Вэнь Шаоцин улыбнулся ей вслед:
– Рано или поздно я на тебе женюсь!
Через некоторое время работавший за компьютером Сяо Цзыюань заметил ухмылку Вэнь Шаоцина. Он нахмурился и удивленно спросил:
– Чего такой счастливый?
– Ничего, съел вкусную конфету.
Друг посмотрел на него и скептически заметил:
– Неужели настолько вкусную? Улыбаешься так, будто сейчас завиляешь хвостом.
Вэнь Шаоцин кивнул головой и искренне произнес:
– Именно так.
Сяо Цзыюань решил закрыть тему. Он взял ноутбук и ушел.
Сразу после десяти часов вечера Сяо Цзыюань и Суй И отправились спать, сказав, что им нужно хорошенько отдохнуть, чтобы свадебный банкет не обернулся сонным царством.
Вслед за ними встал и Линь Чэнь:
– Тоже пойду. Я шафер и не должен ударить в грязь лицом.
Сяо Цзыюань выглядел озадаченным:
– Ты же не женишься. Неважно, в хорошей ли ты форме. Роль шафера заключается в том, чтобы напутствовать жениха. Продолжай заворачивать конфеты, закончишь сегодня – завтра примешься за новое дело.
Сяо Цзыюань и Суй И ушли, только тогда Линь Чэнь оглянулся:
– Что он имел в виду?
Вэнь Шаоцин закончил писать свадебные карточки:
– Как ты думаешь, почему они выбрали шафером тебя, а не меня или Цяо Юя? Да потому, что ты со всем соглашаешься.
Цяо Юй подавил тихий смешок. Линь Чэнь сразу же закатил глаза:
– Катись ты.
Вэнь Шаоцин подхватил Цун Жун на руки.
– Ладно, мы пойдем.
Вэнь Шаоцин молниеносно подошел к двери и надел ботинки, не забыв при этом проинструктировать Цяо Юя:
– Завтра, когда Сяо Цзыюань спросит, скажи, что я не хотел уходить, но Линь Чэнь меня прогнал. Спихнем на него.
Сказав это, Вэнь Шаоцин исчез в дверном проеме вместе с Цун Жун и собакой. Линь Чэнь в шоке молча проводил их взглядом. Цяо Юй посмотрел на него и произнес:
– Почему бы тебе и мне не сказать «катись»?
Линь Чэнь бросил на него пустой взгляд и подавленно вздохнул:
– Что за день!
Выходя из лифта, Цун Жун радостно пропела:
– Твой двоюродный брат очень мил.
Молодой врач поднял брови:
– Ты имеешь в виду Сяо Цзыюаня? Интересная ситуация: женится он, но всю работу за него выполняют другие.
Цун Жун полюбопытствовала:
– Тогда в чем именно заключается роль жениха?
Они вдвоем вышли из лифта, Вэнь Шаоцин взял ее за руку:
– Разве жених не сказал? Он отвечает за свое присутствие на торжестве.
– А невеста?
– Невеста? Сяо Цзыюань – настоящий большой хвостатый волк, за которым нужен глаз да глаз заботливой Суй И.
Цун Жун вдруг что-то вспомнила. Она достала из сумки красный пакет:
– Конверт! Забыла отдать Суй И!
Вэнь Шаоцин помог Цун Жун сложить конфеты обратно в сумку, затем плавно взял ее за запястье:
– Не нужно. Сяо Цзыюань чувствителен, он не принимает подарочные деньги. Я так и указал в приглашении… Рука устала писать одно и то же.
Цун Жун наклонила голову:
– Ты хороший друг. Тебя попросили о помощи, и ты не отказал.
– Ну, может быть. Лучше изучи процесс женитьбы, нам это пригодится в будущем. – Вэнь Шаоцин замер, стоя в тени под деревом, в тишине смотря на Цун Жун.
Девушка в панике сглотнула:
– Что случилось?
