Моби Дик — Герман Мелвилл — страница 124 читать онлайн бесплатно

But the scheme met with no opposition on the part of the other two; they swore they were ready for that, or for any other mad thing, for anything in short but a surrender.Однако замысел его не встретил никакого сопротивления со стороны двух канальцев; они поклялись, что готовы на это или любое другое безумное предприятие, короче, на все, только бы не сдаваться.And what was more, they each insisted upon being the first man on deck, when the time to make the rush should come.Более того, каждый из них хотел быть первым, когда придет время пробиваться на палубу.But to this their leader as fiercely objected, reserving that priority for himself; particularly as his two comrades would not yield, the one to the other, in the matter; and both of them could not be first, for the ladder would but admit one man at a time.Однако их главарь решительно восстал против этого, оставив первенство за собой; в частности и потому, что его двое товарищей не желали уступить друг другу в этом споре, а оба они никак не могли быть первыми, ибо на трапе может поместиться лишь один человек.And here, gentlemen, the foul play of these miscreants must come out.Но тут, джентльмены, я должен раскрыть вам грязную игру этих двух негодяев."Upon hearing the frantic project of their leader, each in his own separate soul had suddenly lighted, it would seem, upon the same piece of treachery, namely: to be foremost in breaking out, in order to be the first of the three, though the last of the ten, to surrender; and thereby secure whatever small chance of pardon such conduct might merit.Выслушав безумное предложение своего главаря, каждый из них в отдельности начал лелеять в душе один и тот же план предательства, а именно: первым прорваться на палубу, с тем чтобы сдаться первым из трех, хотя и последним из десятерых, тем самым обеспечив себе хотя бы самую малую надежду на помилование, которое можно было заслужить таким поступком.

But when Steelkilt made known his determination still to lead them to the last, they in some way, by some subtle chemistry of villany, mixed their before secret treacheries together; and when their leader fell into a doze, verbally opened their souls to each other in three sentences; and bound the sleeper with cords, and gagged him with cords; and shrieked out for the Captain at midnight.	Однако когда Стилкилт заявил о своей решимости вести их до конца, они каким-то образом, путем тончайшей химии подлости, слили воедино свои до той поры тайные планы предательства; и лишь только их главарь погрузился в дремоту, в двух словах открыли друг другу души, связали спящего веревками, заткнули ему рот паклей и, когда настала полночь, кликнули капитана.
"Thinking murder at hand, and smelling in the dark for the blood, he and all his armed mates and harpooneers rushed for the forecastle.	Почувствовав, что дело пахнет кровью, капитан вместе со своими вооруженными помощниками и гарпунерами бросился на бак.
In a few minutes the scuttle was opened, and, bound hand and foot, the still struggling ringleader was shoved up into the air by his perfidious allies, who at once claimed the honour of securing a man who had been fully ripe for murder.	Через несколько мгновений люк был открыт и вероломные союзники выбросили на палубу связанного по рукам и ногам, но все еще сопротивляющегося главаря, выразив при этом надежду, что им зачтется в заслугу поимка человека, замыслившего кровопролитие.
But all these were collared, and dragged along the deck like dead cattle; and, side by side, were seized up into the mizzen rigging, like three quarters of meat, and there they hung till morning.	Однако их схватили, поволокли всех троих по палубе, словно битые туши, и подвесили на снастях бизань-мачты, где они и висели до самого утра.
'Damn ye,' cried the Captain, pacing to and fro before them, 'the vultures would not touch ye, ye villains!'	- Черт вас побери, - кричал капитан, шагая по палубе перед ними. - Даже стервятники вас не трогают, негодяи!
"At sunrise he summoned all hands; and separating those who had rebelled from those who had taken no part in the mutiny, he told the former that he had a good mind to flog them all round-thought, upon the whole, he would do so-he ought to-justice demanded it; but for the present, considering their timely surrender, he would let them go with a reprimand, which he accordingly administered in the vernacular.	На рассвете он собрал всех матросов и, отделив бунтовщиков от тех, кто не принимал участия в мятеже, заявил первым, что он твердо решил подвергнуть их поголовной порке - в общем, по-видимому, так и сделает, должен так поступить, того требует справедливость, - но в настоящий момент, учитывая их своевременную капитуляцию, обойдется одним выговором, который он соответственно и произнес в весьма сильных выражениях.
"'But as for you, ye carrion rogues,' turning to the three men in the rigging-'for you, I mean to mince ye up for the try-pots;' and, seizing a rope, he applied it with all his might to the backs of the two traitors, till they yelled no more, but lifelessly hung their heads sideways, as the two crucified thieves are drawn.	- А вас, мошенников, - закричал он, оборачиваясь к висевшим на снастях, - вас я искрошу в куски и побросаю в салотопку! - И схватив линек, он со всей силой обрушился на спины двух предателей и бил их, пока они не перестали кричать и безжизненно свесили головы на плечи, подобно тому как рисуют двух распятых разбойников.
"'My wrist is sprained with ye!' he cried, at last; 'but there is still rope enough left for you, my fine bantam, that wouldn't give up.	- Я растянул себе запястье из-за вас! - вскричал он наконец. - Но для тебя, голубчик, еще найдется крепкий линек.
Take that gag from his mouth, and let us hear what he can say for himself.'	А ну-ка, выньте у него изо рта кляп, послушаем, что он может сказать в свою защиту.

