«Царскосельский кружок велосипедистов по своим достижениям считался тогда самой сильной велосипедной организацией Севера России, – вспоминал Н.А. Панин-Коломенкин. – Но своей популярностью он был обязан не образцовой организационной и учебно-спортивной работе, а лишь наличию в кружке пяти-шести выдающихся гонщиков. Они достигли больших успехов благодаря своей личной склонности к спорту и упорной самостоятельной работе над собой».
Кроме своего трека велосипедисты-царскоселы посещали дорожные гонки, которые начинались на Волхонке у станции «Александровская». Ежегодно кружок устраивал гонку в Стрельну и обратно, и постепенно почти все устроители велопробегов стали выбирать «Александровскую» местом старта для дорожных гонок.
В царскосельских велогонках обычно участвовали петербуржцы, стрельнинцы и другие жители пригородов. По воспоминаниям Н.А. Панина-Коломенкина, «утром в дни таких гонок Волхонское шоссе (Петергоф – Стрельна – Александровка) представляло оживленную картину: десятки участников и зрителей ехали на гонки в Царское Село или в Стрельну на дорожно-гоночных, реже на дорожных велосипедах, везя гоночные трековые на плече». Это шоссе, в то время одно из самых благоустроенных в окрестностях Петербурга, служило излюбленным местом для шоссейных гонок небольшого протяжения, на 23 версты.
Кроме Царскосельского кружка и Петербургского общества велосипедистов-любителей третьим крупным клубом было дачное Общество стрельнинских велосипедистов-любителей. Близ Стрельны, в Нижней колонии, где жили немцы-колонисты, оно устроило свой циклодром – один из самых больших в Петербурге и пригородах. Земельный участок предоставил один из колонистов. По воспоминаниям Н.А. Панина-Коломенкина, это был асфальтовый трек в одну треть версты с очень крутыми виражами, поднимавшимися к наружному краю под углом около 30 градусов, и двумя трибунами.
Участники С.-Петербургского общества велосипедистов-любителей у четырехместного велосипеда. Петербург, 1896 г. Фотограф Карл Булла
Стрельнинский циклодром был не только местом, где происходили велогонки, но, главное, настоящим культурным центром южных пригородов столицы, где жило интеллигентное дачное общество, жадное до всевозможных развлечений и увеселений. Рядом с циклодромом построили большое помещение для собраний и танцевальных вечеров, а также летний театр, пользовавшийся успехом у публики. Играл духовой окрестр, устраивались праздники, зажигались фейерверки. В фондах Государственного музея-заповедника «Петергоф» можно увидеть салфетку буфета стрельнинского циклодрома, которую передал туда петергофский краевед В. Гущин – для привлечения посетителей на ней отпечатана театральная афиша.
Перед началом соревнований на циклодроме Стрельнинского общества велосипедистов-любителей. 1896 г. Фотограф Карл Булла
Даже Панин-Коломенкин вспоминает, что здесь не было такого спортивного духа, как в Царскосельском кружке, и больше интересовались танцами и флиртом, чем гонками. Тем не менее соревнования здесь проходили с большим интересом и собирали немало зрителей – в том числе и из отдыхавшего в этих местах «высшего света». Кроме того, свои велогонки, а также легкоатлетические соревнования устраивал на нем Петербургский кружок любителей спорта – самая сильная спортивная команда столицы того времени.
Среди гонщиков стрельнинского общества выделялись торговец велосипедами А.М. Фокин (брат известного в то время балетмейстера), он завоевал после знаменитого М.И. Дьякова первенство страны, а также Д.Д. Маршалов, принадлежавший к замечательному спортивному семейству. Его отец, Дмитрий Иванович, – почетный член Речного яхт-клуба, один из самых искусных рулевых своего времени, руководил мастерской яхт-клубного судостроения в период процветания этой верфи и был прекрасным конструктором яхт. Оба его сына также любили парусный спорт, но отдавали дань и вошедшему тогда в моду велосипеду. Младший сын, Митя, будучи студентом математического факультета университета, участвовал в гонках на стрельнинском треке.
Как рассказывал Панин-Коломенкин, его с Митей Маршаловым связывала дружба, а также увлеченность спортом. «Я работал с ним не только как тренер, но и активный участник езды по треку… – вспоминал Панин-Коломенкин. – Почти каждый день мы устраивали матчи на треке на разные дистанции». Это позволило быть Мите в прекрасной спортивной форме, и в 1898 г. он выиграл звание «лучшего ездока окрестностей Петербурга».
Другим стрельнинским гонщиком был студент С.А. Крупский. Свою страсть к велосипеду ему приходилось скрывать от отца – профессора химии в Технологическом институте, ярого противника спорта, тот категорически запрещал сыну участвовать в гонках. Поэтому Сергей, чтобы не раздражать отца, был вынужден выступать на гонках под псевдонимом Панин. Но однажды тайна раскрылась: во время тренировки на Каменноостровском велодроме он упал с велосипеда и получил травмы, а потому был отправлен в ближайшую больницу. Все обошлось благополучно, но от отца скрыть ничего не удалось – разыгравшаяся семейная драма поставила крест на спортивной карьере Сергея Крупского…
Кстати, прославленная балерина Матильда Кшесинская, пребывая на своей приморской даче в Стрельне, увлеклась прогулками на вошедшем в моду велосипеде. «В то лето (речь идет о 1897 годе. – С. Г.) я стала увлекаться ездой на велосипеде, – вспоминала потом Кшесинская, – и больше всего любила кататься по нижней парковой дороге, которая шла от Стрельны до Петергофа, мимо Михайловки… В Михайловке я обыкновенно встречала великого князя Михаила Николаевича, который гулял по своему парку. Он всегда меня останавливал, очень мило со мною беседовал и заставлял делать на велосипеде восьмерки, которые не всегда хорошо у меня удавались».
