«Дает ли вам этот свет энергию?» — спросил я.
«Это как бы новое начало… это новое рождение».
«Как люди в физической форме могут почувствовать эту энергию? Как им проникнуть в нее и подзарядиться?»
«Мысленно», — тихо ответила она.
«Но как они достигают этого состояния?»
«Они должны находиться в очень расслабленном состоянии. Вы можете обновиться через свет… через свет. Вы должны быть очень расслаблены, так что вы больше не расходуете энергию, а обновляете ее. Когда вы спите, вы обновляетесь». Катерина пребывала в своем сверхсознательном состоянии, и я решил продолжить беседу.
«Сколько раз вы рождались? — спросил я. — Происходило ли это всегда в этих условиях, на Земле, или еще где-то?»
«Нет, — ответила она, — не всегда здесь».
«На какие иные планы, в какие другие места вы отправляетесь?»
«Я еще не закончила то, что должна закончить здесь. Я не могу никуда перемещаться, пока не получу полный опыт жизни. Будет еще много жизней… чтобы выполнить все соглашения и вернуть все долги».
«Но вы делаете прогресс», — заметил я.
«Мы всегда делаем прогресс».
«Сколько раз вы жили на Земле?»
«Восемьдесят шесть раз».
«Восемьдесят шесть?»
«Да».
«Вы помните все эти жизни?»
«Я вспомню, если это будет важно для меня».
Мы посмотрели фрагменты и более значительные периоды десяти или двенадцати ее жизней, и позже они повторялись. Очевидно, ей не нужно было вспоминать другие семьдесят пять жизней. У нее действительно наблюдался прогресс, по крайней мере, в моем понимании. Дальнейший ее прогресс уже не зависел от припоминания прошлых жизней. Ее будущий прогресс, возможно, уже не зависел от меня и моей помощи. Она снова тихо зашептала.
«Некоторые люди соприкасаются с астральным планом, используя наркотики, но они не понимают то, что они испытывают. Однако им позволено проходить через это». Я не спросил ее о наркотиках. Она делилась знанием, независимо от того, задавал я вопросы или нет.
«Можете ли вы использовать свои психические способности, чтобы помочь себе прогрессировать здесь? — спросил я. — Похоже, вы все больше и больше развиваете их».
«Да, — согласилась она. — Это важно, но это не так важно здесь, как будет на других планах. Это часть эволюции и роста».
«Важно для меня и для вас?»
«Важно для всех нас», — ответила она.
«Как развивать эти способности?»
«Вы развиваете их через взаимоотношения. Некоторые, кто вернулся с большим багажом знания, обладают более развитыми способностями. Они ищут тех, кто нуждается в развитии, и помогают им». Она погрузилась в длительное молчание. Выйдя из своего сверхсознательного состояния, она вступила в другую жизнь.
«Я вижу океан. Дом около океана. Он белый. Корабли проходят в порт. Я чувствую запах морской воды».
«Вы находитесь там?»
«Да».
«Как выглядит дом?»
«Он маленький. Сверху возвышается что-то вроде башенки… окно, из которого можно смотреть на море. Там есть телескоп. Он медный… деревянный и медный».
«Вы пользуетесь этим телескопом?»
«Да, смотрю на корабли».
«Чем вы занимаетесь?»
«Мы сообщаем о прибытии торговых судов, когда они заходят в порт». Я вспомнил, что она уже занималась этим в другой жизни, когда была Кристианом, моряком, раненным в руку во время морского боя.
«Вы моряк?» — спросил я, ожидая подтверждения.
«Я не знаю… может быть».
«Вы можете увидеть, во что вы одеты?»
«Да. Белая рубашка, короткие коричневые штаны и туфли с большими пряжками… Моряком я стал позже». Она могла заглянуть в свое будущее, но в результате она 1хересхеочила вперед, в это будущее.
«Я ранена, — поморщилась она, извиваясь от боли. У меня рука ранена». Она действительно была Кристианом и снова переживала морской бой.
«Там был взрыв?»
«Да… Я чувствую запах пороха!»
«С вами будет все в порядке», — подбодрил я ее, уже зная об этом.
«Погибло много людей! — Катерина была все еще возбуждена. — Паруса разорваны… Часть левого борта снесло напрочь, — она разглядывала повреждения на корабле. — Мы должны починить паруса. Их необходимо починить».
«Вы поправились?» — спросил я.
«Да. Очень трудно склеивать парусную ткань».
«Вы можете работать своей рукой?»
«Нет, но я смотрю на другие… паруса. Они из парусины, какого-то сорта парусины, которую очень трудно склеивать… Много погибших. Все изранены», — она поморщилась.
«В чем дело?»
«Эта боль… в руке».
«Ваша рука заживет. Переместитесь вперед по времени. Вы снова плаваете?»
«Да, — она замолчала. — Мы находимся в Южном Уэллсе. Мы должны защищать береговую линию».
«Кто нападает на вас?»
«Я думаю, это испанцы… У них большая флотилия».
«Что происходит дальше?»
«Я просто вижу корабль. Я вижу порт. Там есть магазины. В одном магазине делают свечи. Есть магазин книг».
«Вы заходите в книжный магазин?»
«Да. Мне они очень нравятся. Книги прекрасны… Я вижу много книг. Красная книга — по истории. В ней описываются города… земля. В ней есть карты. Мне нравится эта книга… Здесь есть еще магазин, где продают шляпы».
«Есть ли здесь место, где вы выпиваете?» — я вспомнил описание Кристианом эля.
«Да, много таких мест, — ответила она. — Там подают эль… очень темный эль… с каким-то мясом… бараниной и хлебом, очень большим куском хлеба. Эль очень горький, очень горький. Я чувствую его вкус. У них еще есть вино и длинные деревянные столы…»
Я решил назвать ее по имени и посмотреть на ее реакцию. «Кристиан», — позвал я.
Она ответила громко, без колебаний: «Да! Что вы хотите?»
«Где ваша семья, Кристиан?»
«Она в соседнем городе. Мы отплываем из этого порта».
«Что у вас за семья?»
«У меня есть сестра… сестра Мэри».
«Где ваша подруга?»
«У меня нет подруги. Просто женщины в городе».
«Никого нет?»
«Да, просто женщины… Я вернулся из плаванья. Я сражался во многих битвах, но остался жив».
«Вы стареете…»
«Да».
«Вы были женаты?»
«Я думаю. Я вижу кольцо».
«У вас есть дети?»
«Да. Мой сын тоже плавает… Там есть кольцо, кольцо с рукой. Это рука что-то держит. Я не вижу, что. Кольцо — это рука; это рука, что-то сжимающая». Катерина начала давиться.
«Что случилось?»
«Люди на корабле больны… это из-за еды. Мы съели что-то нехорошее. Это соленая свинина». Она продолжала давиться. Я переместил ее вперед во времени, и она перестала задыхаться.
Я решил не заставлять ее снова переживать сердечный приступ Кристиана. Она уже утомилась, и поэтому я вывел ее из гипнотического транса.
ГЛАВА 14
Мы снова встретились через три недели. Причиной задержки была моя непродолжительная болезнь и ее отпуск. Состояние Катерины по-прежнему улучшалось, но в начале нашего сеанса она была встревожена. Она объявила, что у нее все так хорошо, и она чувствует себя так прекрасно, что гипноз, как ей кажется, не может помочь ей больше, чем уже помог. Она, несомненно, была права. Будь это обычный случай, мы могли бы завершить терапию уже несколько недель назад. Мы продолжали сеансы частично из-за моего интереса к посланиям Учителей и потому, что некоторые незначительные проблемы еще имели место в нынешней жизни Катерины. Катерина почти исцелилась, и ее прошлые жизни уже повторялись. А что если Учителям есть еще что сказать мне? Как мы могли бы общаться без Катерины? Я знал, что она продолжит наши сеансы, если я настою. Но мне не хотелось настаивать. С некоторым сожалением я согласился с ней. Мы поговорили о событиях последних трех недель, но сердцем я был далеко.
Пролетело пять месяцев. Катерина поддерживала улучшение своего состояния. Ее страхи и тревоги были минимальны. Качество ее жизни и взаимоотношений невероятно возросло. Теперь она встречалась с другими мужчинами, хотя и Стюарт еще не сошел со сцены. Впервые с детства она испытывала радость жизни и настоящее счастье. Иногда мы случайно сталкивались в холлах и кафетерии госпиталя, но как такового формального контакта «доктор-пациент» у нас не было.
Прошла зима и началась весна. Катерина записалась на прием ко мне. Ей начал сниться повторяющийся сон о каком-то религиозном жертвоприношении, связанном со змеями в яме. Она находилась в яме и пыталась выбраться, пальцами выковыривая землю в песочных стенах. Змеи были прямо под ней. В этот момент сна она обычно просыпалась, и ее сердце при этом бешено колотилось в груди.
Несмотря на длительный перерыв, она быстро погрузилась в глубокое гипнотическое состояние'. Неудивительно, что она тут же оказалась в одной из своих древних жизней.
«Здесь, где я нахожусь, очень жарко, — начала она. — Я вижу двух черных мужчин, стоящих у каменной стены, холодной и сырой. На голове у них какие-то уборы. Вокруг лодыжки у них повязана веревка. Веревка сплетена с шариками и торчащими из нее кисточками. Они возводят хранилище из камня и глины, помещая в него пшеницу, некий сорт дробленого зерна. Зерно привозится на повозке с железными колесами. На повозке постелена плетеная циновка. Я вижу воду, очень синюю. Какой-то начальник раздает указания. В зернохранилище ведут три ступеньки вниз. Снаружи стоит статуя бога. У него голова животного или птицы и тело человека. Это бог сезонов. Стены покрыты чем-то вроде смолы, чтобы в хранилище не попадал воздух и зерно оставалось свежим. У меня чешется лицо… Я вижу синие шарики у себя в волосах. Вокруг жуки или мухи, это они вызывают зуд. Я покрываю лицо чем-то липким, чтобы отогнать их… Пахнет это ужасно, сок какого-то дерева.
В моих волосах ленты с бисером и золотистой нитью. Волосы иссиня-черные. Я вхожу в состав королевского двора. Я здесь в связи с каким-то празднеством. Я пришла посмотреть на помазание жрецов… благодарение богов за урожай. Проводятся только жертвоприношения животных, а не людей. Кровь закланных животных струится с белого возвышения в чашу… она стекает в рот змеи. На мужчинах маленькие золотистые шапочки. Все темнокоже. У нас есть рабы из других земель, из-за моря…»