«Что, если бы нашему московскому кустарю дать образец хотя бы ракетки для тенниса, которые так дорого обходятся спортсменам, и мы уверены, что он сработал бы такие же точно ракетки если не лучше, с той только разницей, что они бы обошлись в три раза дешевле, – замечал все тот же обозреватель журнала «Спорт» после посещения Всеросийской кустарной выставки в Таврическом дворце. – В этом нас убеждают тульские оружейники, пензенские ткачи, костромские филигранщики и многие другие кустари».
Как бы в ответ на эти слова спустя всего несколько лет, в 1906 г., в Москве началось производство русских ракеток для лаун-тенниса. Этим делом занялись братья Максим и Михаил Цыганковы. Максим служил приказчиком в торговой фирме «Мюр и Мерилиз». Один из владельцев фирмы был членом Московского общества любителей лаун-тенниса и пригласил Максима Цыганкова заведовать теннисными кортами, на что тот охотно согласился. Михаил Цыганков работал слесарем на заводе «Добров и Набгольц».
Максим Цыганков – человек предприимчивый и талантливый мастер, да и у Михаила были золотые руки. Он дал согласие заниматься в свободное от работы на заводе время производством ракеток. «Фабрика» началась с маленького сарайчика, где братья стали изготавливать столбы из труб для сетки, катки для укладки кортов, плетеные веревочные сетки, чехлы для ракеток и т. д.
Братья Максим и Михаил Цыганковы – первые производители русских ракеток для лаун-тенниса
Освоить изготовление ракеток было трудно. Чтобы распарить и согнуть обод, пользовались самоваром, потом сделали ящик-парилку из толстых досок, изобрели станок-стол для изгибания ободов. Но все равно ракетки долго еще не получались. Зато потом русскими ракетками от Цыганкова стал играть один из лучших игроков России Михаил Сумароков-Эльстон, а за ним и многие русские теннисисты.
Выставки
Непременным атрибутом спортивной жизни Петербурга являлось проведение выставок, в которых принимали участие как спортивные общества столицы, так и производители и продавцы товаров. К выставкам спортивной тематики мы относим также охотничьи, рыбопромышленные и автомобильные выставки, поскольку все названные занятия с полным правом принадлежат спорту. Нередко отделы спорта и физического развития являлись существенной частью выставок, носивших гораздо более общий характер. К примеру, именно так происходило на гигиенических и кустарных выставках, а также на Царскосельской юбилейной выставке 1911 г.
Мы не будем касаться в этой главе международных автомобильных салонов, проводившихся в Петербурге в 1907, 1910 и 1913 гг. Хотя они охватывали не только «моторы» и назывались выставками «автомобилей, двигателей, велосипедов и спорта», подробно о них рассказывается в разделе, посвященном автоспорту. Кстати, еще в 1898 г. в Петербурге состоялась международная «выставка велосипедов, моторов и прочих двигателей».
Как известно, первая публичная выставка российских мануфактурных изделий прошла в Петербурге в 1829 г. Она состоялась в специально построенном для этой цели здании на стрелке Васильевского острова – «экспозиционной залы» (сегодня ее занимает часть Зоологического музея). Впоследствии столичными экспозиционными центрами являлись Соляной городок на Фонтанке, Конногвардейский манеж на Исаакиевской площади, Михайловский манеж на Манежной площади, экзерциргауз Гвардейского штаба на Миллионной улице, Таврический дворец и другие площадки.
«Мокроступы» и валенки оценили на практике
В Михайловском манеже еще с начала 80-х гг. XIX в. каждую осень проводились охотничьи выставки. О том, какая атмосфера царила на них, можно судить по пятой, юбилейной выставке, состоявшейся в сентябре 1887 г. Самый большой отдел на выставке представлял охотничьих собак. Особенно выделялась целая партия привезенных из Германии ульмских догов, получивших медали на выставках в Берлине, Вене и Лондоне. В отделе соколиной охоты можно было увидеть соколов, кречетов, ястребов и орлов. Огромный интерес у любителей охоты вызвал оружейный отдел.
Как всегда, среди оружейников блистали петербургский коммерсант Лежен и московский мастер Шенбруннер. Бирмингемский оружейник Гринер представил английское, бельгийское и французское оружие, а фабрика Зигмунд и Ханке из Силезии – несколько видов капканов. Инженер фон Рукшетель рекламировал свой «взрывчатый порошок» под названием «силотвор», который, по его словам, был сильнее пороха в пять раз.
Возле здания Михайловского манежа установили большую лавку, где фабрика «Патент Спритт» продавала изготавливаемые ею в Петербурге сухие бисквиты. Как указывали производители, «эти бисквиты оказывают действительную пользу и с успехом употребляются спортсменами за границей». За свои бисквиты фабрика получила на различных выставках более 80 медалей.
