– Цун Жун… Цун Жун…
Голос Чэнь Цу снова разрушил романтическую атмосферу:
– Доктор Вэнь, я не шучу!
Цун Жун взвизгнула и в следующую секунду снова начала бороться, изо всех сил отталкивая Вэнь Шаоцина.
Хирург решил не настаивать на своем и позволил ей вырваться из объятий. Он поднял брови и посмотрел на нее, а через несколько секунд рассмеялся и погладил по голове.
– Ну почему ты всегда такая непослушная? Иногда мне так хочется тебя связать и не отпускать…
Его тон был нежным и ласковым. Цун Жун замерла на месте, глядя прямо на него и не зная, как реагировать.
Вэнь Шаоцин вдруг слегка нахмурился, прижал девушку к себе, взял за подбородок и снова поцеловал, после чего отпустил. Выходя, он заискивающе улыбнулся:
– Когда-то давно мне говорили, что ты чересчур аскетична, но я не согласился. Ты из тех людей, которые смотрят, как аскеты нарушают пост.
Цун Жун ошарашенно смотрела, как он выходит на лестничную площадку.
Опять дразнит ее! Вэнь Шаоцин умел все и мог даже убить ее за несколько секунд…
После того как Цун Жун несколько дней подряд работала сверхурочно, Вэнь Шаоцин почти всю ночь ее кормил полуночным перекусом. Она зевнула в оцепенении и пошла домой с намерением продолжать работу. Вэнь Шаоцин стоял в дверях и смотрел на нее.
– Цун Жун.
Она обернулась:
– А?
На его лице не было и следа улыбки, даже обычная мягкость между бровями исчезла.
– Как насчет того, чтобы выйти за меня замуж? В будущем тебе не придется так много работать. Будешь заниматься дома тем, чем захочешь, а я буду тебя содержать.
Цун Жун изменилась в лице:
– Что ты сказал?
Он неожиданно рассмеялся:
– Шучу.
Девушка посмотрела на Вэнь Шаоцина. В ее взгляде читались агрессия и раздражение.
– Разве ты не знаешь, что есть вещи, которые нельзя говорить даже в шутку? Я сейчас же вернусь и напишу тебе адвокатское письмо!
Вэнь Шаоцин слегка поджал губы:
– Я пошутил, когда сказал, что отпущу тебя домой для сверхурочной работы. Жениться на тебе – это серьезно.
Цун Жун смотрела на человека в нескольких шагах от нее – на того, кого любила так долго! Она много о них думала, но не могла даже представить, что в один прекрасный день он будет стоять перед ней и просить ее руки!
Нет четкого времени, нет юридической силы приговора, но ее передернуло. Она опустила голову, и слезы потекли из ее глаз рекой. Цун Жун немного замешкалась:
– Ты действительно об этом думал? Вообще-то, мы… вместе чуть больше года и…
Вэнь Шаоцин отошел на несколько шагов и встал перед ней, потянув ее за руку.
– Мало? Думаю, время как раз подошло! «Мы пережили весну, лето, осень и зиму и в будущем будем проводить вместе каждое время года. В январе ты не выходишь из дома, в феврале спишь рядом, в марте идет проливной дождь, в апреле мы гуляем по всему городу, в мае сидим друг напротив друга, как во сне! Вот и июнь наступил: июньские цветы распустились, повсюду благоухают. Июль – смесь грусти и радости, пшеничные волны катятся вместе с травой до самого конца света. Август – облака в небесно-голубом небе. Сентябрь и октябрь – два глаза, наполненные морем; ты – в море, а я – под морем!»[54]
Цун Жун знала это стихотворение. Она прошептала:
– Ноябрь еще не наступил, и в его окно я смотрю на декабрь. Декабрь полон снега…
Полусонная девушка наконец набралась смелости и подняла на него глаза:
– Вэнь Шаоцин, задумайся: закон о браке защищает только твою собственность, он не защищает твою любовь.
Вэнь Шаоцин улыбнулся, притянул девушку к себе и прошептал ей на ухо:
– Моя любовь, я буду защищать тебя сам.
Летний вечер, температура упала. Уже не так жарко, небо до сих пор светлое, на нем еще не померк вечерний солнечный свет. Цун Жун только что закончила принимать ванну и сушила волосы на балконе, любуясь закатом и поливая цветы. Из кухни вышел Вэнь Шаоцин, протянул ей стакан с ледяным лимонадом и сел рядом, тоже любуясь закатом и наблюдая за тем, как она ухаживает за цветами.
Цун Жун бросила в чашку только что собранные и вымытые листья мяты. Они закружились в лимонных дольках. Ароматный легкий напиток оставлял после себя приятное послевкусие… При помешивании соломинкой бы слышен звук кубиков льда, касающихся стенок чашки, и бульканье пузырьков.
Она сделала небольшой глоток и склонила голову к плечу Вэнь Шаоцина, продолжая наблюдать за закатом. Он наклонился к ней, плавно взял чашку и поставил рядом с собой, затем взял ее за руку и продолжил поливать растения.
Они не произнесли ни слова, но это молчание было таким теплым и сладким.
Вдруг Вэнь Шаоцин серьезно посмотрел на Цун Жун и торжественно проговорил:
– Адвокат Цун, пришло время подарить Жану-Иди-Прочь младшего брата.
Цун Жун сильнее прижалась к нему. Как можно снова поднимать эту тему?
Лето длинное. Нежные цветы склоняют свои лепестки на вечернем ветру, разнося во все дома приятный свежий аромат…
Эпилог
К счастью, я смог узнать твое лицо в цветущих персиках.
