н придерживаться всех ограничений, возлагаемых на того, кто на время становится святым. Он не только танцует, но и исполняет перед танцем тайный ритуал, закапывает молитвенные палочки и соблюдает воздержание.
В пантеоне зуни более сотни богов в масках, и многие из них составляют группы по тридцать-сорок танцующих. Другие танцуют по шесть человек, разукрашенных в шесть цветов, согласно направлениям – зуни различают шесть сторон света. Каждое божество обладает присущими только ему деталями наряда, собственной маской, собственным местом в божественной иерархии, мифами о его деяниях и обрядами, во время которых ожидается его появление.
Танцы богов в масках управляются и проводятся всеми обществами племени. Женщин тоже можно посвятить, «для спасения их жизни», но так не принято. На них не наложен никакой запрет, но участие женщин является чем-то необычным, поэтому сегодня в этот культ входят всего три женщины. Насколько мы можем судить об этой традиции, едва ли когда-либо их было больше. Все мужчины племени делятся на шесть групп, и у каждой группы есть своя кива, или обрядовая камера. В каждой киве имеются свои предводители, свои танцы и свой перечень участников.
Членство в той или иной киве зависит от того, кто при рождении мальчика был выбран ему в обрядовые отцы, хотя посвящение проходит не раньше достижения им возраста пяти-девяти лет. Так он достигает своего первого ритуального статуса. Как отмечает доктор Банзл, это посвящение не открывает ему магических тайн; оно устанавливает связь между ним и потусторонними силами. Оно придает ему сил и, как принято говорить, значимости. «Устрашающие качина», карающие боги в масках, являются на обряд посвящения и бьют детей плетьми из юкки. Это обряд очищения, «изгнания бед», который обеспечит благоприятное будущее. У зуни порка никогда не используется в воспитательных целях. Тот факт, что белые родители используют ее в качестве наказания, вызывает крайнее удивление. Во время посвящения детям надлежит испытывать ужас, и их не стыдят за громкий плач. Это придает обряду больше значимости.
Позже, обычно когда мальчик достигает возраста четырнадцати лет и становится достаточно зрелым, чтобы нести ответственность, он снова подвергается порке еще более суровыми богами. Именно в ходе этого обряда посвящения ему на голову надевают маску божества, и ему открывается истина, что на самом деле танцующие – это не сверхъестественные существа со Священного Озера, а его соседи и родственники. По окончании порки, четверо самых высоких юношей становятся лицом к лицу с устрашающими качина, которые их пороли. Жрецы снимают со свей головы маски и водружают их на головы мальчиков. Юноши в ужасе. Плети из юкки переходят из руки качина в руки стоящих пред ними мальчиков, на которых теперь надеты маски. Им приказывают пороть жрецов качина. Это их первый наглядный урок того, что они, будучи смертными, сами должны исполнять все функции, которые приписываются высшим силам. Юноши наносят им четыре удара плетью по правой руке, четыре – по левой, четыре – по правой ноге и четыре – по левой. После этого юноши по очереди хлещут всех качина, а жрецы повествуют им длинную легенду о мальчике, который выдал секрет о том, что качина – это всего лишь подражание богам, и был убит за это богами в масках. Они отрубили ему голову и пинали ее вплоть до самого Священного Озера. Тело его оставили на площади. Юношам никогда, никогда нельзя рассказывать об этом. Отныне они – служители культа и могут перевоплощаться в богов в масках.
У них еще нет масок. Им не изготовят маски до тех пор, пока они не обзаведутся женой и определенным достатком. Тогда мужчина на протяжении года начинает обильно высаживать растения и сообщает главе своей кивы, что он хочет пройти посвящение и обрести свою маску. Затем жрецы качина, поровшие его в детстве, снова бьют его плетьми, и он пирует с членами своей кивы и теми, кто участвовал в танце. Маска принадлежит ему одному, так как он хранит ее в своем доме, и она придает его дому значимости. После его смерти она будет погребена вместе с ним, чтобы он смог присоединиться к толпе танцующих у Священного Озера качина. Впрочем, всякий мужчина, у которого маски нет, может взять ее у тех, у кого она есть, безвозмездно и без необходимости преподнести ответный дар. Она разукрашивается в цвета любого божества качина по его выбору, поскольку в зависимости от того, как она раскрашена и украшена, ее можно будет использовать для изображения бóльшего числа богов качина.
Культ жрецов качина совершенно иной. Маски жрецов качина не изготавливаются по запросу, и их не подновляют перед каждым танцем для разных исполнителей. Это неизменные маски, окруженные обрядами поклонения и по святости уступающие лишь лекарственным связкам верховных жрецов. Ими владеют и о них заботятся, как о самих себе, одни и те же рода в одних и тех же домах, которые утверждают, что заботились о них с сотворения мира. Каждая маска объединяет группу людей в один культ. Данные культы отвечают за обряды перевоплощения этих масок всегда, когда они нужны в ритуальном цикле зуни. Эти неизменные маски жрецов качина сопряжены с длительными обрядами, которые их носители выучивают и исполняют в обличье жрецов качина. В отличие от танцующих божеств, они появляются не для танцев, а для исполнения обрядовых функций, предусмотренных ритуальным календарем. Именно они приходят пороть детей во время обряда посвящения, появляются на торжественной ежегодной церемонии Шалако и позволяют новому году наступить. Они суть двойники из потустороннего мира своих «детей дневного света», верховных жрецов зуни. Они – верховные жрецы богов качина.
Третьей важнейшей единицей в обрядовой структуре зуни являются целительские общества. Сверхъестественные покровители целителей – это боги-звери, во главе которых стоит медведь. Подобно тому, как танцующие воплощают в себе божеств качина, целители воплощают медведя. Вместо масок они натягивают на руки шкуру передних лап медведя, на конце которых остались когти. Подобно тому, как танцующие издают крики богов качина, те, кто олицетворяют богов-зверей, угрожающе рычат по-медвежьи. Именно медведь обладает наивысшей целительном силой, и сила эта, как и в случае с качина, заключена в его плоти.
Целительские общества обладают огромными запасами тайных знаний, которые его члены понемногу, шаг за шагом, изучают на протяжении всей жизни. Некоторые тайные техники, как хождение по раскаленным углям или глотание меча, изучаются при дальнейшем посвящении в высший сан. Самое высокое положение занимают сами целители – те, «чьи пути окончены». Тем, кто стремится к этому званию, приходится годами сидеть у ног уже посвященных.
К целителям обращаются в случае болезни. Но излечение возможно лишь благодаря силам, принадлежащим обществу как таковому, и на больного также возлагается обязательство участвовать в применении этих сил. По этой причине впоследствии он должен формально войти в общество целителя, который его излечил. Иными словами, посвящение в общество целителей происходит через излечение от тяжелого заболевания. В него входят как мужчины, так и женщины. Для тех, кто хочет вступить, но не болен, предусмотрены иные обряды посвящения, хотя большинство вступает после болезни. Подобное посвящение стóит дорого, поэтому, как правило, годы проходят, прежде чем процесс вступления завершается и новопосвященному торжественно даруется новое сердце.
Обществам целителей принадлежат алтари и священные предметы, которые занимают важное место в жизни зуни. Также у каждого целителя есть свой фетиш – безупречный колос кукурузы с изящным плетеным основанием, целиком украшенный самыми ценными и красивыми перьями. На протяжении всей жизни владельца фетиша его каждый раз водружают на алтарь его сообщества, а после его смерти – хоронят вместе с его телом, сняв с него драгоценные перья.
Торжественная всенародная церемония целителей – излечение больного – есть кульминация их зимних обрядов и высшая точка их деятельности. В эту ночь вся община собирается в их комнатах, устанавливаются алтари и члены группы изображают медведя и других богов-зверей. Присутствует все племя; это обеспечивает избавление от болезней и достижение крепкого здоровья.
Зуни мыслят, что война, охота и подражательные культы связаны с целительскими обществами. Естественно, есть и различия. К воинам относятся лишь те, кто убил человека. Обстоятельства убийства не имеют значения. Всякий, кто пролил кровь, обязан стать воином, чтобы «спасти свою жизнь», то есть чтобы самому избежать участи быть убитым. Члены этого культа ведают домом скальпов и служат защитниками своего народа. На них возложена обязанность охранять порядок в деревне. Как и охотники, они не занимаются врачеванием, и членами этого сословия могут быть только мужчины. У общества подражателей тоже есть свои отличительные особенности, тем не менее считается, что они принадлежат к целителям.
Едва ли какая-то сторона жизни у зуни может соревноваться по их вовлеченности с танцами и религиозными обрядами. Такие бытовые вопросы, как брак и развод, решаются по случаю и индивидуально. У зуни общественные связи невероятно крепки, и их мало интересуют личные заботы отдельных людей. Брак заключается практически без предварительных ухаживаний. По традиции, девочкам почти не предоставляется случая поговорить с мальчиком наедине. Однако по вечерам, когда все девочки несут с источников на своих головах кувшины с водой, какой-нибудь мальчик может подстеречь одну из них и попросить воды. Если он ей нравится, она соглашается. Он может также попросить ее сделать ему палочку для метания в кроликов, а затем принести ей кроликов, которых он убил. Другого рода встречи между мальчиками и девочками возбраняются, и на настоящий момент, безусловно, есть множество женщин зуни, которые вступили в брак, не имея пред тем никакого сексуального опыта, кроме подобного.
Когда юноша решает просить руки дочери у ее отца, он приходит к ней в дом. Как принято у зуни во время всякого визита, вначале он пробует поставленное перед ним угощение, а отец спрашивает у него, как и у любого гостя: «Ты, вероятно, пришел за чем-то». Юноша отвечает: «Да, я пришел с мыслями о твоей дочери». Отец зовет дочь со словами: «Я не могу говорить за нее. Пусть она сама скажет». Если она согласна, мать идет в соседнюю комнату, подготавливает соломенную постель, и молодые ложатся вместе. На следующий день она омывает ему волосы. Через четыре дня она наряжается в свою лучшую одежду и несет в дом его матери большую корзину прекрасной кукурузной муки в качестве подарка. За этим не следует больше никаких ритуальных церемоний, и это дело не вызывает особого интереса в обществе.