руг там кто крутой будет, ну ты понимаешь. А вот если ты компанию составишь, тогда…
– Ната, я ещё на работе. Поговорим в другой раз, – я с ужасом глядела на наглого зеленоглазого засранца. Как он позволил себе втянуть в это Нату!
– Ты следил за мной, – обречённо, точно приговор на суде, произнесла я.
– Да, немного. Хотел узнать твоё ближайшее окружение. И Ната оказала мне в этом существенную помощь. Сказала, что ты сейчас ни с кем не встречаешься. А бывший парень Егор в прошлом. Так что на моём пути нет преград.
– Я – самая большая твоя преграда, чертов урод,– я сама не заметила, как оказалась рядом с ним и со всей силы влепила ему затрещину. Звук оказался громким.
– Ты…дикарка. Угостила меня, значит,– зашипел вампир, схватившись за левую щёку.
– Если тронешь Нату хоть пальцем…
– Если ты позволишь мне себя потрогать, то точно не пожалеешь. Ещё никто не жалел, Никея. Но, раз ты не хочешь договориться по-человечески, значит…
Я вдруг почувствовала, что вода вокруг меня точно потяжелела. Она уплотнилась как густой кисель, в ней невозможно стало двигаться. Тем не менее, я не намерена была сдаваться:
– Урод проклятый! Сначала барьер, теперь это. Немедленно меня выпусти ты, ошибка природы!
Миха же спокойно подошёл ко мне и резко прижал рукой к бортику бассейна. Холодный мрамор мазнул по спине. Я со злостью взглянула ему в глаза и тут же пожалела об этом. Меня словно сначала изрезали, а потом перемазали свежей зелёнкой. Этот взгляд заставлял чувствовать боль смотрящего. И жгучее неприкрытое желание. Оказалась, всё что я видела у Михи до этого, – лишь тень его нынешней страсти.
Он вдруг схватил меня за горло, не давая дышать, и воспользовавшись тем, что я приоткрыла рот в попытке глотнуть воздух, вторгся в мой рот. Я почувствовала во рту терпкий привкус собственной крови. Этот гадёныш прокусил мне клыками губу!
На секунду он оторвался от меня и произнёс с видом неподдельной грусти:
– Ой! Я забыл убрать клыки. Не хотел тебе делать больно, прости.
Я не ответила, потому что по-прежнему ощущала себя цветком в его руках, стебель которого он может легко оторвать.
– Послушай, Ника. Ты мне нравишься. Я хочу тебя. Мы оба – молодые и красивые, так в чём проблема? Я умею доставлять женщине удовольствие. И неужели тебе неинтересно, каково это – заниматься любовью с вампиром?
– Ты считаешь меня человеком, который спит и видит, как бы потрахаться с кем-то иной национальности и…расы? Ты – точно полный идиот.
– Но при этом я получу тебя сегодня, детка. Мне надоело кружить вокруг тебя пчелой, подсевшей на любимый аромат. Давай получим удовольствие вместе.
Мой следующий возмущённый возглас он затопил глубоким поцелуем. В этот раз он не стремился поглотить меня, и поцелуй получился ласковым. Его губы напоминали мякоть вишни, а язык подвижной змеёй скользил внутри моего рта, то сильнее вжимаясь в его стенки, словно желая их раздвинуть, то обрушиваясь неумолимой хищной волной на язык, наглаживая его до боли.
Его руки тем временем исследовали бретели моего купальника. Он удивительно мягко по-кошачьи скользил по моим лопаткам, скатывая скользкие чёрные лямки, наконец, оторвался от моего рта и прижался губами к оголённому плечу, всасывая нежную кожу, а затем резко прихватывая её зубами. Я тихо охнула, сильнее откидываясь назад, к бортику бассейна, почувствовав этот паучий укус, словно лишающий разом всех сил, словно кто-то проколол то место сразу десятью иголками.
Я попыталась оттолкнуть его, но снова встретила сопротивление его жестких тренированных рук. Одной рукой он поймал в плен мои запястья и резко вздёрнул над моей головой так, что я застонала от вспышки боли, другой продолжал снимать с меня купальник. Ему удалось обнажить мою грудь, и я стыдливо прикрыла глаза, представляя, как сейчас пылают мои щёки.
– Успокойся, – прошептал мне на ухо белокурый мерзавец, – моя сила позволила мне не только установить вокруг бассейна барьер, но также и отключить камеры. Кроме меня, тебя такой никто не увидит. Мне тоже не нужны свидетели…моего маленького преступления, – он вдруг цепко потянул меня за мгновенно напрягшийся сосок, который потемнел от его действия. Я почувствовала, что в области груди что-то вспыхивает, посылая колкие разряды наслаждения и заставляя всё тело содрогаться.
– Вот это правильно, – шепчет мне на ухо мой лукавый соблазнитель, – я помогу тебе расслабиться, прежде чем мы перейдём к главному блюду.
Я больше не сопротивляюсь, чувствуя успокаивающую силу от его ладоней. Затем по телу прокатилась слабость, и я ощутила, как меня усаживают на бортик бассейна. Отстранённо услышала плеск воды и почувствовала, что близка к потере сознания. Чужие пальцы довели меня до исступления простыми поглаживаниями.
Тут Миха снова целует меня в губы, и на этот раз я не пытаюсь отвернуться. Лишь прижимаюсь к нему ближе, наши тела трутся друг от друга, как одержимые зовом природы мартовские коты. Каждое прикосновение дарит волны неги и удовольствия. И я уже готова послать к чёрту своё нежелание становиться любовницей этого негодника.
Его руки спускаются ниже, скатывая ткань купальника. Даже это ему удаётся эротично. Мгновение – и купальник падает на дно бассейна. Я смотрю в восхищённые глаза Михаила и нисколько не стесняюсь. Словно он уже видел меня голой…
Его ладони ложатся на мою затвердевшую грудь, сдавливая её в порыве жадности – кажется Миха вознамерился сделать её тяжелее. Я бесстыдно вжимаюсь в его ладони и вдруг понимаю, как хорошо, что мы находимся в бассейне. Чувствую растущий жар между ног. Кажется, я способна испытать оргазм лишь от одних его пылких губ и умелых рук.
Но вот его ладонь скользнула ниже, миновала живот и, достигнув островка плоти, обычно скрытого за тканью трусиков, несильно шлёпнула по ней.
– Ты внезапно горячая там, – довольно усмехнулся он мне на ухо, – скажи, что хочешь меня.
– Не мечтай, – скрипнула зубами я и тут же протяжно застонала. В наказание я оказалась нанизанной на один из красивых длинных пальцев блондина.
– Твоя кожа столь шелковистая внутри. И я хочу ощущать тебя не только рукой. Ну-же, расслабься и позволь мне войти.
Он шире раздвигает мне ноги, и я чувствую его напрягшийся орган под тканью плавок. Мне не по себе и от собственного тела, которое дугой выгибается на каждое его движение внутри меня. Он настойчиво скоблит меня изнутри, словно стирая верхний слой лотерейного билета. Мои руки бессильно смыкаются у него за спиной, больше не делая попыток его оттолкнуть. Его пальцы, исследуя меня изнутри, точно перебирают гитарные струны на предмет лучшей мелодии. И я выгибаюсь пантерой и сладко кричу, потому что не могу молчать. Мне хочется принять его в себя, почувствовать, что значит быть с ним, словно без него я не существую. Внутри словно срывается невидимая пружина. И я проваливаюсь в глухую бездну наслаждения, делая чужие пальцы вязкими и слипшимися от нектара своего тела. Минута блаженства, а потом резкое прозрение.
На ум приходит лицо Наты, которая поедает пирожок и спрашивает, как у меня дела на первом рабочем месте. И в голове вдруг что-то проясняется. Удовольствие, что я испытала, резко меняет полюс на противоположный. Я чувствую отвращение и к Михе, и к себе. Подумать только, я бурлящей рекой растекаюсь от ловких заученных движений его рук, а он только что грозился совратить мою подружку. Или покусать её… Покусать… Внимание! Почему он до сих пор меня не укусил, если испытывает жажду?
Словно угадав мои мысли, нахал смеётся в лицо:
– Что, представляла себе секс с вампиром по-другому? Знаешь, мне нравится не только вкус твоей крови, но и твоего любовного сока. Это тоже делает меня сытым. Сам не знаю, почему, – с хитрым видом он лизнул пальцы. – Но знаешь, я, может быть, хотел бы укусить тебя за это твоё тайное местечко. Если, конечно, позволишь. Я сделаю аккуратно и не больно, так что тебе понравится. Знаю вампиров, которые говорят, что кровь там самая вкусная…
– Мерзость! – я с силой оттолкнула его. – Не трогай меня, я ухожу.
– Эй-эй! Получила удовольствие и решила сбежать? Я ласкал тебя, и тебе было хорошо. Сначала ты должна заплатить за удовольствие, Никея.
– Пошёл ты!
Я дёрнулась из его рук, снова напоровшись спиной на невидимую стену.
– Не смей от меня сбегать, – неожиданно злобно бросил он. Только я уже стою к нему спиной и, призывая все спящие в себе силы, пытаюсь разрушить его барьер, приложив к нему мокрые ладони.
– И не смей отворачиваться! Я сказал, смотри в глаза!
Я поняла, что допустила ошибку, ослабив тыл, когда чужие ногти, ставшие внезапно слишком длинными, впились в моё плечо, оставляя на нём кровавый след. Похоже, возбуждённый донельзя вампир обезумел. Я резко повернулась и посмотрела ему в глаза, словно делая ему вызов – мол, не боюсь тебя, сволочь! Но столкнувшись с взглядом с глазами, резко сменившими цвет с аквамаринового на ярко-лиловый, меня вдруг захватил вихрь воспоминаний. Однажды такое уже было. Я с ужасом смотрела на него.
Он держал меня на руках посреди золочёного бассейна, полного алых лепестков розы и шиповника. Свет зажженных свечей плясал в его золотистых волосах и прятался в тонком ободке короны. Наклонившись низко надо мной Миха из прошлой жизни, гладил меня по лицу, приговаривая:
– Ты не умрёшь быстро. Ты же дашь мне с собой поиграться, девчонка? Видишь, я даже омою водой твоё тело, будешь снова чистой, для моих забав. Не покидай меня сейчас, дитя.
Я видела себя со стороны – связанную, избитую. У меня не было и шанса сбежать. Крепкие верёвки стискивали тело крест-накрест.
Вспышка – и воспоминание оборвалось. Резко, как прохудившаяся верёвка под давлением груза. Я снова смотрела в изменившиеся глаза вампира—поневоле и испытывала приступ неконтролируемой ярости. Я представила эти верёвки, что мучили моё тело на его коже. И в ту же минуту произошло что-то удивительное.
Миха вдруг обнял себя руками и закричал. Я в полном шоке смотрела на его кожу, покрасневшую от следов впечатавшихся в тело невидимых верёвок. Да, похоже, я и, правда, волшебница!