— Если ты перестанешь пытаться соответствовать им, а станешь собой, тебе будет легче.
— Я не могу. Мне не позволят.
— Клар, ну ты ведь не такая! — повернулась ко мне подруга. — Когда ты забываешься, отпускаешь себя, ты ведь легкая, веселая. На тебя не давит дар смерти, как на них. Ну перестань стараться быть как они! Стань собой! Порывистой, упорной, но не... мрачной.
— Да не дадут! Ты ведь знаешь!
— Но ты ведь выросла. Вспомни себя пять лет назад. Ты ведь тогда даже не улыбалась. Вела себя, как... Как некромант. Но ты — не маг смерти, а бытовик. Тебе необязательно носить черную одежду, делать строгие прически, выглядеть неулыбчивой.
— Но они моя семья, — улыбнулась я. — Мне нужно соблюдать внешние приличия. Я и так порчу им всю статистику.
— Сбеги к деду. Тому, который лекарь. Он тебя понимает и не пытается заставлять быть суровой и мрачной букой.
— Шутишь? Что я буду делать в той дыре? Да и кто мне позволит? Найдут и вернут. Ты же в курсе, какой характер у моего второго деда. Уф-ф! — Я передернула плечами.
— Тогда... Тогда просто сбеги! — И Моника прыснула смехом, поняв, что сказала. — Или хотя бы отпусти себя окончательно на оставшуюся неделю и наслаждайся тем, то ты временно фея.
— Это я могу попробовать, — усмехнулась я и потянулась. — На несколько дней можно уйти от всех установок. Пойдем спать. Мне завтра опять ходить по собеседованиям. У меня осталось совсем немного от времени, отпущенного родителями. Потом придется ехать домой.
Следующий день прошел так же безрезультатно, как и остальные. Вакансий было много. Но мне по-прежнему ничего не подходило. Некоторые — потому что не соответствовали моему дару и образованию. Другие — потому что они были для фей. Но я-то фея еще ненадолго, пока отбываю проигрыш пари.
Устав как собака, я пришла к городскому храму и присела на ступенях, ведущих к огромной двустворчатой двери. Уже был вечер. Я за весь день съела только завтрак в общежитии, а потом перехватила пирожок с яблоком у торговки с уличного лотка. Хотелось пить, есть, прилечь и разуться. За неимением возможности сделать все желаемое, я выполнила только последнее — сняла туфли и с наслаждением пошевелила босыми пальцами ног.
Будучи временно феей, я нарушала все мыслимые и немыслимые правила приличий. На мне не было чулок.
Сумерки опускались на город. Закат окрасил крыши домов в ярко-розовый цвет, и я с улыбкой смотрела вдаль. Красиво. Мне будет не хватать этого города, в котором я провела пять лет.
Вниз убегали белые ступени храмовой лестницы. По ней неторопливо спускалась дорого одетая дама в изумрудном платье до колен. Я даже отсюда видела, что платье у нее из плотного тяжелого шелка василее́вских шелкопрядов, а кружевные чулки сплетены пауками-кружевниками.
Женщина почувствовала, что на нее кто-то смотрит, обернулась и смерила меня надменным взглядом. После чего поправила пальцами с ярко-красным маникюром ворот платья и поспешила вниз. Только пышный подол взметнулся, чуть выше открывая ноги. Так, что стала видна резинка чулок.
Красиво. Тоже хочу так одеваться. Чтобы платье яркое и с вырезом, и чтобы чулки кружевные, а не строгие гладкие и шелковые. Моника права, мне нравятся эффектные яркие вещи. Я украдкой изучала витрины одежных лавок. Иногда заходила и просто листала каталоги модных салонов. Я не могла все это купить и носить. Точнее, купить могла. Носить — нет. Репутация семьи некромантов, чтоб ее. И родители всегда сами закупали мне весь гардероб. Так принято.
Но это так грустно. Подруга права. Сто раз права. Я не маг смерти. Но вынуждена вести себя как они.
Может, не так уж и плохо выйти замуж? Тогда я смогу сама себе покупать одежду. Если муж попадется понимающий и не некромант.
Я совсем загрустила. В животе жалобно заурчало, напоминая, что мечтать о красивых нарядах — это, конечно, приятно. Но не мешало бы вспомнить о чем-то более приземленном и насущном.
Со вздохом я собралась уже вставать, и тут появилось новое действующее лицо. По улице, ведущей к храму, сломя голову бежал высокий крупный светловолосый мужчина. Прилично одетый риат во... фраке.
Это откуда и куда он так мчится в подобном виде? Фрак не принято носить в повседневной жизни. Еще можно понять — на свадьбу, похороны, оперу или бал. Да и то, последние годы фрак, по большому счету, остался непременным атрибутом лишь на свадьбах. Как у невест — фата.
Интересно, этот риат спешит к невесте или от невесты? Я улыбнулась своим мыслям и встала, держа туфельки в руках.
А тот, за кем я наблюдала, увидел на опустевшей лестнице меня, резко повернул и поскакал через две ступени вверх, к храму.
Поравнялся со мной и, не дав опомниться, схватил за руку и потащил за собой.
— Фик... тив... ный... на... не.. де... лю... — По слогам, делая паузы и задыхаясь, выдавил он.
— Но я не... — попыталась я вырвать из его захвата ладонь, но он увлекал меня за собой, не выпуская мою руку.
