В СССР в 60-е и особенно в 70-80-е годы сельское хозяйство получало от государства большие финансовые субсидии и льготы. Вплоть до 1990 г. продолжалось его насыщение техникой и иными материальными ресурсами, шел рост урожайности, надоев молока на одну корову и других показателей эффективности. В 80-е годы уровень реальных доходов колхозников (с учетом доходов от личного подсобного хозяйства) сравнялся с доходами рабочих и служащих. К началу 90-х годов объемы производства и потребления многих видов сельскохозяйственной продукции на душу населения в СССР были близки к европейским и американским или превосходили их.
В США в 1933 г., когда в разгар Великой депрессии президентом стал Франклин Рузвельт, одним из первых законов, которые он провел через Конгресс, был Закон о регулировании сельского хозяйства. В нем устанавливалась обязанность государства поддерживать сельскохозяйственные цены на уровне паритета с промышленными. Как руководители советской экономики в период НЭПа, так и администрация Ф. Рузвельта в 1933 г., рассматривали паритет цен далеко не только как способ поддержать крестьян (или фермеров) в трудный период кризиса, а как важнейший фактор оживления и восстановления всей экономики. После войны государственная поддержка сельскохозяйственных цен была узаконена в странах Западной Европы и в Японии.
Таким образом, в отношении сельского хозяйства давно признано, что рыночный механизм не способен решить проблемы его модернизации, что для индустриальных стран нормой является механизм всесторонней государственной поддержки и огромные суммы бюджетного финансирования. И накоплен большой опыт по использованию механизмов поддержания необходимого уровня сельскохозяйственных цен. Основными элементами таких механизмов являются минимальная (или интервенционная) цена, по которой государство обязуется скупить излишки у производителей сельскохозяйственной продукции по их желанию, и максимальная (или целевая) цена – уровень, на котором удерживается цена конкурирующей импортной продукции с помощью соответствующих импортных пошлин. Экспортерам, продающим продукцию по мировым ценам, более низким, чем внутренние, выплачиваются компенсации (реституции). Цены мирового рынка формируются по лучшим природным и экономико-социальным условиям. Поэтому в странах Европы, Канаде, Японии, а на многие виды продукции и в США, цены внутреннего рынка поддерживаются на уровне, превосходящем мировые, нередко в несколько раз. Например, в конце 80-х годов мировые цены на пшеницу твердых сортов колебались в пределах 110–120 долларов за тонну. В то же время целевые цены в Западной Германии, Бельгии и ряде других стран ЕЭС поддерживались на уровне, превышающем 300 долларов за тонну. Относительно государственной поддержки говорят следующие данные о ее совокупной доле в доходах фермеров: в конце 80-х годов в США – 25 %, в ЕЭС – 50 %.
В России в 1990-е годы разрушители советской «неэффективной» экономики (кто по невежеству, а кто сознательно), утверждали, что колхозное сельское хозяйство – «черная дыра», поглощающая огромные суммы бюджетных дотаций. Только через несколько лет после реформы, подорвавшей ресурсный потенциал агропромышленного комплекса, стали появляться газетные статьи и отрывочные сведения о механизмах поддержки и объемах финансирования сельского хозяйства в ведущих капиталистических странах[56]. При этом, когда обсуждались вопросы бюджетной поддержки сельского хозяйства, у нас, как правило, даже не ставился вопрос о том, что главный элемент поддержки – не денежные дотации, и тем более не кредиты (которые убыточная отрасль не сможет вернуть), а исправление ценовых диспаритетов. О каких инвестициях в отрасль, которая сводит концы с концами только за счет «иждивенческих» дотаций из бюджета, может идти речь?
В отличие от России, в КНР при Дэн Сяопине была создана система управления народным хозяйством, близкая к НЭПу по принципам и структурам, которая позволила достичь фантастических темпов экономического роста. В частности, там был успешно использован мировой опыт государственного регулирования межотраслевых ценовых пропорций. На опыт, полученный в ходе китайской экономической реформы, обращает внимание консультант лейбористской фракции английского парламента Джон Росс [24], который был в 1992–1995 гг. советником при парламенте России. Он рассматривает экономические реформы в посткоммунистическом мире через призму «двойственной (двухсекторной) экономики» и отмечает, что динамика ценовых пропорций в КНР в течение десятилетия 1978-88 гг. была обратной к той, которую мы наблюдаем в настоящее время в России. А именно: рост цен на продукцию сельского хозяйства и потребительские товары, производимые в основном немонополизированным, негосударственным сектором, сильно опережал рост цен на продукцию базовых отраслей, относящихся к государственному, монополизированному сектору. Достигалось это государственным контролем над ценами во втором секторе. В результате происходила перекачка финансовых ресурсов в потребительский сектор, что обусловило его бурное развитие, обеспечило наполнение рынка и расширение платежеспособного спроса. В то же время, хотя цены монополизированного сектора сдерживались, его производство также быстро росло под комбинированным воздействием растущего спроса и дешевых государственных кредитов. В данном случае сдерживание цен служило стимулом для увеличения выпуска (в целях обеспечения объема прибыли при заданной цене), а дешевый кредит позволял расширить выпуск.
