Кроме скетинг-ринков на Литейном и Кронверкском проспектах в начале 1910 г, открылся скетинг на Невском проспекте, 100, Из-за своих небольших размеров это заведение вскоре закрылось на переоборудование, В августе того же 1910 г, скетинг открылся здесь заново – со вдвое увеличенным треком,
В мае 1910 г, открылись просторные, сооруженные по западному образцу скетинг-ринки на курортах Сестрорецка и Павловска, Летом того же года скетинг-ринк появился в Озерках – в увеселительном саду «Шантеклер», «Вот, можно сказать, спорт, который скоро привился у нас, привлекши все большее число сторонников из разных слоев общества», – писал журнал «Скэтинг-ринк», Тот же журнал отмечал: «Публика, увлекающаяся этим легким, полезным и изящным видом спорта, оказала крупные успехи: производятся уже бега на скорость, фигурные катания, танцы и др.»,
Почтовая открытка начала XX в.
Все эти заведения служили не только площадками для катания на роликах, но и местами встреч петербургского бомонда и великого света, центрами отдыха и развлечения: здесь устраивались модные балы, ставились театральные представления, действовали изысканные буфеты и рестораны. Здесь петербургские красавицы демонстрировали свои блестящие наряды и крутили романы.
Кто же были посетителями скетинг-ринков? Вот как журнал «Скэтинг-ринк» описывал благотворительный вечер, устроенный 22 апреля 1910 г. на площадке «Кронверкского» скетинга: «Много изысканно одетой публики, много и учащейся молодежи. Цветы, конфетти, оживленный говор, смех – все это необычно заглушалось грохотом коньков на асфальте, будто рокотом волн и щебня».
Скандал на Марсовом поле
28 октября 1910 г. распахнул свои двери «Американский роллер-ринк» на Марсовом поле. «Первый в России по величине, идеальный, гигиенический, бесшумный, зеркальный трэк, – говорилось в рекламе «American Roller Rinc». – Вмещает одновременно две тысячи человек катающихся. Лучшие премированные инструкторы – русские, французы, немцы и англичане».
«Скромный снаружи, скетинг-ринк сразу приводит в восторг свежего человека внутри, – отмечалось в «Петербургском листке». – В море потоков мягкого, ласкающего глаз нового электрического света утопает роскошный аванзал, отделанный в стиле Empire-moderne. Едва отесанные особо выжженные дощатые своды красиво гармонируют с окрашенными темно-синими стенами. Всюду живые растения. Посредине аквариум с несколькими фонтанами. Кругом аквариума – колоннада в античном стиле. За аванзалом – громадных размеров трек. Его площадка в 350 кв. саж. обнесена кругом резным барьером, за котором расположена галерея со стильными ложами и буфетными столиками».
На церемонии открытия роскошные дамские туалеты смешивались с блестящими военными мундирами, изящными и элегантными фраками и сюртуками. Среди публики можно было заметить многих представителей столичной элиты, имевших к спорту весьма отдаленное отношение, в том числе командира гвардейского корпуса, начальника военно-юридической академии, режиссера «Александринки», директора телефонной сети и членов городской управы.
Тем не менее появление скетинг-ринка на Марсовом поле сопровождалось громким скандалом. Многие современники возмущались, что городские власти отдали под скетинг-ринк долго пустовавшую территорию на Марсовом поле, на котором предлагали либо устроить парк, либо построить «Дворец правосудия» и установить перед ним памятник Александру II. «Нынешний скетинг-ринк, появившийся на Марсовом поле, не что иное, как ресторан-монстр с шампанским и кабинетами, – возмущался репортер одной из газет. – Под флагом „скетинг-ринка” вырос грандиозный ресторан для всепьянейшего препровождения времени с шампанским на десятках столиков, с отдельными кабинетами и с торговлей до часа ночи».
Скетинг-ринк на Марсовом поле. Фотография начала 1910-х гг.
Кроме морально-нравственных возражений против скетинг-ринка на Марсовом поле выяснилось, что при его строительстве нарушался закон. Особенно возмущались постройкой скетинга на Марсовом поле городские думцы, поскольку права и интересы городского управления были грубо нарушены.
В январе 1911 г. в Городской думе развернулся грандиозный скандал вокруг «Американского роллер-ринка». В результате долгого разбирательства, инициированного несколькими гласными, выяснилось, что постройка скетинга на Марсовом поле незаконна. Дело в том, что городские власти уступили Марсово поле военному ведомству, но только для воинских учений, а появившийся скетинг-ринк и тем более ресторан с кабинетами при нем не имел ничего общего с военным делом. Таким образом, скетинг-ринк на Марсовом поле появился при грубейшем попрании прав города и стал «самоуправством военного ведомства». В итоге бурного обсуждения Городская дума решила пожаловаться военному министру на военное ведомство, разрешившее постройку на Марсовом поле, а в Сенат – на столичного градоначальника, не принявшего мер против открытия скетинг-ринка.
