Несколько позже в Сибири были построены ещё три предприятия по обогащению урана и изготовлению его оружейной формы. В 1950–1964 г. на берегу Енисея в 64 км от Красноярска в толще гранитных скал на глубине 200–250 км от поверхности сооружался Красноярский горно-химический комбинат (Красноярск-26, г. Железногорск). В 1957 г. выдал первую продукцию – обогащенный гексафторид урана, служивший сырьем для других атомных предприятий, Ангарский электролизно-химический комбинат (г. Ангарск Иркутской области). 30 октября 1962 г. в 150 км восточнее Красноярска начал работу Электрохимический комбинат № 825, известный как Красноярск-45 (г. Зеленогорск)[310]. Все эти предприятия атомной промышленности нуждались в большом количестве электроэнергии, которую могли дать крупнейшие ГЭС Сибири, построенные на Ангаре и Енисее. Необходимость снабжения электроэнергией секретных атомных производств в Красноярском крае также была одной из весомых причин для активизации изучения в 1950–1960-е гг. проблем, связанных с формированием Канско-Ачинского топливно-энергетического комплекса. Для получения 1 кг высокообогащенного урана требовалось 175–200 кг руды и около 600 000 квт. часов электроэнергии[311].
Сибирский регион советским государственным управлением оценивался, как и в предыдущий период, в качестве надёжного тылового района страны. Здесь наилучшим образом сочетались различные возможности для создания новых производств военно-стратегического назначения. Построенные в 1950–1960-е гг. крупнейшие в мире энергетические объекты с избытком могли обеспечивать электроэнергией предприятия атомного производства. Сибирские реки давали огромную массу воды низкой температуры и высокой степени чистоты для охлаждения атомных реакторов. Пространства региона, находившиеся в центре страны и покрытые в основном таёжными лесами, являлись малоуязвимыми для вражеского нападения и с суши, и с воздуха. А в условиях закрытости страны и умения служб государственной безопасности сохранять её секреты, сибирские предприятия атомного комплекса долгие годы были недосягаемыми и для иностранных разведок.
«Закрытые» предприятия и целые города, работающие и живущие в особо секретном режиме в годы «холодной войны» стали своеобразным феноменом существования «сибирского тыла» СССР. Они получали приоритетное развитие не только в производственной сфере, но и социальной. Здесь для населения и трудовых коллективов разрабатывались и реализовывались различные социально-экономические программы, повышающие уровень условий труда и жизни в целом. Для трудящихся секретных предприятий заранее планировалась более высокая заработная плата и более значительная поддержка за счет общественных фондов потребления. Со временем «закрытые» города Сибири превращались в некие оазисы благоустроенной и обеспеченной жизни, хотя и проистекавшей за колючей проволокой.
«Закрытые» города, находясь на особом режиме, существовали в более благоприятных условиях по сравнению с обычными населенными пунктами СССР. Они отличались более высоким уровнем благоустройства, обеспечения товарами и продовольствием. Их индустриальную основу составляли атомные промышленные комбинаты, НИИ, КБ, испытательные полигоны, которые имели самое современное оборудование, технологии, высококвалифицированные кадры. В советском промышленном комплексе в «закрытых» городах находился самый высокий научно-технический и опытно-производственный потенциал, позволяющий производить продукцию самого высокого качества. Создание «закрытых» индустриальных центров в восточных районах значительно повысило их роль в военно-оборонном комплексе страны.
В Сибири первый «закрытый» город, связанный с атомной промышленностью, начал строиться около Томска в связи с сооружением Сибирского химического комбината и получил название Северск (Томск-7). Здесь атомные производства располагались на поверхности и могли быть в случае войны разрушенными в результате бомбардировок самолетами. Учитывая развитие авиатехники, необходимо было предусмотреть другое место расположения подобных предприятий. Такое место было найдено в Восточной Сибири. В 64 км севернее Красноярска в 1950-е гг. в горе под двухсотметровой толщей земли началось строительство комбината по производству обогащенных урана и оружейного плутония. Вначале предполагалось и город, рассчитанный на 20–25 тыс. чел., разместить в горе в огромных искусственных пещерах на 50 м выше основных производственных объектов. Затем рассматривался вариант строительства города в Кантатском ущелье, над которым в целях маскировки предполагалось соорудить особый настил, на поверхности которого будут разбиты сады или насажены леса. Но после ряда обсуждений и согласований в правительстве с участием И. В. Сталина решили в горе строить только производственные объекты, а город, как обычно, открыто на огороженной территории лесного массива на берегу Енисея. Второй сибирский Атомоград известен как Красноярск-26 или г. Железногорск.
