По финским шхерам – до Выборга
Любопытные воспоминания о дореволюционном питерском парусном спорте оставил Юрий Александрович Пантелеев, прошедший путь от яхтсмена до адмирала, командующего Тихоокеанским флотом, начальника Военно-морской академии в Ленинграде. «Моя жизнь, начиная с мальчишеских лет, была связана с парусом, парусным спортом, с яхт-клубами Петербурга—Петрограда—Ленинграда», – писал Пантелеев на страницах своей книги.
По воспоминаниям Юрия Александровича, эту страсть он перенял от отца – актера Александрийского театра, который все свое свободное время уделял парусному спорту. Сначала он купил шлюпку, а потом небольшой гоночный швербот «Флирт». «Ходили мы в Невской губе, а иногда уходили в „дальние” походы – к восточным пирсам Кронштадта, к которым швартовались пассажирские пароходы из Петербурга и Ораниенбаума», – вспоминал Юрий Пантелеев. Именно на «Флирте» ему довелось первый раз в жизни побывать на гонках – их устраивал Стрельнинский яхт-клуб.
А в 1910 г. отец купил небольшую яхту «Руслан» в С.-Петербургском Речном яхт-клубе. «На „Руслане” отец выходил в море, как только выпадал свободный вечер, – вспоминал Юрий Александрович. – Хорошо освоил управление и я – отец часто доверял место на руле. Невскую губу мы вскоре уже исходили вдоль и поперек, и отец решил пойти на „Руслане” в финские шхеры».
В то время петербургские яхты редко ходили в Выборгский залив – остерегались налететь на «сахарные головы». Так звали скрытые подводные камни, да и лоция во многих местах по той же причине рекомендовала идти только по фарватеру. Кроме того, Выборг находился как бы в тупике большого залива, и многие яхтсмены предпочитали, пройдя Койвисто (ныне – Приморск), плыть дальше шхерами на запад – к Котке, Гельсингфорсу (ныне – Хельсинки) и Гангэ.
Войдя в порт города Выборга, яхта «Руслан» встала на свободное место. Вскоре на яхту прибыл вежливый боцман местного яхт-клуба, поздравил с прибытием и предложил поставить «Руслан» к маленькому бону у здания клуба, пояснив, что это специальное место для гостей.
Затем участники поездки совершили прогулку по старинному Выборгу, которая завершилась в уютной кают-компании яхт-клуба, где по фотографиям и дипломам, развешанным по стенам, можно было получить наглядное представление об истории этого клуба, официально именовавшегося Выборгским парусным обществом. Он возник в 1873 г. и являлся первым в Финлядии парусным обществом – в других городах они появились лишь через 15-20 лет.
«Выборжцы строили яхты, много плавали и устраивали у себя гонки, – рассказывает далее Юрий Пантелеев. – Местные яхты ходили на гонки в Петербург: отец показал мне на стене дипломы за победы на гонках, которые устраивал Петербургский речной яхт-клуб с 1891 по 1898 г. Значит, выборжцы побеждали несколько лет подряд!»
На память о гостеприимном Выборге Юрий Пантелеев увез любопытный сувенир – модель яхты, очень похожей на «Руслана». Сделали ее настолько искусно, что на ней опускались и поднимались паруса, как у настоящих яхт. Яхта продавалась в одном из выборгских магазинчиков, и отец купил ее после очень долгих уговоров. «Потом в Мартышкине эта яхточка показала себя отличным ходоком и неизменно обходила всех соперников на устраиваемых ребятами гонках», – вспоминал Юрий Александрович.
Кстати, именно на «Руслане» в 1912 г. отец и сын Пантелеевы ходили в Швецию как гости-болельщики на V Олимпийские игры в Стокгольме. Напомним, это была первая Олимпиада, в которой принимала участие команда из России.
Между прочим, во время I Олимпийских игр в Афинах парусных гонок не произошло – тогда в Эгейском море разыгрался шторм. На II Олимпийских играх, состоявшихся в 1900 г., гонки провели, но в них участвовали только четыре страны – Англия, Франция, Германия и Швейцария. Однако организация регаты на этой Олимпиаде не устроила национальные яхт-клубы. Отсутствие международного соглашения по распределению яхт по классам и единых правил гонок привело к тому, что на III Олимпиаде парусных состязаний вообще не проходило. И только во время IV Игр в 1908 г. в Лондоне состоялась, наконец, парусная регата. Во всех этих олимпиадах яхтсмены из России не участвовали. Чтобы получить право участвовать в парусной регате в рамках V Олимпийских игр, российские яхт-клубы срочно, забыв внутренние распри, объединились в Российский парусный гоночный союз, утвержденный 14 марта 1912 г. морским министром. Однако вошли в эту организацию только петербургские яхт-клубы.
Из России для участия в гонках V Олимпиады прибыло четыре яхты. Две из них – заграничной постройки: «Галию-2» изготовили во Франции, «Норман» – в Англии, две – русской: «Реванш» и «Былину» построили на верфи С.-Петербургского Речного яхт-клуба по чертежам инженера Куна. Еще одна российская яхта, под названием «Тарпон-2», построенная в Норвегии специально для участия в Олимпийских играх и уже успевшая отлично показать себя в международных гонках, не попала в список участников. Капитан опоздал на гонку и поэтому в официальном списке не значился.