Вэнь Шаоцин неожиданно рассмеялся, но по-прежнему не проронил ни слова. Цун Жун еще сильнее занервничала и полезла руками в карман пальто. Ее пальцы вдруг нащупали что-то. Она вытянула руку и достала конфету, развернула обертку и положила в рот. Вэнь Шаоцин вдруг крепко обхватил ее за талию:
– Я тоже хочу сладкого.
Последствием стояния на ветру и поедания конфет стало то, что Вэнь Шаоцин проснулся на следующий день с кашлем, а после прибытия в больницу симптомы простуды стали еще более выраженными. Каждый раз, когда кто-то спрашивал, он со смехом отвечал:
– Съел слишком много сладкого. Адвокат запретил давать комментарии по этому поводу.
Кашель Вэнь Шаоцина еще не прошел, но он должен был присутствовать на свадьбе Сяо Цзыюаня и Суй И.
Цун Жун всегда считала, что пара вроде Сяо Цзыюаня и Суй И сможет организовать все с легкостью, но даже не могла подумать, что репетиция в ночь перед свадьбой будет такой утомительной и сумбурной. Сначала Суй И разнервничалась и бросила букет, в результате разбив лампу в банкетном зала. Из-за раздавшегося вокруг смеха она занервничала еще сильнее, а когда бросила букет повторно, то закинула его прямо на люстру. Толпа буквально покатилась со смеху.
Вэнь Шаоцин отошел в сторону и неторопливо заговорил:
– Кажется, люстра скоро не выдержит!
Несмотря на то что это была репетиция, народ все равно сгрудился по бокам.
Сань Бао протянула руку и прокричала:
– Суй И, брось его мне! Мне! Люстре не к спеху выходить замуж!
Хэ Гэ, воспользовавшись преимуществом роста, надавила на ее руку:
– Отдай мне, отдай мне!
– У тебя даже парня нет, какой тебе букет?
– Именно поэтому и хочу!
– Нет! Брось мне!
– Суй И! Суй И!
Ведущий никогда не видел, чтобы во время репетиции разразилась настоящая борьба за букет. Он рассмеялся и попросил Суй И бросить цветы снова. Девушка повернула голову, ища поддержки во взгляде будущего супруга, который стоял неподалеку.
Сяо Цзыюань на мгновение задумался и предложил:
– Плавнее, дорогая.
Суй И тут же кивнула в знак согласия.
Группа одиноких подружек снова стала бороться за главный приз. Вэнь Шаоцин Вэнь Шаоцин улыбнулся и, подойдя к Цун Жун, прошептал ей на ухо:
– Сяо Цзыюань нервничает.
Цун Жун проследила за его взглядом: тот по-прежнему выглядел благородно и спокойно, не было видно беспокойства.
– Откуда ты знаешь?
Шаоцин поднял брови:
– Да на его лице не читается ни одной эмоции.
Цун Жун снова огляделась: действительно, за весь вечер он почти ни разу не улыбнулся.
Вэнь Шаоцин снова наклонил голову и спросил:
– Ты хочешь этого?
Девушка растерялась:
– Чего?
Шаоцин вздернул подбородок и жестом показал:
– Букет невесты.
Цун Жун посмотрела на него и покачала головой. Молодой врач улыбнулся:
– Тебе не нравится сочетание цветов?
Она снова покачала головой:
– Мне нравится, очень красиво.
Улыбка на его лице становилась все более очевидной.
– А почему тогда не хочешь?
Честно говоря, Цун Жун никогда не думала всерьез о замужестве. Она не верила, что Вэнь Шаоцин не знал о значении букета невесты. Значит, если она говорит, что хочет поймать букет, то Вэнь Шаоцин должен поторопиться с предложением руки и сердца?
Цун Жун уже столько раз попадала впросак, ей нужно было срочно что-то ответить.
