[1274] В статье Ольги Зироевич «Косово в коллективной памяти» был представлен подробный анализ косовского мифа, приведено подробное описание формирования легенды как с сербской, так и с турецкой стороны. Отдельное внимание автор уделяет развитию культа Косово в Черногории, христианским параллелям и общеевропейским мотивам коллективной памяти, связанным с личностями основных героев косовского цикла[1275].
Что касается албанцев, то в юбилейном 1989 г. в Приштине прошла тематическая конференция, ряд докладов которой в 1991 г. был опубликован в приштинском научном журнале «Прогресс». В частности, известный османолог Ильяз Рейджа в статье «Косовская битва в османских источниках XV–XVI вв.» подробно анализировал соответствия и различия в оценках результатов сражения в христианских и османских источниках[1276]. На протяжении 1989 и 1990 гг. в «Исторических исследованиях», издаваемых Институтом албанологии, выходит целый ряд статей, посвященных участию албанцев в Косовской битве[1277].
Ключевая идея всех публикаций сводится к обязательному участию албанцев в Косовской битве 1389 г., их значительному вкладу в нее в силу постоянного присутствия албанского этнического элемента в Косово. Другим столь же популярным мотивом становится обращение к турецким источникам и подчеркивание их принципиального значения для исторической реконструкции Косовской битвы[1278]. В 1995 г. под редакцией Люана Малтези был опубликован сборник «Косовская битва и албанцы», который на долгие годы стал ведущим в выражении видения албанскими исследователями проблемы Косовской битвы и косовского мифа. Кроме того, книга стала отправной точкой начала формирования албанского косовского контрмифа[1279]. Впоследствии она несколько раз дополнялась и переиздавалась; последнее переиздание имело место в 2005 г.[1280]
Утрата Белградом контроля над Косово в 1999 г., уход Милошевича с политической сцены в 2000 г. запустили перезагрузку и переосмысление косовского мифа в сербском научном дискурсе. К обсуждению косовского мифа активно подключаются лингвисты и антропологи. В 2002 г. известный белградский лингвист Александр Лома публикует монументальный труд «Пракосово: славянские и индоевропейские корни сербского эпоса». В рамках своего компаративистского исследования автор утверждал, что структура знаменитых эпических песен косовского цикла сформировалась задолго до битвы 1389 г. в среде славянской военной аристократии, а сами песни, в сущности, ничем не отличались от фольклорных интерпретаций этического кода, характерных для всех воинственных индоевропейских народов[1281]. С точки зрения А. Ломы, не только создатели поздних вариантов сербского эпоса, но и сами участники Косовской битвы вдохновлялись языческими общеиндоевропейскими образами-архетипами (например, Пра-Лазаря и Пра-Милоша).
Главный акцент защитников сербского мифа был сделан на международном и гуманитарном праве. Кроме того, активное использование нового пространства для дискуссии — интернета — позволило широко использовать эмоциональную аргументацию и, по сути, отказаться большому числу сербских исследователей от научного дискурса в пользу общественного обсуждения проблемы. Главным изменением косовского мифа стало, во-первых, сравнение битвы 1389 г. с агрессией НАТО в 1999 г. и проведение параллелей между этими двумя событиями, а во-вторых, оценка поражения в Косовской битве как начала геноцида сербского народа в Косово в рамках концепции сербского народа как жертвы постоянного геноцида[1282] и формулировки «распятое Косово» как названия для целого ряда книг и статей[1283]. Также стоит отметить опубликованную на английском языке под эгидой сербского министерства Косово и Метохии книгу «Косово: корона сербской истории»[1284]. Вообще участие политических деятелей в обсуждении косовской проблемы стало едва ли не более активным, чем в эпоху С. Милошевича: достаточно вспомнить хотя бы публикации Воислава Коштуницы «Между силой и законом: косовские хроники»[1285].
Всего же, по данным САНИ, в период с 1990 по сентябрь 2007 г. республиканские ученые, обеспокоенные судьбой края, опубликовали 11 041 страницу научного текста, посвященного Косову, из них по разделам: междисциплинарные исследования (история, культура, обычаи, география, экономика, экономика и т. д.) — 3282 страницы; социально-демографические исследования — 1228 страниц; лингвистика — 1115 страниц; литература (традиции и фольклор) — 599 страниц; археология — 793 страницы; храмы, монастыри, архитектура — 795 страниц; внутренняя и внешняя политика — 1273 страницы; правовые аспекты — 273 страницы; другие вопросы (государственное управление, геноцид, социология и психология) — 1683 страницы[1286].
Албанская историография данного периода ответила монументальной «Историей албанского народа»[1287] и переизданием сборника «Косовская битва и албанцы»[1288]. Пожалуй, самой интересной работой, посвященной косовскому мифу, мы можем считать монографию Шерина Делвины «Косово — сербский миф или реальность албанский истории», в которой автор критикует сербскую версию истории, противопоставляя ее албанской[1289].
Одностороннее провозглашение независимости так называемой Республики Косово 17 февраля 2008 г. сделало очевидным низкую вероятность возвращения официальному Белграду контроля над мятежным краем. Важным моментом стала возможность для многих участников деконструкции косовского мифа активно участвовать в дебатах СМИ, что ранее не особо поощрялось и фактически маргинализировало профессиональных исследователей, ставя их в заведомо менее выигрышную позицию, так как их оппоненты всегда могли апеллировать к народной традиции, которую они сами и формировали.
Наиболее известный пример популяризации деконструкции мифа — это интервью с антропологами и этнологами Иваном Чоловичем и Светланой Слапшак, которые, обсуждая данную проблему, рассматривали косовский миф как инструмент сербской политики современного периода. И. Чолович — автор множества исследований в области политической антропологии[1290], а С. Слапшак в рамках изучения косовского мифа, пожалуй, наиболее известна своей статьей «Женская память и альтернативный косовский миф»[1291]. Оба исследователя подчеркивали, что нарратив о Косово в его современном виде есть продукт сербского национализма XIX и XX вв., целью которого было формирование унифицированной национальной идентичности и территориальная экспансия. Центральным для косовского мифа был и остается циклический мотив непрекращающейся на протяжении столетий борьбы народа против внешних и внутренних неприятелей, катастрофических поражений, испытаний на прочность и новой борьбы. Обстоятельства меняются, а богоизбранный народ продолжает упорную борьбу за существование. Согласно И. Чоловичу и С. Слапшак, косовский миф активно использовался политической элитой Сербии в Новое и Новейшее время для удержания власти, обеспечения народной поддержки правительственного курса, оправдания сербского колониализма и апартеида в Косово[1292].
Сторонники сербской «патриотической» традиции в лице Маринко Вучинича считают, что в косовский миф встроена живая и деятельная сила этического выбора и исторической миссии сербского народа, который, как и всякий другой, особенно малый народ, переживший период иноземного господства, сохранил память о потерянной свободе и своих корнях. При этом косовский миф действительно стал той животворной мыслью, частью которой были не только мифические элементы, но и принципы христианства и православия. Он вобрал в себя наиболее значительные элементы христианского предания, в том числе твердую веру в возможность возрождения угнетенного народа, упорно боровшегося за существование и образование своего национального государства[1293].
В целом можно утверждать, что в данный период происходит постепенная, но безальтернативная маргинализация патриотической оценки косовского мифа. При этом число приверженцев этого тренда среди профессиональных историков уменьшается, а среди филологов и искусствоведов — растет. В данном ключе необходимо отметить Приштинский университет в г. Косовска-Митровица, где в рамках публикационной активности можно увидеть несколько примеров «патриотического» подхода к косовскому мифу. Так, статья «Косовская битва между историческими источниками и эпическими легендами» Валентина Питулича начинается фразой: «Косовская битва, состоявшаяся на Косовом поле 15 июня [по старому стилю], является центральным событием сербской истории»[1294]. Несомненный интерес, с точки зрения понимания «патриотической» истории, представляет также вошедшая в сборник научных трудов Приштинского университета статья Радмилы Обрадович[1295], где автор, возмущенная неправильной трактовкой празднования 600-летней годовщины Косовского сражения и его значения для истории Сербии и Европы, полемизирует с французской Википедией.