«Для меня, чтобы помочь вам?» — спросил я.
«Да. Вы можете нейтрализовать то, что они сделали. Вы нейтрализовали то, что они сделали…» Она отдыхала. Мы оба получили большой урок.
Вскоре после того, как моей дочери Эмми исполнилось три года, она подбежала ко мне и обхватила за ноги. Подняв голову, она сказала: «Папочка, я люблю тебя сорок тысяч лет». Я посмотрел вниз, в ее крошечное личико, и почувствовал себя очень, невероятно счастливым.
ГЛАВА 11
Как-то ночью, несколько дней спустя, меня что-то резко вывело из состояния глубокого сна. Моментально встрепенувшись, я вдруг увидел лицо Катерины, которое было в несколько раз больше натуральных размеров. Она выглядела расстроенной, и, казалось, нуждалась в моей помощи. Я посмотрел на часы — было 3:36 ночи. Было тихо, не было слышно никаких звуков, которые могли бы разбудить меня. Кэрол мирно спала рядом со мной. Я повернулся на другой бок и уснул.
Этой же ночью, около 3:30, Катерина проснулась в ужасе от кошмарного сна. Она была вся в холодном поту, сердце бешено колотилось в груди. Она решила помедитировать, чтобы расслабиться, визуализируя, как я погружаю ее в гипноз в офисе. Она представила мое лицо, услышала мой голос и постепенно заснула.
У Катерины неуклонно развивались экстрасенсорные способности, и у меня тоже. Я мог слышать, как мои старые профессора психиатрии говорили о взаимном перенесении психологических реакций в терапевтических взаимоотношениях. Перенесение — это проекция пациентом чувств, мыслей и желаний на терапевта, который представляет кого-то из прошлого пациента. Обратное перенесение — это, наоборот, перенесение бессознательных эмоциональных реакций на пациента. Но этот обмен в 3:30 ночи был иным. Это была телепатическая связь, установившаяся помимо обычных каналов. Этот канал был каким-то образом открыт гипнозом. Или, может, не обошлось здесь без наблюдателей, группы разнообразных духов — Учителей, хранителей и других, которые и были ответственны за этот новый волновой канал? Я бы не удивился.
На следующем сеансе Катерина быстро погрузилась в состояние глубокого гипноза. Она сразу же насторожилась: «Я вижу большую тучу… она напугала меня. Это было здесь». Ее дыхание участилось.
«Она все еще там?»
«Я не знаю. Она быстро приходит и уходит… нечто высоко на горе». Она оставалась настороженной, продолжая тяжело дышать. Я боялся, что она увидела бомбу. Могла ли она заглянуть в будущее?»
«Вы можете увидеть гору? Она похожа на бомбу?»
«Я не знаю».
«Почему она пугает вас?»
«Она появилась очень неожиданно. Она была там. Очень дымная… очень дымная. Большая. Далеко. Ой…»
«Вы в безопасности. Вы можете подойти поближе?»
«Я не хочу приближаться!» — резко отрезала она. Она редко проявляла подобное сопротивление.
«Почему вы так этого боитесь?» — снова спросил я.
«Я думаю, это какие-то химикаты. Трудно дышать, находясь рядом с этим». Она тяжело дышала.
«Это похоже на газ? Это выходит из самой горы… подобно извержению вулкана?»
«Я думаю, да. Как большой гриб. Именно на него и похоже… белое».
«Но это не бомба? Это не атомная бомба или нечто подобное?» Она промолчала и затем продолжила.
«Это вул… что-то вроде вулкана. Я думаю. Очень страшно. Трудно дышать. В воздухе стоит пыль. Я не хочу оставаться здесь». Постепенно ее дыхание нормализовалось. Она оставила пугающую сцену.
«Теперь легче дышать?»
«Да».
«Хорошо. Что вы видите сейчас?»
«Ничего… Я вижу ожерелье, ожерелье у кого- то на шее. Оно синее… оно серебряное со свисающим синим камнем, и еще — более маленькие камешки».
«Имеется что-нибудь на этом синем камне?»
«Нет, он прозрачный. Можно видеть сквозь него. Дама черноволосая, в синей шляпе… с большим пером, одета в вельветовое платье».
«Вы знаете эту даму?»
«Нет».
«Вы рядом с этой дамой, или вы и есть эта дама?»
«Я не знаю».
«Но вы видите ее?»
«Да. Это не я».
«Сколько ей лет?»
«За сорок. Но выглядит она старше».
«Она делает что-нибудь?»
«Нет, она просто стоит у стола. На столе флакон с духами. Он белый с зелеными цветами. Там еще щетка и расческа — с серебристыми ручками». Меня поразила детальность ее описания.
«Это ее комната или магазин?»
«Это ее комната. Здесь же кровать… с четырьмя столбиками по углам. Коричневая кровать. На столе стоит кувшин».
«Кувшин?»
«Да. В комнате нет картин. Здесь странные темные шторы».
«Там есть еще кто-нибудь?»
«Нет».
«Какое отношение к вам имеет эта дама?»
«Я служу ей». И снова она была служанкой.
«Вы с ней уже давно?»
«Нет… несколько месяцев».
«Вам нравится это ожерелье?»
«Да, очень изящное».
«Вы когда-нибудь надевали это ожерелье?»
«Нет». Ее короткие ответы требовали моего активного подхода, чтобы докопаться до необходимой информации. Она напомнила мне моего сына в предподростковом возрасте.
«Сколько вам сейчас лет?»
«Может, тринадцать или четырнадцать…» Примерно, такого же возраста.
«Почему вы оставили свою семью?» — спросил я.
«Я не оставила их, — поправила она меня. — Я просто здесь работаю».
«Понимаю. Вы уходите домой, к родителям после работы?»
«Да». Ее ответы давали не очень большую возможность для исследования.
«Они живут недалеко?»
«Достаточно близко… Мы очень бедны. Нам необходимо работать… служить».
«Вам известно имя дамы?»
«Белинда».
«Она хорошо к вам относится?»
«Да».
«Хорошо. Вы тяжело работаете?»
«Не очень утомительно». Расспрашивать подростков всегда было непростым делом, далее в прошлых жизнях. Хорошо, что у меня был большой опыт.
«Ладно. Вы все еще видите ее?»
«Нет».
«Где вы сейчас находитесь?»
«В другой комнате. Там стоит стол, покрытый черной скатертью с бахромой по краю. Пахнет травами… сильными духами».
«Все это принадлежит вашей хозяйке? У нее много духов?»
«Нет, это другая комната. Я в другой комнате».
«Чья это комната?»
«Она принадлежит одной темной даме».
«Как темной? Вы можете ее увидеть?»
«У нее много головных уборов, — прошептала Катерина, — много шалей. Она старая и сморщенная».
«Какие у вас с ней отношения?»
«Я просто пришла к ней».
«Для чего?»
«Она может раскладывать карты». Интуитивно я понял, что она пришла к предсказательнице, к одной и тех, кто, возможно, раскладывает карты Таро. Как ирония судьбы. Катерина и я были задействованы в невероятном психическом приключении, прокручивая жизни и далее пространства за их пределами, и при этом, возможно, две сотни лет назад она посещала ведунью, чтобы узнать о своем будущем. Я знал, что Катерина никогда не посещала гадалок и предсказателей в своей нынешней жизни, и ей ничего не было известно о картах Таро или предсказаниях; все это пугало ее.
«Она читает судьбу?» — спросил я.
«Она видит».
«У вас есть к ней вопрос? Что вы хотите увидеть? Что вы хотите узнать?»
«Об одном мужчине… за которого я могла выйти замуж».
«Что она сказала, разложив карты?»
«Карта… с какими-то шестами. Шесты и цветы… шесты, копья или какие-то линии. Есть и другая карта с чашей… Я вижу карту с мужчиной или мальчиком, который держит щит. Она говорит, что я выйду замуж, но не за этого мужчину… Я больше ничего не вижу».
«Вы видите эту даму?»
«Я вижу монеты».
«Вы все еще с ней, или это другое место?»
«Я с ней».
«Как выглядят монеты?»
«Они золотые. Края не гладкие. Монеты квадратные. На одной стороне — корона».
«Посмотрите, не выбит ли на них год. Иногда его можно прочитать… в буквенной надписи».
«Какие-то иноземные цифры, — ответила она. — X и I».
«Вы знаете, что это за год?»
«Семнадцать… что-то. Я не знаю, когда это». Она опять замолчала.
«Почему эта предсказательница важна для вас?»
«Я не знаю…»
«Сбылось ли ее предсказание?»
«Она ушла, — прошептала Катерина. — Это прошло. Я не знаю».
«Вы видите что-нибудь сейчас?»
«Нет».
«Нет?» Я был удивлен. Где же она была? «Вы знаете свое имя в этой жизни?» — спросил я, надеясь поймать нить жизни, которая имела место несколько сот лет назад.
«Я ушла оттуда». Она покинула эту жизнь и отдыхала. Теперь она могла это делать самостоятельно. Ей не надо было для этого переживать свою смерть. Мы ждали несколько минут. Ничего впечатляющего не было в той жизни. Она запомнила лишь несколько важных моментов и интересное посещение гадалки.
«Вы что-нибудь видите сейчас?» — снова спросил я.
«Нет», — прошептала она.
«Вы отдыхаете?»
«Да… разноцветные драгоценности…»
«Драгоценности?»
«Да. На самом деле это огни, но они выглядят, как драгоценные камни…»
«Что еще?» — спросил я.
«Я просто…» — она замолчала и затем заговорила громким и твердым шепотом: «Вокруг летает много слов и мыслей… О сосуществовании и гармонии… о равновесии вещей». Я понял, что рядом были Учителя.
«Да, — подхватил я. — Я хочу знать об этих вещах. Вы можете рассказать мне?»
«В данный момент это просто слова», — ответила она.
«Сосуществование и гармония», — напомнил я ей. Когда она ответила, я понял, что это был голос Учителя-поэта. Меня взволновало его повторное появление.
«Да, — ответил он. — Все должно быть уравновешено. Природа сбалансирована. Звери живут в гармонии. Люди никак не могут научиться этому. Они продолжают уничтожать друг друга. У них нет гармонии, никакого плана действий. В природе все по-другому. Природа сбалансирована. Природа — это энергия и жизнь… и восстановление. А люди лишь разрушают. Они разрушают природу. Они уничтожают других людей. Они в конечном итоге уничтожат себя».
Это было зловещим предсказанием. Живя в мире, постоянно пребывающем в хаосе и беспорядке, я надеялся, что это произойдет не скоро. «Когда это случится?» — спросил я.
«Это случится раньше, чем они думают. Природа выживет. Растения выживут. Но мы не выживем».