Параллельно с олимпийской регатой проходили международные гонки, на состязаниях было заявлено 140 яхт, из них десять от России. На деле же в Стокгольм пришло гораздо больше яхт – с многочисленными болельщиками, среди которых оказалось и немало петербуржцев. На гонках отличные результаты показали русские яхты «Тарпон-2» и «Реванш». Кроме того, состоялось еще несколько международных парусных гонок, в которых «Реванш» и «Норман» заняли призовые места.
«Мы гордились успехами петербуржцев, – вспоминал Юрий Пантелеев. – Если бы русские яхтсмены с самого начала проявили организованность и собранность, можно было бы достигнуть большего. Ведь и яхты имелись хорошие, и рулевые отличные. И все-таки русские яхтсмены с собой увозили на родину лишь бронзовую олимпийскую медаль и по два первых приза за яхту с международных гонок».
Кстати, в Петербурге ежегодно в начале XX в. проводились парусные регаты. Впервые подобную регату учредили в 1898 г., в том же году создана соединенная гоночная комиссия яхт-клубов Санкт-Петербурга для согласования разрозненной деятельности многочисленных российских яхт-клубов, чтобы выработать единые для всей России гоночные правила, политику развития гоночных яхт и согласованный календарь гонок. До того времени гонки проводились только отдельными яхт-клубами по своим правилам, которые существенно расходились с правилами, принятыми в других клубах.
Известность регаты росла год от года, она постепенно становилась наиболее популярным спортивным событием в регионе Балтийского моря. Последний раз регата проводилась в 1913 г. Как сообщал журнал «Рулевой», «по обыкновению, неделя эта привлекла сравнительно большое число участников не только наших, но из Выборга, Гельсингфорса и даже Або»
Самое большое число яхт выставил организатор регаты – Императорский Речной яхт-клуб. Кто теперь уже помнит их названия – «Вербена», «Экстра-Блуф», «Клико», «Мина», «Клео», «Тамара bis»? Кроме судов Речного яхт-клуба Петербург и пригороды представляли яхты Гаванского парусного общества, Петербургского парусного клуба, Невского яхт-клуба и Сестрорецкого яхт-клуба. Спортсменов ждало около двадцати призов, среди которых – приз Императорского яхт-клуба и призы его почетных членов, призы наследника цесаревича и великого князя Михаила Александровича, призы Министерства торговли и промышленности, Гвардейского экипажа, а также почетный кубок Шведского королевского парусного общества.
На следующий год парусная неделя не состоялась – началась Первая мировая война. Возобновили традицию «Санкт-Петербургской парусной недели» только в 1997 г., в связи с празднованием 150-й годовщины проведения в России первой парусной гонки на императорский приз «Серебряная ваза».
«Спорт миллиардеров»
«Морской спорт за последнее время сильно развивается. Моду на этот вид спорта, бесспорно, создали англичане, а за ними американские миллиардеры, – замечал в начале XX в. один из петербургских обозревателей. – В списках членов заграничных яхт-клубов много коронованных особ и высокопоставленных русских».
Многие весьма состоятельные иностранные туристы, владевшие подчас миллионными состояниями, прибывали в то время в северную столицу морем, на собственных яхтах, поэтому парусный спорт с полным правом называли «спортом миллиардеров». Они всегда останавливались на Неве, у Николаевского моста (ныне – Благовещенский мост). Чаще всего приходили небольшие суда – на девять человек, но бывали и большие. В этом случае их владельцы предупреждали заранее о своем приходе, и для них приготавливали места.
К моменту их швартовки на набережной собирались «чичероне», которые обычно уже заранее были осведомлены о приходе иностранных судов. Они предлагали конные экипажи, планы и маршруты знакомства с Петербургом. Как правило, первое время приезжие туристы посвящали объезду Петербурга и его наиболее интересных мест, затем обходили самые достопримечательные учреждения, театры, потом делали загородные поездки. По вечерам они часто устраивали на своих яхтах балы с музыкой и танцами. Редко кто из иностранных гостей оставался в Петебурге больше недели, но за этот срок они успевали так хорошо познакомиться со столицей, что им могли позавидовать иные коренные петербуржцы.
Большей частью на яхтах в Петербург прибывали англичане, а также американцы – через Швецию. Яхты иностранных гостей были настолько комфортно устроены, что они никогда не пользовались услугами гостиниц и отелей. Кстати, на яхте посещал Петербург знаменитый богач-миллионер Ротшильд. По словам современников, его яхта, «на редкость богато устроенная, во всеми удобствами, большими залами, красивой отделкой, поражала своим видом публику, в огромном количестве собиравшуюся около иностранных яхт».
Навещали Петербург и другие яхты, плававшие под знаком американских яхт-клубов. В северную столицу их владельцы прибывали, чтобы нанести визиты петербургским аристократам, с которыми они познакомились за границей на модных курортах. Как замечали современники, прием иностранным туристам-миллионерам оказывался блестящий.