ду спать. Если хочешь остаться, ложись в гостевой комнате. Или возвращайся домой, мне все равно.
– Сестра! – воскликнул вдруг Чжун Чжэнь. – Ты знаешь, почему доктор Цинь сегодня молчала?
– И почему?
– Кажется, она влюблена в наставника. Коллеги давно сосватали их, на форуме больницы их паре даже дали имя – «Цинчу»!
– Какое мне дело? – равнодушно отозвалась девушка.
– Как какое? Я присмотрю за наставником! Пусть только попробует сбежать с другой!
– Ну спасибо! Ты действительно хороший брат.
– Я думаю, что вам тоже надо придумать имя как паре…
Он долго размышлял и наконец предложил:
– Как насчет Цинцун?[13] Так натурально звучит, а?
– Лучше Байсуан[14], чеснок хотя бы стоит дороже лука.
– Сестра!
– Я уже сто раз говорила, что между мной и твоим шефом ничего нет.
Она резко встала и случайно пнула пакет.
– Что это такое?
Чжун Чжэнь тут же поднял пакет и аккуратно поставил его на стол.
– Наставник дал мне набор туалетных принадлежностей: мыло, гель для душа и все такое.
– Зачем?
– У этой серии особенное название – «Природа и наука». Шеф сказал, что с такой серией на руках мне не нужно беспокоиться о публикации в журнале!
Она удивилась. Похоже, профессор Чжун Чжэня не очень-то надежен.
Канун Рождества выдался непростым. Цун Жун в изнеможении лежала на кровати и никак не могла заснуть. Повернувшись, она вдруг почувствовала какой-то предмет под подушкой. Протянув руку, она достала фотографию в рамке.
Сейчас, в ночной тишине, она вдруг осознала всю абсурдность своего поступка. Она не понимала, зачем ей понадобилось красть это фото: в конце концов, это было попросту незаконно.
Она вынула фотографию, бросила рамку в ящик возле кровати и долго смотрела на снимок.
После того как Вэнь Шаоцин сфотографировал их, она хотела попросить его переслать ей снимок, но постеснялась, а сам он не предложил. Потом тоже никак не решалась попросить – возможно, потому и украла.
Она нежно погладила силуэт на фотографии: казалось, от нее все еще исходит знакомое тепло. Она вспомнила, какими теплыми были пальцы Вэнь Шаоцина, когда он взял ее за подбородок, какими мягкими были его ладони, когда он касался ее затылка. Будто наяву она ощутила тепло его руки, державшей ее за запястье…
От кончиков пальцев это воображаемое тепло медленно просочилось в ее сердце, наполняя его спокойствием, и вскоре девушка крепко заснула.
Цун Жун легла очень поздно и проспала все утро. Сквозь сон она услышала, как кто-то стучится в дверь, но только повернулась на другой бок и продолжила спать. Было уже полдесятого, когда она снова открыла глаза, торопливо встала и умылась. Выскочив из дома, она увидела на дверной ручке ланч-бокс, в котором лежали аккуратно нарезанные кусочки яблочного пирога.
Цун Жун откусила кусочек. Он все еще был теплым. Значит, это Вэнь Шаоцин стучался в дверь?
Девушка съела пирог и помыла ланч-бокс. Затем она повесила его на ручку двери напротив. Ей вспомнилась чашка с цветущей сакурой, которая досталась ей даром. А теперь к ней добавилась еще и краденая фотография. Чтобы не чувствовать себя так гадко, она решила подарить юноше что-нибудь и всю дорогу до офиса размышляла о подходящем подарке. Она считала, что умеет угадывать желания людей, но предпочтения Вэнь Шаоцина были для нее непостижимы.
Она перерыла весь свой кабинет, но не нашла ничего подходящего для мужчины. Потом пошла к Тань Сыцзэ и Шангуань И. Иногда клиенты дарили им какие-нибудь изысканные подарки, и она надеялась подыскать что-нибудь среди них.
Тань Сыцзэ сидел и невозмутимо наблюдал, как она перебирает вещи на полках.
– Адвокат Цун пришла с обыском? А где же ордер?
Не прекращая поисков, Цун Жун с непоколебимой уверенностью ответила:
– Я подозреваю, что здесь спрятано взрывное устройство, которое угрожает общественной безопасности. Ситуация срочная, так что ордер на обыск не требуется.
– Взрывное устройство? Угрожающее общественной безопасности?
Тань Сыцзэ указал на Шангуань И, который сидел на диване.
– Может, ты про него говоришь? Мне кажется, он вот-вот взорвется!
Шангуань И, на днях разнесенный в пух и прах женщиной-судьей, проигнорировал подкол и уныло сказал:
– Всего месяц?
Тань Сыцзэ вытянул палец и погрозил ему:
– Даже не думай об этом.
– Что случилось? – Девушке стало любопытно.
– Он хочет уйти в отпуск на месяц, но я не разрешаю, – объяснил Тань Сыцзэ.
– На медовый месяц? – Цун Жун улыбнулась и похлопала Шангуань И по плечу: – Поздравляю от души!
Тот взглянул на нее и каким-то очень угодливым жестом пригласил сесть рядом:
– Цун Жун, ты взяла к себе панду Цзинцзин?
– Какую еще панду Цзинцзин? – растерялась та.
– Речь о поклоннице Шангуаня! – рассмеялся Тань Сыцзэ. – Той, что с «синдромом принцессы».
– О, Сюн Цзинцзин, а что с ней?
Шангуань И опечалился и ничего не ответил. Тань Сыцзэ откашлялся:
– Она каким-то образом узнала о женщине-судье и решила, что легко справится с ней.
– И что в результате? – заинтересовалась девушка.
– В результате? – лукаво улыбнулся Тань Сыцзэ. – Судья, разумеется, разорвала ее защиту в клочья, потом отвергла все претензии адвоката Шангуань и лишила его политических прав на три месяца.
– О, как жаль… – Цун Жун сочувственно посмотрела на Шангуань И.
– Да ну вас! – Шангуань И встал и вышел.
Цун Жун последовала за ним.
– Я посмотрю и в твоем кабинете.
Но в этот момент ее окликнул помощник и предупредил, что подъехал клиент.
Завертелся обычный рабочий день. Когда Цун Жун освободилась, за окном уже было темно. Она привела в порядок бумаги на столе и сразу поехала к подруге.
Чжоу Чэнчэн открыла дверь, нацепив на лицо темно-зеленую маску, чем нисколько не напугала Цун Жун, которая привыкла к ее чудачествам и просто спокойно поздоровалась.
Они сидели перед телевизором и разговаривали. Цун Жун с самого начала была крайне рассеянной, отвечала односложно и рыскала глазами по всему дому.
Когда подруга ушла, чтобы снять маску, Цун Жун принялась осматривать дом.
– Ты что-то потеряла? – удивилась хозяйка, вернувшись.
Цун Жун обернулась и разочарованно протянула:
– Ваша семья Чжоу славится своей богатой коллекцией, но почему-то я не вижу у тебя ничего оригинального.
Возмутившись, Чжоу Чэнчэн влетела в спальню и указала на кровать:
– Как это нет?! Вот кровать! На ней спала императорская наложница! Или вот шкатулка! Ее цена на аукционе не меньше…
Не успела она договорить, как Цун Жун, нахмурившись, пробормотала:
– Да, прекрасные вещи, но для парня совсем не подходят…
Глаза подруги загорелись, и она схватила Цун Жун за руку.
– Для какого парня? Жун-эр, у тебя появился парень?
– Нет… – Цун Жун нервно заморгала глазами. – Это для друга, подыскиваю ему ответный подарок.
– Если не к спеху, то в следующий раз, когда я поеду домой, могу поискать у отца или братьев что-нибудь подходящее, – разочарованно протянула Чжоу Чэнчэн.
Цун Жун рассмеялась:
– Достаточно будет какого-нибудь небольшого сувенирчика, большее я не потяну. У вас все вещи очень дорогие.
Когда они познакомились, Цун Жун быстро поняла, что Чжоу Чэнчэн не ограничена в средствах, по тому, как свободно она распоряжалась деньгами. Впрочем, та никогда не подчеркивала это, а вела себя простодушно и даже легкомысленно. Когда они вернулись в Китай, подруга пригласила ее к себе домой. Цун Жун увидела большую коллекцию редких экспонатов и побывала в роскошном саду, окружающем их дом. И тогда она по-новому посмотрела на свою подругу, которая с виду была такой поверхностной и беспечной.
– Не нужны мне твои деньги! – недовольно воскликнула Чжоу Чэнчэн. – Так отдам! Не понимаю, зачем вообще загромождать дом таким количеством барахла!
Цун Жун улыбнулась. Родителей Чжоу вряд ли обрадовали бы эти слова!
Конечно, подруга не хотела отпускать ее, не услышав все подробности последних громких дел. Когда Цун Жун вернулась домой, ей позвонила мама.
Едва услышав первые слова, девушка жалобно застонала:
– Свидание вслепую?! Мама, можно я не пойду?
– Нет, – мягко, но твердо возразила та. – Что не так со свиданием вслепую? Нам с твоим отцом тоже устроили знакомство, и вот уже целую жизнь мы с ним неразлучны.
Цун Жун сопротивлялась изо всех сил:
– Профессор Цун, но ведь сейчас уже совсем другие времена… Вы целыми днями общаетесь с молодыми студентами, почему не начнете мыслить современно?
– Сейчас свидания вслепую тоже в моде, – рассмеялась ее мама. – Ты сходи и посмотри. Если он тебе не понравится – ничего страшного, станете друзьями.
Ее мама умела добиваться своего лаской и мягкостью. Даже в детстве Цун Жун ни разу не слышала, чтобы она кричала или ругалась. Разговор окончился как обычно – девушка перестала возражать и покорилась:
– Хорошо, отправьте мне время и место встречи.
На следующий день, во время обеденного перерыва, Цун Жун сидела в кафе и с каменным лицом смотрела на парня, сидящего напротив. Тот говорил без умолку. Ни в его внешности, ни в характере не было ровным счетом ничего примечательного: словом, самый обыкновенный парень. Молча наблюдая, как двигаются его губы, Цун Жун погрузилась в собственные мысли. Она вспомнила слова Чжоу Чэнчэн: «На свидании вслепую сразу понимаешь, какого мнения о тебе те, кто вас познакомил».
Цун Жун думала, что раз их обоих принудили к встрече, лучше, ничего не усложняя, попить вместе чай, съесть десерт, быстро пройти стандартную процедуру знакомства и, не обменявшись номерами телефонов, спокойно разойтись по домам – каждый своей дорогой.
Но в реальности все оказалось по-другому. Парень пришел на свидание явно по своей воле и выглядел весьма заинтересованным.