Во второй половине 1950-начале 1960-х гг. в Рыбинском районе Красноярского края было начато строительство еще одного «закрытого» города, который в секретных списках атомных объектов числился как Красноярск-45 или Заозерный-13. С 1969 г. он получил название Зеленогорск. Здесь строительство крупного электрохимического комбината и мощной ГРЭС на углях Ирша-Бородинского месторождения Канско-Ачинского бассейна развивалось уже в другое историческое время, когда нельзя было полностью пренебрегать интересами людей. В Зеленогорске практически не использовался труд заключенных. Основную массу строителей составляли военные строительные батальоны, в которых за все годы строительства побывало примерно 260 тыс. человек. По особым рекомендациям КГБ с участием в отборе партийных и комсомольских организаций в город приезжали десятки тысяч рабочих и специалистов со всей страны, которым уже по прибытию в закрытую зону обеспечивался такой комплекс социально-бытовых услуг и удобств, о которых не могли и мечтать жители многих городов СССР. В Зеленогорске за два года до пуска первой очереди электрохимического комбината было введено более 40 тыс. кв. м благоустроенного жилья, построены школы, поликлиника на 500 посещений в день, 7 детских дошкольных учреждений, первая очередь хлебозавода, несколько магазинов, в том числе 3 специализированных (мясной, молочный и хлебный). В городе имелся кинотеатр на 60 мест, тепличное и парниковое хозяйство. На всех строительных и промышленных объектах была решена проблема общественного питания.[312] Практика показала, что такая стратегия создания «закрытых» поселений способствовала своевременному пуску важных военно-оборонных объектов, обеспечивала их в избытке квалифицированными кадрами.
В Сибири создавалась сырьевая база атомной промышленности СССР. В связи с постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 13 октября 1945 г. «О развитии геологоразведочных работ на А-9 (уран) и Б-9 (торий) в четвертом квартале 1945 и в 1946 гг.» Комитет по делам геологии при СНК обязывался направить основные инженерные и геологоразведочные кадры на изыскание нужных месторождений. К апрелю 1946 г. рекомендовалось создать 270 геологических партий. Из них в Западную Сибирь и Красноярский край предполагалось отправить 22 партии для исследования районов Кузнецкого Алатау, Салаирского кряжа, Западных Саян, Горной Шории; 28 партий в Восточную Сибирь и Якутию для исследования Верхне-Зейского, Алданского, Витимо-Олёкминского и Прибайкальского районов, а также Восточных Саян; на Дальний Восток – 13 партий для исследования Сихотэ-Алинского хребта, Хатанго-Буреинского района[313].
Кроме того, в 1946 г. было принято распоряжение Совета Министров СССР, которое обязывало МВД и дирекцию Норильского металлургического комбината исследовать Архипелаг Минина и побережье Таймырского полуострова, нижнее течение реки Нижней Тунгуски и её притоков, Курагинский район Красноярского края, Тагашетское месторождение, Норильский район, Заполярный Тимон, бассейны рек Индигирки, Колымы, Яны, находящиеся в ведомстве «Дальстроя»[314].
Поиски урановых руд финансировались по особым сметам. В 1946–1947 гг. на них было затрачено 608 млн руб., привлечено свыше 15 тыс. человек. В результате на территории СССР было разведано столько запасов, сколько имелось в остальном мире. Наиболее крупные месторождения урана открыты в этот период в Ферганской долине, близь Кривого рога, в Киргизии и в Сибири. В последней самые богатые месторождения были обнаружены на Колыме на территории, подведомственной «Дальстрою», и в Забайкалье на Шерловогорском оловянном руднике[315].
Позже были обнаружены в Сибири и другие более крупные месторождения урана. Самые эффективные рудники в советский период располагались в Читинской области, Якутской АССР, Красноярском крае. В рамках деятельности Норильского промышленного комбината была организована не только промышленная добыча урановой руды на Таймыре, но и её первичная переработка.
Сооружение военно-оборонных объектов в Сибири и их научно-проектное и техническое сопровождение осуществлялось по уже отработанным мобилизационным схемам, которые хотя и усложнялись, но по-прежнему могли действовать эффективно. Снижалась со временем роль откровенного принуждения, но сохранялось по-прежнему четкое определение целей государственного значения и централизованно концентрировались различные ресурсы для их достижения.
Нельзя сказать, что мобилизационная стратегия советского государства не находила поддержки в обществе. Советские люди в большинстве своем поддерживали руководство страны, терпеливо выносили все тяготы и лишения. В послевоенные годы долго жили моральным удовлетворением от победы. С развертыванием гонки вооружений в мире понимали, что «холодная» война может в любой момент перерасти в «горячую». Поэтому многие доверяли руководству страны и искренне считали, что необходимо создавать новые виды вооружения, развивать современную оборонную промышленность