— Ирден, а эти украшения... — начала я.
— Тебе не нравятся? Сам не знаю, почему мне стукнуло в голову предпочесть именно их. Как уже сказал, сначала я остановил свой выбор на рубинах.
— Нет, что ты. Они красивые. Мне все нравится. Но я не совсем поняла. Это ваши родовые или...?
— А! Нет, конечно. Это подарок. Я их только сейчас купил для тебя. Ты ведь моя супруга. А наши фамильные тебе вряд ли понравятся. Они все очень старые, громоздкие и, знаешь, тяжелые и по весу, и по стилю, и по размеру камней. Драконицы предпочитают именно такие.
— О! Понятно.
— Ты не обидишься, что я буду выбирать украшения сам? Именно для тебя. Которые подойдут тебе к цвету волос, глаз и вообще? Или хочешь носить и фамильные рода Ланц? Если нужно, я привезу.
— Нет-нет! — поспешно отказалась я. — А это уместно? Мы же не совсем... Ну...
— Ягодка, конечно же уместно! Я дракон! И ты хочешь, чтобы моя женщина оставалась без украшений? Как тебе в голову-то такое пришло?
— Да я не...
Вообще-то, я не его женщина. Я вообще пока что не женщина, а девица. И брак у нас фиктивный. Но вроде как все равно брак, проведенный в храме, подтвержденный. Браслеты брачные опять же четко это показывают.
Глава 23
Я посмотрела на свое запястье. Вот, кстати! У меня есть вопрос.
— Ирден, а почему на ваших брачных браслетах нет герба или метки рода? Мы с подругой искали, когда я вернулась в общежитие после обряда в храме с твоим братом. Пытались понять, кому принадлежит украшение. Но ничего не обнаружили.
— А зачем? — спросил он и погладил мой брачный браслет. Тот тут же отозвался теплом и щекоткой. — Я ведь дракон. Ни на каких наших фамильных драгоценностях нет визуальных меток. Но есть магические. Наша, драконья магия. Мы закаляем своим пламенем.
— То есть ты хочешь сказать, что на наших с тобой браслетах...
— Конечно. Любой дракон сразу увидит и поймет, какому собрату принадлежат брачные оковы на руке драконицы. А мужчины других народов не увидят, но им не позволит что-либо предпринять магия. Наши самки неприкосновенны для чужих мужчин.
— Я ничего не заметила, — расстроилась я. И тут до меня дошло. — Я не самка!
— Разумеется. Ты восхитительная, крошечная и нежная самочка. Ты не драконица, самкой никогда не станешь. Они огромные, крылатые, зубастые, хвостатые... — расхохотался наглый драконище.
Я поджала губы и бросила на него возмущенный взгляд.
— Не будь злючкой, — осторожно дернул он меня за локон, выпущенный из прически. — Мне все очень нравится. Пожалуй, я даже сильно не стану трепать за хвост своего беспутного братца. Он сделал мне потрясающий подарок. Тебя.
— Я не подарок!
— О! — повернулся ко мне всем корпусом Ирден. — А скажи-ка мне, малинка. Ты почему не смущалась и не стеснялась, когда вы с орками вломились ко мне в спальню?
— А должна была?
— Вообще-то да. Я ведь был голый.
— И что? — не поняла я.
— Совсем голый! Обнаженный мужчина. А ты юная девушка.
— Ах это! Да что я там не видела-то у голых мужчин? — отмахнулась я.
— А ты видела? — озадачился Ирден и зачем-то втянул в себя воздух. Прислушался и выдал: — Ты невинна. Абсолютно точно. Твое тело еще не познало мужчину. И как минимум год ты даже ни с кем не целовалась, кроме меня и моего брата.
Я застыла, обалдев от столь четкого анализа и остроты его нюха. А драконы так умеют? Ничего себе!
— Так что? Ягодка, я жду.
Я хлопнула глазами, а потом все же пояснила.
— Ирден, я видела мужчин и женщин не только без одежды. Но и без кожи. И без мяса. Я не только их видела. Но и ассистировала иногда младшим братьям, когда они восстанавливали покойников, чтобы сотворить зомби.
— Ужас! — передернул плечами дракон и перестал улыбаться. — Бедная моя! Это было нечестно и некрасиво с их стороны, заставлять тебя все это выносить. Ты ведь не маг смерти.
— Знаешь, когда все это видишь с пеленок, а твоя любимая старенькая няня внезапно исчезает, а спустя пару дней возвращается, но уже в виде зомби... Как-то не осознаешь, что что-то не так. Меня гораздо сильнее озадачили говорящие розовые кусты и карликовая горгулья.
— А почему она лысая? — подхватил новую тему дракон.
— Каменная горгулья была жутко грязная и пыльная. Я ее помыла и почистила. Но я ведь не знала, что она живая и спит! Думала, это просто затвердевшие наслоения двухвековой пыли на обычной статуе с крыши! Ну, знаешь, как вот на храме виверны... — попыталась я оправдаться.
— То есть ты ее... почистила?! — ошарашенно уточнил он и расхохотался.
— Не говори ей. Мне стоило труда убедить Заразу, что она милая, красивая, розовая и мягонькая. И я шью ей симпатичные наряды. И ошейник с камушками купила, как она хотела.
— Малинка, ты бесподобна! — снова рассмеялся он.
Мы уже подъехали к театру, сверкавшему огнями. Экипаж остановился, и Ирден помог мне выйти.
— Кларисса, но почему — Зараза? Отчего не какое-то другое имя?
