– Последнее время нет, – нахмурилась я.
– Мне нужно было выпить.
– Неудачный понедельник? – спросила я и подумала, а бывает ли иначе.
Томас замешкался.
– В пятницу я звонил Трэвису.
– Первого апреля, в День дурака? – спросила я. Томас дал мне пару секунд осмыслить его слова. – Ах! Его день рождения.
– Он повесил трубку.
– Ой.
Томас отдернул руку.
– Вот дьявол! – Он поджал губы, а вены на его шее вздулись.
– Прости, – вздрогнув, сказала я.
– Я по тебе соскучился, – тихо проговорил Томас. – На работе пытаюсь держать субординацию, но все время думаю о тебе.
– Ведешь ты себя как настоящий грубиян. Все сравнивают это с тем временем, когда закончились ваши отношения с Камиллой.
Томас коротко усмехнулся, но без всякого веселья:
– Не стоит сравнивать, сейчас намного хуже.
Я сосредоточилась на его ранах.
– Скажи спасибо, что не позволили всему зайти далеко.
Он кивнул:
– Уж ты точно должна быть рада. Я вот не был таким разумным, как ты.
Я уронила руки на колени:
– Что ты такое говоришь? Две недели назад ты сказал мне, что не можешь меня любить.
– Лииз… ты испытываешь ко мне что-нибудь?
– Ты же знаешь, что да.
– Ты меня любишь?
Я очень долго смотрела в его полные отчаяния глаза. С каждой новой секундой он выглядел еще более несчастным.
Я прерывисто вздохнула:
– Томас, я не хочу влюбляться.
Он опустил взгляд на бинты, уже слегка пропитавшиеся кровью.
– Ты не ответила на мой вопрос.
– Нет.
– Ты врешь. Как ты можешь обладать столь сильной личностью и так ужасно бояться?
– Ну и что? – резко ответила я. – Ты бы тоже боялся, если бы я сказала, что по-прежнему люблю Джексона, а ты уже вышел далеко, очень далеко за пределы своей зоны комфорта.
– Это несправедливо.
Я вздернула подбородок:
– Томас, я не обязана быть справедливой с тобой. Лишь с собой.
Я поднялась и отступила к двери.
Он покачал головой и усмехнулся:
– Ты, Лииз Линди, определенно моя расплата.
Глава 22
Мне показалось, что проще спуститься на мой этаж по лестнице, чем на лифте. Я устало поплелась вниз по ступенькам, прошла мимо своей двери, подходя к окну в конце коридора.
На углу улицы были пятна крови, но, видимо, никто этого не замечал. Проходящие мимо люди понятия не имели о той жестокости, что произошла там меньше часа назад.
Неподалеку от пятна, что побольше, остановилась пара, о чем-то споря. Женщина посмотрела в обе стороны и перешла улицу. Я узнала в ней Вэл, не успела она скользнуть под козырек нашего подъезда. Маркс шел следом. Я вздохнула, понимая, что через несколько минут они оба выйдут из лифта.
Я подошла к двери, открыла ее, а потом подождала на пороге. Зазвенел лифт, дверцы разъехались, и я посмотрела на свою подругу. Такой злой я ее еще не видела.
Она вышла в коридор и резко остановилась, случайно толкнув Маркса локтем, когда тот налетел на нее.
– Ты уходишь? – спросила она.
– Нет, только вернулась. – Я открыла дверь нараспашку. – Заходи.
Вэл прошла мимо меня, Маркс помедлил, ожидая приглашения. Я кивнула, и он проследовал за ней до дивана.
Закрыв дверь, я повернулась и скрестила руки на груди:
– Я не в настроении играть с вами в доктора Фила[6]. Даже со своими проблемами справиться не могу.
Откинув волосы с лица, я прошла к стулу. Я подняла сложенное там покрывало, садясь и кладя его себе на колени.
– Лииз, ты ведь согласна со мной? – спросил Маркс. – Она должна его вышвырнуть.
– Он не уйдет, – раздраженно проговорила Вэл.
– Тогда я заставлю его уйти, – прорычал Маркс.
Я закатила глаза:
– Маркс, прекрати. Ты же знаешь закон. Он ее муж. Если придут копы, то попросят уйти тебя.
На скулах парня заработали желваки, а потом он глянул мимо кухни дальше по коридору.
– У тебя есть вторая спальня. Ты пригласила ее к себе.
– Она не хочет терять свою квартиру, – сказала я.
Вэл округлила глаза:
– Я это ему уже говорила.
– Я не хочу, чтобы ты жила с ним. Это, черт подери, странно! – сказал Маркс.
– Джо, я держу все под контролем, – сказала Вэл. – Если ты не захочешь остаться со мной, я пойму.
Я сощурилась:
– А почему вы оба здесь?
Маркс вздохнул:
– Я приехал за ней, чтобы отвезти на ужин, а он раздул из мухи слона. Обычно я жду ее снаружи, но решил в кои-то веки повести себя как джентльмен. Он устроил скандал. И на кого она злится теперь? На меня.
– Почему мы поступаем так с собой? – проговорила я, рассуждая вслух. – Мы же взрослые люди. Из-за любви мы ведем себя глупо.
– Он меня не любит, – сказала Вэл.
– Люблю, – проговорил Маркс, глядя на нее.
Она медленно повернула к нему голову:
– Правда?
– Я бегал за тобой несколько месяцев и сейчас бегаю. Думаешь, для меня это в порядке вещей? Я тебя люблю.
Вэл изменилась в лице и выпятила нижнюю губу:
– Я тоже тебя люблю.
Они обнялись и стали целоваться. Я устремила взгляд в потолок, сдерживая раздражение.
– Прости, – сказала Вэл, поправляя помаду.
– Все в порядке, – равнодушно ответила я.
– Наверное, нам пора идти, – сказал Маркс. – Мне едва удалось забронировать столик. Не хочу ездить по округе в поисках, где можно прилично поесть в полдесятого вечера.
Я изобразила улыбку, потом прошла к двери и широко открыла ее.
– Прости, – прошептала Вэл, выходя в коридор.
Я покачала головой:
– Все хорошо.
Я захлопнула дверь, направилась прямиком в спальню и упала ничком на матрас.
Казалось, Вэл и Марксу было так просто найти выход из ситуации, учитывая, что Вэл больше года делила квартиру с Сойером. Я же чувствовала себя совершенно несчастной, живя этажом ниже Томаса. Однако наши проблемы казались более сложными, чем жизнь в одной квартире с бывшим. Я любила мужчину, которого не могла любить, который любил кого-то еще, однако меня любил больше.
А не пойти ли этой любви куда подальше!
На следующее утро я облегченно вздохнула, когда не застала Томаса в лифте.
Шли недели, тревоги постепенно исчезали, а наши мимолетные отношения перешли в разряд воспоминаний.
Томас, как правило, приезжал на работу раньше меня и задерживался намного дольше. Наши совещания были короткими и напряженными, а если давали задание, то мне, Вэл и Сойеру лучше было не появляться с пустыми руками.
Остальные сотрудники Пятого отряда предпочитали не высовываться, бросая хмурые взгляды в мою сторону и думая, что я этого не замечаю. Дни тянулись очень долго. Само пребывание в отделе доставляло ужасный стресс, и я быстро стала наименее любимым руководителем во всем здании.
Восемь дней подряд я не пересекалась с Томасом в «Каттерсе», потом прошла еще одна неделя.
Энтони подкинул мне номер телефона своего друга, который знал, кто может переправить мой автомобиль, а когда я позвонила и назвала имя Энтони, цена упала вдвое.
В мае мою «Камри» доставили в Сан-Диего, и я смогла вплотную ознакомиться с городом. Мы с Вэл наведались в зоопарк, а я стала регулярно ездить на пляж, всегда в одиночестве. Это переросло в некую традицию.
Я очень скоро влюбилась в город и уже решила, что моя влюбчивость тоже стала традицией. Однако после нескольких вылазок с Вэл я поняла, что каждое знакомство с мужчиной лишь напоминает о том, как сильно я скучаю по Томасу.
Жарким субботним вечером я заехала на стоянку «Кей-Си барбекю» и сунула ключи в сумочку. Даже будучи одетой в легкое летнее платье, я чувствовала, как капельки пота скатываются по моему животу. От этой жары мог спасти лишь океан или бассейн.
Моя кожа была скользкой от пота, а волосы забраны в небрежный пучок на макушке. Влажный воздух напоминал об острове, поэтому мне срочно нужно было отвлечься.
Я открыла дверь и замерла. Первое, что я увидела, был Томас: он стоял перед мишенью для игры в дартс вместе с блондинкой, приобняв ее одной рукой, а второй помогая попасть в цель.
Как только наши взгляды встретились, я круто развернулась и быстро зашагала к своей машине. Туфли на высокой танкетке вовсе не способствовали моему побегу. Не успела я пересечь террасу перед рестораном, как кто-то вывернул из-за угла, и я с налету врезалась в него, теряя равновесие.
Крепкие руки подхватили меня на полпути к земле.
– Какого черта ты так торопишься? – спросил Маркс, отпуская меня, как только я встала на ноги.
– Прости. Я лишь хотела здесь поужинать.
– Ага, – с понимающей улыбкой проговорил он. – И увидела Мэддокса.
– Я… э… найду другое место.
– Лииз? – позвал меня Томас, стоя в дверях.
– Она не хочет тут ужинать, потому что ты здесь! – крикнул Маркс, прикладывая ладони ко рту.
Все посетители ресторана, сидевшие на террасе, повернулись в мою сторону.
Я оттолкнула руку Маркса и задрала подбородок.
– Иди нахрен! – С этими словами я зашагала к машине.
– Ты слишком много общаешься с Вэл! – крикнул мне вслед Маркс.
Я не обернулась. Вместо этого я порылась в сумочке в поиске ключей и, нажав на кнопку, открыла машину.
Не успела я распахнуть дверцу, как вновь ощутила прикосновение чьих-то рук.
– Лииз, – запыхавшись, сказал Томас.
Я отдернула руку и резко распахнула дверцу.
– Она просто знакомая, – сказал он. – Она работала на месте Констанции, когда Полански был ПООСом.
Я тряхнула головой:
– Тебе не нужно ничего объяснять.
Томас спрятал руки в карманы:
– Нет, нужно. Ты расстроена.
– Но мне этого не хочется. – Я взглянула на него. – Я как-нибудь справлюсь. Пока лучше избегать друг друга, это работает.
Томас коротко кивнул:
– Извини. Мне совсем не хочется тебя огорчать. Ты… э… выглядишь сногсшибательно. С кем-то здесь встречаешься?
Я скорчила рожицу: