Спустя пять минут Вэнь Шаоцин вернул телефон Чжун Чжэню:
– Тетушка сказала, что после Нового года у вас будет время вернуться.
У Цун Жун вдруг появилось плохое предчувствие.
– Что ты им сказал?
– Ничего. – Вэнь Шаоцин посмотрел на Чжун Чжэня. – Просто сказал, что Новый год ты проведешь у меня дома.
Цун Жун шокированно посмотрела на Чжун Чжэня, который с улыбкой ответил:
– Я сказал тете и дяде, что должен остаться и помочь вам! Я тоже с вами.
Цун Жун всегда считала, что силой проблему не решить, но сейчас она почувствовала, что может по крайней мере выпустить свой гнев наружу, поэтому на Чжун Чжэня обрушились пощечина за пощечиной.
Чжун Чжэнь так испугался, что быстро убежал, а Цун Жун повернулась к зачинщику Вэнь Шаоцину:
– Все совсем не так! Почему вы обманываете?
Бабушка Вэнь посмотрела на двух шумящих людей и с улыбкой прошла мимо.
– Не ссорься, Шаоцин, уступи Цун Жун.
Цун Жун не хотелось выставлять себя на посмешище перед старшими. Она тут же убрала руку, встала прямо и сделала вид, будто рассматривает пейзаж вдали. Вэнь Шаоцин наклонил голову в сторону и продолжил пожимать плечами.
Через некоторое время девушка вспомнила:
– Может, мне… пойти на кухню и помочь?
Хирург ухмыльнулся:
– Обычно девушки стараются понравиться родителям молодого человека. Ты только вспомнила об этом?
Цун Жун, понимая, что он смеется над ней, неубедительно поджала губы:
– Не все из них собираются сдавать экзамен по кулинарии…
Вэнь Шаоцин улыбнулся:
– А что нужно для проверки моих кулинарных способностей?
Цун Жун смело встретила его хитрый взгляд, напряглась, отвела глаза и тихонько проворковала:
– Ничего.
– У нашей семьи низкие стандарты, расслабься. – Вэнь Шаоцин перестал ее дразнить и потянул в сторону кухни. – Но я могу взять тебя с собой, можешь притвориться, что активно помогаешь.
На кухне бабушка Вэнь смешивала кисло-сладкий соус для свиных ребрышек и, когда увидела вошедшую пару, воскликнула:
– Зачем вы сюда пришли? Живо отсюда! Не мешайте!
Вэнь Шаоцин подтолкнул Цун Жун вперед:
– Бабушка, Цун Жун сказала, что не умеет готовить, но может поболтать с тобой.
Старушка немного удивилась, подняла голову и посмотрела на Цун Жун.
– Не стой. Вон там стоит стул, присаживайся!
Вэнь Шаоцин покрутился на кухне, но вскоре нашел повод и вышел.
Цун Жун искренне прониклась сердцем к этой семье. Она с таким удовольствием слушала рассказы бабушки Вэнь о детстве Вэнь Шаоцина.
После того как на столе осталась пара пельменей, отец Вэнь вдруг посмотрел на Вэнь Шаоцина. Сын понимающе кивнул, а потом повернул голову и спросил у Чжун Чжэня:
– Хочешь помочь?
Парень взял в руки палочки для еды и уставился на стоящие перед ним блюда:
– С чем?
Вэнь Шаоцин последовал за отцом, когда тот встал и направился на кухню:
– Основные навыки хирурга.
Вероятно, такие ситуации случаются часто, другие гости были не удивлены, а Цун Жун стало любопытно, поэтому она поспешила за ними. На кухне стояли заранее подготовленные блок тофу и раскаленная сковорода с налитым в нее маслом. Палочками набирается кусочек тофу, по мере приготовления увеличивается огонь горелки, затем нежный тофу нужно прижать к сковороде, чтобы не выскользнул из палочек. Удержать тофу палочками – техническая работа: если надавить слишком легко, тофу выскользнет из середины палочек; если приложить силу – сломается; только правильный расчет позволит зажать тофу на сковороде.
Вэнь Шаоцин продемонстрировал идеально пойманный кусочек тофу, затем повернул голову и посмотрел на Чжун Чжэня. Парень немного засомневался:
– А что, если я проиграю?
– Проиграешь? – Вэнь Шаоцин улыбнулся и бросил взгляд на Цун Жун. – Если проиграешь, то отдаешь свою двоюродную сестру мне в жены.
Цун Жун нахмурила пушистые брови, и Вэнь Шаоцин рассмеялся еще громче.
Отец Вэнь взглянул на парня и девушку, сердито смотревших друг на друга, и улыбнулся:
– Давайте начнем, хорошо? Судьей будет Цун Жун.
Вскоре все трое начали носиться вокруг сковороды. Клинический опыт отца и сына несопоставим со скоростью Чжун Чжэня. Все-таки ему еще нужно было потренироваться: у него либо ломались палочки, либо тофу падал на середину сковороды.
Цун Жун неотрывно следила за волшебными руками Вэнь Шаоцина. Пальцы молодого хирурга – длинные и сильные – зажимали тофу с какой-то невесомой легкостью. Эта пара рук превосходно управлялась с палочками и, держа скальпель, могла спасать жизни…
Когда все было почти готово, Вэнь Шаоцин вдруг поднял голову и улыбнулся Цун Жун. Движения его рук замедлились, он неподвижно стоял перед ней.
В итоге Цун Жун подсчитала готовый тофу:
– Отец Вэнь победил!
Мужчина улыбнулся, вытер руки, глубокомысленно посмотрел на сына и повернулся к выходу. У Цун Жун появилась редкая возможность остаться наедине с Вэнь Шаоцином. Он сдержанно заметил:
– Старик хоть и стар, но полон сил.
