаю тебя лучше, чем кого бы то ни было… а вся деревня смеялась надо мной, потому что я обручилась с человеком, которого вообще не знаю!
От злости его лицо потемнело, и он схватил меня за плечи, склонив свою голову к моей.
– Ты знаешь меня. Ты знаешь все, что имеет значение.
Я потрясла головой.
– Ты – не тот мужчина, которого я знала, – мое сердце снова разбилось, боль была невыносимая. Мне было даже все равно, что он обнял меня и молил о прощении.
Зато теперь мне стало ясно, что я жила в чертовом выдуманном мире. Я вела себя с Роаном так же, как и с Аароном. Мне так отчаянно хотелось найти любовь, что я поторопилась, отдалась мужчине, которого совершенно не знала. Раз он лгал насчет этого… кто знает, насчет чего еще он солгал?
Мои слезы пропитали рубашку Роана, я рыдала, как ребенок.
Оплакивала будущее, о котором мечтала.
Оплакивала ту жизнь, которой теперь у меня никогда не будет.
Я оттолкнула его, мои щеки, челюсть – все болело от горя, я смотрела на мужчину, который стал тому причиной. И ненавидела его за это.
– Я никогда не смогу относиться к тебе так, как раньше. И… я никогда больше не смогу тебе доверять.
На его лице отразился страх, когда он понял, что я имею в виду.
– Эви, нет, мы справимся с этим.
Покачав головой, я посмотрела вниз, на блестящий бриллиант на моем пальце, и снова поморщилась. Сделав глубокий вдох, чтобы остановить очередной истерический припадок, я сняла кольцо с пальца и протянула Роану.
Он смотрел на него с недоверием, отказываясь брать.
И тогда я положила кольцо на стол трясущимися руками.
– Ты это несерьезно, – хрипло прошептал Роан. – Мы слишком любим друг друга. Мы разберемся со всем, как только успокоимся. Извини, что скрыл это от тебя, ангел. Мне жаль, но я обманул тебя не со зла. Это были просто глупые недомолвки, которые вышли из-под контроля. Давай просто поговорим, и ты увидишь, что я – это все еще я.
Но, взглянув на него, я поняла, что все непоправимо изменилось. Что бы он ни сказал, Роан уже не был тем Роаном. Моим добрым, любящим женихом-фермером тридцати с чем-нибудь лет. Он был этим незнакомым мне человеком, сыном баронета, который выставил меня дурой и ранил сильнее, чем кто-либо когда-либо.
Роан побледнел, увидев мое выражение лица, потому что, очевидно, хорошо меня знал.
– Эви… – его голос сорвался.
Часть меня по-прежнему хотела успокоить его, по щекам потекли новые слезы, но я плакала не только из-за себя. Я плакала и из-за него тоже.
Он шептал мое имя снова и снова, и я подавила рыдания, выходя из квартиры и оставляя его позади.
Глава двадцать шестая
Чемоданы стояли у двери в ожидании, пока их погрузят в такси, которое должно было приехать за мной. В отличие от душераздирающих сцен в фильмах, сейчас не шел проливной дождь. Вместо этого в Нортумберленде стоял прекрасный жаркий день. Небо было чистым, солнце ярко светило, вода набегала на берег мягкими волнами и поблескивала в солнечном свете.