Она подняла голову.
— И что же? Ну, оказалась я в тупике, однако не настолько глупа, чтобы пытаться пробить стену головой.
Господи, почему он с таким ужасом на нее смотрит? Неужели это признание стало для него таким шоком?
— Ты влюблена в меня, — констатировал Кевин.
Во рту у нее пересохло. Ру потерся о ее кроссовки и сочувственно заскулил. Молли хотелось объяснить, что это лишь очередная вариация на тему увлечения знаменитостями, но ничего не вышло.
— Подумаешь, большое дело, — выдавила она. — Если воображаешь, что я залью слезами твою футболку, потому что ты не отвечаешь мне взаимностью, то сильно ошибаешься. Я ни у кого не прошу любви.
— Молли…
В этот миг она ненавидела Кевина и жалость, явственно звучавшую в его голосе. Она снова не дотянулась до планки.
Не оправдала ожиданий. Не оказалась достаточно умна или хотя бы красива, чтобы добиться любви мужчины.
Прекрати!
Обжигающий гнев вспыхнул в ней, но на этот раз Кевин был ни при чем. Молли тошнило от собственных комплексов. Она обвинила Кевина в нежелании взрослеть, а сама?
Она нормальный человек и не может продолжать жить так, словно перед кем-то виновата. Если Кевин не любит ее, пусть все так и будет. Это его потеря!
Она встала с дивана.
— Я уезжаю с Дэном и Фэб. Несмотря на разбитое сердце, я вернусь в Чикаго. И знаешь что? Я все это прекрасно переживу и выдержу.
— Молли, ты не можешь…
— Замолчи, прежде чем твоя совесть снова поднимет голову. Ты не отвечаешь за мои чувства. Но ты ни в чем не виноват, а следовательно, не обязан ничего исправлять. В жизни всякое бывает.
— Но… мне очень жаль… я…
— Замолчи, — спокойно потребовала Молли. Она говорила тихо, потому что не хотела покидать его в гневе. Она вдруг оказалась рядом с Кевином и, словно со стороны, смотрела, как ее рука тянется к его щеке. Ей нравилось ощущать пальцами гладкость его кожи. Она любила его, невзирая на все его слабости и недостатки. — Ты хороший человек, Чарли Браун[35] , и я желаю тебе всего самого лучшего.
— Молли, я не…
— Эй, только не умоляй меня остаться, ладно? — Она изобразила улыбку и отступила. — Все хорошее когда-нибудь кончается, и ничего тут не поделать. Пойдем, Ру, поищем Фэб.
Глава 24
Это мир, живущий по принципу «кто кого пережует, тот того переживет». Мир, где кролик пожирает кролика…
Только присутствие детей скрашивало Молли обратный путь в Чикаго. Ей всегда было трудно скрывать свои чувства от сестры, но на этот раз пришлось. Она не имела права портить и без того натянутые отношения между Фэб, Дэном и Кевином.
В ее квартирке, где не проветривалось почти три недели, было душно и ужасно пыльно. Молли очень хотелось тут же приняться за уборку и чистку, но она решила, что это подождет до завтра.
Вместе с Ру она занесла чемоданы в «спальню», а потом спустилась к письменному столу и черной пластиковой коробке, где лежали папки с документами. Усевшись на пол в позе лотоса, она вытащила последний контракт с «Бердкейдж пресс» и внимательно просмотрела каждый пункт.
Точно. Она так и думала.
Молли подняла глаза к потолку, изучила выцветшие от времени кирпичные стены и уютную кухоньку, долго наблюдала игру света на деревянных полах.
Дом. Ее дом.
Через две недели Молли вышла из лифта на девятом этаже административного здания на Мичиган-авеню, где располагался офис издательства. Застегнула пуговку кардигана, надетого поверх льняного платья в красно-белую шахматную клетку, и направилась к кабинету Хелен Кеннеди-Шлотт. Она давно перешла свой Рубикон, и возврата назад не было. Оставалось только надеяться, что тональный крем скрыл тени под глазами.
Хелен, сидевшая за огромным, заваленным рукописями, гранками и макетами обложек столом, поднялась ей навстречу.
— Молли, как приятно снова видеть вас! Ужасно рада, что вы наконец позвонили, Я почти отчаялась вас поймать!
— Я тоже рада, — вежливо ответила Молли.
Из окна виднелась полоска реки Чикаго, но внимание Молли привлекла выставка детских книг на полках. Пока Хелен рассказывала о своем новом менеджере по маркетингу, Молли отыскала взглядом красочные переплеты первых пяти книг о Дафне. Тяжело сознавать, что к ним никогда не присоединится шестая.
— Как хорошо, что мы встретились, — продолжала щебетать Хелен. — Нам о многом нужно поговорить.
— Вряд ли о многом, — пробормотала Молли и, поняв, что больше не в состоянии продолжать этот фарс, вынула из сумочки белый конверт и положила на стол. — Здесь чек, возмещающий первую половину гонорара, выплаченную за «Дафна летит кувырком».
Хелен с недоумением приподняла брови:
— Но нам не нужны деньги! Мы хотим издать книгу!
— Боюсь, не получится. Я не собираюсь вносить изменения.
— Молли, я знаю, вам не нравятся наши предложения, но пора поговорить по душам. Мы всегда желали вам добра. Поверьте, нам небезразлична ваша карьера.
— А мне небезразличны мои читатели.
— Как и нам. Пожалуйста, попытайтесь понять. Авторы смотрят на очередной проект исключительно со своей точки зрения, но кругозор издателя намного шире, тем более что именно нам приходится общаться в публикой и прессой. Поверьте, у нас просто не было выбора.
— Выбор есть у каждого, и час назад я сделала свой.
— И что это значит?
— Я сама опубликовала «Дафна летит кувырком». В первоначальном варианте.
— Опубликовали? — ахнула Хелен, — О чем вы говорите?!
— Опубликовала в Интернете.
— Как вы посмели?! У нас контракт! — возмутилась Хелен.
— Если возьмете на себя труд прочесть весь контракт, то увидите, что за мной остается право на электронную версию книги.
Хелен потеряла дар речи. Большие издательства, как правило, исключали этот пункт из контракта, но те, что поменьше, не давали себе труда хорошенько изучить текст…
— Поверить не могу, что вы на это пошли.
— Теперь каждый ребенок, который захочет прочесть мою книгу и увидеть оригинальные иллюстрации, сможет сделать это.
Молли заготовила длинную речь с упоминанием о сожженных книгах и Первой заповеди, но ее энергия куда-то улетучилась.
Подтолкнув чек к Хелен, она поднялась и вышла.
— Молли, подождите!
Она сделала то, что должна была сделать, и поэтому не остановилась. На душе было пусто. Ни ожидаемого торжества, ни горечи. Только усталость. Подруга по колледжу помогла ей создать собственный сайт в Интернете. Кроме текста и рисунков, Молли включила туда список детских книг, которые в свое время пытались запретить различные общественные организации, недовольные либо содержанием, либо иллюстрациями. В этом списке значились «Красная Шапочка», все книги о Гарри Поттере, «Морщинка во времени» и «Шпионка Гарриет» Маделайн Л'Энгл, «Том Сойер», «Гекльберри Финн», а также произведения Джуди Блюм, Мориса Сендака, братьев Гримм и «Дневник Анны Франк». В самый конец Молли добавила «Дафна летит кувырком». Хоть она и не Анна Франк, но чувствовала себя своей в такой чудесной компании. Жаль только, что нельзя позвонить Кевину и рассказать, как она защитила свою Крольчишку.
По дороге домой Молли несколько раз останавливалась у продуктовых магазинчиков, потом свернула на Лейк-Шодрайв и направилась на север, к Эванстону. В этот час машин на дороге почти не было, и путь занял меньше, чем обычно, времени. Теперь она обитала в старом, довольно ветхом доме, облицованном коричневым песчаником. Ох, как же она ненавидит свою убогую квартирку на втором этаже, с видом на мусоросборники за тайским рестораном! Но это место оказалось единственным, куда пускали жильцов с собаками.
Она пыталась не думать о своем маленьком кондоминиуме, куда уже въехали чужие люди. В Эванстоне не так много перестроенных мансард, и на ее жилье нашлось немало претендентов, поэтому она с самого начала знала, что продать удастся быстро. Но все-таки Молли не ожидала, что уже на следующий день получит деньги. Пока шло оформление документов, новые жильцы в качестве надбавки к условленной сумме согласились заплатить ей за субаренду, потому что собирались въехать немедленно. Молли срочно стала искать жилье. Пришлось немало побегать, и вот теперь она здесь, в этой трущобе. Зато она смогла вернуть аванс и оплатить счета.
Она припарковалась в двух кварталах от здания, потому что владелец, настоящий Слайтерин, драл с жильцов по семьдесят долларов в месяц за автостоянку.
Пока Молли устало плелась но истертым ступенькам, за окнами неумолчно тарахтели поезда надземки. Ру встретил ее у дверей, но тут же, пробежав по изношенному линолеуму, юркнул в кухню и принялся оглушительно лаять на раковину.
— О, только не это!
Квартирка была так мала, что для книг места не нашлось.
Молли пришлось перебираться через груды картонных коробок. Она осторожно переступила порог, заглянула в раковину и вздрогнула. В патентованной мышеловке билась очередная мышь.
Уже третья за несколько дней.
Может, стоит написать статью для «Чик» на тему: "Почему парни, ненавидящие мелких животных, далеко не всегда «оказываются негодяями»?
Молли только что отослала в журнал опус на кулинарную тему. Первоначальное название было таким: «Завтраки, от которых не вывернет: прочистите его мозги своей яичницей». Но перед тем как сунуть рукопись в конверт, она все-таки заменила заглавие на «Лучший способ завестись с утра пораньше».
Теперь Молли работала каждый день. И как бы она ни была подавлена всеми свалившимися на нее несчастьями, все же не сдалась и не слегла в постель, как после выкидыша.
Наоборот, оставшись один на один со своей болью, старалась побороть ее и жить дальше. Но чем заполнить царившую в сердце пустоту? Как унять жестокую тоску, терзавшую ее во сне и наяву?
Она безумно скучала по Кевину. По ночам часами лежала, глядя в потолок и вспоминая его теплые сильные руки. Но разве дело было в одном сексе? Кевин понимал ее лучше, чем она сама. Настоящая родственная душа.