– Я не спрашиваю, какой он врач и наставник. Что он за человек как мужчина?
Брат был сбит с толку.
– Как мужчина?
– Ну… – Цун Жун постаралась помочь ему. – У всех мужчин бывают пороки. В вашей больнице, должно быть, много девушек, которым он нравится? Наверняка он со всеми флиртует?
Чжун Чжэнь усмехнулся и замахал на нее руками.
– Как тебе такое в голову пришло? Все знают, что «мастер скальпеля» не только лечит больных и спасает жизни, но и безжалостно отсекает красавиц. Если кто посмеет приблизиться к нему, он может дать такой от ворот поворот, что девушка даже думать о нем забудет. В больнице у него много поклонниц, но он ни на кого не смотрит.
Ответ брата привел Цун Жун в замешательство. Тот ли это человек, который вечно дразнит ее? Получается, что после работы он скидывает маску приличного мужчины и превращается в мерзавца?
Отвлекшись от своих мыслей, сестра заметила, что Чжун Чжэнь стоит рядом и рассматривает ее с заговорщическим видом.
– Почему вдруг вспомнила наставника? – спросил он с ухмылкой. – У вас с ним что-то есть?
Цун Жун прибегла к своей старой уловке и беззастенчиво подтвердила:
– Я же говорила тебе, что влюблена в профессора. Ну и короткая же у тебя память!
– Не говори ерунды! – Чжун Чжэнь, конечно же, не принял ее слова всерьез и, потеряв интерес, сел обратно за компьютер.
Девушка вернулась домой и, терзаемая мыслями о Вэнь Шаоцине, почти всю ночь проворочалась без сна. К счастью, следующий день был выходным. Утром Цун Жун встала разбитой. Она вышла на балкон, села в кресло и, пригревшись на солнце, вновь задремала. Вдруг сквозь сон девушка услышала, как кто-то царапается в дверь.
Звуки периодически повторялись, поэтому ей пришлось встать. Открыв дверь, Цун Жун увидела Жана-Иди-Прочь, смирно сидящего за порогом. От неожиданности девушка вздрогнула, затем робко подняла руку, чтобы поприветствовать пса:
– Привет!
Тот уставился на нее и, высунув язык, расплылся в улыбке.
– Чего тебе надо?
Не меняя выражения морды и не сводя с нее глаз, пес наклонил голову. Девушка, недоумевая, взглянула на дверь соседа – та была закрыта. Должно быть, его нет дома. Тогда как питомец вышел?
Девушка нерешительно пригласила пса внутрь:
– Зайдешь ко мне? Посидишь немного?
Пес спрятал язык и вошел в дом.
Цун Жун все еще боялась его и не осмеливалась подойти слишком близко. Пес занял балкон, поэтому она устроилась работать на диване в гостиной.
После обеда раздался стук в дверь, и, как только хозяйка открыла, пес радостно выскочил в подъезд.
Вэнь Шаоцин наклонился, погладил его и поблагодарил:
– Спасибо!
Не последовало никаких объяснений, как его питомец появился перед ее дверью и как сосед узнал, что он здесь.
– О! – Девушка ничего не спросила, просто слегка кивнула головой, скользнула по соседу взглядом и отвернулась, словно обиженный ребенок.
Парень про себя рассмеялся, но сделал вид, что ничего не заметил.
– Не хочешь пригласить меня к себе?
Тут только Цун Жун поняла, что она уже несколько раз была у соседа, но он у нее еще не был.
– Входи.
Вэнь Шаоцин огляделся. Квартира почему-то показалась ему необжитой: не было ощущения, что здесь живет девушка.
Хозяйка наклонилась, чтобы привести в порядок материалы. Она, должно быть, работала: по всему дивану были разбросаны бумаги, а на ковре лежала толстая стопка ксерокопий. Разглядывая ее тонкую фигуру, Вэнь Шаоцин ни с того ни с сего растрогался и спросил:
– Ты уже пообедала?
– Да, я заказала еду. – Она удивилась его внезапному вопросу, но подумала, что он проявляет вежливость.
– А ты?
Вэнь Шаоцин пропустил ее вопрос мимо ушей.
– Ты сильно похудела, – сказал он, не сводя с нее глаз. – Тогда у тебя еще сохранялась детская припухлость, но за последние несколько лет ты превратилась во взрослую девушку.
Цун Жун растерялась. Конечно же, она знала, что имел в виду Вэнь Шаоцин, сказав «тогда». Она коснулась своего лица.
– Правда? – Девушка прикусила губу и, немного подумав, спросила: – Ты хочешь сказать, я была… очень полной?
Вэнь Шаоцин улыбнулся.
– Нет, вовсе не полной, просто мне нравятся пухленькие. Это Жан-Иди-Прочь любит кости.
Жан-Иди-Прочь, услышав свое имя, подался вперед. Девушка испугалась и отступила.
Вэнь Шаоцин, махнув рукой, прогнал пса, затем сел и протянул Цун Жун коробку:
– Ты забыла.
– Что это? – спросила Цун Жун. Она присела напротив и, увидев содержимое, на мгновение замерла, прежде чем вынуть вещь.
Там был стакан с лепестками сакуры, который ей так понравился.
Она тогда пошутила, а он все воспринял всерьез и принес его.
– Как-то неудобно получать от тебя подарки без повода. – Цун Жун смущенно обвела рукой комнату: – Посмотри и забери то, что тебе понравится.
Вэнь Шаоцин оглядел комнату и молча остановил взгляд на девушке.