— Спаси! — Выпалил он, врываясь в храм, и на буксире поволок меня к алтарю, единому для всех четырех божеств. Там стоял жрец и убирал сгоревшие свечи. — Неделя! Срочно женюсь! — И не дав и слова вставить, бухнулся передо мной на колени.
— Э-э... — опешила я.
Ничего себе отдохнула у храма!
А хотя... Что там насчет «быть замужем или в разводе»?
— Неделя! — протянула я ему руку.
— Жрец! Обряд бракосочетания, немедленно! Невеста согласна. Оплата. — Риат вскочил на ноги, сунул кошелек оторопевшему не меньше меня служителю божьему и, схватив меня, подтянул ближе к себе.
А я так и стояла с туфлями в одной руке, босиком и в ступоре от происходящего. Я действительно согласилась?
— Но у невесты нет фаты, — попытался возразить жрец. — И брачные браслеты...
— Фата! — поразил меня окончательно внезапный жених и вытащил из кармана брюк что-то легкое и белое.
Я и мяукнуть не успела, как мне на голову опустилось кружево — большой мужской шейный платок из тех, что по заданной магически формуле плетут пауки-кружевники. У дедушки и папы есть такие для официальных мероприятий, и стоят эти аксессуары весьма негуманно.
Вероятно, мужчина стащил его, чтобы не душил и не мешал бежать. Сейчас верхние пуговки его рубашки были расстегнуты, демонстрируя шею.
— Быстрее! — поторопил жреца мой как бы будущий муж и повернулся ко мне. — Благодарю, прекрасная незнакомка! Вы мне жизнь спасаете. Всего неделя, потом моя безмерная благодарность, и больше я вас никогда не побеспокою.
— Э-э... — опять проблеяла я.
Что-то ступор вдруг напал. Но это не мешало мне рассматривать, кто такой смелый притащил меня к алтарю. Интересно, сбежит, когда услышит мою фамилию? Мы, конечно, не приближенные к трону и все такое, но все же род в столице весьма известный.
А жрец, простимулированный щедрым пожертвованием, уже начал обряд.
— Добровольно ли вы, дети божьи, вступаете в брак?
— Да! — рявкнул мужчина и оглянулся на дверь в храм.
— Д-да, — неуверенно, но все же подтвердила я.
— Пусть свет озаряет вашу последующую долгую семейную жизнь, а...
— Жрец! Время!— сжав зубы и снова оглянувшись на дверь, процедил жених. — Короткий обряд. Быстрее!
— Берешь ли ты, — многозначительная пауза. Ведь имена наши неизвестны. — Эту девушку в жены?
— Я, И́рден Ма́ркус Ланц, беру ее в жены, — на одном дыхании, проглатывая звуки, протараторил он.
— Берешь ли ты, — теперь мне досталась пауза и ожидание, — этого мужчину в мужья?
Я испуганно замерла. Вроде согласилась, но...
— Прошу! — поняв заминку, аккуратно сжал мою ладонь мужчина и заглянул в глаза. А за стенами храм нарастал шум.
— Я... Клари́сса Тере́зия Монк... — шепотом выдавливала я из себя слова, — беру его в мужья.
— Да! — возликовал жених.
В мгновение ока защелкнул на моем левом запястье брачный браслет, второй нацепил себе на руку. И рявкнул на жреца:
— Ну?!
— Объявляю вас мужем и женой! — выпалил тот и отодвинулся подальше от такого неадекватного жениха.
Ой, боги! Что же я натворила?!
Браслет на моей руке нагрелся, полыхнул искорками и, кажется, стал цельным. Мой, получается, уже муж, сжав зубы застонал. Его браслет повел себя не так гуманно, как мой, он раскалился и заискрил, словно маленький фейерверк.
— Боги признали ваш брак. Можете завершить обряд и поцеловать невесту, — пафосно сообщил жрец. Цапнул кошелек, так и лежавший на полу у его ног, и повернулся к нам спиной. — Сумасшедшие! — пробормотал он, удаляясь. — Зато теперь починим правое крыло храма.
И тут в храм ворвалась целая толпа. Впереди бежала невеста. Ой, мамочки! Я аж икнула, увидев ее лицо. Орчанка! Самая настоящая зеленокожая орчанка. С выступающими клыками, в ритуальном головном уборе из фаланг пальцев с рук врагов. Орки, они такие. Одеваются по современной моде, но на все значительные события достают из сундуков оружие, скальпы, дубинки...
Брошенная невеста взревела, увидев нас у алтаря.
А за ней взревели и ее спутники. А их, на минуточку, с десяток человек... То есть орков. И все настроены весьма решительно.
Я попятилась. Кажется, пора удирать. Я все же маг-бытовик, а не боевик.
— Минуточку! — удержал меня муж. Наклонился и быстро чмокнул в уголок губ. Оп-па, обряд завершен. Мой браслет снова нагрелся, подтверждая это. А мужчина меня отпустил, заглянул в глаза и прошептал: — Спасибо! Я твой должник. Ты мне жизнь спасла, феечка! Через неделю здесь же, оформим развод.
Я ошарашенно кивнула.
А он снова быстро поцеловал меня, но уже в лоб, толкнул в сторону и велел:
— Беги!!!
И сам рванул в противоположную сторону. Орки взревели. Топая ногами, в мою сторону летела невеста, потрясая... О боги! У нее топор!
Ну и я тоже рванула. Кажется, сейчас мой внезапный муж может стать вдовцом, если я не поспешу.
Спасибо вам, магистр До́рпен, ваши уроки физической подготовки и издевательства над студентами не прошли даром. Но даже в самом кошмар