– Нет, не обидел! Ты… мы… – Я прикрыла глаза ладонью и замерла, когда рука Трэвиса легла мне на запястье.
– А это откуда? – сказал он, сердито глядя на браслет.
– Это мое, – вырвалась я.
Трэвис не отвел глаз от запястья.
– Раньше я его не видел. Похож на новый.
– Так и есть.
– И где ты его взяла?
– Паркер подарил пятнадцать минут назад, – сказала я, видя, как озадаченность на лице Трэвиса сменяется яростью.
– Что, черт подери, этот придурок здесь забыл? Он оставался на ночь? – спросил Трэвис, повышая голос с каждым вопросом.
Я скрестила руки на груди.
– Он все утро искал мне подарок, а потом завез его сюда.
– Но твой день рождения еще не наступил.
Лицо Трэвиса стало пунцовым. Он еле сдерживал гнев.
– Паркер не дождался, – сказала я, горделиво задирая подбородок.
– Неудивительно, что мне пришлось вытаскивать твою задницу из его машины. Тебя там чуть не… – Трэвис замолчал и поджал губы.
– Что? Меня там чуть не что? – прищурилась я.
Трэвис сжал челюсть и сделал глубокий вдох, выдыхая через нос.
– Ничего. Я просто взбешен и чуть не сказал гадость, совсем так не считая.
– Раньше тебе это не мешало.
– Знаю. Я пытаюсь с этим бороться, – сказал он, идя к выходу. – Одевайся. Не стану мешать тебе.
Когда он дотянулся до двери, то вдруг остановился и потер руку. Прикоснулся пальцами к крошечным фиолетовым точкам на коже, задрал локоть и увидел синяк. Несколько мгновений Трэвис смотрел на него, потом повернулся ко мне.
– Прошлой ночью я упал на лестнице. А ты помогла добраться до кровати… – сказал он, пролистывая в голове расплывчатые воспоминания.
Сердце учащенно забилось. Я сглотнула, когда на лице Трэвиса отразилось осознание всего случившегося.
– Мы, – прищурившись, проговорил Трэвис. Он сделал шаг в моем направлении, взглянул на шкаф, потом на кровать.
– Нет, ничего не произошло, – потрясла я головой.
Трэвис поморщился от воспоминаний.
– Сначала у вас с Паркером запотели окна, я вытащил тебя из машины, а потом я пытался… – сказал он, мотнув головой. Трэвис отвернулся к двери и с такой силой сжал ручку, что побелели костяшки.
– Голубка, ты превратила меня в чертова психопата, – сверкнув на меня глазами, сказал Трэвис. – Когда ты рядом, я не могу трезво мыслить.
– Так, значит, это моя вина?
Он повернулся. Его взгляд опустился с моего лица на халат, потом ноги, ступни и вернулся наверх.
– Не знаю. В моих воспоминания все смутно… но не помню, чтобы ты сказала «нет».
Я сделала шаг вперед, собираясь оспорить этот малюсенький факт, но не смогла. Он был прав.
– Трэвис, что мне нужно сказать?
Он посмотрел на браслет, потом перевел на меня осуждающий взгляд.
– Ты надеялась, я не вспомню?
– Нет! Я разозлилась, что ты забыл!
Карие глаза Трэвиса впились в меня.
– Почему?
– Потому что я бы тогда… мы бы… а ты не… да не знаю я почему! Просто разозлилась!
Трэвис в мгновение ока пересек комнату и остановился совсем близко. Обхватил ладонями мое лицо, дыхание его участилось, а глаза внимательно изучали меня.
– Голубка, что нам делать?
Взглядом я скользнула от его ремня по мускулистой груди и татуировкам и остановилась на карих глазах, с нежностью смотрящих на меня.
– Это ты мне скажи.
Глава 7Девятнадцать
– Эбби? – постучал в дверь Шепли. – Мерик собиралась поехать по своим делам. Она попросила меня узнать, не нужно ли тебе с ней.
Трэвис не отводил от меня глаз.
– Голубка?
– Ага, – ответила я Шепли. – Мне тоже кое-что нужно.
– Отлично, она поедет, как только ты соберешься, – сказал Шепли, удаляясь.
– Голубка?
Я достала из шкафа вещи и прошла мимо Трэвиса.
– Мы можем поговорить об этом позже? Сегодня мне многое нужно сделать.
– Конечно, – с притворной улыбкой ответил Трэвис.
Я с облегчением скрылась в ванной и быстро заперлась. Мне оставалось жить здесь еще две недели. Отложить наш разговор невозможно – не на такое время. Разум говорил мне, что Паркер – именно мой тип: привлекательный, умный и увлеченный мною. Я совершенно не понимала, почему меня волновал Трэвис.
Какой бы ни была причина, это сводило с ума нас обоих. Я словно стала двумя людьми: послушная и вежливая с Паркером и раздраженная и сердитая с Трэвисом. Вся школа наблюдала, как он изменился от непредсказуемого до совершенно непостоянного.
Я по-быстрому оделась, чтобы вместе с Америкой поехать в город, оставляя в квартире Шепли и Трэвиса. Подруга, хихикая, рассказала о своем секс-марафоне с Шепли, а я слушала, вежливо кивая, когда нужно. Я совсем не могла сосредоточиться, глядя на отбрасывавшие блики бриллианты. Они напоминали о выборе, перед которым я внезапно оказалась. Трэвис ждал ответа, а у меня его не было.
– Так, Эбби. Что происходит? Ты какая-то тихая.
– С Трэвисом… полная неразбериха.
– Почему? – спросила Америка. Солнечные очки слегка приподнялись, когда она наморщила носик.
– Он спросил меня, что мы будем делать.