Кроме того, Кшесинская, бывало, ездила из Стрельны по Волхонскому шоссе до Павловска. По ее воспоминаниям, однажды «целой компанией на велосипедах» они отправились из Стрельны к артисту Александрийского театра Константину Варламову в Павловск обедать. «Веселье было бесконечное, налопались мы здорово, но и устали также немало, – рассказывала потом балерина. – Но, что было хуже всего, это что после столь обильного обеда надо было возвращаться домой опять на велосипедах, а это было далеко, верст пятьдесят туда и обратно, не менее»…
Кстати, забегая вперед, отметим, что в мае 1908 г., когда торжественно отмечалось двухсотлетие со дня основания Царского Села, в журнале «Спорт» говорилось: «Для нас, спортсменов, Царское Село имеет особенное значение ввиду того, что именно здесь велосипедный спорт, первый из распространившихся у нас видов спорта, получил большое развитие. Теперь, увы, знаменитый прежде царскосельский циклодром стоит забытый и в бездействии и давно порос травой. В то время, когда уже дорожка испортилась, циклодром еще жил благодаря молодежи, которая собиралась тут играть в лаун-теннис и в футбол. Затем, когда кружок совершенно перестал существовать, молодежь все еще не хотела расставаться со спортом и снова начала собираться на старом пепелище – у Орловских ворот, где снова начались гонка и тренировки».
Дмитрий Маршалов
В ознаменование 200-летнего юбилея Царскосельский отдел физического развития общества «Луч» устроил целый ряд «юбилейных состязаний» на уже много лет пустовавшем циклодроме. Программа состояла из легкой атлетики, велосипедных гонок, гимнастики, футбола и борьбы.
«Цирковой наездник» против «стального коня»
В середине августа 1898 г. С.-Петербургское общество велосипедистов-любителей объявило о предстоящем уникальном и никогда ранее не бывавшем состязании – велосипедиста против наездника. Московский наездник высшей школы верховой езды Эжен прислал в питерское общество велосипедистов-любителей вызов на состязание с ним на велодроме. Условия состязания он предлагал следующие: дистанция в сорок верст, наездник вправе менять лошадей по своему усмотрению и пересаживаться с одной лошади на другую на полном ходу.
Соревнование состоялось 30 августа на Каменноостровском циклодроме. Современники назвали развернувшееся действо «матчем велосипедиста с цирковым наездником». «„Стальной конь” пробовал свои силы в состязании со скаковой лошадью, или, вернее, с целым табуном скаковых лошадей, – писал обозреватель. – Зрелище вышло довольно занимательным: публика заполнила к часу этого редкого состязания все трибуны и ложи Каменноостровского циклодрома». Соперником наездника Эжена выступил на «стальном коне» «кумир велосипедных мальчиков, несравненный и неоцененный Дьяков», про которого говорили, что у него «золотая ступня».
Дьяков был настоящей звездой традиционных весенних гонок в Михайловском манеже. Свою спортивную карьеру Михаил Дьяков начал в 1890 г., когда ему было 18 лет, а уже через три года праздновал первую победу в гонке на сто верст, став «первым ездоком Петербурга». Очень скоро он поборол многих петербургских «ездоков», а в 1890-х гг. выиграл несколько гонок в Петербурге и Москве, в том числе первенства страны, и установил ряд всероссийских рекордов на различных дистанциях. C успехом он выступал на многих гонках в Англии, а потом и в Дании, а после окончания своей спортивной карьеры открыл магазин по продаже велосипедов.
«Ноги господина Дьякова – это целое состояние, – замечал один из газетчиков, – они приобрели ему почет, украсили грудь всевозможными значками до бриллиантового включительно и взяли столько денежных призов, что мог бы позавидовать сам Гриден Рибопьера, если бы он был способен завидовать» (речь шла о знаменитой скаковой лошади, которая взяла множество призов).
Участникам состязания предстояло проехать сорок верст – более ста кругов. «Ноги Дьякова работают как машина, – восторгался репортер, – что им ветер, если впереди хороший денежный приз, аплодисменты и лавры». За час Дьяков одолел 34 версты 97 саженей, а наездник – всего 27 верст 218 саженей.
Публика, собравшаяся на циклодроме, «болела» исключительно за велосипедиста Дьякова. На долю московского наездника почти не досталось аплодисментов – все приветствовали Дьякова. Результат соревнования не разочаровал зрителей: Дьяков опередил наездника на 16 минут, пройдя всю дистанцию за 1 час 10 минут. «Да здравствует почтенный изобретатель „стального коня”! – восклицал обозреватель одной из газет. – Да здравствуют ноги наших чемпионов!»