В условиях современной чрезмерной роли денежно-финансовой системы, межотраслевые и межрегиональные диспропорции и ценовые диспаритеты нередко вызывают (или провоцируют) стремительную переброску огромных финансовых потоков, «надувание и лопание» финансовых пузырей, перераспределение собственности и сфер влияния. Методы и механизмы, которые используются в этих условиях, в отсутствии стратегических государственных установок относительно целевой структуры экономики, межотраслевых пропорций, часто приводят не к исправлению диспропорций, а к разрушению нормально работающих банковских и производственных структур и в результате – к потере эффективности.
Переход от рыночно-финансовых методов и механизмов в руководстве экономикой к доминированию производственно-государственнических – это наиболее настоятельная из проблем исправления современных диспропорций.
Литература к Части III
1. Политическая экономия. Учебник для вузов / Медведев В. А., Абалкин Л. И., Ожерельев О. И. и др. – М.: Политиздат. 1988.
2. Бузгалин А. В., Колганов А. И. Пределы капитала. – М.: Культурная революция. 2009.
3. Бузгалин А. В., Колганов А. И. Открытость политэкономии и империализм mainstream'а: economics как прошлое // Горизонты экономики, 2012, № 2.
4. Кара-Мурза С. Г. Советская цивилизация. (Книга первая). От начала до Великой Победы. – М.: Алгоритм, 2001.
5. Кара-Мурза С. Г. Советская цивилизация. (Книга вторая). От Великой Победы до наших дней. – М.: Алгоритм, 2001.
6. Клоцвог Ф. Н. Социализм: теория, опыт, перспективы. Изд. 2-е. – М.: Изд-во ЛКИ, 2008.
7. Амосов А. И. О победе социального хозяйства в XX веке // Экономическая наука современной России, 2006, № 4.
8. Амосов А. И. К дискуссии о новой индустриализации. // Экономист, 2009, № 6.
9. Амосов А. И. Последствия сверхускорения эволюции экономики и общества в последние столетия. Закономерности социального и экономического развития. – М.: Изд-во ЛКИ, 2009.
10. Полтерович В. М. Приватизация и рациональная структура собственности // Экономическая наука современной России, 2012, № 4 и 2013, № 1.
11. Гэлбрейт Дж. Новое индустриальное общество. – М: Прогресс, 1969.
12. Гэлбрейт Дж. Экономические теории и цели общества. – М.: Прогресс, 1976.
13. Гэлбрейт Дж. Экономика невинного обмана: правда нашего времени. – М.: Европа, 2009.
14. Катасонов В. Ю. Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации». – М.: Институт русской цивилизации, 2013.
15. Вайнштейн А. Л. Цены и ценообразование в СССР в восстановительный период 1921–1928 гг. – М.: Наука, 1972.
16. Яременко Ю. В. Структурные изменения в социалистической экономике. – М., Мысль, 1981.
17. Робинсон Дж. Экономическая теория несовершенной конкуренции. – М.: Прогресс, 1986.
18. Пиндайк Р. С., Рубинфельд Д. Л. Микроэкономика (Сер. «Зарубежный экономический учебник») – М.: Дело, 2000.
19. Волконский В. А., Кузовкин А. И., Мудрецов А. Ф. Природная рента и методы ее оценки. // Проблемы прогнозирования, 2005, № 1.
20. Волконский В. А., Кузовкин А. И. Роль крупных компаний нефтегазового комплекса России. // Проблемы прогнозирования, 2011, № 6.
21. Катасонов В. Ю. Палка о двух концах: об Иране, Саудовской Аравии и экономических санкциях Вашингтона. // Советская Россия / Отечественные записки, 5 декабря 2013 года.
22. Волконский В. А., Корягина Т. И. Современная многоярусная экономика и экономическая теория. – М.: Институт экономических стратегий, 2006. Также на сайте www.koriagina.com.
23. Пребиш Р. Периферийный капитализм. Есть ли ему альтернатива? – М.: Институт Латинской Америки РАН, 1992.
24. Суворов Н. В. Методология и инструментарий прогнозирования межотраслевых связей и динамики современной российской экономики. Диссертация. – М.: ИНП РАН, 1999 г.
25. Волконский В. А., Кузовкин А. И. Диспаритет цен в России и мире. // Проблемы прогнозирования, 2002, № 6.
26. David P. A. Just How Misleading are Official Exchange Rate Conversion? // The Economic Journal, 1972, Sept.
27. Знания на службе развития. Отчет о мировом развитии 1998–1999 гг. – М.: Весь мир; Всемирный банк, 1999.
28. На пороге XXI века. Доклад о мировом развитии 1999–2000 гг. – М.: Весь мир; Всемирный банк, 2000.