Вэнь Шаоцин заложил руки за спину, наклонился, приложился к ее уху и негромко проговорил:
– Я проиграл специально, чтобы он порадовался.
Цун Жун посмотрела на его самодовольную физиономию и слегка усмехнулась:
– А ты уверен, что поддавался?
– Адвокат Цун действительно дотошна до чертиков. Похоже, допроситься твоей руки в будущем будет непросто.
Девушка взглянула на него с выражением горячего чувства собственного достоинства:
– Я очень понятливая, не нуждаюсь в чужих уговорах.
Вэнь Шаоцин сделал вид, что на его лице появилось озарение:
– Так вот оно что! Верно, адвокат Цун обладает скрытыми талантами…
Цун Жун с досадой посмотрела на него:
– Ты…
Хирург смотрел в ответ, ожидая, что она скажет дальше, но Цун Жун не смогла больше ничего придумать.
Чжун Чжэнь все еще пытался бороться с тофу, но в конце концов разочарованно отбросил палочки:
– Вы пошатнули мою уверенность в себе. Я заработал себе психологическую травму. Ах, пошлите за стол.
Сань Бао и Чжун Чжэнь снова напали на еду.
Ближе к концу ужина бабушка Вэнь вдруг вздохнула:
– Все-таки как хорошо, когда в семье есть ребенок, который оживит обстановку.
Дедушка Вэнь прислушался и бросил легкий взгляд на внука. Вэнь Шаоцина тут же передернуло, и рис с арахисом покатились по столу на пол. Молодой хирург повернул голову и посмотрел на Вэнь Жана, сместив огонь.
Вэнь Жан напрягся:
– Что ты на меня смотришь? Я же монах!
Вэнь Шаоцин кивнул на край тарелки:
– Монах, отставь красное жареное мясо в своей руке.
Вэнь Жан насторожился:
– Так и знал, что ты хочешь утащить мою тушеную свинину!
Бабушка Вэнь, устроив сцену, вдруг посмотрела на Цун Жун с глазами, полными слез радости, и Цун Жун, казалось, сразу поняла, что имела в виду старушка.
Вэнь Шаоцин пожал руку Цун Жун под столом, посмотрел на дедушку Вэня с лучезарной улыбкой и проговорил:
– Дедушка, ты же знаешь, что я не силен в гинекологии. Может быть, позже вернемся к этому вопросу?
Его слова были сказаны без какого-либо умысла, но дедушка Вэнь сразу все понял. Он быстро схватил Цун Жун за руку и прощупал ее пульс.
Через полминуты старик заговорил:
– Врожденный недостаток в сочетании с приобретенным.
Вэнь Шаоцин вдруг прервал его:
– Приобретенным? Это могло случиться из-за меня?
Толпа в замешательстве прислушалась:
– Что?
Молодой хирург глубоко вздохнул и рассказал все как есть:
– Я не говорил вам, на самом деле мы с Цун Жун знаем друг друга уже довольно давно. Хотя вместе совсем ничего, она тайно любила меня много лет, а я об этом не знал, поэтому ее постоянно накапливавшиеся переживания вызвали болезнь.
Цун Жун недоверчиво посмотрела на него. Что это значит?
Вэнь Шаоцин нервно улыбнулся и ласково погладил ее по запястью, мягко утешая:
– Теперь, когда мы вместе, ты должна быть счастлива, правда? Не унывай! В будущем твое состояние естественным образом улучшится!
Цун Жун почувствовала отяжеляющую сердце боль. Она закрыла глаза и зажмурилась. Потом, когда она вновь их открыла, они стали темно-красными, и вскоре из них потекли слезы. Вэнь Шаоцин тут же начал ее успокаивать, говоря собравшимся:
– Она слишком взволнована. Каждый раз, когда речь заходит об этом… ей тяжело…
Чем быстрее он утирал слезы Цун Жун, тем скорее они падали. Девушка больше не могла себя сдерживать, она попыталась оттолкнуть его, но он крепко схватил ее за руку.
– Не плачь, пойдем, я отведу тебя в ванную комнату.
Стоя у раковины Цун Жун потерла опухшие глаза:
– Вэнь Шаоцин, у меня глаза болят до смерти…
– Потерпи, это просто перец…
– Когда ты успел намазать руки перцем?
Вэнь Шаоцин тихо ответил:
– Только что, когда ходил на кухню…
– На что ты рассчитывал?! Вэнь Шаоцин! Я пошлю тебе адвокатское письмо!
Доктор Вэнь не ожидал, что, когда прозвенит новогодний колокол, новогодний подарок, который он получит, будет адвокатским письмом, это очень, чрезвычайно иронично…
Когда они вдвоем привели себя в порядок и вернулись к обеденному столу, Вэнь Шаоцин в очередной раз продемонстрировал умение говорить глупости, совершенно не меняясь в лице. Никак на него не реагируя, Цун Жун своими красными слезящимися глазами смотрела в сторону. Когда она вышла из кухни, в дверях стояла бабушка Вэнь.
– Это неважно, детка, пусть дедушка поможет. Увидишь, тебе сразу станет лучше.
Старик стоял рядом и с улыбкой кивал.
Когда пожилые супруги ушли, мать Вэнь снова взяла Цун Жун за руку, обращаясь к ней, как к дочери:
– Все хорошо, дитя мое. Если Шаоцин в будущем будет тебя обижать, просто скажи мне, я-то уж его образумлю! – Произнеся это, женщина взяла отца Вэня под руку и направилась к выходу. – Цун Жун, этот мальчишка выглядит таким черствым. Я не ожидала, что он может что-то чувствовать.