Прямо или косвенно Кикаха убил их всех, кроме одного. Этот, обладая разумом и телом человека по имени Табууз, ушел через врата на Землю. Вольф и Хрисеида вернулись во дворец как раз в тот момент, когда на резиденцию напали Колокольники, и сбежали через врата на Землю. Позже этими же вратами воспользовался Табууз.
Теперь Кикаха и Анана искали Вольфа и Хрисеиду. Они также твердо решили найти и убить последнего Черного Колокольника. Если Табууз сможет от них ускользнуть, со временем он наделает новые колокола и с ними начнет тайную войну против людей на Земле, а позже вторгнется в личные вселенные Властелинов и будет разряжать их мозги и занимать тела. Властелины никогда не забывали Черных Колокольников и до сих пор носили кольца, способные засекать металлические колокола их древних врагов и передавать предупреждение и сигналы тревоги крошечному щиту в мозгу каждого Властелина. А жители Земли ничего не знали о Колокольниках. Ничего не знали они и о Властелинах. Кикаха был единственным землянином, которому стало известно о Властелинах и их карманных вселенных.
Жители Земли окажутся открытыми для разрядки мозгов антеннами колоколов и захвата их разума разумами Колокольников. Война будет вестись столь коварно и незаметно, что лишь по какой-либо случайности люди смогут узнать, что на них напали.
Нужно найти и убить Черного Колокольника Табууза любым способом.
В то же время Властелин Земли, именуемый Рыжим Орком, узнал, что в его владения через врата проникло пять человек. Он не мог знать, что один из них — Черный Колокольник. Рыжий Орк попытается захватить в плен всех пятерых. И его нельзя уведомить, что по Земле бродит Черный Колокольник, так как Рыжего Орка невозможно отыскать. Ни Анана, ни Кикаха не знали, где он живет. И вообще-то всего несколько часов назад Кикаха узнал, что у Земли есть Властелин.
Через несколько минут они по склону съехали на плато. Небольшая деревня на перекрестке дорог показалась им приятным местечком, хотя и чересчур украшенным рекламными вывесками. Она оказалась чистенькой и светлой со множеством белых домиков. Однако, проезжая по главной улице, они заметили закусочную под открытым небом. И там, у раскладных столиков, развалясь, сидели остальные Лоботрясы Люцифера, поедая гамбургеры и запивая их пивом. Услышав знакомый рев «харлей-дэвидсона», они подняли головы, а затем, увидев парочку, так и подпрыгнули. Один вскочил на мотоцикл и ударом ноги завел мотор.
Это был высокий непричесанный длинноусый юнец, носивший шляпу кавалерийского офицера конфедератов, белую шелковую рубашку с оборками на шее и запястьях, черные сверкающие штаны в обтяжку с красными лампасами и сапоги с меховыми голенищами. За ним мгновенно потянулись остальные. Кикаха не думал, что они обратятся в полицию. Было в них нечто, указывающее, что отношения их с полицией являются не особенно дружескими. Они отомстят собственными немытыми руками. Правда, маловероятно, что они нападут, находясь в деревеньке.
Кикаха переключил оружие на высшую мощность.
Когда они проехали поворот, который скрывал их от деревни, Анана полуобернулась. Она ждала, пока лидер окажется в десяти футах от них. Тот пригнулся к рулю и жестоко усмехался. Очевидно, он предполагал, что обгонит их и вынудит остановиться, либо просто скинет их машину с дороги. Позади него в ряд, так, что двое заехали на встречную полосу, мчались пять мотоциклов. На каждом — по одному седоку. Машины, обремененные двумя седоками, отстали футов на двадцать.
Кикаха быстро оглянулся и крикнул Анане. Та выпустила луч как раз такой длины, чтобы разрезать колесо первого мотоцикла. Передняя часть машины рухнула, а седок перелетел через руль, разинув рот в крике, которого никто не мог услышать. Он ударился о покрытие дороги и долго скользил, тормозя лицом и телом. Пятеро, мчавшихся позади, попытались объехать того, кто лежал на их пути. Словно стая рыб, они разделились, но Анана разрезала колеса еще троим, и они рухнули в общую кучу, а оставшиеся двое затормозили на обочинах. Другие мотоциклисты вовремя сбавили скорость и избежали столкновения с упавшими. Кикаха ухмыльнулся и крикнул:
— Молодец, Анана!
Но тут же ухмылка слетела с его лица, и он выругался. Из-за поворота дороги, в полумиле от них, появился черно-белый автомобиль с красной мигалкой на крыше. Надежды Кикахи, что автомобиль остановится, чтобы расследовать аварию на дороге, быстро растаяли. Машина круто развернулась, стараясь не раздавить упавших седоков и их мотоциклы, затем вернулась на дорогу и погналась за Кикахой, завывая сиреной и мигая своим красным глазом.
Автомобиль находился примерно в пятидесяти ярдах от них, когда Анана провела лучом по дороге и передним шинам. Она отключилась так быстро, что колеса, вероятно, лишь немного царапнули по ободам, но шины разрезало пополам. Машина немного осела, но продолжала двигаться, хотя так резко сбросила скорость, что двоих полицейских с силой швырнуло вперед. Сирена заглохла, мигалка погасла, автомобиль затрясся и встал. А Кикаха с Ананой умчались за поворот и больше не видели полицейских.
