— Так ты с ними справишься?
— Сказал же, не со всеми! — Ворон протянул руку и отобрал виски. Сделал несколько глотков, а я разозлилась: у него даже кадык двигался красиво! И вообще, это коллекционная бутылка! Подарок, между прочим!
Пришлось отнять, что под насмешливым взглядом оказалось непросто — руки — ноги цепенели.
— Тогда… расскажи кто справится. И что мне, вообще, делать? И какие идиоты продают собственные души?
Вопросы сыпались, как из рога изобилия, я сама удивилась. А Ворон только посмеивался:
— Вообще-то, я голодный! Ты вот что, сначала накорми, напои, в баньке попарь, спать уложи… хотя нет, это уже было…
Как же хотелось его треснуть… да хоть вот этой бутылкой. Но ответы казались важнее, пришлось брать себя в руки:
— А как я могу тебя наказать? С помощью… Ловца?
Смех тут же прервался. Ворон посерьезнел и, кажется, даже побледнел немного:
— Может, я сначала на другие вопросы отвечу?
Я пожала плечами: хоть на что-то бы ответил!
Оказалось, Гончие — это и есть Бездушники, только уже мертвые, которых Хозяин отправляет по следу должника. В данном случае это была я, а охотились за мной те самые подонки, что пятнадцать лет назад не смогли убить.
Жажда мести, которую я старательно прятала все эти годы, вспыхнула, словно костер, в который подбросили сухостоя.
— Найди их! Тех тварей, что предназначили меня в жертву! Всех найди!
— Ты уверена? — Ворону теперь было не до шуток. — Видишь ли, большая часть из них уже не люди. Хочешь с ними встретиться?
— Они не были людьми уже тогда! Так что ничего нового. Найди их. Я сама вырву проклятые сердца из прогнивших грудных клеток!
— Сумасшедшая! — послышалось тихое.
Но мне было все равно. Тот ужас и годы после требовали отмщения. Да, благодаря призракам и прочим потусторонним тварям я стала популярной писательницей, автором бестселлеров, мои книги переводились на многие языки мира. Но… это не искупало. После того ритуала Епифания Турова умерла. Полный радости ребенок стал бояться жить. Этого простить было невозможно.
— А ты не знал? — повернулась к Ворону. — Не знал, что связался с бешеной дурой, которой сам черт не брат? Что мне страшилки, когда я заглядывала в глаза твоему Хозяину и видела в них отблеск адского огня? Что мне Гончие или Бездушники, я скрывалась от них пятнадцать лет. Я существовала все эти годы и даже пыталась жить. А ведь я была одна. Теперь же… есть ты! И мне все равно, как ты сумеешь выполнить мой приказ!
— Понял, — подозрительно легко согласился Ворон. — Только позволь уточнить: мне жить здесь, на коврике, или достаточно того, что буду являться по первому зову.
Интересный вопрос. Очень. Одной стороны, времени позвонить может и не быть, с другой, везде появляться в обществе этого… красавца значило породить множество слухов. Все же и он, и я — публичные люди.
— Позвать — это произнести вслух мое имя, — Ворон верно понял затруднения. — Мы же связаны, пока носишь Ловец, я услышу даже в Аду.
— Все услышишь?
— Все! — мстительно улыбнулся Кир. — И увижу. Понимаешь, эта связь — обоюдоострое оружие. У тебя не останется секретов. Что ела, с кем встречалась, о чем думала…
Стоп! Без паники! Мысли он точно читать не может, иначе бы был готов к моим вопросам. А все остальное… После костлявой руки со сгнившими ногтями, которая вылезла из-под кровати, когда мне было одиннадцать, остальное уже не страшно.
— Значит, просто позвать?
— Просто позвать, — согласился он.
— Тогда топай отсюда! — указала на дверь.
— Что, и не покормишь? После такого секса… — Ворон закатил глаза а я швырнула в него пустым пакетом, из которого только что допила сок.
— Хватит и того, что виски выдул, алкоголик хренов! Вали отсюда и помни о своих обязанностях по моей охране.
— Охранять тело удобнее всего находясь рядом с этим телом, а лучше — внутри… — ему почти удалось меня вывести. Но прежде чем я схватилась за сковородку, Кир скрылся за дверью. А я без сил сползал по стене на пол. Называется, провела ритуал!
Проклятье, совсем забыла!
— Кир! — позвала в пустоту. — Воронов!
Тишина. Вот враль несчастный! Да и сама хороша, нашла кому верить. Но на всякий случай попробовала еще раз:
— Ворон! А ну встань передо мной, как лист перед травой!
Слова гулко прозвучали в пустой квартире, и через мгновение входная дверь хлопнула.
— Уже соскучилась?
Я не ответила, глядя на его пустые руки. На двери самозакрывающийся замок, а ключа этому демону я не давала. Тогда… как?
— Думаешь, двери смогут остановить демона? — ухмылке позавидовал бы и Гуинплен.
— Теперь не думаю. Кир, а зачем ты Ольгину кровь добывал?
— Подруга — твое единственное слабое место. Подобраться к тебе можно только через неё. А так не волнуйся, ничего я не делал, кроме мелкого приворота, который сам развеялся. Роза была изначально на тебя заговорена.
— И на том спасибо! — гора с плеч! — Так, значит, Оля тоже в опасности… Если Гончие до неё доберутся…
От одной мысли о том, что подобное может случиться, по спине пробежала холодная волна, словно лед за воротник засунули.
— Ни Гончие, ни Бездушные. Она не связана с Аллианом, поэтому они её не почуют.