"For a moment the exhausted mutineer made a tremulous motion of his cramped jaws, and then painfully twisting round his head, said in a sort of hiss,	С минуту измученный бунтовщик судорожно пытался раскрыть свои затекшие челюсти, а затем, болезненно выгнув шею, произнес свистящим шепотом:
'What I say is this-and mind it well-if you flog me, I murder you!'	- Вот что я скажу вам, а вы подумайте об этом: если вы меня выпорете, я вас уничтожу!
"'Say ye so? then see how ye frighten me'-and the Captain drew off with the rope to strike.	- Скажите пожалуйста! Видишь, как ты испугал меня! - И капитан поднял руку с линьком.
"'Best not,' hissed the Lakeman.	- Лучше не троньте! - прошипел Стилкилт.
"'But I must,'-and the rope was once more drawn back for the stroke.	- Ну, нет! - И снова рука с линьком поднялась для удара.
"Steelkilt here hissed out something, inaudible to all but the Captain; who, to the amazement of all hands, started back, paced the deck rapidly two or three times, and then suddenly throwing down his rope, said,	Но тут Стилкилт прошипел что-то, чего не услышал никто, кроме капитана, который, к удивлению всех матросов, отпрянул, лихорадочно прошелся несколько раз по палубе и, внезапно бросив линек, сказал:
'I won't do it-let him go-cut him down: d'ye hear?'	- Этого я не сделаю, отпустите его, разрежьте веревки, слышите?
"But as the junior mates were hurrying to execute the order, a pale man, with a bandaged head, arrested them-Radney the chief mate.	Однако когда подчиненные бросились исполнять приказ, их остановил бледный человек с перевязанной головой, - это был Рэдни, старший помощник капитана.
Ever since the blow, he had lain in his berth; but that morning, hearing the tumult on the deck, he had crept out, and thus far had watched the whole scene.	Все время после столкновения на палубе он пролежал у себя на койке, но в это утро, услышав шум, он, превозмогая слабость, вышел наверх и видел все, что произошло.
Such was the state of his mouth, that he could hardly speak; but mumbling something about his being willing and able to do what the captain dared not attempt, he snatched the rope and advanced to his pinioned foe.	Челюсть его была в таком состоянии, что он почти не мог говорить; однако, пробормотав, что он с охотой исполнит то, на что не решился капитан, он схватил линек и направился к своему связанному врагу.
"'You are a coward!' hissed the Lakeman.	- Трус, - прошипел Стилкилт.
"'So I am, but take that.'	- Пусть так, но ты у меня получишь!
The mate was in the very act of striking, when another hiss stayed his uplifted arm.	- Рэдни размахнулся, но снова свистящий шепот остановил поднятую для удара руку.
He paused: and then pausing no more, made good his word, spite of Steelkilt's threat, whatever that might have been.	Он приостановился, однако затем не колеблясь исполнил свое намерение, несмотря на угрозу Стилкилта, в чем бы она ни состояла.
The three men were then cut down, all hands were turned to, and, sullenly worked by the moody seamen, the iron pumps clanged as before.	Затем трое бунтовщиков были освобождены, все встали на работу, и молчаливые матросы снова угрюмо сменялись у помп, стук которых, как и раньше, оглашал корабль.

Предыдущая Стр. 124 из 269 Следующая

Оглавление