— Если это и дальше будет продолжаться, то у нас иссякнут заряды! — выругался Кикаха. — Черт, я хотел приберечь их на крайний случай. Не думал, что у нас возникнет столько трудностей. А мы ведь только начали!
Они проехали еще миль пять, а потом увидели направляющийся к ним еще один полицейский автомобиль. Тот поехал под уклон и на мгновение пропал из виду. Кикаха крикнул:
— Держись!
Он свернул с дороги, перескочив через небольшое углубление на широкое поле, больше усеянное камнями, чем травой. Его целью была группа деревьев примерно ярдах в ста от дороги. Он почти сумел добраться до нее, прежде чем в поле зрения появилась полиция. Державшаяся за него Анана крикнула, что полицейский автомобиль мчится за ними по полю. Кикаха притормозил. Анана провела лучом по полю перед приближающимся автомобилем. Вспыхнувшая земля взлетела вдоль борозды, а потом с грохотом рванули шины. Из радиатора хлынули вода и пар.
Под углом к машине Кикаха вывел мотоцикл обратно на дорогу. Оба полицейских выскочили из машины и, держа пистолеты двумя руками, принялись палить. Шансы попасть в седоков с такого расстояния были невелики, но одна из пуль угодила в заднюю шину, которая с треском лопнула, и мотоцикл завилял. Кикаха вырубил двигатель, и они проехали накатом. Полицейские припустили к ним.
— Черт побери, я не хочу убивать! — выругался Кикаха.
Полицейские выглядели здоровенными, пузатыми и, судя по их виду, им было где-то между сорока и пятьюдесятью. На спинах Кикахи и Ананы висели рюкзаки примерно фунтов по тридцать.
— Мы их обгоним, — решил Кикаха, и они помчались по дороге. Полицейские стреляли и что-то кричали, но бежали все медленнее. Полмили, и они остановились, наблюдая, как уменьшается убегающая парочка.
Посмеиваясь, Кикаха сделал круг, вернувшись к машине. Он разок оглянулся и увидел: полицейские сообразили, что их сбили с толку. Они снова побежали, но не слишком быстро. Сперва их руки и ноги усиленно работали, потом менее энергично, а затем оба побрели шагом. Кикаха открыл дверцу машины, вырвал микрофон, сунул руку под приборную доску и оборвал все провода, соединенные с рацией. К этому моменту его догнала Анана.
Ключи от машины все еще торчали в замке, а колеса оказались разрезанными, но не глубоко. Он скомандовал Анане садиться и, устроившись за рулем, повернул ключ. Фараоны побежали быстрее и вновь принялись стрелять, но машина, подпрыгивая и сотрясаясь, покатила через поле, все увеличивая скорость. Одна пуля попала в заднее стекло и образовала звездочку, а потом автомобиль выскочил на дорогу и понесся вниз.
После двух миль скрежета и яростных рывков Кикаха решил, что хорошего понемножку. Он подвел машину к обочине, вылез, бросил ключи от зажигания в траву, и они вновь пустились в путь пешком. Они прошли, наверное, ярдов пятьдесят, когда обернулись на шум автобуса. Он был весь разрисован спиралями, точками и кругами, квадратами и разноцветными яркими многолучевыми звездами. По переду и бокам автобуса шла надпись ярко-желтыми буквами с оранжевым обводом: КОРОЛЬ ГНОМОВ И ЕГО ТУХЛЫЕ ЯЙЦА. Выше надписи красно-желтой краской были нарисованы ноты, маленькие гитары и барабаны.
Кикаха взглянул на мелькнувшие сквозь окна лица, ему показалось, что автобус подобрал Лоботрясов Люцифера. Все те же длинные распущенные волосы, усы, бороды у мужчин и длинные прямые волосы и густая косметика — у женщин.
Но иными были лица: они выглядели дикими, но не зверскими или жестокими.
Автобус сбавил скорость, взвизгнув тормозами. Он остановился, дверь распахнулась, и высунувшийся из нее парень с бородой и в огромных очках махнул им рукой. Они подбежали к автобусу и поднялись в него под аккомпанемент дружного смеха и бренчание гитары.
Автобус, за рулем которого сидел юнец, смахивающий на Буффало Билла, рванул вперед. Кикаха осмотрелся, приглядываясь к лицам шести парней и трех девушек. В заднем конце автобуса сидели трое мужчин постарше и играли в карты на небольшом раскладном столике. Они подняли головы, кивнули и вернулись к игре. Часть автобуса была отгорожена, там, как он выяснил позже, находились туалет, ванная и небольшой гардероб. Гитары, барабаны, саксофон, флейта и арфа хранились на сиденьях или на полках над сиденьями.
Две девушки были одеты в яркие блузки с оборками, темно-серые чулки и юбки, едва прикрывающие их ягодицы. На них было множество разноцветных бус, лица покрывал густой слой косметики: зеленые или серебристые веки, накладные ресницы, кольца вокруг глаз, как у панд, и зеленые или бледно-лиловые губы!
Третья девушка вовсе не употребляла косметики. Длинные черные волосы ниспадали ей до плеч, она была одета в облегающий свитер в красно-зеленую полоску без рукавов, но с глубоким декольте, джинсы в обтяжку и сандалии. Некоторые из парней носили брюки клеш, самые разнообразные рубашки и все, как один, — длинные волосы.
«Король Гномов» оказа