— А ты?
— Так я же демон. Я и сам умею выводы делать, и могу принимать решения. Даже нестандартные!
От его самодовольства стало тошно.
— Сгинь! — отмахнулась и ошарашенно прислушалась к удаляющимся шагам. Даже повторять не пришлось!
Ворон ушел, а проблемы остались. Единственное, что могло помочь — работа. Я открыла ноутбук и погрузилась в текст. Но вдохновение куда-то исчезло.
— Чертов Муз, — я сменила домашнюю пижамку на джинсы и топ, — раз — два — три — четыре — пять, я иду тебя искать! А если кто не спрятался, я не виновата!
Улица встретила огнями ранних фонарей, шорохом шин, рычанием двигателей и амбре выхлопных газов. А еще — духотой. Зря только куртку брала. Хорошо, тонкая, легко уместится в рюкзачок.
Сегодня ничего особенного не происходило. Старушки, выбравшиеся подышать вечерним воздухом, поймали какого-то дедулю и теперь оживленно переговаривались с ним, сидя на разных лавочках. Соседская девочка вывела на прогулку лохматую болонку. Собака даже не обратила на меня внимания, внюхиваясь в чахлый кустик травы. Чуть поодаль на детской площадке собрались подростки. Они чинно ждали, пока припозднившиеся мамаши не уведут детей, чтобы занять и лавочки, и песочницу: почему-то сидеть на низких бортиках им нравилось больше, чем даже на металлическом заборе, отделяющем стоянку от «зеленой части».
Здесь ловить было нечего. Добропорядочный двор. То ли дело забросы! Поблизости было несколько, но соваться в бомжатники было опасно.
Но я знала парочку беспроигрышных мест! Одно из них находилось совсем рядом, в сквере. Там, в давно заброшенном уличном кинотеатре любила собираться молодежь. И еще кое-кто.
Тишина подсказала, что сегодня людей за поросшими кустами стенами нет. Устроившись на скамейке, сооруженной из доски, уложенной на старые шины, стала наблюдать.
По тропинке сновали люди. Фонари работали только вдоль главных дорожек, и на этой темноту вспугивали лишь огни велосипедов да фонарики собачников, облюбовавших этот запущенный людьми кусочек сквера. Но причиной запустения была не темнота.
Вдали замерцал свет — велосипедист ехал не торопясь, отчего фонарик горел очень тускло. В черноте, в которой скрывался лаз, ведущий внутрь кирпичной коробки, мелькнуло что-то белесое. Я насторожилась, и когда туманное облачко метнулось к дорожке, швырнула на асфальт горсть соли.
«Медуза» дернулась, словно от ожога и стало вытягиваться, принимая облик человеческой фигуры. На меня уставилась бездна. Из темного провала на месте лица веяло ледяным ужасом.
Велосипедист ничего не заметил. Его фонарик мигнул и погас, чтобы загореться снова метров через пять. А я осталась один на один с призраком.
Звуки исчезли, даже гудение автомобильной трассы. Воздух стал густым, вязким, словно в нем разболтали крахмал для варки киселя. Призрак плыл прямо на меня, и от него расходились волны липкого ужаса.
Соль задержала его ненадолго. Маковые зерна тоже не помогли. А в голове проносились варианты того, что может случиться, доберись он до цели. По опыту — ничего особенного, такие только пугать могут. Отсюда и ужас… Но слишком уж он силен, даже сердце заколотилось.
Пальцы нащупали в сумке нож. Обычный, складной, такой вместо брелка используют, лезвие сантиметра три всего. Но заговоров на нем висело столько, что одной царапины было достаточно, чтобы упокоить таких вот… пугачей.
Межу нами оставалось три-четыре шага. Немного, и целая пропасть одновременно. А потом призрак повернулся и в мгновение ока всосался в лаз. Умеют они быстро двигаться, когда надо.
Но почему он сбежал? Что напугало? Не ножик же — в закрытом виде его никто не почует. И ощущение, как будто кто-то смотрит в спину…
Сзади стоял велосипедист. Тот самый. А поняв, что я его заметила, оттолкнулся ногой от асфальта и развернулся. Фонарь над передним колесом лениво замерцал. Что за чертовщина?
Но сюжет уже складывался. Кончики пальцев разве что не зудели в желании прикоснуться к клавишам клавиатуры. Сердце колотилось в нетерпении… Рождение новой истории. Ощущение, сродни влюбленности.
Рабочая лихорадка заставила забыть о времени. К моменту, когда зазвенел будильник, я успела придумать биографию героям и набросать примерный план книги. И все равно пиликанье застало врасплох и вызвало раздражение: хотелось шмякнуть электронный черный кубик об стену, чтобы не мешался.
Но меня ждали на киностудии. Нужно было подписать договор и пробежаться по сценарию — в программу предстояло ворваться ураганом, чтобы с первых же минут ошеломить зрителей, зацепить, не дать оторваться от экранов. Вполне во вкусе Геллы.
Конечно, был соблазн прихватить с собой ноут, но я ограничилась крохотной клавиатурой. Она меня бесила, но иногда смартфон оказывался уместнее, тем более, что в нем уже давно нахшодились все необходимые программы, включая «мобильный сканер» — очень удобная штука, когда следовало отправить бумагу на рассмотрение юристу. Его я тоже предупредила: давно уже привыкла ничего не подписывать без соответствующей консультации. Вот и теперь поставила закорючку только после одобрения специалиста. И тут же получила сценарий и график съемки. То, что начинаем уже сегодня, оказалось неприятной неожиданностью.