| "Sword-Fish Inn," there came such fervent rays, that it seemed to have melted the packed snow and ice from before the house, for everywhere else the congealed frost lay ten inches thick in a hard, asphaltic pavement,-rather weary for me, when I struck my foot against the flinty projections, because from hard, remorseless service the soles of my boots were in a most miserable plight. | "Меч-рыба", откуда красноватый свет падал такими жаркими лучами, что казалось, он растопил весь снег и лед перед домом, а повсюду вокруг смерзшийся десятидюймовый слой льда лежал, словно твердая асфальтовая мостовая, и шагать по этим острым выступам было для меня довольно затруднительно, поскольку в результате тяжкой бессменной службы подошвы мои находились в весьма плачевном состоянии. |
| Too expensive and jolly, again thought I, pausing one moment to watch the broad glare in the street, and hear the sounds of the tinkling glasses within. | "И тут чересчур дорого и чересчур весело, -подумал я, задержавшись на мгновение, чтобы полюбоваться яркими отсветами на мостовой и послушать доносящийся изнутри звон стаканов. |
| But go on, Ishmael, said I at last; don't you hear? get away from before the door; your patched boots are stopping the way. | - Но проходи же, Измаил, слышишь? Убирайся прочь от этой двери: твои залатанные башмаки загородили вход". |
| So on I went. | И я пошел дальше. |
| I now by instinct followed the streets that took me waterward, for there, doubtless, were the cheapest, if not the cheeriest inns. | Теперь я инстинктивно стал сворачивать на те улицы, которые вели к воде, ибо там, без сомнения, расположены самые дешевые, хотя, может быть, и не самые заманчивые гостиницы. |
| Such dreary streets! blocks of blackness, not houses, on either hand, and here and there a candle, like a candle moving about in a tomb. | Что за унылые улицы! По обе стороны тянулись кварталы тьмы, в которых лишь кое-где мерцал свет свечи, словно несомой по черным лабиринтам гробницы. |
| At this hour of the night, of the last day of the week, that quarter of the town proved all but deserted. | Тогда в последний час последнего дня недели этот конец города казался совсем обезлюдевшим. |
| But presently I came to a smoky light proceeding from a low, wide building, the door of which stood invitingly open. | Но вот я заметил дымную полоску света, падавшего из заманчиво приоткрытой двери какого-то низкого длинного строения. |
| It had a careless look, as if it were meant for the uses of the public; so, entering, the first thing I did was to stumble over an ash-box in the porch. | Здание имело весьма запущенный вид, из чего я сразу заключил, что оно предназначено для общественного пользования. Перешагнув порог, я прежде всего упал, споткнувшись о ящик с золой, оставленный в сенях. |
| Ha! thought I, ha, as the flying particles almost choked me, are these ashes from that destroyed city, Gomorrah? But "The Crossed Harpoons," and "The Sword-Fish?"-this, then must needs be the sign of "The Trap." | "Ха-ха, - сказал я себе, едва не задохнувшись в облаке взлетевших частиц праха, - уж не от погибшего ли града Гоморры этот пепел? Там были "Скрещенные гарпуны", потом "Меч-рыба". А сейчас я, наверное, попал в "Ловушку"?" |
| However, I picked myself up and hearing a loud voice within, pushed on and opened a second, interior door. | Тем не менее я поднялся с пола и, слыша изнутри громкий голос, толчком отворил вторую дверь. |
| It seemed the great Black Parliament sitting in Tophet. | Что это? Заседание черного парламента в преисподней? |
| A hundred black faces turned round in their rows to peer; and beyond, a black Angel of Doom was beating a book in a pulpit. | Ряды черных лиц, числом не менее ста, обернулись, чтобы поглядеть на меня; а за ними в глубине черный ангел смерти за кафедрой колотил рукой по раскрытой книге. |
| It was a negro church; and the preacher's text was about the blackness of darkness, and the weeping and wailing and teeth-gnashing there. | Это была негритянская церковь, и проповедник держал речь о том, как черна тьма, в которой раздаются лишь вопли, стоны и скрежет зубовный. |
| Ha, Ishmael, muttered I, backing out, Wretched entertainment at the sign of 'The Trap!' | "Да, Измаил, - пробормотал я, пятясь к двери, -неприятное развлечение ждало тебя под вывеской "Ловушки". |