В голове у Цун Жун почему-то всплыла фраза: «Если возьмешь – станешь моей женой». Она заметила, как потемнели глаза Вэнь Шаоцина, и с усмешкой предположила:
– Тебе, наверное, не нравятся женские вещи. Я куплю тебе что-нибудь подходящее.
К ее облегчению, Вэнь Шаоцин с улыбкой принял предложение.
Цун Жун внимательно следила за выражением его лица, но он не говорил ничего такого, что заставило бы ее покраснеть, а сердце – биться сильнее, поэтому она расслабилась.
Вэнь Шаоцин понял, что она не настроена выяснять отношения, и объяснил:
– Утром на прогулке мы с Жаном-Иди-Прочь отошли дальше обычного, и тут мне позвонили из больницы. Было слишком поздно уводить его домой, поэтому отправил к тебе.
– А если бы меня не было дома?
– Я знаю, что ты никогда не встаешь рано по выходным, поэтому был уверен: когда проснешься и соберешься выйти из дома, непременно заметишь пса.
От этих слов девушка помрачнела. Он что, считает ее лентяйкой?
Увидев, что ситуация выходит из-под контроля, Вэнь Шаоцин немедленно сменил тему:
– Я купил продукты, а сегодня канун Рождества. Давай я приготовлю ужин? В знак благодарности за заботу о Жане-Иди-Прочь.
Цун Жун была очень голодна, поэтому, поборов сомнения, согласилась.
Вэнь Шаоцин, сдержав улыбку, подозвал пса и направился к выходу, затем обернулся и сказал:
– Приходи помочь.
Помощь заключалась только в том, чтобы подать ложку или унести тарелку. Заметив, что хозяин готовит слишком много блюд, Цун Жун полюбопытствовала:
– Даже для кануна Рождества ты готовишь очень много. Мы вдвоем столько не съедим.
Как только она это произнесла, раздался звонок в дверь. Вэнь Шаоцин, аккуратно нарезая мясо, скомандовал:
– Открой дверь.
Цун Жун подумала, что это либо курьер, либо управляющая компания, либо еще кто-то в этом роде. Когда она распахнула дверь, то увидела группу молодых людей и смущенно замерла.
Чжун Чжэнь, стоявший позади, вытянул шею и воскликнул:
– Сестра!
Цун Жун осознала всю неловкость ситуации, приветственно кивнула и, решительно развернувшись, позвала:
– Вэнь Шаоцин!
Профессор быстро вышел из кухни, отвел Цун Жун в сторону и, наклонившись к ней, мягко объяснил:
– Это мои коллеги и студенты, пригласи их в дом, пожалуйста.
В его позе и выражении лица было нечто такое, из-за чего Цун Жун вдруг ощутила необыкновенную близость. Ситуация показалась ей странной. Она вопросительно взглянула на Вэнь Шаоцина и тут же утонула в его глубоких и нежных глазах.
Юноша рассмеялся, заставив и без того бешено колотившееся сердце девушки стучать еще быстрее.
Между тем студенты Вэнь Шаоцина хором поприветствовали ее:
– Добрый день, сестра!
Цун Жун оглядела новоиспеченных «братьев», сверливших ее любопытными взглядами, и смущенно произнесла:
– Располагайтесь. Скоро сядем за стол.
Вэнь Шаоцин поздоровался со всеми и повернулся к Цун Жун:
– Пойдем, поможешь мне.
Девушка все еще не пришла в себя. Но опыт публичных выступлений давал о себе знать – она улыбнулась и под любопытные взгляды гостей спокойно прошла на кухню.
Им вслед полетели приглушенные фразы:
– Это девушка Вэнь Шаоцина?
– Не знаю.
– Почему Чжун Чжэнь и другие называют ее сестрой? Разве им не следует звать ее девушкой учителя?
– Все это очень странно.
Цун Жун растерянно вошла на кухню и замерла, не зная, как себя вести.
Она никогда не предполагала, что они с Вэнь Шаоцином однажды станут объектом обсуждения.
Профессор вымыл руки, затем неожиданно подошел к девушке сзади, накрыл ее глаза руками и, мягко надавив, помассировал.
– Когда нажимаешь на глазное яблоко, мышцы растягиваются, вызывая раздражение блуждающего нерва, что в свою очередь приводит к замедлению частоты сердечных сокращений. Это называется глазосердечным рефлексом.
Его запах щекотал девушке нос. Она не видела Вэнь Шаоцина, но чувствовала его близость. Кончики прохладных пальцев нежно касались ее тонких век.
– Сдается мне, сердце бьется все еще слишком быстро, – пробормотала она.
– Вообще-то… – Вэнь Шаоцин сделал паузу и усилил нажим. – Наиболее эффективно действует полное удаление глазных яблок, хочешь попробовать?
Цун Жун с возмущением вскинула руки, чтобы оттолкнуть его.
В этот момент стеклянная дверь кухни резко распахнулась, и насмешливый мужской голос произнес:
– Ой, извините-извините! Я только воды попью, а вы продолжайте, не отвлекайтесь.
Когда дверь открылась, одна рука Вэнь Шаоцина лежала у нее на плече, а другая прикрывала глаза. А так как, обращаясь к нему, она обернулась, то очутилась словно в объятьях. Они оказались очень близко друг к другу, что и правда выглядело двусмысленно. Цун Жун снова покраснела.
Вэнь Шаоцин невозмутимо отпустил ее, повернулся, достал из холодильника две бутылки воды и протянул мужчине.
Но коллега не спешил уходить. Взяв воду, он прислонился к открытой двери и продолжил дразнить профессора: