До того оба устали, что умолкли.
- Дурак ты, - тяжело дыша, сказал Иван, - чего ты? Я тебя накормлю, бай-бай уложу, а сам лунатить пойду.
Бандюга закрыл глаза и утих. Но Иван знал его подлый характер и рук не разжимал. Так они и сидели на чердаке, пока не отдышались.
Казалось, Бандюга совсем успокоился, но едва Иван поднялся, как кот снова обезумел. Опять он орал, кусался и царапался.
И - вырвался!
С победным рёвом кот ринулся вниз, в отверстие, к которому была приставлена лестница.
По дороге он сбил с ног маленькую девочку. Иван девочки не заметил, запнулся об неё и полетел кувырком, считая головой ступеньки.
Стук!
Стук!
Стук!
Стук!
Другой бы на его месте тут же умер. Но Иван столько раз в жизни падал и ударялся о твёрдые предметы, что для него подобный полёт - ерунда. Встал он, шмыгнул носом, почесал ушибленные места и - побежал дальше.
Бегал он за Бандюгой до позднего вечера, вернулся домой еле живой от усталости, поел хорошенько и лёг отдохнуть.
Впереди была трудная ночь...
ЛУНА БЫЛА БОЛЬШАЯ И ЯРКАЯ
Предстояло сложное дело: надо было улечься спать, в двенадцать часов незаметно выскользнуть из квартиры и так же незаметно вернуться:
Особенно трудно было сделать это Аделаиде. Мамаша её до смерти боялась жуликов. Поэтому во дворе на здоровенной цепи сидел здоровенный пёс, а на двери было три висячих и четыре врезных замка, две щеколды да ещё цепочка.
Окна закрывались ставнями, а ставни - замками.
Но Аделаида твёрдо решила сбежать.
А как выскользнуть из дома, в котором даже окна закрываются на замки?
Мамаша Аделаиды в этот вечер так ругалась с покупателями, что еле дошла до дому, хриплым голосом попросила пить, выпила семь стаканов квасу и легла. И сразу заснула.
Около двенадцати часов ночи Аделаида уже была в условленном месте - на скамейке под огромной липой напротив клуба.
Сюда пришли ещё трое: Паша Воробьёв, Колька Веткин и - совершенно неожиданно! - Алик Соловьёв.
- Мама с папой уехали в дом отдыха, - сказал он, - я остался с бабушкой. А бабушку я легко перхитрил.
А Паша и Колька придумали так: соврали, что будто бы ночуют друг у друга.
- Смотреть в оба! - приказала Аделаида, и в лунном свете золотой зуб её грозно поблёскивал.
Луна была большая и яркая.
Смотрели, смотрели на пустые крыши, да и заскучали.
- А это правда, что ты его бить будешь? - спросил Алик.
- А это от него зависит, - ответила Аделаида.
Мимо прошёл дед Голова Моя Персона с Былхвостом.
- Отведу я тебя, дурака, в больницу, - донеслось до ребят, - там тебе дадут жизни. Взвоешь. Пожалеешь, что не слушался меня.
Вот уже и прохожих больше не было. Ни одного огонька не светилось в окнах. Алик уснул сидя и во сне сладко причмокивал губами.
Паша толкал его в бок, чтобы самому не заснуть. Сияла огромная луна, будто дразнила незадачливых наблюдателей.
- Лунатик несчастный, - прошептала Аделаида, - получишь ты у меня...
- Я спать хочу... - жалобно протянул Паша.
- Сахара, сахара, сахара! - во сне крикнул Алик.
- А шоколада не хочешь? - рассердилась Аделаида. - Скоро пойдём по домам.
- По каким домам? - чуть не плача, спросил Паша. - Я ведь у него ночую, - он показал на спящего Кольку, - а он у меня. А мы оба на улице.
- Пер-станьте! - во сне крикнул Алик, вскочил, побежал, упал и заревел что было сил. Колька спросонья тоже закричал:
- Лампочки держите!
А Паша с испугу запел:
- Не кочегары мы, не плотники!
И тут Аделаида доказала, что если бы она родилась мальчиком, то стала бы боксёром или борцом. Она стукнула Кольку по затылку и приказала:
- Цыц!
Она схватила Алика за шиворот, поставила на ноги и приказала:
- Цыц!
Паша с перепугу приказал сам себе:
- Цыц! - И замер, вытянув руки по швам, пятки вместе, носки врозь.
- То-то, - сказала Аделаида, - мелюзга несчастная. Пойдёте ночевать к Алику.
- Бабушка утром пер-пугается.
- Ничего. Марш домой!
- А ты? - спросил Колька.
- Буду продолжать наблюдение.
Ребята ушли.
Луна-то была.
А никакого лунатика не было...
НУ И НОЧКА
Иван в это время спал самым, как сказал бы Алик, пер-спокойным образом. А спал Иван потому, что устал. А устал Иван потому, что за Бандюгой гонялся. А гонялся он за Бандюгой потому, что хотел его спрятать. А спрятать его он хотел потому, что Бандюга мог помешать ему лунатить.
Устал Иван, лёг отдохнуть да и уснул до утра.
Аделаида знала, что никакой он не лунатик и что вообще всё это выдумки. Спорить же с Иваном бесполезно: он кого угодно переговорит и наврёт столько, что не разберёшь.
Надо было его уличить.
Поэтому Аделаида и сидела на скамейке под огромной липой напротив клуба. Глаза сами собой закрывались.
Вдруг она вздрогнула и едва не вскрикнула.