| Moving on, I at last came to a dim sort of light not far from the docks, and heard a forlorn creaking in the air; and looking up, saw a swinging sign over the door with a white painting upon it, faintly representing a tall straight jet of misty spray, and these words underneath-"The Spouter Inn:-Peter Coffin." | И я снова пошел по улицам, пока не различил наконец поблизости от пристани какой-то тусклый свет и не уловил в воздухе тихий унылый скрип. Подняв голову, я увидел над дверью раскачивающуюся вывеску, на которой белой краской было изображено нечто, отдаленно напоминающее высокую отвесную струю туманных брызг, а под ней начертаны следующие слова: "Гостиница "Китовый фонтан", Питер Гроб". |
| Coffin?-Spouter?-Rather ominous in that particular connexion, thought I. | "Гроб? Китовый фонтан? Звучит довольно зловеще при данных обстоятельствах", -подумал я. |
| But it is a common name in Nantucket, they say, and I suppose this Peter here is an emigrant from there. | Впрочем, ведь говорят, в Нантакете это распространенная фамилия, и сей Питер, вероятно, просто переселился сюда с острова. |
| As the light looked so dim, and the place, for the time, looked quiet enough, and the dilapidated little wooden house itself looked as if it might have been carted here from the ruins of some burnt district, and as the swinging sign had a poverty-stricken sort of creak to it, I thought that here was the very spot for cheap lodgings, and the best of pea coffee. | Свет оттуда шел такой тусклый, вокруг в этот час все казалось таким спокойным, да и сам этот ветхий деревянный домишко выглядел так, словно его перевезли сюда из погорелого района, и так по-нищенски убого поскрипывала над ним вывеска, что я понял - именно здесь я смогу найти пристанище себе по карману и наилучший гороховый кофе. |
| It was a queer sort of place-a gable-ended old house, one side palsied as it were, and leaning over sadly. | Странное это было сооружение - старый дом под островерхой крышей совсем перекосился на один бок, словно несчастный паралитик. |
| It stood on a sharp bleak corner, where that tempestuous wind Euroclydon kept up a worse howling than ever it did about poor Paul's tossed craft. | Он стоял зажатый в какой-то тесный и мрачный угол, а буйный ветер Евроклидон не переставая завывал вокруг еще яростнее, чем некогда вокруг утлого суденышка бедного Павла. |
| Euroclydon, nevertheless, is a mighty pleasant zephyr to any one in-doors, with his feet on the hob quietly toasting for bed. | А ведь Евроклидон - это отменно приятный зефир для всякого, кто сидит под крышей и спокойно поджаривает у камина ноги, покуда не придет время отправляться ко сну. |
| "In judging of that tempestuous wind called Euroclydon," says an old writer-of whose works I possess the only copy extant-"it maketh a marvellous difference, whether thou lookest out at it from a glass window where the frost is all on the outside, or whether thou observest it from that sashless window, where the frost is on both sides, and of which the wight Death is the only glazier." | "При оценке того буйного ветра, что носит наименование Евроклидон, - говорит один древний автор, чьи труды дошли до нас в единственном экземпляре, владельцем которого являюсь я, - огромная разница проистекает из того, рассматриваешь ли ты его сквозь оконные стекла, ограждающие тебя от холода, царящего по ту сторону, или же ты глядишь на него из того окна, в котором нет переплетов, из окна, по обе стороны которого царит холод, из окна, которое лишь некто по имени Смерть может остеклянить". |
| True enough, thought I, as this passage occurred to my mind-old black-letter, thou reasonest well. | "Право же, - подумал я, когда эти строки пришли мне на память, - ты рассуждаешь разумно, мой древний готический фолиант". |
| Yes, these eyes are windows, and this body of mine is the house. | В самом деле, глаза эти - окна, а тело мое - это дом. |
| What a pity they didn't stop up the chinks and the crannies though, and thrust in a little lint here and there. | Жаль, правда, что не заткнуты как следует все трещины и щели, надо бы понасовать кое-где немного корпии. |
| But it's too late to make any improvements now. | Но теперь уже поздно вносить усовершенствования. |
| The universe is finished; the copestone is on, and the chips were carted off a million years ago. | Вселенная уже возведена, ключевой камень свода уложен и щебень вывезен на телегах миллион лет тому назад. |
| Poor Lazarus there, chattering his teeth against the curbstone for his pillow, and shaking off his tatters with his shiverings, he might plug up both ears with rags, and put a corn-cob into his mouth, and yet that would not keep out the tempestuous Euroclydon. | Бедный Лазарь, лязгая зубами на панели, что служит ему подушкой, и в дрожи отрясая последние лохмотья со своего озябшего тела, может законопатить себе уши тряпьем, а рот заткнуть обглоданным кукурузным початком, но и так он не сумеет укрыться от Евроклидона. |