После закрытия выставки состоялась аукционная распродажа, «по желанию господ экспонентов, как выставленных ими животных, так и предметов охотничьего спорта». Но самым главным стало, конечно же, вручение наград. Наибольшее разочарование испытал организатор выставки господин Галлер, представлявший отдел ловчих птиц. Ввиду того, что его уже не раз награждали золотой медалью, теперь ему выдали всего лишь «право» на золотую медаль, а присудили только большую серебряную медаль – за устройство выставки и за привлечение на нее как русских, так и иностранных экспонентов. Правда, сам Галлер сетовал, что «материального успеха» от входной платы выставка не имела: Общество соколиных охотников понесло убыток в триста рублей.
Заключительным аккордом выставки должно было стать испытание собак на военном ипподроме в Красном Селе. По условиям организаторов, мероприятие являлось закрытым: на него пригласили только избранных охотников, экспертов и представителей прессы. Однако, когда все они в назначенное время прибыли в указанное место, их ждало разочарование. Местный полицмейстер сообщил, что не разрешает травлю животных, выполняя соответствующий запрет губернатора, поэтому ни под каким видом испытание собак допущено не будет.
Участников запрещенного мероприятия подобная ситуация очень удручила. Посчастливилось только коммерсанту Дышко, и вот по какой причине. На выставке в манеже он представлял, по обыкновению, изготавливаемую им охотничью одежду – «мокроступы» и непроницаемую обувь. Однако все экспоненты, выставившие охотничье снаряжение, не получили никаких наград, поскольку эксперты заявили, что необходимо испытать эту обувь на практике и только тогда выдать награду.
Теперь же Дышко воспользовался ситуацией и предложил экспертам, собиравшимся ехать на Красносельский ипподром, надеть изобретенные им охотничьи валенки и тем самым испытать их достоинства в деле. Что они и сделали, явившись на ипподром в этих валенках. Проходив в них несколько часов, они высказали, наконец, свое мнение об изобретении господина Дышко. Эксперты отметили, что войлочные сапоги, изготавливаемые им, вполне соответствуют своему назначению, легки и удобны на ходу и не промокают. Дышко наградили большой серебряной медалью, чем он был чрезвычайно доволен.
Кстати, в 1886 г. Императорское Русское техническое общество провело «выставку охотничьего оружия и принадлежностей охоты». Вторую подобную выставку оно устроило в 1897 г. в Соляном городке, дополнив ее разделом рыболовного промысла.
Выдра и кошка – в одной клетке
В 1902 г. в Петербурге прошла первая Международная рыбопромышленная выставка. Ее устроили на самом высоком уровне – с соизволения государя императора, а организатором выступило Императорское Российское общество рыбоводства и рыболовства, которое состояло под «августейшим покровительством» великого князя Сергея Александровича. Это общество возникло в Петербурге в 1881 г., а в 1889 г. провело в Михайловском манеже первую Всероссийскую рыбопромышленную выставку.
Чтобы устроить международную выставку, распорядительный комитет провел огромную подготовительную работу. Выставка открылась 15 января 1902 г. и продолжалась шесть недель. Она занимала обширное пространство Михайловского манежа и часть Манежной площади и состояла из девяти отделов. Среди них были представлены орудия и способы добычи рыбы – в образцах, моделях, рисунках и чертежах, в том числе поплавки, грузила, копья, гарпуны, колотушки, промысловые лодки и суда, а также орудия исторического и доисторического рыболовства. Действовал также специальный раздел под названием «Любительское рыболовство», там можно было увидеть не только всевозможные удочки, но и вспомогательные принадлежности рыболовного спорта – складные табуреты, лодки, челны, одежду и обувь для рыболовов-любителей и т. д.
Кроме России с Финляндией, входившей тогда в состав империи, в выставке принимали активное участие 16 стран, в том числе Австрия, Бельгия, Индия, Испания, Италия, Персия, Франция и др. Многие из них действительно могли похвастаться успехами на ниве рыболовства и рыбоводства. Принц Монакский Альберт I представил результаты своих научных морских экспедиций, Япония – материалы правительственных учреждений (в том числе Императорского института рыболовства), общественных рыбоводных станций и частных лиц, Швеция – самые разные рыбные консервы, они, согласно рекламе, отличались «доброкачественностью и приятным вкусом». Можно было увидеть также немецкую коллекцию снарядов для отлова рыб и орудия для ловли раков, а также познакомиться с песнями германского союза удильщиков.
Естественно, лучше всего был представлен российский отдел выставки. На площади перед манежем выставил свои экспонаты петербургский предприниматель, владелец собственной фабрики Иоганн Генрихович Кебке. Среди них были пробковая спасательная лодка, введенная на русском флоте и награжденная почетными дипломами на выставках в Бергене и Париже, спасательные снаряды из цейлонской ваты, модели палаток, флаги, напечатанные особым способом, и еще многое другое. Столичный коммерции советник Василий Соловьев представил живую рыбу, рыбные и гастрономические товары, коптильню, новгородский купец Павел Садовников – торговые сорта рыб, водившихся на озере Ильмень и в реке Волхов, а братья Сапожниковы из Астрахани – калмыцкую кибитку с утварью.