Смотрю на тела, упавшие в тех местах, где их настиг разряд тока. Они лежат по всему периметру не слишком большой поляны, залитой кровью и украшенной ошметками внутренностей жертв жестокой расправы.
Пока оглядываю место, где порезвился потрошитель, мне не дает покоя одна навязчивая мысль. Психи так не убивают. Они не рвут на части свою добычу. Им неинтересна плоть жертв. Только кровь. Нахожу взглядом лежащего слева от меня приодетого по-пижонски психа. Вспоминаю его глаза и, чтоб ее, улыбку. Без лишних размышлений понятно, что это псих отличается от безмозглых сородичей, готовых только загонять жертву и высасывать из нее всю кровь до последней капли. И он не такой совсем не из-за того, что по какой-то необъяснимой причине одет в костюмчик. Нет. У него есть интеллект.
Вспоминаю все, что Лав рассказывала о тех психах, которые были в лаборатории, где нас держали. Они были способны мыслить и совершать более сложные действия, в отличие от их тупых собратьев. А еще припоминаю, что говорила девушка брата о том моменте, когда она была в вентиляционной шахте, где скрывалась от вырвавшихся из заточения психов. Сквозь решетку Лав видела растерзанные тела ученых. Тогда я не придал этому значения, подумал, что, возможно, из-за шока или недостаточного освещения она что-то напутала. Но теперь все встает на свои места. Этот псих в костюме точно такой же, ну или очень похож на тех, что видела Лав.
Но и это еще не все.
Все эти тупые психи, которых я убираю в последние пятнадцать минут, тоже оказались здесь неспроста. Я не знаю, сколько времени в этом месте жили убитые люди, но со слов Джейн понятно, что это продолжалось минимум несколько месяцев. А это говорит лишь об одном – эти места не настолько опасны, раз не имеют никакого даже самого крошечного ограждения. Люди здесь просто жили. И если бы психи были частыми гостями в этих местах, то местные жители просто-напросто давно покинули бы их. Но они этого не сделали. Видимо, в такие отдаленные от городов лесные дебри психи не забираются, а если и забираются, то их не особо много. От них можно легко отбиться.
А тут в одночасье уродов собралось приличное количество, и им удалось без проблем уничтожить всех жителей.
Интуиция подсказывает мне, что всему виной этот деловой псих. Не знаю как, но он будто привел за собой остальных. Возможно, я ошибаюсь, но я привык доверять своему чутью, которое в данный момент умиротворенно помалкивает, что бывает с ним крайне редко.
Выводы? Их одновременно и слишком много, и ни одного. Поверить в то, что псих в костюмчике решил собрать стаю, не так-то просто. С учетом того, что все это только размышления и предположения.
Через двадцать минут после того как оказались здесь, Джейн и Алистер, наконец, покидают очередной дом. Рюкзак Алистера выглядит не так бедно, как еще сегодня утром, а значит, что-то полезное они все же нашли. Замечаю похожую сумку за спиной Джейн, а также появившийся на ее поясе ремень с короткими ножнами для небольшого ножа с одной стороны и кобурой с пистолетом – с другой. В руках она сжимает еще один рюкзак. Стараясь не смотреть по сторонам, вероятно, чтобы не видеть развернувшийся ужас, Джейн шагает прямиком ко мне и протягивает свою ношу.
– Собрала для тебя кое-какие вещи, – сообщает девушка, щеки при этом покрываются легким румянцем, что делает ее еще более привлекательной.
– Благодарю.
Принимаю сумку, открываю и быстро перекладываю содержимое в собственный рюкзак. Там оказывается сменная одежда: черные джинсы, толстовка, пара футболок и даже носки. С теплотой улыбаюсь Джейн, отчего она довольно кивает.
– Уходим? – нетерпеливо спрашивает Алистер.
Чувствую исходящую от него нервозность. С тех пор как мы спасли Джейн я ни разу не отключал способность считывать чужие эмоции. На это у меня есть свои причины.
– Что вы нашли? – задаю встречный вопрос Алистеру.
– Еду, воду, аптечку, немного оружия и одежду, – перечисляет он. – Больше здесь нет ничего интересного, а на первое время хватит и того, что мы собрали.
– Отлично, тогда пошли отсюда, пока не нагрянули новые гости.
Отбрасываю в сторону опустевший рюкзак. Быстро пересекаем поляну и какое-то время движемся в обратном направлении, проходя те места, где были совсем недавно. Стемнеет через пару-тройку часов, но нам необходимо найти относительно безопасное место для ночлега. Бродить по ночному лесу, кишащему психами и еще непонятно кем, не лучшее решение. Около часа назад мы проходили мимо небольшой заводи у реки, можно попробовать укрыться там. В том месте хотя бы всего два варианта, откуда могут появиться враги, а не все четыре, если мы останемся на открытой местности.
Пока идем, прислушиваюсь к окружающим звукам и без устали поглядываю по сторонам, а также не забываю про небо. Сегодняшней погони мне хватило с лихвой. Повезло еще, что ни один из нас не пострадал.
Бросаю быстрый взгляд на Джейн, бодро шагающую рядом. В данный момент эмоции девушки представлены в основном спокойствием. Чего я давно за ней не замечал, если не считать нескольких раз с тех пор, как она очнулась после того, как я вытащил ее из плена. Сжимаю кулаки, вспоминая в каком состоянии нашел Джейн и что сделал с ее обидчиками.
С тех пор я мог уже миллион раз деактивировать свою способность, но… не стал. Эмоции Джейн настолько живые и часто сменяющие друг друга, что я просто не захотел отключаться от них. Да, не так давно для меня это было проблемой, но в какой-то миг, сам не могу точно определить когда, это изменилось. Возможно, в тот самый момент, когда ее у меня забрали. Или когда я, наконец, смог прийти к согласию с другой частью себя. Той, что готова убивать все, что движется. И это звучит невероятно, ведь та часть меня, что принадлежит психу и которая однажды даже пыталась убить Джейн, внезапно изменила свое отношение к ней. Стоит только вспомнить случай, когда я своими руками едва не придушил девушку. Но сейчас для другого меня тоже что-то изменилось. В этот раз он готов был защищать Джейн любой ценой. А после того как девушка оказалась в безопасности, пусть и неохотно, но все же передал мне бразды правления собственным телом. Добровольно.
Вновь смотрю на задумчивую Джейн, жалея о том, что не могу прочесть ее мысли так же, как эмоции. В последнее время все, о чем я могу думать, – это Джейн. Разбираться почему и зачем у меня нет никакого желания, все равно толку от этого не будет никакого. Ясно как день – думать о ней я не перестану.
Если поначалу Джейн интересовала меня только как человек, способный помочь мне справиться с собой, то теперь это не так. Мне уже плевать на способности, я знаю, что больше они не доставят мне никаких проблем. Главное, чтобы Джейн была рядом. Но я хочу, чтобы она была рядом, вовсе не поэтому. Все изменилось. Теперь Джейн интересна мне… как девушка. Как человек противоположного пола, к которому испытываешь симпатию и влечение.
Когда у меня вообще в последний раз было что-то подобное? Много месяцев назад. К… Лав. И то, возможно, только потому, что она была самой исключительной среди необычных. Но как только я понял, что мой брат проявил к ней интерес, а понял я это гораздо раньше самого Килиана, то выкинул все мысли о девушке из головы. Она перестала интересовать меня. Лав отличный друг, ради которого я готов отдать жизнь, ведь она делала для меня подобное не раз, но как девушка… нет.
Потом был плен. Пытки и то, что меня заставляли делать с теми несчастными девушками, лица которых до сих пор стоят у меня перед глазами. Я вообще долгое время думал, что после случившегося навсегда потерял интерес к противоположному полу. Мне было не до романтических чувств или подобной ерунды. А когда мы наконец добрались до Эллиота и встретили Ларса и тех жителей муравейника, что остались в живых, мои предположения подтвердились.
Однажды, когда Лав отправилась на уроки вождения с Эллиотом, а я вернулся после охоты в дом, что мы делили на двоих, ко мне явилась Мелани. Войдя в дом, я первым делом отправился в душ, чтобы смыть пот, пыль и мелкий лесной мусор, что прицепился ко мне, пока мы сидели в засаде. Проходя мимо спальни, что заняла Лав, я притормозил, увидев там свет. Удивившись расточительности Лав, чего раньше за ней не наблюдалось, я заглянул, чтобы выключить свет, но так и замер на пороге. На кровати лежала абсолютно обнаженная Мелани. При взгляде на нее, ни одна мышца моего тела даже не дернулась. А после того как Мелани в открытую предложила мне себя, я… я разозлился и практически вышвырнул ее вон. Мне было противно от одной только мысли о том, чтобы прикоснуться к ней. И дело даже не в том, что я наплел Лав о нашей негласной договоренности с Килианом о том, чтобы не спать с теми, с кем спал один из нас. Мне претила сама мысль о том, чтобы хотя бы просто прикоснуться к женскому телу. И в тот момент мне было плевать на то, что у меня больше никогда не будет секса. Я его не хотел.
Выставив униженную Мелани за дверь, я снял и выкинул покрывало, достав Лав другое. Повезло еще, что оно оказалось точно таким же, иначе я понятия не имею, что придумал бы в свое оправдание. Говорить Лав о произошедшем я, естественно, не стал. Зная ее упрямство, уверен, она стала бы задавать миллион вопросов и чуть ли не пытать меня. А рассказывать о случившемся в плену у меня не было никакого желания. Только для Килиана я сделал исключение.
Чтобы отвлечься от мыслей о произошедшем, пока я был у военных, и от влияния эмоций множества людей, с которыми вынужден был соседствовать на Морсби, я нашел для себя занятие поважнее. Спасать пленных, не заслуживших пыток ученых и военных. Достойное занятие, как мне кажется.
Но, похоже, с тех пор что-то изменилось. А конкретно, мое отношение к женщинам. Точнее, к одной из них. Вчера вечером в пыльной гостиной старого ранчо я с невероятной остротой почувствовал интерес.
Не мой. Он появился гораздо раньше.
Джейн. Ее интерес ко мне. А еще смущение вперемешку с влечением. Единственное, чего я хотел в тот момент, – прижать к себе хрупкое тело девушки и целовать ее до тех пор, пока в комнате не закончится кислород. И я обязательно сделаю это. Однажды.