Быстрее всего росло число жителей городов и рабочих поселков, где сосредотачивалось строительство основных промышленных или энергетических объектов. Вначале строители давали главный прирост населения, но затем с пуском в эксплуатацию основных градообразующих предприятий сюда прибывали и представители других профессий и специальностей. Начальный период рождения новых городов характеризовался самыми высокими темпами роста населения. Например, численность населения Братска с 1955 по 1965 гг. увеличилась в 12 раз, Железногорска-Илимского с 1959 по 1965 г. – в 7 раз, Усть-Илимска с 1967 по 1977 гг. в 14 раз[489].
Анализ данных Всесоюзных переписей показывает, что население Сибири и Дальнего Востока в изучаемый нами период в целом росло, но не очень высокими темпами. За 1959–1979 гг. его общий удельный вес в масштабе страны даже несколько сократился. Главный прирост населения Сибири происходил за счет районов нового промышленного освоения. Здесь темпы роста городского населения значительно превышали региональные и среднесоюзные данные. Самые высокие показатели роста городского населения были в районах интенсивного индустриального строительства и разработки месторождений полезных ископаемых. Так, в Тюменской области городское население увеличилось в 3 раза, в Ханты-Мансийском автономном округе – в 13,4 раза. В Восточной Сибири из 2,4 млн человек прироста городского населения почти половина приходилась на новые города региона[490].
Миграционная политика государства была направлена на снижение стихийности и непредсказуемости в процессах формирования населения и индустриальных кадров в РНПО Сибири. В первую очередь предпринимались попытки планомерного определения территориально-географических источников пополнения населения и трудовых коллективов. Специалистами было отмечено, что они формировались под влиянием нескольких факторов, среди которых основными являлись «факторы места», определяющие закономерности динамики населения и кадрового потенциала. Если новые поселения в местах индустриальных новостроек Сибири создавались в отдаленных районах с суровыми климатическими условиями и низкой плотностью населения, то они привлекали людей из трудоизбыточных и густонаселенных районов страны, независимо от того, где они находились, возможно, и на значительном расстоянии. При строительстве же новых городов в относительно обжитых районах, например, на юге Сибири, население их пополнялось в значительной мере за счет населения окружающего региона. Это можно сказать о формировании населения городов Дивногорска, Саяногорска, Шелехово и др. Строящиеся новые города в благоприятных для жизни районах с хорошими перспективами социально-экономического развития всегда привлекали сельское население. Иногда это превращалось в значительную проблему, так как лишало трудовых ресурсов другие отрасли района, например, сельское хозяйство, транспорт, которые также должны были служить целям формирования промышленных комплексов, обеспечения их населения продовольствием и т. п. Государство своими мобилизационными решениями пыталось противостоять таким нежелательным явлениям, привлекая трудовые ресурсы из других регионов страны, хотя и находящихся от новостроек на значительном расстоянии.
Наибольший эффект в начальный период строительства в РНПО Сибири в формировании дееспособных трудовых коллективов имел внутриведомственный обмен работниками, проживающими в различных районах страны, но производственно связанных с сибирскими промышленными и транспортными комплексами. Так, в нефтегазодобывающие районы Западной Сибири в различные периоды по времени прибывало много мигрантов из нефтегазодобывающих районов Поволжья, Северного Кавказа, Украины. В 1965 г. удельный вес рабочих и ИТР, прибывших из нефтедобывающих районов Азербайджана, Татарии, Башкирии и Поволжья составил почти 90 % всех квалифицированных работников «Главтюменьнефтегаза». В основных центрах добычи нефти Сургуте, Нижневартовске, Нефтеюганске, Игриме и др. в начальный период разработки месторождений он также достигал значительного процента общей численности трудящихся. Прибывшие имели, как правило, высокую квалификацию и значительный стаж практической работы по специальности. Они часто прибывали в составе целых бригад, которые становились основой новых трудовых коллективов, что намного ускоряло процессы их формирования[491].
В результате происходило перераспределение опытных и профессионально подготовленных кадров в рамках отраслей, что решало проблему обеспечения ими новых предприятий. Этот вывод можно подтвердить наблюдениями из истории других индустриальных новостроек Сибири, которые имели место в различное историческое время. Так, происходил обмен квалифицированными строителями при поэтапном сооружении гидроэлектростанций Ангаро-Енисейского каскада. Среди строителей углеразрезов КАТЭКа было немало выходцев из Кузбасса, которые затем в 1980-е гг. составили основу коллектива строителей Нерюнгринского разреза в Якутии и т. д.
Главные мобилизационные решения, направленные на пополнение кадрового потенциала РНПО в 1950–1980-е гг., касались в основном молодёжи. К ней были обращены все декларации в важнейших на этот счет стратегических документах государства. Особое значение придавалось так называемому общественному призыву комсомольцев и молодёжи на индустриальные новостройки СССР, за счет которого государственное управление надеялось обеспечить массовый приток рабочих кадров. Наиболее важные для государства стройки объявлялись комсомольско-молодёжными и обеспечивались всеми ресурсами в мобилизационном режиме.
В 1950-е гг. было принято несколько постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР о привлечении городской молодежи на промышленные и транспортные стройки в районы Урала, Казахстана, Сибири и Дальнего Востока. Для этого предусматривалась целая система мер и льгот по трудоустройству и жизнеобеспечению желающих поехать на стройки народного хозяйства. В формировании кадров для индустриальных новостроек стали участвовать не только уполномоченные ведомствами чиновники, а вся система государственного и общественного управления, которая через механизмы пропаганды и агитации создавала соответствующий идеологический настрой. Общественно значимыми объявлялись установки молодых людей на то, что жить и работать в РНПО Сибири престижно и важно, необходимо для реализации активной жизненной позиции, выполнения гражданского долга и т. п.
Отбор в строительные комсомольско-молодежные отряды производился комсомольскими организациями по определенным критериям, среди которых главными были положительные характеристики по месту прежней работы или учебы молодых людей, наличие нужных профессий и соответствующего образования. Первый отряд комсомольцев и молодежи в количестве 4 тыс. чел., сформированный в Москве, прибыл в г. Братск в июле 1956 г. Всего посредством общественного призыва в Братскгэсстрой за 1955–1980 гг. поступило на работу 22,1 тыс. чел. или 5,8 % от общего количества принятых в этот период[492].
В 1956–1958 гг. на строительство Назаровской ГРЭС, объявленное Всесоюзной комсомольской стройкой, прибыло несколько отрядов молодых рабочих, которые составили 7-14 % от всех прибывших на стройку работников. Документы тех лет отмечали трудолюбие и высокую дисциплину рабочих, прибывших по комсомольским путевкам, и незначительную текучесть среди них[493].
Общественный призыв, как способ пополнения трудовых ресурсов и населения, наиболее значимую роль играл в суровых северных районах, когда промышленное или транспортное строительство начиналось в необжитых человеком местах. Так, большую роль комсомольские десанты сыграли в 1950-е гг. при строительстве города Норильска и в развитии Норильского промышленного района. С ликвидацией ГУЛАГа и значительным сокращением здесь контингентов заключенных после 1953 г. предприятия и стройки испытывали огромный дефицит кадров, который государство попыталось восполнить за счет молодёжи.
Весной 1955 г. руководители Всесоюзного совещания строителей призвали молодежь ехать осваивать Север. На призыв откликнулись молодые строители из Москвы, Ленинграда, Новосибирска. Уже летом этого же года в Дудинку прибыли пароходы с первыми посланцами комсомола. Всего в 1955 г. в Норильск приехали по комсомольским путевкам около 4 тыс. молодых строителей, а через год их было уже более 30 тыс.[494].
В 1950-е гг. Норильск только начинал строиться как городское поселение. Приехавшим не могли предложить, ни высокооплачиваемой работы, ни нормальной спецодежды. Их селили в старые лагерные бараки по 5–6 человек в комнате. Было нормой, что приезжающие в город врачи первое время жили при больницах, учителя – при школах. Приезжающих могли поселить в конторах, спортзалах, столовых. Кто-то просто не выдерживал и уезжал обратно, но многие оставались и составили основу населения нового свободного Норильска. Летом 1956 г. каждому молодому новоселу, прибывшему на строительство города, выдавалось в качестве подарка настоящее верблюжье одеяло, которое представляло тогда большую ценность и не только материальную. Вручение простого одеяла воспринималось как знак поощрения и оценки поступка приехавших молодых людей в северный далекий город, являющийся очень важным для страны по своему производственному потенциалу. Руководству комбината удалось «продавить» доставку в город несколько тысяч одеял через Совет Министров СССР в рамках выполнения специального государственного решения «О мерах помощи Норильску в хозяйственном и социально-культурном строительстве». Через тридцать лет норильские городские власти уже ограничивали приток населения в город. Количество желающих было гораздо больше, чем могли принять норильские предприятия