— А это она сама выбрала, — смутилась я. — Я предлагала ей с сотню вариантов, самых красивых, какие могла вспомнить и придумать. А «заразой» я ее ругала, когда она шкодила или, наевшись орехов, портила воздух в доме. Ну как я могла предположить, что она выберет именно это слово в качестве имени?!
Ирдену было очень смешно. Я тоже хихикнула и решила, что ладно уж, признаюсь.
— Знаешь, в чем самый ужас?
— Ну-ка? — утирая выступившую слезинку, попросил Ирден, ведя меня под руку к ступеням театра.
— Я ведь получила двойное гражданство. А Зараза была со мной. И мне пришлось получить гражданство и ей. И ее записали как Заразу Монк. Представляешь реакцию моих родных, когда они узнают?
— О боги! — снова расхохотался мой кавалер. — Вы обе невероятные!
Я шла, улыбаясь и думая, что вроде все не так уж и плохо. И мне легко с Ирденом. Хотя он другой расы и явно старше меня. Но вот мы идем, разговариваем, моя ладонь лежит на его локте, а он прикрывает ее другой рукой... И мне комфортно и приятно.
Мы вошли в холл. Множество людей и нелюдей в вечерних нарядах гуляли по фойе, раскланиваясь, здороваясь и беседуя со знакомыми. К нам сразу же подошел официант с подносом и предложил игристого вина. Ирден взял два бокала, передал мне один.
Вино оказалось сухое, очень легкое и совсем не кислое. Вкусное. Нужно купить такое домой. У родителей огромный винный погреб, в котором чего только нет. А тут я и не успела еще ничего ни купить, ни даже попробовать. Не могу ведь я пить в одиночестве? А компании у меня пока не сложилось.
К нам подходили и здоровались. Меня многие знали, поэтому интересовались здоровьем и делами. Передавали привет моей забавной крылатой питомице. Дамы тут же придирчиво изучали мой сегодняшний наряд и украшения. Мужчины раскланивались и отвешивали комплименты.
— Риата Монк, вы изумительно выглядите.
— Риата фея, вы как всегда очаровательны.
— Риата Кларисса, как я рада вас видеть. Боги, какое на вас невероятное платье! А вы за вечерние наряды тоже беретесь?
— Риата Монк...
Когда прозвенел второй звонок, Ирден повел меня наверх, в ложу. А по пути наклонился и шепнул на ухо:
— Кстати, ягодка. Ты теперь не Монк, а Ланц. И Зараза тоже. Она ведь твоя, а ты моя. Значит, вы обе мои. Бумаги когда пойдем заново оформлять?
Натянуто улыбнувшись, я тоже шепнула:
— У нас ведь уговор.
— Конечно. И я помню. Но ведь все равно ты моя жена. Я проверил записи храма, где Эдгар тебя поймал. Божественная сила все зафиксировала. И внесла мое имя, так как этот поганец назвал именно его.
— То есть?! — Я аж с шага сбилась.
— Ты не знала? Не проверила?
— Н-нет.
— Ягодка, божественная сила сама фиксирует. Записи вносят не жрецы. Фактически, ты Кларисса Терезия Ланц с той самой минуты, как был проведен обряд.
Я молчала, напряженно размышляя.
— Хочешь, я позволю тебе оставить двойную фамилию? — приобняв меня за талию, Ирден провел меня в ложу.
— А так можно? — бросила я на него взгляд.
— Почему нет? У тебя репутация, имя, свое дело и клиентура. Я не стану мешать. Будешь, если пожелаешь, Монк-Ланц. Нет, Ланц-Монк. Все же я твой муж, ты вошла в мой род.
— Мне... надо осмыслить.
— Хорошо, — легко согласился он и поцеловал мне руку.
Во время спектакля я постоянно ощущала на себе взгляды. На нас смотрели из партера, из других лож, с бельэтажа. И даже с галерки. Всем было интересно. Не знаю даже, что их больше интересовало. С кем пришла фея? С кем вышел в свет дракон? Что их вообще связывает?
Но это любопытство изрядно нервировало. Так что я не стала возражать, когда Ирден нашел в темноте мою руку и аккуратно сжал ее. Так мы и сидели почти весь спектакль, держась за руки.
И все-таки я не понимаю. У нас ведь уговор. И я не против, если мы подружимся. Он мне ужасно нравится. С ним интересно, приятно, легко.
Но все остальное? Драгоценности. Свидания. Давать свою фамилию, хотя это, получается, от нас и не зависит уже. И мне, и Заразе, что самое смешное. И я вошла в его род? Но ведь фиктивный же брак у нас. По договоренности.
Зачем Ирдену это?
— Ну и как тебе? — спросил он, когда мы покинули театр и вышли на улицу.
— Вполне на уровне. Хороший состав, голоса. И декорации... Мне понравилось.
— Повторим? Не именно сюда, а вообще в театры. Мне надо там регулярно появляться, к слову. По долгу службы и по статусу. Но кто бы знал, как это печально и скучно, если ты один.
Я бросила на него лукавый взгляд, припомнив свои визиты в театр, когда ходила в них с родителями.
— Тебе настойчиво представляют девушек из самых лучших семейств?
— Да! Это ужасно!
— А вдовушки сами норовят невзначай коснуться твоего рукава надушенными пальцами?
— Откуда ты...?
— У меня два брата. Они, конечно, еще совсем юные, помладше меня. Но считаются выгодной партией. Так что им тоже достается.
Мы обменялись с драконом понимающими взглядами и рассмеялись. Это выглядело как-то гармонично. Мы явно понимали друг друга.