С тех пор как Вэнь Шаоцин сделал предложение Цун Жун, каждый раз, когда он видел Чжун Чжэня, то чувствовал, что тот ему мешает. Только вот парень об этом не догадывался.
После ремонта в новой квартире Вэнь Шаоцин и Цун Жун постепенно переехали, а Чжун Чжэнь вызвался им помочь.
В выходной день пара прибиралась в кабинете, и вдруг Чжун Чжэнь увидел в ящике стопку адвокатских писем. Он вынул одно из ящика:
– Шеф, почему у вас дома так много писем?
Вэнь Шаоцин стряхнул пыль и положил конверт в ящик.
– Мы с твоей сестрой играем в игру, которая называется «одно слово», а потом отправляем адвокатское письмо.
Чжун Чжэнь вскинул голову:
– Люди влюбляются, а потом пишут письмо с вызовом в суд?
Молодой врач не поднял головы и продолжил собирать книги на полке.
– Что ты об этом думаешь?
Парень покачал головой:
– Сестра дала вам письмо адвоката, а вы ей в ответ что? Скальпель?
Вэнь Шаоцин выгнал его из кабинета.
Чжун Чжэнь в слезах пошел играть с Жаном-Иди-Прочь. Цун Жун только что вымыла пол, пес оставлял следы каждый раз, когда бегал по квартире. Девушка вздохнула и повела Жана-Иди-Прочь в ванную.
– Хороший мальчик! Сейчас мы помоем твои лапы!
Жан-Иди-Прочь высунул язык и с улыбкой посмотрел на Цун Жун.
Чжун Чжэнь увидел эту сцену и несколько неловко взял в руки лейку.
– Сестра, я его искупаю.
Чжун Чжэнь, моя пса, повернул голову и задал вопрос:
– Сестра, ты действительно собираешься выйти замуж за шефа?
Цун Жун кивнула:
– Что случилось? Не можешь смириться с разлукой со мной?
– Может, передумаешь? – Чжун Чжэнь посмотрел в сторону кабинета, затем понизил голос и продолжил: – Мой шеф… у него непростой характер. Люди в больнице сходятся во мнении: «Не спорьте с Вэнь Шаоцином, не то ваши слова обернутся против вас».
Цун Жун вдруг вспомнила, как вчера вечером она спорила с ним: он схватил ее за руку и прижал к двери, чтобы поцеловать, у него ни единый мускул на лице не дрогнул.
– Ну…
Брат посмотрел на покрасневшую от застенчивости Цун Жун и понял, что уговоры бесполезны.
Перед уходом Чжун Чжэнь достал из сумки две книги «Оценка состояния повреждения тела человека» и протянул их Вэнь Шаоцину и Цун Жун.
– Шеф, это мой свадебный подарок вам. Сестра, вот тебе тоже на всякий случай. Повторюсь, что работать ножом у моего шефа получается лучше всего. И желаю вам, ребята, любить друг друга сто лет, мучить друг друга до седых голов и никогда не расставаться!
Чжун Чжэнь обидел новоиспеченных молодоженов, прямым следствием чего стало то, что через полмесяца Цун Жун в одиночку вернулась в город S на Новый год.
Родители с любопытством спросили:
– А твой двоюродный брат?
Цун Жун честно ответила:
– Да вот диссертацию не сдал, остался переписывать.
– Почему же ты не помогла?
Девушка обиделась:
– То есть как не помогла? Без моей помощи его диссертация попала бы к Вэнь Шаоцину только через год!
Толпа охнула. Неужели Чжун Чжэнь правда не вернется на Новый год? Чжун Чжэнь, прекращай злить свою сестру, хорошо?
Рано утром Чжун Чжэнь позвонил и стал донимать Цун Жун:
– Сестра, я не знаю, о чем писать, поможешь?
Она оставалась невозмутимой:
– Разве ты не утверждал, что обладаешь тайными умениями?
Чжун Чжэнь воскликнул:
– Да! Но этот навык еще требует тренировки…
Сестра улыбнулась:
– Тогда просто жди.
Чжун Чжэнь закончил с диссертацией и отправился в дом семьи Вэнь, разыскивая в новогоднюю ночь наставника, чтобы тот посмотрел его работу. Парень внимательно наблюдал за происходящим и, обнаружив, что Вэнь Шаоцин находится в хорошем настроении, спросил:
– Шеф, посмотрите?
Вэнь Шаоцин рассеянно пролепетал:
– Посмотри на количество слов в диссертации.
– Количество слов? – Чжун Чжэнь был ошеломлен. – Если нечетное количество, то можно сдать, а четное – нет?
– Нет. – Вэнь Шаоцин медленно и методично ответил: – Если это десятичная дробь, то она проходит, если целое число, то перепечатывается и переписывается.
Чжун Чжэнь опустился на колени перед Вэнь Шаоцином:
– Шеф, я извинился за прошлый раз и в последнее время не злил ни вас, ни свою сестру!
Вэнь Шаоцин кивнул:
– Знаю.
Чжун Чжэнь снова попытал счастье:
– Тогда…
Преподаватель поднял руку и, потирая лоб, облегченно вздохнул:
– Ничего. Просто, когда я думаю о том, что ты повлиял на меня, чтобы я женился на твоей сестре до окончания университета, я начинаю злиться.
Чжун Чжэнь схватил диссертацию и убежал. Он стал бояться Вэнь Шаоцина. Причина, вероятно, скрывалась в том, что теперь их отношения из рабочих плавно перетекли в родственные.
Вэнь Шаоцин все же прочитал работу Чжун