– И что? Ты с Паркером или как?
– Мне он нравится, но прошла всего неделя. У нас все несерьезно.
– Ты влюблена в Трэвиса, так?
– Я не понимаю, что испытываю к нему, – покачала я головой. – Мерик, я не представляю нас вместе. Он для меня отрицательный персонаж.
– Никто из вас не решится признаться первым, в этом вся проблема. Вы оба слишком боитесь того, что может случиться. Из кожи вон лезете, лишь бы этого не произошло. Я точно знаю, скажи ты Трэвису прямо в глаза, что хочешь его, он больше никогда не взглянул бы на другую женщину.
– Точно знаешь?
– Ага. Разве забыла про мое чутье?
Я на мгновение задумалась. Трэвис разговаривал обо мне с Шепли, но тот не стал бы рассказывать все Америке, провоцируя наши отношения. Он знал, что она проболтается мне. Вывод один: Америка подслушала их разговор. Я хотела расспросить, о чем они говорили, но передумала.
– Финал с разбитым сердцем неминуем, – покачала я головой. – Сомневаюсь, что Трэвис может быть верным.
– Он вообще не был способен на какие-то отношения, а теперь вы вдвоем шокировали весь Истерн.
Я провела пальцем по браслету и вздохнула.
– Даже не знаю. Мне нравится все, как есть сейчас. Мы можем быть просто друзьями.
Америка покачала головой.
– Вы совсем не друзья, – вздохнула она. – Ты ведь понимаешь? Все, хватит уже об этом. Идем в парикмахерскую и к визажисту. Я куплю тебе на день рождения новый наряд.
– Вот это мне сейчас просто необходимо, – ответила я.
После многих часов маникюра, педикюра, укладки волос и депиляции я наконец обула блестящие желтые туфли на высоком каблуке и натянула новое платье серого цвета.
– Вот теперь передо мной Эбби, которую я знаю и люблю! – засмеялась Америка, с восторгом глядя на мой наряд. – Ты просто обязана одеться так завтра на вечеринку.
– Разве не в этом был твой план? – слегка усмехнувшись, сказала я.
В сумочке завибрировал телефон.
– Алло? – ответила я.
– Пора ужинать! Где вас черти носят? – спросил Трэвис.
– Мы решили себя немного побаловать. Вы с Шепом питались же как-то до нас. Уверена, вы справитесь.
– Абсолютно верно, мы вообще-то о вас беспокоимся.
Я посмотрела на Америку и улыбнулась.
– У нас все отлично.
– Скажи ему, что я скоро верну тебя, он и моргнуть не успеет. Мне только нужно заехать к Брэзилу и забрать конспекты для Шепа. Потом сразу домой.
– Слышал? – спросила я.
– Ага, голубка, до встречи.
В молчании мы доехали до Брэзила. Подруга выключила зажигание и уставилась на дом перед нами. Я удивилась, что Шепли попросил Америку забрать конспекты, ведь их квартира всего в квартале отсюда.
– Мерик, что-то не так?
– Просто от Брэзила у меня мурашки. Когда мы приезжали сюда с Шепом в прошлый раз, тот ужасно заигрывал со мной.
– Что ж, тогда я пойду с тобой. Пусть только попробует тебе подмигнуть, я выколю ему глаза своими новыми шпильками. Идет?
Америка улыбнулась и обняла меня.
– Спасибо, Эбби!
Когда мы обошли дом, Америка глубоко вздохнула и постучалась в дверь. Мы подождали, но никто не открыл.
– А может, его нет дома? – спросила я.
– Он здесь, – с легким раздражением ответила подруга.
Америка с силой постучала в дверь кулаком, и та распахнулась.
– С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!!! – закричала целая толпа народа.
Весь потолок был покрыт розовыми и черными гелиевыми шарами, длинные серебристые ленточки падали на лица гостей. Толпа расступилась, и ко мне, сияя улыбкой, подошел Трэвис. Он нежно прикоснулся к моим щекам и поцеловал меня в лоб.
– С днем рождения, голубка.
– Но он только завтра, – сказала я, ошарашенно оглядываясь по сторонам и всем улыбаясь.
Трэвис пожал плечами.
– Поскольку тебе все проболтали, нам пришлось внести кое-какие изменения. Сюрприз удался?
– Еще как, – сказала я, когда подошел Финч и обнял меня.
– С днем рождения, крошка! – произнес он, целуя меня в губы.
Америка толкнула меня в бок.
– Еще повезло, что я взяла тебя с собой в город, иначе ты бы заявилась сюда как чучело!
– Выглядишь великолепно, – сказал Трэвис, осматривая мой наряд.
Брэзил обнял меня, прижимаясь щекой.
– А как тебе коронная фраза Америки: «От Брэзила у меня мурашки». Ведь это только чтобы заманить тебя сюда.
Я взглянула на Америку, и подруга засмеялась.
– Главное – это сработало.
Когда все по очереди обняли меня и пожелали счастливого дня рождения, я наклонилась к Америке.
– А где Паркер?
– Он придет позже, – шепнула она. – До самого обеда Шепли не мог дозвониться ему.
Брэзил добавил громкости в колонках, и все закричали.
– Идем со мной, Эбби! – сказал Брэзил, ведя меня на кухню. На барной стойке он выставил целую линию стопок текилы.
– С днем рождения от футбольной команды, малышка! – улыбнулся он, разливая текилу марки «Патрон» по стопкам. – Вот так мы отмечаем дни рождения. Раз тебе исполняется девятнадцать, то столько же и стопок. Ты можешь выпить или поделиться ими, но чем больше ты выпьешь, тем больше получишь вот этого, – сказал он, шурша горстью двадцатидолларовых купюр.