– Поскольку завтра я иду в суд, то никак не могу прийти с букетом невесты.
Вэнь Шаоцин выглядел разочарованным:
– Ах, так…
Через некоторое время Цун Жун неуверенно спросила:
– Если скажу, что хочу поймать, ты поможешь мне его выхватить?
– Конечно нет. – Вэнь Шаоцин немного подумал и сказал серьезным тоном: – Адвокат Цун крайне разумный человек. Разве можно подстраивать ловлю букета?
Цун Жун потерла лоб от головной боли. В конце концов она все же попалась на его удочку, стиснула зубы и произнесла:
– Когда я говорила, что хочу выйти за кого-то замуж?
Вэнь Шаоцин принял невинный вид:
– А зачем букет, если не хочешь выходить?
– Когда я говорила, что хочу его?
– Если не хочешь, то зачем просишь помочь поймать?
Цун Жун глубоко вздохнула. К счастью, Вэнь Шаоцин не адвокат, иначе ей действительно пришлось бы остаться ни с чем.
На следующий день Цун Жун нужно было идти в суд. Когда она поспешила из здания суда после окончания слушания, церемония бракосочетания уже подходила к концу. Как только девушка вошла, то увидела, что Цяо Юй прислонился к колонне в углу, держа в руке букет, то и дело поглядывая на дверной проем.
Когда он увидел, как кто-то толкнул дверь, то на его лице на мгновение промелькнул восторг, но глаза тут же потускнели, когда стало ясно, что гостья – Цун Жун.
Цун Жун неуверенно кивнула ему, и тот улыбнулся в ответ, сочтя это за приветствие. Девушка еще раз взглянула на букет в своей руке и передала ему цветы. Цун Жун, оглядевшись, наконец заметила Шаоцина. Он поднял руку, давая знак подойти. Цун Жун, усевшись рядом с Вэнь Шаоцином, увидела Чжун Чжэня. Брат улыбнулся и пролепетал:
– Сестра, хочешь конфет? Они такие вкусные!
С того самого вечера, проведенного с Вэнь Шаоцином, она больше не могла слышать что-либо о конфетах. Девушка схватила коробку и злобно посмотрела на брата:
– Какие конфеты? Какую конфету ты хочешь?
Чжун Чжэнь почесал голову:
– Почему ты кричишь на меня?
Вэнь Шаоцин, единственный из всех, кто был в курсе, без стеснения рассмеялся. Через некоторое время Цун Жун снова бросила взгляд в угол зала. Цяо Юй все еще стоял там и смотрел в сторону двери. Она опустила глаза и спросила Вэнь Шаоцина:
– Почему мне кажется, что Цяо Юй нервничает больше, чем жених?
Вэнь Шаоцин слегка приподнял брови и что-то прошептал ей на ухо. Цун Жун ошеломленно посмотрела на него. Молодой врач осторожно кивнул, и она поняла, что, когда толкнула дверь, Цяо Юй, вероятно, ожидал увидеть кое-кого другого. Вэнь Шаоцин, не выдержав, встал, подошел к Цяо Юю и вздохнул:
– Потом не говори, что я тебя не предупреждал. Если продолжишь тут хмуро стоять, мой двоюродный брат решит, что ты собираешься похитить невесту, и я уже не смогу тебе помочь.
Цяо Юй нахмурился:
– Что за ерунда?!
Вэнь Шаоцин поддразнил его:
– Посмотри на себя в зеркало, а потом найди кого-нибудь и спроси, похож ли ты на бывшего парня, который все еще интересуется невестой.
Цяо Юй взглянул на сцену и ответил:
– Нет!
Шаоцин вдруг тепло улыбнулся:
– На этом любви жениха пришел конец.
Цяо Юй не смог сдержать смех и повернулся, чтобы ударить его.
Отсмеявшись, он поднял руку и ущипнул себя за нос. Его голос был низким и приглушенным, как будто он говорил только с самим собой: