— Конечно.
— Вот и замечательно, а после того, как навестите отца, мы с вами встретимся. И уже спокойно обо всем поговорим.
— Хорошо, — неожиданно легко согласилась с ним Альбина. Златов встал, помог ей подняться и, взяв ее под руку, повел к остановке.
Посадив ее на маршрутку, он с озабоченным видом принялся ждать следующей. Радость от того, что Альбина дала согласие поговорить с ним, быстро прошла — Юрий не строил иллюзий и был почти уверен, что она просто хотела поскорее от него отделаться. А значит, до завтра ему необходимо придумать, какими словами он будет убеждать эту девушку в существовании магии. Вряд ли она сможет поверить ему, не увидев никаких чудес собственными глазами. А как раз этого он при всем желании ей устроить не может! Как не может и научить ее колдовать самостоятельно: для этого ее аура еще недостаточно восстановилась. Черт, какие же все-таки люди разные! Насколько просто было убедить во всем Лилит! Зато с Альбиной — в этом Юрий ни минуты не сомневался — ему придется как следует повозиться, прежде, чем он сможет доказать ей, что она волшебница…
Словно в ответ на его воспоминание о своей первой "ученице", перед ним вдруг возникла она сама: огненно-рыжая шевелюра Лилит была растрепана еще сильнее обычного, а в глазах застыло какое-то злобное и в то же время испуганное выражение.
— Приветик! — развязно улыбнулась она Златову. — Я смотрю, интересная у тебя жизнь — с одной волшебницей по музеям ходишь, с другой по улицам гуляешь…
— Работа у меня такая, — буркнул Юрий, которому в этот момент меньше всего хотелось в чем-то оправдываться, да еще перед этой девушкой. — Эй, постой-ка! — воскликнул он, сообразив вдруг, что ни про Эрмитаж, ни про Альбину ей знать вообще-то не положено. — Ты что, следила за мной, что ли?
— И вовсе нет! — фыркнула Лилит. — Очень мне это надо! Просто я хотела посмотреть, чем ты еще занимаешься. Ты же сам мне ничего не рассказываешь. Вот мне интересно, кем вообще работают маги?
— Да кем они только не работают, — решил уйти от прямого ответа Юрий. — Вступишь в огненную общину — сама все узнаешь. Ладно, кое-что я тебе расскажу, — быстро прибавил он, видя, что Лилит рассердилась еще сильнее, — но только не сейчас. У меня очень мало времени, я с начальницей должен встретиться.
— Ладно, не буду тебя отвлекать, — смягчилась огненная чародейка и тут же продолжила спрашивать. — А та дамочка, которую ты сейчас в маршрутку посадил, она тоже волшебница? Аура у нее белая, только какая-то совсем уж прозрачная…
— Да, она начинающая, как и ты, — ответил Златов, и почувствовал, что ляпнул лишнее. Взгляд Лилит снова стал любопытным и, одновременно, подозрительным.
— Это что же, — осторожно спросила она, — ты всем начинающим по доброте душевной помогаешь?
— Нет, только избранным, — улыбнулся Златов. Его "подшефная" явно начинала в нем сомневаться, и эту оплошность надо было срочно исправлять, так что он попытался превратить все в шутку. — Вот что, Лилит, давай встретимся завтра вечером. Тогда я отвечу на все твои вопросы. А потом дам тебе адрес огненной общины, и ты сможешь сразу же туда пойти.
— Правда? — обрадовалась девушка. — Обязательно давай встретимся! Но ты точно не будешь ничего от меня утаивать?
— Клянусь, ничего! Я просто боялся, что ты передумаешь становиться магом, вот и не хотел, чтобы ты знала много лишнего. Но если ты точно этого хочешь…
— Конечно, хочу!
— Вот и замечательно. А теперь мне действительно пора, — Юрий двинулся к краю тротуара, голосуя очередной подъезжающей к остановке маршрутке. — Завтра позвонишь мне. Или нет, лучше я сам. Договорились?
Плюхнувшись на потрескавшееся кожаное сидение, он облегченно вздохнул — еле-еле отделался. Ладно, ерунда все это: даже если Лилит что-то заподозрила, ему ничего не стоит опять заморочить ей голову. До завтра он успеет придумать что-нибудь достоверное. А сейчас надо подготовиться к разговору с Фаиной: он обещает быть очень любопытным!
В кабинет к главе водной общины молодой человек влетел как на крыльях. Почтенная Фаина, заметив его взволнованное лицо, удивленно приподняла брови:
— Что-то не так?
— Наоборот, — звенящим голосом отозвался Златов. — Я нашел еще одну волшебницу. Потрясающе сильную. И вообще способную на такое… — он почувствовал, что его лицо приобретает совсем уж самодовольное выражение, и не без усилия вернул себе серьезный вид — его так и распирало от гордости за только что сделанное "открытие".
— Давай по порядку, — строго, но в то же время заинтересованно велела ему старая чародейка.
— Сейчас, — Златов приблизился к ее столу и неожиданно для самого себя, внутренне ужасаясь тому, что делает, взгромоздился на один из его углов, свободный от бумаг и прочих вещей. Несколько секунд он был твердо уверен, что начальница выгонит его прочь, и в то же время прекрасно понимал, что она этого не сделает: сначала из-за того, что ей интересно его выслушать, а после — потому что добытые им сведения окажутся слишком уж важными для всего магического мира, чтобы из-за них нельзя было стерпеть его беспримерное нахальство.
И Фаина действительно не сказала вконец обнаглевшему сотруднику ни единого слова и только слегка отклонилась назад, когда он запрыгнул на край ее стола. А Юрий, все еще страшно волнуясь, принялся рассказывать все с самого начала: как он впервые встретил Альбину и поразился истощенности ее энергетической оболочки, как перед этим он заметил, что на одном из верхних этажей больницы кто-то применил мощное, но не слишком умелое колдовство, как узнал, что отца Альбины считали смертельно больным, но он вдруг неожиданно пошел на поправку… И как после этого он, Юрий, проштудировав кое-какие целительские книги, обнаружил в них упоминание о "спонтанном лечении". О Симеоне, первым рассказавшем ему эту легенду, Златов упоминать не стал — иначе пришлось бы объясняться с Фаиной на тему, почему он вообще заговорил о делах, касающихся его секретной работы, с представителем другой стихии.
Водная чародейка выслушала его молча, с сосредоточенным и как будто немного недовольным видом. Златов не был уверен, связанно ли это недовольство с его выходкой или же все дело в том, что Фаина не поверила в то, что он ей рассказал. Но когда он закончил, лицо пожилой волшебницы прояснилось.
— И что ты дальше планируешь делать? — спросила она, чуть подавшись вперед и выжидательно глядя на Юрия. То, что он по-прежнему сидел у нее на столе, она, похоже, решила проигнорировать.
— Я попробую поговорить с Альбиной еще раз, — ответил он. — Она, несомненно, очень здравомыслящий человек. Если рассказать ей о нас в спокойной обстановке и объяснить все логически, она мне поверит.
— А если нет? — слегка нахмурившись, спросила Фаина, — Ты понимаешь, что если она не захочет тебя слушать, мы можем навсегда потерять с ней связь?
— Ну почему же? — сбить Златова с мысли было не так-то просто. — Даже если она не поверит мне сейчас — поверит чуть позже, когда к ней вернутся колдовские способности. Ведь тогда я смогу привести ей наглядные доказательства…
— Если до этого ее у тебя не "перехватит" кто-нибудь из металлической общины, — перебила его начальница.
— Не успеют, — все еще самодовольно, хотя и чувствуя теперь некоторые сомнения, произнес Юрий. — Я же вам говорил, эта женщина восстанавливается очень быстро. Неделю назад она вообще была лишена энергии, аура в принципе не просматривалась, а сегодня я без проблем смог определить ее цвет. Такими темпами она сможет колдовать уже через месяц.
— Значит, нам тем более важно ее не упустить, — строгим голосом продолжила Фаина. — Если она действительно так быстро восстанавливает ауру, то она не просто очень сильна. Она сильнее, чем старейшие из нас и способнее, чем главы всех общин вместе взятые. Понимаешь, какого ценного человека ты "откопал"? Она должна быть на нашей стороне и действовать в наших интересах!
— Да, я все понял, — посерьезнев, ответил Юрий и соскочил со стола. Он действительно понял все — не только то, что Фаина сказала вслух, но и то, о чем она промолчала. Если он не войдет к Альбине в доверие, если не убедит ее в том, что она должна помогать водной общине, с карьерой в магическом мире ему можно будет распрощаться.
Глава Х
Был тот редкий случай, когда Лилит Микаэлян, вернувшись с учебы, никого не застала в своей комнате — все три ее соседки по общежитию то ли сидели в библиотеке, то ли, что более вероятно, отправились куда-нибудь гулять. Лилит и сама бы сейчас не отказалась пройтись по городу, пользуясь удивительно солнечной для Петербурга погодой, но прогулка у нее почти всегда сопровождалась заходом во всевозможные магазины и покупкой совершенно бессмысленных и ненужных ей мелочей, на которые у нее сейчас не было лишних денег. А для того, чтобы убраться куда-нибудь подальше от центра города, нужно было садиться в транспорт и с трудом сдерживать себя, чтобы не прикоснуться к случайному попутчику и не подпитаться от него жизненной силой.
Сколько Лилит себя помнила, ее всегда тянуло к другим людям. Уже научившись ходить, она все равно продолжала проситься к матери на руки, что не очень-то одобрялось в ее строгой консервативной семье. Став постарше, она при любой возможности бралась за руки со своими подругами или родственниками, а когда уставала или чувствовала себя больной, всегда старательно искала предлог, чтобы кого-нибудь обнять — боль от этого уменьшалась, а сил у девочки словно бы становилось больше. Некоторых ее близких это поначалу слегка раздражало, но, в конце концов, все привыкли к тому, что Лилит обожает обниматься, и смирились с этой ее особенностью. И только к концу учебы в школе девушка стала замечать, что чем дольше она прижимается к человеку и чем приятнее ей это делать, тем более усталым он после этого выглядит. Но задумываться на эту тему ей в то время было некогда: приближались экзамены, выпускной вечер и необходимость решать, чем она будет заниматься дальше. А потом события и вовсе понеслись с огромной быстротой — переезд в Петербург, попытки поступить сразу в несколько вузов и завал экзаменов в каждом из них по очереди, а после этого, в самый последний момент, подача документов в туристический лицей, куда ее, уже потерявшую всякую надежду остаться в городе, неожиданно приняли. И вновь хлопоты, теперь уже связанные с учебой и поиском места в общежитии, да еще, вдобавок к этому, куча впечатлений от новых знакомств и новой жизни в непривычно-огромном и страшно интересном городе. На то, чтобы думать о чем-то еще, девушке просто не хватало времени.