По-видимому, один из видных городских подрядчиков, господин Гвиди, стоявший во главе застройки и действовавший здесь как строитель и антрепренер, сумел использовать свои связи в обход Городской думы. Однако, несмотря на ее многочисленные протесты, скетинг-ринк на Марсовом поле простоял почти три года.
За это время он стал местом отдыха петербуржцев, особенно представителей высшего света. На треке роллер-ринка проходили не только ежедневные катания, но устраивались и праздничные программы развлечений, иногда совсем не спортивного характера. К примеру, 11 декабря 1910 г. в «Американском роллер-ринке» состоялся костюмированный бал-маскарад («Grandbal costume») на роликовых коньках в пользу «патроната», учрежденного при Петербургском дамском благотворительном тюремном комитете. Продажу цветов и шампанского взяли на себя артистки императорских театров.
«Устроители достигли своей цели, – отмечал обозреватель. – Взимая с посетителей крупную плату за вход, собрали солидную сумму. Преобладающим элементом были, главным образом, военные мундиры – лейб-гвардии Конногвардейского, Гусарского и Кирасирского полков».
Новогодние праздники также устривались весьма оригинально. В один из рождественских вечеров прошел «конкурс роллер-туалетов», продолжавшийся с девяти часов вечера до трех часов ночи. А 31 декабря 1910 г. в «American Roller Rinc» устроили проводы старого и встречу Нового года – на зеркальном иллюминированном треке проходили «состязания ряженых на колесных коньках». Праздничная программа изобиловала массой различных номеров. Публике представили, аэроплан на коньках: по асфальту плавно, на колесиках, катился «Фарман», и пропеллер с шумом разрезал воздух. На аэроплан были посажены дети, которые получили приз за катание парами.
Затем состоялось выступление «потешных» Конногвардейского, Семеновского полков, Ольгинского приюта и города Павловска. Они прошли церемониальным маршем, а потом показали вольные упражнения с ружьями и шашками и сокольскую гимнастику. Вечером состоялся первый конкурс «роллер-костюмов», в котором выступили пять дам в специальных костюмах для катания на колесных коньках. Современники отметили, что эти костюмы свелись к модным в ту пору узким юбкам и большим круглым шляпам.
«Много видели стены этого здания, – писали столичные газеты, когда в начале 1914 г. стали разбирать «American Roller Rinc». – Здесь начинались кончавшиеся часто трагически флирты и знакомства. За столиками лилось рекой шампанское, и многие из лиц, плативших по счетам, оказались потом на скамье подсудимых за растраты. Теперь всему этому конец. Здание ломают, и вскоре на его месте снова будут производить свои учения блестящие гвардейские полки».
«Три-четыре года просуществовал скетинг на Марсовом поле, – замечал писатель Николай Брешко-Брешковский. – Но как он бурно и нездорово жил! Одни женщины приходили сюда торговать своим телом, как на биржу. Другие более платонически искали романов и приключений».
Трагедия «королевы скетинга»
Одним из самых громких скандалов, связанных со скетинг-ринком на Марсовом поле, стала история любви «королевы скетинга» к «маршалу поля» – инструктору скетинг-ринка. Спустя несколько лет она закончилась загадочным криминальным случаем, ставшим известным на всю столицу.
«Королевой скетинга» называли красавицу купеческую дочь Марию Толстинскую, она почти каждый день, сияя бриллиантами и драгоценными камнями, появлялась на катке «Американского роллер-ринка» на Марсовом поле. У нее появилось здесь немало поклонников, но только к одному из них благоволила «королева скетинга» – к инструктору по скетингу молодому ловеласу Альберту Грейчунасу.
Вскоре между ними возникла любовная связь, причем довольно странная: Толстинская, обуреваемая муками ревности, следила за каждым шагом своего возлюбленного. В одну из бурно проведенных ночей она взяла с него слово, что тот бросит службу на скетинг-ринке и поступит к ней на содержание. Грейчунас действительно выполнил условия: он оставил службу и принял предложение «королевы».
Спустя некоторое время произошла история, предвещавшая надвигающуюся беду. Толстинская доверяла своему возлюбленному и не запирала на ключ ларец с бриллиантами, не прятала его. Но однажды часть драгоценностей Толстинской загадочным образом пропала. Грейчунас сразу же заявил, что во всем виновата прислуга, однако сыскной полиции не составило труда прижать его к стенке, после чего бывший инструктор сознался в краже. Шестьсот рублей он вернул, а тысяча ушла на «уплату долгов». На первый раз Толстинская простила своего вороватого возлюбленного.
Молодые продолжали беззаботную жизнь, устраивая кутежи и попойки. «Королева скетинга», забросив катание на роликах, пристрастилась к игре в лото и почти каждый день ездила по игорным клубам, чаще всего – в Русское столичное общественное собрание. Всегда и везде ее сопровождал «маршал поля».
Казалось, ничто не превещало печального конца, но однажды после очередного похода в игорный клуб барыню нашли наутро мертвой в собственной постели. Полиция не обнаружила ни беспорядка, ни взлома замков, ни следов крови. Врач заявил, что барыня «удушена». Было установлено, что Грейчунас, ночевавший в ту ночь с барыней, исчез, прихватив с собой ее бриллианты.