Прямо на неё шёл пёс. Поймите, не просто шёл, а прямо на неё.
Аделаида не шевелилась.
Пёс ткнулся влажным носом в её колено и замер с закрытыми глазами.
Из-за угла клуба появились две фигуры и направились прямо к Аделаиде.
Впереди шагал милиционер Егорушкин, за ним вприпрыжку торопился дед Голова Моя Персона.
"Попалась, - подумала Аделаида. - Теперь мне попадёт! Да ещё как!"
- Вот он, лунатик! - обрадованно закричал дед. - Былхвост!
- А это что за особа? - удивлённо спросил Егорушкин, направляя луч электрического фонарика на девочку. - Ты что здесь делаешь?
- Лунатика караулю.
- Какого ещё лунатика?
И Аделаида рассказала о том, как её попросили взять Ивана Семёнова на буксир и что из этого вышло.
- Эх, сколь лунатиков-то развелось! - воскликнул дед.
Откуда-то донеслись не то крики, не то плач... Все прислушались.
- За мной! - приказал Егорушкин.
Выбежав за угол, они увидели Пашу, Кольку и Алика, которые брели по улице и ревели.
Увидев милиционера, ребята умолкли.
Оказалось, что бабушка Алика была глуховатой, и они не могли ни достучаться, ни дозвониться.
- Ну и ночка! - сказал Егорушкин. - Придётся всех вас за нарушение общественного порядка отвести в отделение.
- Не надо-о-о-о!
- А что мне с вами делать прикажете?
- Иван во всём виноват, - прохныкал Колька, - из-за него...
- Виновата я, - сказала Аделаида.
- Граждане! - воскликнул дед. - Спросите меня, кто виноват, отвечу. Спрашивайте!
- Кто виноват? - спросил Егорушкин.
- Я! - гордо ответил дед. - Это я, голова моя персона, про лунатиков Ивану рассказал. Значит, надоумил его. Готов понести заслуженное наказание.
- Сейчас надо решить, куда эту мелюзгу спрятать, - озабоченно проговорил Егорушкин. - Уж вы меня извините, а придётся родителей будить.
Когда все разошлись, дед сказал:
- Идём, Былхвост, на дежурство. И не вздумай больше лунатика из себя строить. Кончилось моё терпение. Понял?
УТРОМ
Утром Иван пришёл в школу чуть ли не первым.
Вернее, не пришёл, а прибежал.
Он трусил. Очень. Даже стыдился немного. Он понимал, что теперь никто ему не поверит, сколько ни сочиняй про свою болезнь. Невезучий он человек что поделаешь? Не нарочно же он проспал.
Одна только и была надежда, что Аделаида тоже проспала.
Тут она и подошла. И с нею ребята.
- Вчера я себя прекрасно чувствовал, - сказал Иван. - Пилюль много съел. Помогло. Всю ночь спал. Впервые за много лет. А вы?
- А мы ночью дежурили, - ответила Аделаида, - с товарищем Егорушкиным.
- А также с псом Былхвостом, - добавил Паша, - он тоже лунатик. Вроде тебя.
- Врун ты и хвастун, - сказала Аделаида. - Из-за тебя им дома, знаешь, как попало?
Ребята громко вздохнули.
- После уроков останешься, - приказала Аделаида, - начнём!
У Ивана мороз по коже пробежал.
- И правильно! - воскликнул Иван. - Ещё мало попало! Да я бы вас всех за такое безобразие в милицию бы забрал! Суток на семьдесят!
- За какое такое безобразие?! - поразился Колька Веткин.
- Пер-путал ты что-то, - сказал Алик Соловьёв. - Это пер-ступников в милицию забирают.
- А, может, вы и есть преступники во главе вот с этой особой, - Иван показал на Аделаиду. - Зачем к человеку пристали? - крикнул он. - Почему человеку нормально жить не даёте? Почему даже ночью ему от вас покоя нет?!
- Так ведь мы... - пробормотал Паша Воробьёв. - Так ведь мы ему помочь хотели!
- Не нужна ему ваша помощь ни капельки! - сказал Иван, отвернувшись. Он жить по-человечески хочет! Ему ночью спать надо, а вы хотите, чтобы он по крышам скакал да по проводам бегал! Не выйдет!
ГЛАВА 5,
писать которую автору очень не хотелось,
потому что в ней Иван Семёнов
снова совершает ряд плохих поступков,
начинает драку с Аделаидой,
терпит поражение и... выступает по телевидению.
АДЕЛАИДА НАНОСИТ ПЕРВЫЙ УДАР
После уроков Аделаида поймала Ивана уже во дворе школы и за руку привела обратно в класс.
- Не могу я сейчас заниматься, - жалобно сказал Иван, - есть я хочу. Когда я голодный, то могу в любой момент - хлоп на пол.
- А если поешь?
- Тогда всё в порядке. Могу хоть целый час заниматься.
Аделаида достала из портфеля свёрток, развернула - шесть бутербродов с маслом и колбасой.
"Ух ты, крокодильская дочь! - подумал Иван. - Вот свалилась на мою голову!"
- Ешь, - грозно проговорила Аделаида, - лодырь несчастный. Лунатик заспанный.
- А ты паровоз бесколёсный.
- А ты... - Но она сдержалась, иначе бы они раз ругались, и предложила: - Ешь на здоровье.
Чего-чего, а есть Иван умел. И если бы за это умение давали звания, то Иван был бы примерно подполковником. Так что бутерброды он уничтожил быстренько.
- Наелся?
- Ни капельки. Придётся домой идти.
- Сначала выучишь уроки.